8. Белый шум

Белый шум — это большое количество звуков, ко-
торые сливаются в нестройное немелодичное зву-
чание. Мы слышим его каждый день, хоть и не за-
мечаем. Идеальный природный белый шум – шум
дождя, шум города, шум дороги, прилива, водопа-
да, звук костра, шум горной реки, пение птиц в ле-
су. Многие используют белый шум для засыпания.
Равномерное ненавязчивое шипение или шурша-
ние погружает засыпающего в состояние дремы,
медитативно убаюкивает.

***1
    Она – мой белый шум, без которого я не могу нормально засыпать, да и вообще не чувствую домашнего уюта и покоя. Хотя даже когда она спит, я ощущаю полноту жизни. Лишь бы была рядом. Без нее нормальное существование для меня невозможно. Все сразу начинает разлаживаться, ломаться, портиться, а изображения внешних объектов теряют фактуру, объем и вообще распадаются на пиксели. Потому что взгляд мой в поисках ее рассредоточивается и так пытается отключиться от всего иного.
    Всё началось еще 10 лет назад, когда мне было 20, а ей 22. Но выглядела она младше меня и вела себя как малолетка. Поэтому я совершенно не мог на нее сердиться. Впрочем, я и сейчас не могу, даже если она неправа, даже если делает что-то мне назло или идет против меня в чем-то. Я мирюсь с этим и выполняю все ее требования, какими бы абсурдными они ни казались. Правда, почти всегда в итоге признаю рациональное зерно в них и пользу для нас обоих.
    Мою жену зовут Майя, но все, и я в том числе, давным-давно, еще с универа зовут ее Маруся. Иногда я даже забываю ее полное имя по паспорту. А меня она называет Жорик, а порой Обжорик, это когда я доедаю все торты после праздников, потому что ей нельзя, а выбрасывать жалко. Хотя мое настоящее имя Юрий. Мама поначалу мне всегда шептала на ухо:
-Ну почему ты позволяешь ей обзывать тебя каким-то Жорой?
-Мама, – отвечал я ей, – Жора – это производное от Юрия.
-Жора – это скорее Георгий, – возражала мама.
-Пойми, Юрий, Георгий, Гоша, Егор, Жора и даже Игорь – это фактически вариации одного и того же имени.
-Ужас какой-то. Мы с отцом хотели дать тебе неповторимое и уникальное имя, а жена теперь обзывает тебя каким-то непотребным Жорой. 
-Моих друзей жёны называют не лучше – Котик, Хрюндель, Пупсик, Слоник. У всех есть домашние прозвища. Даже тебя папа называет Цыпой. Думаешь, не смешно со стороны? Умную мадам с ученой степенью обозвать Цыпой – это ж как нужно преклоняться перед ней.
-Просто раньше, в молодости он называл меня цыпочкой.
-Ну… с тех пор цыпочка стала важной персоной. Так что Цыпа – самое то.
-Вовсе не поэтому, просто, когда он сидел с Юлькой и смотрел ее мультик, то хохотал в голос, потому что там был Цыпа-почтальон.
    Родители вечно напрягают меня. То какие-то встречи с нужными людьми, то общение с родственниками, которых я вижу раз в год и с которыми не знаю, о чем говорить, то обязательные семейные обеды в субботу на территории родителей. Я терплю это потому, что только им мы с Марусей можем доверить Юльку. А такое случается достаточно часто, мне хочется побыть с Марусей наедине. Юлька не дает нам ни малейшего шанса. Даже, когда Маруся уложила ее, и Юлька вроде бы заснула, она может пришлепать босыми ногами к нам в спальню и такое устроить, что голова кругом пойдет. Слава богу, днем нас спасает хотя бы детсад. Когда я приезжаю в обед, Маруся уже ждет меня. Правда, это случается один-два раза в неделю, и потом мне всегда приходится спешно уезжать. Я хватаю куски на бегу и исчезаю за дверью, а Маруся переживает, что так я могу себе язву заработать. Но, в связи с тем, что я остаюсь в офисе почти до вечера из-за специфики нашей работы, то часто ужинаю в нашей столовой, потому что бываю очень голоден.
    Все бы ничего, если бы не юрисконсульт Петрова. Эта мадам постоянно меня преследует. Все последнее время она приходит в столовую одновременно со мной. Свободных столиков полно, но она всегда спрашивает, не помешает ли мне. Конечно, помешает, но я из вежливости говорю, что нет.
