Рефлексия. Сволочи!

Смотрю на печальные события недели и думаю: спасибо, Господи, что нет у меня известности, славы, богатства, из-за которого могут возникнуть споры и обиды, а, главное, мерзкие сплетни и бессовестные пересуды да пляски на могиле.

Ушёл из жизни известный человек. Кем-то очень любимый, кем-то нет. Думаю, вторых меньшинство. Казалось бы, о чём тут можно говорить. Но говорят. Говорят ядовито, цинично, жестоко.

Зачем? Чтобы сделать больно? Кому? Тем, кто его любил. Так им и без этого больно. Чтобы в грязных калошах потоптаться в жизни ушедшего, развлекая публику и набивая свой карман? Заработал на мерзости. Грязи в нашу жизнь привнёс. Хоть её и так хватает. И дальше что?

Так хочется, чтобы дальше непременно было. И было по справедливости. Чтобы за мерзость был правильный и мощный ответ.

Кто дал тебе право в самый беззащитный момент для молодой жены умершего снимать её у гроба, а потом размещать её боль для всех? Любуйтесь, как ей плохо! Зато тебе, сволочь последняя, приятно, потому и бьёшь под дых, когда тебе она  не может ответить. Кто ты после этого? Хотя, чего ж и не ударить под дых, когда твоей фамилии нет под снимком, а молодая вдова вызывает ненависть и зависть.

И неважно, что она несколько дней назад перенесла сложнейшую операцию и еле держится на ногах, которая девять месяцев ежедневно, держа за руку умирающего мужа, молила Всевышнего о его выздоровлении.

Понятно, что вражины из соседней страны У улюлюкают, она им давно поперек горла своей независимой позицией по Новороссии, своим патриотизмом, своим чистым и честным отношением к делу, своим талантом, красотой, наконец.

Но и своих вражин хватает. Хотя, какие они свои. Разве свои стали бы взахлёб под лупой рассматривать каждый момент прощания её с мужем, комментируя каждый шаг. Злобствуя, отмечали: вот, увели её под руки, радостно предположили, что у неё инфаркт и вместо поминок будет реанимация.

И при этом как бы сокрушаются: ах, смотреть невозможно. Не смотри. Нет, смотришь, чтобы потом выставить её горе на показ и на этом заработать. Ну что, стервятники, собрались на поклёв? Сочинили мерзости и выволокли их на свет Божий. И старушку мать, потерявшую уже второго сына не постеснялись оскорбить, какой-то скандал у гроба якобы за дом придумали,  о каком-то оре, слёзах и драке в храме, о дележе наследства на могиле умершего сочинили.

Всё это раскидали в броских названиях, которые должны непременно зацепить взгляд. Не читала эту мерзость, хватило названий. Мелкие ничтожные людишки, вцепившиеся в жалкий грош, которые судят по себе. Это им думается, что наследство, дом и прочие плюшки главное в жизни, и что это то, ради чего драка в священном месте вполне возможна. Первым делом отметили, что гроб был за триста тысяч. Уроды, не способные простить успешным красивым людям их талант, успех,  благополучие.

Молодая вдова помнится мне девочкой, плачущей в Беслане во время репортажа. Умница, интеллектуал, талантливый профессионал, жизнь которой проходила на глазах всей страны. И она, понимая, что от публичности, и связанных с ней пересудов, никуда не деться, бросалась как в омут, открывая личное: и болезнь мужа, и свою тяжелую опасную болезнь. Всё равно узнают, и будет только хуже от сплетен.

О чём я? О том, что таких людей много не рождается. Они – наше богатство, мы должны их беречь от сплетен, от несправедливой хулы, от зависти и от уродов, подглядывающих, вынюхивающих, вытаскивающих то, отчего им делается больно. В интернете карты таро на них раскладывают. Пусть любуются все.
 
Как беречь? Надо хотеть это делать, думать, искать и решение придёт. Но беречь надо.