И жизнь, и слезы, и любовь Киры XXXI

     И жизнь, и слезы, и любовь Киры, XXXI

                84
Обычно после напряженной смены и вечернего стакана чая стоило ей только положить голову на подушку, сомкнуть веки, и она тут же засыпала под убаюкивающий перестук колес и привычный скрип вагона. Сейчас же, зародившаяся в голове Алисы догадка, мешала ей  уснуть. Переворачиваясь с боку на бок, она силилась осмыслить причину так внезапно случившегося приступа тошноты.
О том, что это может быть симптомом беременности, она думала с большой осторожностью - у нее не было такого опыта. Близкие отношения с мужчинами, которых она встречала на своем жизненном пути,ни разу не приводили к беременности.  До сегодняшнего дня, вспоминая свою женскую долю, ей было больно, что так и не не встретила человека, с которым  могла бы соединить свою судьбу. Но самой большой травмой жизни она считала то, что у нее не будет детей.
Не в силах заснуть, Алиса открыла глаза. В служебном купе был полумрак. За окном со свистом проносились: то какие-то  размытые огни, то  какие-то невнятные ночные очертания окрестностей. С удвоенным грохотом пронесся встречный поезд. После него вернулся мерный перестук колес и скрип вагона. Алиса снова сомкнула веки и в памяти спонтанно вернулась та ночь, которую она провела с Кириллом в его двухместном купе. Она почувствовала, как ее грудь  перехватывает дыхание,  во всем теле начинается дрожь, а в ее женском естестве рождается истома желания. Каким-то шестым чувством в ней родилась уверенность, что произошедшее накануне связано с той ночью…С этой мыслью она погрузилась в теплый сон…
За час до прибытия на конечную станцию Хабаровск
Прасковья зашла в служебное купе, чтобы разбудить Алису. Она спала спокойным сном, улыбаясь краешками губ. Прасковье жаль было ее будить, но время поджимало.
Она легко дотронулась до ее обнаженного плеча и тихо, чтобы не испугать, почти полушепотом позвала:

   - Алиска, пора вставать.
Алиса открыла глаза.
   - Что уже утро? А мне кажется, что   я только-только заснула.
   - Утро.Утро. Минут через сорок прибываем в Хабаровск. Времени всего-ничего, но хватит, чтобы привести себя в порядок.
Алиса, взвесив ноги, села и зевнула.
  - Я мигом, только умоюсь и переоденусь.
Она резко встала.  Прасковья увидела, как у нее перекосило лицо и, сжав ладонью рот, она кинулась
к санитарному ведру. Прасковья тоже быстро подхватилась и, когда Алиса, наклонилась над ведром, поддержала ее за плечи. После приступа тошноты Алиса, отплевываясь, выпрямилась и растерянно посмотрела на Прасковью, которая с изумлением не, сводя с нее взгляда, широко открыла глаза.
   - И давно это, Алиска, у тебя.? 
  - Да нет,- у нее слезились глаза, - второй раз, первый раз случилось вчера вечером, когда вы ушли на смену.
   - Похоже, подруга, ты залетела. Очень похоже. - по себе сужу. Сколько времени прошло  после того рейса, когда вы,- как его, - с Кириллом отмечали вашу встречу? Ты говорила месяц..
Алиса кивнула головой.
  -  А критические дни у тебя после этого были?
Алиса, подумала.
  - Не было, - но, помедлив добавила, - задержки  у меня - привычное дело.
  - В общем, что гадать на кофейной гуще, тем более времени в обрез, - Прасковья посмотрела в окно, - скоро будет Хабаровск, пора провожать пассажиров.
Алиса растерянно продолжала смотреть на Прасковью.
  - Очнись, Алиса, тебе на сборы остается пять минут.
Я пошла в тамбур с сигнальным флажком, а ты пройдись по купе - не ровен час кто-то еще не проснулся, - она усмехнулась.
   - Ай, да Алиска! Час от часу не легче, каждый день - новые новости. Тебе советую меньше думать и гадать. Через пару недель сходи к врачу и ларчик сам по себе откроется. Дело то житейское.
В дверях опять прыснула.
   - Кино, да и только…Глядишь повезло тебе. Так что держи  голову выше и не вешай носа…

После этого рейса, следуя совету Прасковьи Алиса, ожидая прохождения двух недель, просчитывала каждый день. За это время, так же неожиданно, несколько раз подступали приступы тошноты.
   - Можешь, даже не сомневаться, - говорила Прасковья, подбадривая Алису. А  она не могла сдерживать своих эмоций. Оставаясь одной, особенно по ночам, плакала и смеялась. Ей трудно было представить, что на ее долю выпадет такое счастье - иметь ребенка от Кирилла.
По истечении двух недель, она с трепетом переступила порог женской консультации и заняла очередь к врачу-гинекологу…
               