-Не люблю одна ужинать, – говорит она всякий раз и смотрит на меня, пытаясь поймать мой взгляд. Но я, кивнув ей, тут же принимаюсь за еду и уже больше не смотрю на нее. Она ведь знает, что я женат, однако пытается меня разговорить. Рассказывает о юридических казусах, случившихся у нас в фирме за последнее время и о том, как трудно иногда договориться с заказчиками и поставщиками. Я никогда не поддерживаю разговор с ней, но она делает вид, что мы активно беседуем. Сисадмин, если не успел опередить ее, приветствует меня и садится за соседний столик. Все знают, что юристка бегает за мной. Парни подтрунивают, когда мы болтаем в перерывах, а я отмалчиваюсь на эту тему, есть много других более интересных тем. Мне жаль одиноких тридцатилетних девушек. У нас полно неженатых мужчин, да и женатых, интересующихся свободными отношениями с женским полом, но она не смотрит на них, почему-то избрав меня. В нашей фирме вообще женщин мало, в основном это бухгалтерия, отдел кадров и столовая. Есть одна мадам в конструкторском бюро, а еще две секретарши – у генерального и его зама. Я от секретаря отказался – меня раздражают бестолковые девушки. Как главному инженеру мне требуются помощники, поэтому я взял себе двоих дельных ребят из технического отдела.
    Однажды Маруся ужинала здесь со мной, после работы мы собирались с ней в театр. Юристка видела нас, поэтому села за другой столик у окна. А Маруся сразу все поняла.
-Почему прямо ей не скажешь, чтобы не приставала к тебе? – спросила меня Маруся, но потом сама же и ответила, – Понимаю, тебе неудобно, не хочешь обидеть одинокую девушку. Но этим ты мешаешь ей найти правильного мужчину.
-Мне неинтересны ее поиски. Просто назойливая муха, – ответил я тогда Марусе и, кажется, юристка услышала это, хоть и сидела поодаль.

***2
    Когда живешь своей семьей тихо-мирно, никого не трогаешь, все равно находятся те, кто обязательно будет лезть к тебе и членам твоей семьи, будет стучаться, звонить по ошибке и т.п. Например, неугомонные соседи или руководитель подготовительного класса из детского сада, или такая как юрист Петрова.
    Я строго-настрого запретил Марусе пускать хоть кого-то в квартиру. А переговоры с кем бы то ни было вести возле парадного, в соседнем кафе или сквере – в общем, на виду у многих людей. Всем говорить, что ты спешишь, больна, боишься заразить собеседника и прочее. Пусть общаются со мной. Меня не прошибить ничем, ни жалостным видом, ни фальшивыми просьбами о помощи, ни влюбленными взглядами. Это Маруся сердобольна до безобразия, ее обмануть легко и просто, она способна поверить в любые россказни и денег даст, и нужные номера телефонов, и накормит, если человек голоден. Однажды она втайне от меня целую неделю подкармливала бомжа, который повадился сидеть возле детской площадки со своей грязной сумкой. В ней он приносил всякий секонд-хенд и предлагал его пожилым жильцам по бросовым ценам. Когда я узнал об этом, его тут же убрали – он оказался потрошителем счетов и кошельков доверчивых стариков, а у самого имелась трехкомнатная квартира, захламленная тем самым секонд-хендом, которым его снабжала бывшая подружка. На скамейке он просиживал днями даже в непогоду потому, что уже несколько лет скрывался от приставов, которые пытались взыскать с него квартплату. Типу этому было по виду от силы лет 50, но он нигде не работал, и, как потом выяснили полицейские, имея доступ к личному кабинету своего племянника-инвалида, получал на его карточный счет достаточно большие суммы, украденные у стариков. Племянник ничего не знал и пользовался карточкой в пределах суммы своей пенсии. Все смс приходили на телефон его дяди, которому он сделал вторую карточку и чей телефон указал для получения сообщений от банка. А фальшивый бомж обналичивал ворованные деньги и где-то прятал. Уж и не знаю, нашли ли полицейские потерпевших и украденные у них суммы.
    Я много раз внушал Марусе не быть сердобольной ко всем подряд. С какой стати делать хоть что-то для совершенно незнакомых людей, которые в своем большинстве наглые лжецы и шарлатаны? Нормальные люди просят помощи только в крайних случаях или в экстренных ситуациях.
    Но Маруся неисправимая оптимистка, верит в прекрасное человечество и как ребенок ничего не боится. За нее боюсь я, страшно боюсь. Даже Юльку ей не очень-то доверяю на прогулки выводить. И садик выбрал для дочки с усиленной охраной. А перед этим ознакомился с данными о воспитателях. Среди них тоже встречаются скрытые маньячки. Близкие считают меня крайне мнительным, но не возражают и терпят все мои предосторожности – пульты домофонов с экстренным блокиратором двери, тревожные кнопки, геолокаторы на всех телефонах моей и родительской семьи. Между прочим, отец Маруси во всем этом меня полностью поддерживает.