                85

Сев в автобус, Кира и Соня еще какое-то время ехали молча. После своего откровенного рассказа Соне о причине своего душевного разлада, Кира,выговорившись, как на исповеди, почувствовала внутри себя, какое-то облегчение. Соне удалось простыми словами  смягчить остроту восприятия Кирой признания Романа в любви, преследовавшей ее навязчивым воспоминанием.
Она убедила Киру, что сейчас  в ее жизни  есть все, чтобы чувствовать себя счастливой…
С кладбища, в город, автобус медленно двигался по загородной дороге, перекачиваясь на ухабах с боку на бок.. С двух сторон дорогу обрамляли преимущественно хвойные деревья. Они мелькали за окном перед глазами Киры и Сони, как вешки, молча наблюдающими за их мельканием. 
Повернувшись, Кира посмотрела на Соню и поразилась. Она еще  никогда не видела на ее лице такого сосредоточенного выражения. Весть о внебрачной дочери Гузеева одновременно удивили и поразили Киру.   
-”А каково ей в эту минуту? - глядя на Соню подумала она, вздохнув.
 - Переживаешь, Сонечка?
 - Переживаю! А как не переживать? Это же не куклу принести в дом. Живая душа, а вдруг не приживется? Что тогда? Опять в. детский дом. Вот скажи, как не переживать?
  - Сонечка, ты сейчас говоришь о крайностях. Но у вас такая теплая и дружная семья. И дети у тебя, как на подбор, характерами все в тебя.
Соня усмехнулась.
  - А, если Василиса вся в отца, ты же знаешь какой у него характер. Вдруг она не поладит с детьми - опять вопрос. Что тогда.? Если честно- голова кругом идет.
  - Мне кажется, Соня, ты заранее все драматизируешь. На тебя это так не похоже.
  - Не похоже. Сама чувствую, что не похоже. Но отчего, скажи тогда, на душе кошки скрибут.
  - Что я могу тебе сказать? -  Кира обняла Соню,- Даже не знаю, как я бы на твоем месте повела себя. А вот скажи, только честно, - Кира в упор посмотрела на Соню, -когда ты узнала, что у мужа твоего была близость с другой женщиной, у тебя не возникло к нему чувство ревности?
Соня отпрянула от Киры.
  - У меня? К кому? К Василию? Но у него, можно сказать, это случилось еще до меня. Девочка то причем?
Соня посмотрела Кире в глаза.
    - А теперь ты мне скажи, если бы твой Кирилл приподнес тебе такой подарок, как бы ты повела себя?
Встрепенувшись, Кира улыбнулась, а потом погасила улыбку.
  - Если честно, Соня, я не готова ответить на твой вопрос.
  - А разве нельзя такое допустить? - Соня пристально посмотрела на Киру, - только не обижайся, - не было секретом, что до тебя, Кирилл не пропускал ни одной юбки. Мой Василий рядом с ним просто ангел. Даже удивительно, что Кирилл ни разу нигде не наследил.
 Кира неожиданно  прыснула со смеху.
  - Как не наследил? А моя Ирочка!
Соня так громко рассмеялась, что ехавшие в автобусе пассажиры повернулись в ее сторону.
  - Ну, Кира, молодец. Надо же? А мне и в голову не пришло. Я грешным делом думала, что лишнего наговорила и ты обидишься на меня, а ты все в шутку перевела.
  - У меня это спонтанно вышло, улыбаясь, сказала она. А вообще, Соня, я наверное такая дуреха, но ничего с собой поделать не могу. Тебе это может показаться смешным,- Кира на секунду умолкла, подбирая слова, - я до сих пор ревную Кирилла  к его бывшим женщинам, испытывая при этом, что-то вроде  чувства брезгливости к его прежним связям.
Соня как-то, решительно повернулась к   Кире.
   - Ну, это ты, подруга , перегибаешь палку. Надо проще смотреть на эти вещи - тебе же легче будет. Мало ли что у кого было в прошлом, но, если, встретившись, люди полюбили друг друга и, начав новую жизнь, могут прожить в дружбе и согласии долгие годы…Разве мало таких примеров?…На то она жизнь, а у нее свои законы. И между супругами такое может произойти - нарочно не придумаешь. Главное не рубить с плеча.
  - Все ты, Сонечка, правильно говоришь, Трудно с тобой не согласиться… Одно хочу тебе сказать, если Кирилл сейчас позволит себе  на стороне такую вольность, я ему простить не смогу. Ты говоришь не рубить с плеча. А как?
   - Мне кажется,Кира. ты можешь спать спокойно. Он так долго добивался тебя и так любит Иринку. К тому же ты, насколько мне известно, сама не раз ему об этом говорила.
Не сможет он этого себе позволить…
Соня посмотрела Кире в глаза.
    - Я уверена, - она отрицательно качнула головой, - не сможет…

Незаметно, за разговорами, автобус подъехал к той остановке, на которой они  утром встретились. Отсюда  им предстояло ехать в разные стороны. В каждой из этих сторон находился их дом, и в каждом из домов протекали их жизни со своими заботами, своими буднями и праздниками, своими радостями и огорчениями, предопределенными судьбой…
А судьба не скупилась на сюрпризы. И, если для Сони она немного приоткрыла завесу неизвестности, то Кире еще предстояло с ней столкнуться.
Расставаясь, они тепло, наверное впервые, молча обнялись. И каждая со своими думами, отправились по домам.
 Им было, особенно Соне, над чем задуматься…

                86

Автобус Сони пришел на несколько минут раньше.
Кира долго пристально смотрела ему вслед и вдруг ее пронзила мысль, что пройдет совсем мало времени и так же, как она смотрит сейчас в сторону удаляющемуся автобусу, она будет смотреть в сторону отходящего поезда, который, тронувшись с места, набирая скорость скроется вдали, навсегда  увозя Соню…

Для Киры Соня была не просто близкой подругой, она была  частью ее жизни. Их  связывало нечто большее, чем взаимная симпатия, родившаяся в годы войны, когда Соня своим вниманием и заботой помогала Кире, молодой и неискушенной девушке, приспособиться
к суровым условиям фронтовой жизни. Соня всегда: и тогда на фронте и сейчас излучает какое-то особое домашнее тепло. Кира любила тогда и любит сейчас прижаться к ней, как к мягкой пуховой подушке.
Кира не раз задумывалась откуда в Соне, не знающей семьи выросшей в детском доме,столько житейской сноровки в создании семейного очага, в  воспитании детей, наконец, в кухонно-бытовых навыках. Но больше всего Киру поражала ее природная житейская мудрость. Именно она стала стержнем, который который сформировал Соню, как человека, вопреки обездоленному сиротством детству, тяжелейшему ранению на фронте и всем невзгодам выпавшим на ее долю…
Мысли Киры о Соне прервал подошедший  автобус.
Поднявшись в него и, сев на свободное место, она рассеянным взглядом смотрела в окно.  Мимо проносились  знакомые дома и городские  скверы.
“Как будто я листаю иллюстрированный журнал”,- подумала Кира.
Снова вернулись мысли о Соне: “Сколько лет мы знакомы с ней? - Тринадцать лет. Как они быстро пролетели, но сколько всего они вместили в себя: тревожные годы войны, долгожданную победу и десять лет мирной жизни в полюбившемся новом городе Благовещенске. Соня родила  четырех детей и радуется каждому прожитому дню.
У меня тоже растет дочь, любящий муж. Отчего тогда, в отличие от Сони, моей душе не всегда бывает спокойно. -
Этот вопрос не повис в воздухе. Ответ пронзил ее сознание:
   - “Все эти годы не уходит из моей памяти Коля, теперь, как наваждение, появился Роман”. Как упрек, в голове всплыли слова Катерины, сказанные ей при знакомстве в поезде: “Нам же не по восемнадцать, чтобы гадать на ромашках”.
Задумавшись, Кира чуть было не проехала свою остановку.
Выйдя из автобуса, по дороге домой, продолжала вести внутренний диалог. “Как Катя права!.
Они с Соней, как будто сговорились - обе разными словами говорят об одном и том же: “Надо беречь, что имеешь и радоваться ему.”
“Наверное они правы, обе считая, что я дурью маюсь. Пора ,йствительно взяться за ум и перестать витать в облаках. Коля был красивой сказкой- мечтой, которая не сбылась и осталась в прошлом. А Роман в моей жизни- это как лунное затмение, при котором Луна оказывается в тени Земли, а тень от Романа падает на меня.  А чтобы сказала мама? Зная ее бескомпромиссный характер , даже трудно предположить какая была ба ее реакция на мои душевные переживания.- Воспоминание о маме кольнуло в сердце.- О чем я думаю, когда еще не притупилась боль от ее смерти”.
Кира присела на садовую скамейку рядом с подъездом своего дома и вытерла платочком набежавшую слезу…
Она бросила взгляд на окна своей квартиры.
  - Нет, не тем у меня занята голова. Остается неясным будущее Кирилла. А что, если его все-таки демобилизуют?
Это приведет к неизбежному изменению не только всего уклада нашей жизни, но возможно и места жительства. Кирилл наверняка  об этом задумывается.
А, если бы он узнал, какой душевный разлад случился со мной?- Она ощутила прилив крови к голове и почувствовала, как зарделись ее щеки, а на лбу выступила испарина. Она наклонила голову.
   - Нет, не тем у меня занята голова, - повторила она полушепотом, - мне , действительно пора привести в порядок не только чувства, но прежде всего нервы.
 Неизвестность с судьбой Кирилла тяготит и надо иметь силы, чтобы вместе с ним справиться с проблемами, если они неожиданно возникнут. Надо помнить, что кроме нас с Кириллом, у нас растет дочь, будущее которой во многом зависит от нашего с ним благополучия…
Кира подняла голову и еще раз посмотрела на окно своей квартиры и вспомнила, как Кирилл недавно сказал : “ Кира, ты и Иринка - мой самый надежный и любимый тыл”.
Она почувствовала такое облегчение на сердце и ей захотелось прижаться к Кириллу и обнять Ирочку…
 Когда, открыв входную дверь, она  услышала, доносившуюся из из комнаты Иры,  неуверенную игру на пианино,  с удовлетворением улыбнулась.
Чтобы не отвлекать Иру от занятий, Кира тихо вошла в прихожую, повесила на вешалку, входящий в моду, складной китайский зонтик, переобула босоножки на комнатные тапочки и, стараясь не шуметь, открыла кухонную дверь. Однако, как Кира не старалась войти не замеченной, дверь назойливо скрипнула.
   - Мамочка, ты уже вернулась, - в проеме двери из ее комнаты показалась Ирочка.
  - Как видишь вернулась, доченька. И как не старалась войти бесшумно, не отвлекая тебя от занятий, скрип двери  выдал меня,  -Кира рассмеялась, - надо напомнить папе, чтобы смазал дверные петли… А вообще я очень рада, что застала тебя за инструментом. Подойди - я обниму тебя и можешь вернуться к нему.
Ира прильнула к маме. Кира почувствовала прилив нежности и поцеловала ее в щечку.
  - Пока я согрею обед, можешь еще поиграть. Что ты успеле сегодня разобрать?
 - Я повторила  гаммы и разобрала 2-ю часть сонаты Гайдна. Надо еще разобрать 3-ю часть и Этюд Черни-Гермера.
  -  Молодец! - Кира еще раз поцеловала Ирочку, - еще полчасика позанимайся, а после обеда
погуляешь с подружками.  Позвони и договорись с ними.
   - А мы с Машей уже договорились встретиться.
Сейчас она тоже занимается.
Ира подняла глаза и посмотрела с улыбкой на Киру.
   - Мамочка, у тебя сегодня хорошее настроение, а вчера
ты целый день ходила какая-то нахмуренная. У тебя болела голова?
Кира на мгновение опешила, мелькнула мысль:” Если уже Ирочка  замечает, что у меня на душе не спокойно - надо с эти заканчивать.” Она быстро нашлась:
  - Да, доченька, ты права- у меня  в самом деле после поездки к тете Кате разболелась голова. А сегодня мы с тетей Соней побывали два часа на воздухе и головная боль прошла.
  - А знаешь, мамочка, мне очень нравится, когда у вас с папой хорошее настроение, - и опять прильнула к маминой груди. Кира почувствовала, как у нее  увлажнились глаза.
“Девочка наша становится взрослой и чутко все чувствует”.
   - Хорошо, Ирочка, возвращайся в свою комнату.  Обед будет готов, я  тебя позову….

                87

 Когда Кира с Ирой, заканчивая обедать, допивали  компот из сухофруктов, прозвенел телефон.
Они одновременно приподнялись, но Ира с недопитым стаканом в руке опередила маму.
   - Это меня, - и подбежала к телефону, - Маша , это ты?
   - Да! Ира. Ты скоро выйдешь?
   - Только допью компот. А ты?
   - Положу трубку, одену босоножки и я готова.
   - Я тоже мигом, - глотнув из стакана, она поставила его на стол. - Мамочка, спасибо за обед, все было очень вкусно. Так я побежала, Маша уже выходит.
Кира рассмеялась.
  - Куда ты так торопишься, как будто опаздываешь на поезд. В подъезде не беги и не перескакивай, как ты уже не раз делала, через ступеньки. Это очень опасно, если упадешь.
  - Хорошо, мамочка! - уже в дверях обернулась, - не буду перескакивать, - и почти взахлеб, добавила: обещаю!.
  - И еще: я прошу тебя,- напутствовала  Кира вдогонку,- не загуливаться допоздна и вернуться домой к папиному приходу - поужинаем вместе.
Когда за Ирой закрылась дверь, лицо Киры озарилось мягкой материнской улыбкой, а в глазах мелькнул  свет гордости и любви.
Она вернулась за стол и допила свой компот.
Кира давно не чувствовала в своей душе такого внутреннего уюта. В памяти всплыли слова Сони, сказанные ей сегодня утром: “ В твоей жизни, Кира, есть все, чтобы быть счастливой. Помни об этом.”
  - Как она права, моя Соня, моя мудрая Соня”.
  - А каково ей сейчас?- опять пришла в голову мысль.
За своими размышлениями по дороге домой как-то затушевалась главная новость - появление внебрачной дочери у Гузеева. Как они сумеют в это короткое время перед отъездом в Белоруссию распутать этот непростой клубок? Надо их по возможности поддержать своим вниманием и участием. Появилось желание тут же позвонить Соне. Она подняла трубку и прежде, чем набрать номер телефона, на мгновенье задумалась:
 “Мы только недавно расстались. Вряд ли Василий мог за это время сообщить что-то новое Соне. У нее и так голова идет кругом. Не буду лишний раз напоминать ей о Василисе,- и повесила трубку.- Если Василию удастся узнать что-то новое о ней, Соня непременно мне перезвонит.
Кира бросила взгляд на стол и, увидев, оставшуюся после обеда, грязную посуду, собрав ее на поднос подумала:
“У Сони ребята, Аленка и, даже Степа никогда бы не ушли, оставив матери невымытую посуду. Пора Иру к этому тоже приучить. Ох, пора! Совсем я ее избаловала.
В ее возрасте- это было моей обязанностью. Помню, как мама, при всей ее строгости, смогла ненавязчиво, без лишних нареканий, приобщить меня к работе по дому. Особенно мне нравилось вместе с ней делать , как она называла, еженедельную, по субботам, “генеральную” уборку. И делала я ее никогда не сопротивляясь, даже с удовольствием, как что-то само собой разумеющееся. Мне особенно  нравилось одевать в этот день одинаковые с мамой переднички и завязывать на голове косыночки.
Продолжая держать в руках поднос с грязной посудой, Кира вспомнила, что была такая любительская фотография, на которой они  с мамой в таких передничках и косынках.
Наверняка эта фотография сохранилась в мамином фотоальбоме, который они привезли из Свердловска, - решила Кира и, оставив поднос с немытой посудой в раковине мойки, пошла в комнату, где на этажерке лежал мамин альбом. Кира очень любила этот альбом. В нем с присущей маме аккуратностью и пунктуальностью все снимки были расположены в хронологическом порядке и представляли собою фотолетопись их семьи.
“Сколько мне на том снимке могло быть лет, -  подумала Кира, - наверное, как Ире - тринадцать. Значит это где-то в середине тридцатых. Да!  В тридцать шестом.
Их соседа по коммунальной квартире Федора Никаноровича , как стахановца на заводе, наградили личным фотоаппаратом ФЭД и он на радостях, осваивая его, фотографировал всех соседей.
Кира улыбнулась, вспомнив, как накануне выходного дня, когда все жильцы их коммуналки, искупавшись, ложились спать, Федор Никанорович закрывался в ванной и часто до рассвета, при свете тусклого красного фонаря, проявлял пленки и печатал фотографии.
“Как это было давно, - подумала Кира и тут же, почти воочию увидела отпечатанные им снимки, прикрепленные обычными прищепками к тоненьким бельевым веревочкам, которые напоминали ей ласточек, сидящих на проводах.
Полистав альбом, Кира быстро нашла эту фотографию. Спустя годы, она немного потускнела, но такая  близкая и дорогая. Кира погладила ее рукой и не заметила, набежавшую слезу.- Надо рассказать Ирочке: по какому случаю у нас с бабушкой Ниной одинаковые переднички и косыночки. Надеюсь она сама все хорошо поймет и у нее наверняка может появиться желание делать то, что делали мы.  Продолжая рассматривать фотографию, Кира незаметно для себя сделала открытие. Все годы, начиная с рождения дочери, она считала, что она более всего похожа на Кирилла. На этом черно белом снимке рядом с мамой Кира вдруг увиделаа не себя, а Ирочку - одно лицо. И какая хорошенькая, как сегодня Ирочка. И тут же мелькнула тревожная мысль:
“От чего тогда к отрочеству, а именно к пятнадцати годам,
я стала такой непривлекательной и”гадким утенком”, как сама себя называла. Неужели мою Ирочку ждет такая же участь? Она еще раз посмотрела на фотографию, еще раз погладила ее рукой. Вздохнула и закрыла альбом. Потом, улыбнувшись, с облегчением выдохнула и вслух произнесла:
   - Ира - копия Кирилла. Его красота позволит ей сохранить свое девичье обаяние и красоту в детстве, отрочестве и юности. И Кире, как и час назад появилось желание прижаться к Кириллу.
Вернувшись на кухню, Кира взялась мыть посуду, а в голове сверлила мысль: “Что бы мне такого приятного сделать к приходу Кирилла?
Решение пришло сразу- надо по маминому рецепту испечь пироги. Он их обожает, а я стала их  редко печь.
Она тут же завела тесто, бросила взгляд на часы: к его приходу поспеют.
У нее как-то по особому сегодня все спорилось в руках…

Когда пироги были уже почти готовы, Кира услышала сквозь приоткрытое кухонное окно, как возле их подъезда, заскрипев тормозами, остановилась машина. Она выглянула в окно и узнала армейский газик. Из него вышел Кирилл, держа в руках фуражку. Раскрытой ладонью, как расческой, погладил на голове волосы, надел фуражку и привычными движениями рук поправил ремень и портупею.
“Как ему идет офицерская форма и, как он в ней пригож”- Кира почувствовала особый прилив нежности к нему.

Водитель газика Сережа, выйдя из машины одновременно  с Кириллом, повернувшись в сторону заднего сиденья, взял лежащий там большой букет и передал его Кириллу. Кирилл по привычке  посмотрел в сторону окна и, увидев Киру, помахал ей букетом., она махнула ему в ответ и, встрепенувшись, побежала к духовке вынимать противни с готовыми зарумяненными пирогами. За последним противнем, скрипнула входная дверь, и вошел Кирилл. Кира, стоя у духовки, подняла глаза и, увидев Кирилла, поразилась. Она давно не видела на его лице выражения такой радости. Поставив на стол противень с пирогом, Кира вытерла руки о передник и, обняв Кирилла, прижалась к его груди. Вместе с букетом он обнял ее. Найдя  губы, прижался к ним своими губами и почувствовал, как они откликнулись. Не выпуская из рук букета, он ловко подхватил Киру на руки и сделал шаг в сторону двери из кухни в их комнату. Кира засмеялась и, выскользнув из его объятий, спрыгнула на пол.
   - Кирюша, только не сейчас. Остынь - скоро придет Ирочка и будем вместе ужинать. Я к твоему приходу испекла твои любимые пироги.
   - Вот спасибо! Я уже чувствую их пряный запах. Как ты ко времени догадалась их испечь. У меня хорошие новости- будем праздновать с пирогами и шампанским.
Кира широко открыла глаза.
   - Да, Кира, не просто хорошие новости, а замечательные. Вот тебе по этому случаю твои любимые ромашки.
Взяв  букет, Кира благодарно улыбнувшись, продолжала с недоумением смотреть на Кирилла - она давно не видела его таким возбужденным.
   - Скажи, наконец, чему ты так радуешься?
   - Надеюсь, когда ты узнаешь, то порадуешься вместе со мной.
   - И все-таки, не томи. Тебе сообщили что-то определенное в отношении твоей дальнейшей службы?
    - Ты угадала,- он обнял ее и, глядя в глаза, выговорил на одном дыхании, - меня оставляют служить в армии, в той же должности.Ты понимаешь, Кира, что сегодня с теми событиями, которые   наблюдаются сейчас в армии, лучше просто быть не может.
Последние слова Кира уже не слышала. Прижавшись лицом к его груди, она не смогла побороть подступившее к горлу рыдание.
Он поцеловал ее.
 - Что же ты так рыдаешь? - Нахмурившись переспросил:
     - Я думал ты порадуешься вместе со мной.
  - А я плачу от радости, зная насколько это было важно для тебя, для нас с тобой и для Ирочки. Я только сегодня об этом думала. Поздравляю тебя, мой родной.
Она поцеловала его и прижалась к его щетинистой щеке.
Отпрянув от него, промокнула краешком передника слезы.
   - Я же видела, как ты все это время томился из-за неожиданно возникшей неопределенности со службой в армии. Глядя на тебя, я тоже переживала, но старалась лишний раз не спрашивать.
Она подняла на Кирилла глаза.
    - Как ты узнал? Тебе прислали официальное уведомлением или позвонили по телефону.   
  - Давай так: я сначала приму душ, переоденусь,сядем за стол и я все по порядку расскажу…
Пока Кирилл был в ванной, Кира накрыла стол и, глянув, на часы, подумала^ пора бы уже и Ирочке вернуться.
Она вышла на балкон и посмотрела вниз в сторону  детской площадки, но там, в песочнице, игрались  одни малыши- дошколята, Иры и Маши  не было. “Они теперь подросли и любят проводить время в новом близлежащем сквере”, вспомнила Кира слова Иры, - надеюсь она не забыла мое напоминание и сама скоро придет.
Когда Кира вернулась на кухню, Кирилл уже вышел из ванной посвежевший, побритый, в своем любимом импортном спортивном костюме, который она подарила ему в день Красной Армии.
“И в нем он также пригож!” -залюбовавшись , подумала Кира.
   - Ты уже и стол успела накрыть, - он с удовлетворением развел руками,-ох, какой запах идет от твоих пирогов,у меня уже слюнки бегут,-и вдруг осекся                                                                                                                               
- А где же бокалы и шампанское? Я помню одна бутылка оставалась после вечера, когда мы праздновали вместе с  Гузеевыми. ваше возвращение из Свердловска.   -
    -Прости, дорогой. Я на радостях голову потеряла. Ты прав- такое событие надо отметить. Я поставлю на стол бокалы, а ты достань шампанскоев, оно в холодильнике на  нижней полке, в глубине.
Когда все стояло на столе, Кирилл взял в руки бутылку и начал откручивать провода крепления пробки. Но Кира его остановила.
   - Не спеши, Кирилл, с минуты на минуту должна прийти
Ирочка. Ты же знаешь, - Кира улыбнулась, -  она любит, - заткнув уши, смотреть, как из бутылки выскакивает пробка.
Кира едва успела договорить,  скрипнула кухонная дверь и на кухню вошла Ирочка, запыхавшаяся, с испариной на лбу и румянцем на щеках.
   - Мы с Машей вместе с подружками заигрались в новом сквере на спортивных тренажерах, - на одном дыхании, будто  бы оправдываясь, проговорила Ира и подошла к Кириллу.
   - Папочка, добрый вечер! - и подставила свою щеку для его поцелуя.
   - Добрый вечер, моя принцесса! - он поцеловал ее.
Ира бросила удивленный взгляд на стол.
   - У нас сегодня какой-то праздник? Мама пирогов напекла, на столе шампанское, бокалы,- растягивая слова, медленно произнесла она.
   - Не какой-то праздник, - отреагировала Кира, а большой настоящий  наш семейный праздник. Быстро иди в ванную, умойся и будем праздновать.
Когда за Ирой закрылась дверь, Кирилл не сдержал своих эмоций.
  - Какой красавицей растет наша дочь.
  -. Я тоже не налюбуюсь и горжусь, что родила такую девочку, - они встретились глазами, - она же вся в тебя и не только своей внешностью, но характером и,даже привычками.
  - А мне все больше кажется, что,как девочка, она многое во внешности переняла от тебя.
  - Ничего удивительного - она же моя дочь. Но должна признаться, что до недавнего времени я как -то не придавала этому значение, пока сегодня не увидела в мамином альбоме старую фотографию и сама поразилась, насколько мы обе в тринадцатилетнем возрасте похожи.
   - Значит я прав, - он обнял Киру, - вы обе у меня красавицы и совсем не важно кто на кого похож.
Из ванной Ира вернулась в легком, ситцевом, коротком, до колен , халате. Кира встретила ее с улыбкой.
   - Как ты за лето подросла. Когда мы в июне уезжали в Свердловск, халат был ниже колен.
Ира несколько смущенно улыбнулась и, сев за стол, незаметно прикрыла краешком халата свои колени.
   - Мама, ты сказала, что у нас сегодня большой праздник и не назвала какой?  - Ира пожала плечами, - Ни у кого из нас нет дня рождения.
Повернувшись, - посмотрела на листок календаря, - тоже  нет никаких праздников.. Так какой все-таки праздник мы будем отмечать?
Кира и Кирилл одновременно рассмеялись.
Кира повернулась к ней лицом.
   - Ты уже большая девочка и из наших с папой разговоров наверняка слышала, что сейчас многих офицеров увольняют из армии. Как, например, дядю Васю Гузеева. Из-за этого они скоро навсегда уезжают из нашего города.
Пока мы с тобой были в Свердловске папу тоже могли отправить в отставку и, тогда многое  в нашей жизни тоже изменилось бы. Сегодня папе сообщили, что его оставляют
служить в армии. В нашей жизни ничего не меняется.
Для нашей семьи - это настоящий праздник.
Ирочкино лицо расплылось в улыбке.
   - Я все поняла,- она подошла к Кириллу, - я тебя, папочка, поздравляю, - и прильнула к его груди. Он поцеловал ее.
   - Теперь самое время открывать шампанское.
Увидев, как Ира закрыла ладонями уши, Кира прыснула смехом.
  - А почему вы поставили на стол только два бокала?-удивилась  Ира, -я тоже хочу вместе с вами чекаться бокалами и попробовать шампанское.
Кира быстро поднялась и принесла третий бокал.
   - Ирочка уже большая девочка и  по такому случаю, я думаю, надо позволить ей пригубить, хотя бы глоток шампанского.
Кира встретилась глазами с Кириллом.
   - Я за, - едва успел он произнести как раздался  хлопок вылетевшей пробки.  Ира захлопала в ладоши, а Кирилл наполнил бокалы.
   - Выпьем за то, чтобы с этого дня в нашей семье всегда были только хорошие новости. Он явно был в ударе.
Ирочка была счастлива вдвойне: и от того, что впервые в жизни, как взрослая, приподняв бокал, чокнулась с папой и мамой, и от того, что  и у папы, и у мамы  сегодня такое хорошее настроение.
Переведя попеременно глаза с Кирилла на Ирочку и с Ирочки на Кирилла, Кира едва сдерживала слезы от переполнявших ее чувств.
Кирилл с присущим ему хорошим аппетитом накинулся на пироги, не переставая смаковать и расхваливать. Его примеру следовала и Ирочка. Кира со счастливой улыбкой
пополняла их тарелки…

Семейный ужин Долгалевых проходил в необычном приподнятом настроении. Они не заметили, как за окном предвечерний серый сумрак сменился густой вечерней мглой и в свои права вступила понурая приамурская ночь. Сквозь полуоткрытое окно кухни можно было увидеть кусок гигантской полусферы небосвода, нависающей над Благовещенском с мириадами мерцающих августовских звезд.
Кира посмотрела на часы.
  - Ирочка, допивай чай и иди в свою комнату. Перед сном можешь еще часик чем-нибудь заняться: почитать или поиграть. Нам надо с папой поговорить.
Ира нахмурила брови и, нехотя, поднялась.
   - Спокойной ночи, мама и папа.
   - Спокойной ночи, Ирочка! - Одновременно сказали Кира и Кирилл, провожая ее посветлевшими глазами.
Когда они остались одни, Кира, положила свою руку на руку Кирилла
   - Так я жду, Кирилл, И можно сказать с нетерпением. Надеюсь ты понимаешь-  это не праздное любопытство. От этого во многом  зависит наша дальнейшая жизнь.
   - Конечно понимаю и поэтому воспринял это известие с такой радостью…
   - А меня, Кирилл, отчего-то тревожит: от кого ты получил это известие? Если ты получил письменное уведомление вышестоящего командования - это одно. Но, если был всего лишь телефонный звонок - это совсем другое.
Насколько, ты можешь доверять тому кто тебе звонил?
Лицо Кирилла расплылось в улыбке.
  - Не буду, Кира, больше тебя томить. Звонил генерал Павлов.
Кира, спохватившись, переспросила:
  - Николай Федорович?
  - Да! Именно Николай Федорович - наш бывший командир,
а ему, ты понимаешь, я не могу не доверять.
Правда после нашей встречи прошло два месяца и он ни разу, хотя обещал, не позвонил.У меня зародилось плохое предчувствие - стало казаться, что под ним самим в Москве зашаталось кресло. К счастью, я ошибся.
   - Он звонил тебе из Москвы?
   - Нет. Из Хабаровска. Он прилетел уточнять окончательные списки офицеров, старшин и сержантов сверхсрочников, попадающих под сокращение.
   - Ты узнал какие-либо подробности о себе?
   Кирилл закурил папиросу, глубоко затянулся и через плечо выпустил дым.
    - Павлов признался, что мнение командования округа в отношении меня было неоднозначным и только после того как на прошедших широкомасштабных боевых учениях округа мой полк показал самые высокие боевые качества,а меня, как командира представили к награде, вопрос о моем увольнении из армии отпал сам по себе.
Слушая Кирилла, Кира даже не пыталась бороться с подступившими слезами.
   - Какой ты у нас молодец. Я горжусь тобой.
Она обняла его и прижалась к его груди.
  - Я думаю, что Николай Федорович не преминул замолвить за тебя слово.
   - Мне тоже так кажется, хотя он не сделал никакого намека. Правда, знаешь что он сказал мне на прощанье:
“Ты, Кирилл, человек еще молодой и,если думаешь надолго и серьезно связать свою жизнь с армией, подумай о том, чтобы завершить высшее образование, которое ты начинал до фронта. Тогда у тебя появится шанс продвигаться в должностях и званиях.
  - Я думаю он прав и тебе следует серьезно об этом подумать, причем не откладывая в долгий ящик.-Кира передохнула.- Насколько я понимаю речь пойдет о заочном обучении. Если мне не изменяет память перед войной ты учился в Ленинградском университете на историко-археологическом факультете. Восстанавливаться в Ленинграде проблематично. В такую даль на семинары и экзаменационные сессии не наездишься. Надо найти что-то родственное поблизости в Благовещенске или в Хабаровске. Я всегда смогу тебе помочь.- Кира вдруг громко рассмеялась, - все контрольные по общественно-политическим дисциплинам обязуюсь писать вместо тебя. Что ты улыбаешься - это обычная практика у заочников. Экзамены будешь сдавать сам.
Но сейчас самое главное найти университет или институт, в котором ты бы мог восстановиться на третьем курсе, возможно с досдачей каких-либо предметов.”
Кира говорила взахлеб, горячо не задумываясь. со знанием дела.
Слушая ее, Киролл, не переставая улыбаться, любовался ею. Наклонившись, он взял ее руки в свои руки и прижался к ним своим губами. Кира поцеловала его в голову.
  - Я рада, что ты выслушал меня не перебивая. Значит ты со всем, что я говорила согласен.
  - Вполне. И должен признаться, что, когда после разговора с Павловым ехал домой, успел об этом тоже подумать.
  - Вот и хорошо., Кирилл. Я думаю на сегодня хватит об этом, а завтра, как принято говорить,  от слов перейдем к делу.
Такой возбужденной Кирилл прежде никогда  Киру не видел. Глаза ее горели, а на лице выступил румянец.
Кира посмотрела на часы.
    - Время уже позднее, Ирочка наверное уже спит и нам пора- тебе же рано вставать.
Кирилл тоже посмотрел на часы.
   - Ничего. Не каждый вечер приходится обсуждать такие важные новости, тем более я не могу отказать себе в удовольствии съесть еще один пирожок и выпить еще один стакан чая.
Наливая  чай, Кира вспомнила о новости, которую ей рассказала сегодня Соня и, как будто невзначай, без всякой связи спросила Кирилла.
   - Скажи мне, Кирилл, когда вы с Гузеевым после окончания войны прибыли вместе в Благовещенск, вас поселили в одно офицерское общежитие?
У Кирилла округлились глаза:
  - А почему ты с того ничего об этом спрашиваешь?
  - Ты сначала ответь мне на мой вопрос.
  - В этом общежитии у нас у каждого была своя небольшая комната, - ответил Кирилл, с теми же удивленными глазами, продолжая жевать пирожок, запивая его чаем.
  - А ты помнишь кастеляншу Ксюшу?- Кирилл встрепенулся.
  - Кира, прошло столько лет. Как я могу помнить?
  - А ты напрягись.
Кирилл недоуменно пожал плечами.
  - Зачем тебе вдруг это понадобилось…Ну была, не помню как ее звали, молодая миловидная женщина, но она вскоре куда-то уехала и на ее место пришла пожилая женщина.
Скажи, Кира, наконец, что это за допрос. Тебе кто-то что-то наплел обо мне, - почти с раздражением спросил Кирилл.
  - Успокойся, Кирилл, к тебе это не имеет никакого отношения.
  - К кому тогда? К Василию Павловичу?
  - Да! У него с этой Ксюшей, стало известно, растет внебрачная дочь.
Кирилл поперхнулся чаем и у него еще больше округлились глаза…