    Лишь в ранней молодости я ощущал себя легким и свободным, ни о чем не парился и не переживал. Но как только познакомился с Марусей, с первого дня начал испытывать скрытую беспричинную тревогу. Она смешивалась с радостями любви, но, однажды появившись, больше никуда не исчезала. И теперь я понимаю, что был беззаботно счастливым только до встречи с Марусей. С нею мое счастье изменилось и углубилось, обретя множество нюансов, фобий и внутренней борьбы. Сюда примешивалась и беспричинная ревность, и попытки понять логику ее мышления, и постоянное желание знать о каждой ее мысли и о каждом движении ее тела. Любая моя мысль на протяжении дня всегда существовала как бы параллельно с мыслью о Марусе. Даже на производстве, когда мне приходилось по два-три часа присутствовать на технологической линии, я не переставал думать о Марусе в фоновом режиме. Именно поэтому очень рад, что хотя бы она не заморачивается ничем, как я, и не мучает себя страхами и тревожностью.
    Однако что из счастья у меня останется, если я каким-либо образом избавлюсь от своей тревожности? Моё счастье именно такое – постоянная забота о Марусе. Как именно оно проявляется – тревогой, моими наставлениями или планированием каких-то охранных мероприятий, это неважно. Но тем острее мои удовольствия от телесного контакта с ней, от объятий и поцелуев, от секса, от обычного созерцания ее лица, от прикосновений к ее волосам. Маруся почти сразу поняла, что именно такова моя любовь и не борется со мной, а выполняет мои требования. Хотя все равно иногда попадает в нелепые ситуации, как с тем бомжом. Однако в отличие от меня она знает почти всех соседей в нашем подъезде и многих из двух соседних, благо мы живем не в многоэтажном человейнике, а в обычном и добротном семиэтажном доме на шесть парадных. Особенно хорошо Маруся знает собачников, которые выгуливают своих питомцев, ведь она часто встречает их, когда гуляет с Юлькой. И почти всех знакомых ей соседей я уже зачислил в разряд своих помощников на случай, если что-то в мое отсутствие случится с Марусей или Юлькой. По крайней мере, с ближайшими соседями я обменялся номерами телефонов, а многие другие пользуются общедомовым чатом, куда подключен и я.               

***3               
    В моей жизни уже случалось быть свидетелем и пропажи людей, и получения людьми травм как физических, так и психологических, я даже знаком с парнем, который эвакуировался по надувному трапу из горящего самолета рейса Москва-Мурманск, где часть пассажиров погибла. Да многому я уже успел стать свидетелем. А ведь есть еще телевидение и интернет с их потоком информации и всяческих страшилок. Но моя тревожность по поводу Маруси рождалась, прежде всего, от какой-то просто непередаваемой словами ее открытости и незащищенности. А это всегда приманка и легкая добыча для кого угодно. Хотя я прекрасно знал, насколько твердые убеждения при этом имеет моя жена. В этом своротить ее с пути истинного никому не под силу. Однако в том самолете она наверняка погибла бы, потому что бездумно бросилась бы кого-то спасать. 
    Не сказать, что Маруся беспечна. Она очень заботится о нашей дочери, в том числе и о ее безопасности, забывая о своей собственной. Но у нее, в отличие от меня, не имеется постоянной готовности к экстренной ситуации. Друзья часто говорят мне, что мое настоящее призвание было бы работать в МЧС. Но я так не считаю, потому что каждый мужчина должен быть готов ко всему в защите своей семьи. Именно поэтому по утрам я бегаю и отжимаюсь для тренировки выносливости. В иное время, если я не на работе, а рядом с Марусей, я ни о чем, кроме нее, не могу думать. Но и на работе я думаю о ней.
    Как-то один мой более взрослый знакомый на корпоративе по случаю юбилея начальника сказал, что, женившись в 20 лет, я лишил себя очень многих радостей жизни. Он имел в виду связи с другими женщинами. Многие мои сослуживцы, включая женатых, что называется, не пропускали ни одной юбки. И всех их я в душе презирал. Хотя им следовало посочувствовать в том, что они не нашли настоящей любви.
    К Марусе мужчины часто приставали на улице. Она сразу говорила, что замужем и ускоряла шаг. Даже присутствие Юльки не защищало ее от назойливого внимания похотливых самцов. И как, скажите на милость, мне было не волноваться за нее. Я научил ее сразу брать смартфон, нажимать фиктивную кнопку вызова полиции и показывать это очередному кобелю. Такой маневр моментально отваживал их. Хитрое приложение. Слава богу, ей пока ни разу не пришлось по-настоящему вызывать ни одной из экстренных служб. А мои предосторожности работали – я всегда видел по гео локации, где она находится в данный момент.
    Первые годы, еще когда мы только поженились, она бегала по утрам вместе со мной, но после рождения ребенка забросила это занятие, поскольку сильно уставала. Сейчас она занимается дома шейпингом под видео. Слабая защита, шейпинг – это лишь для красоты. Но однажды, когда на прогулке Юлька кормила уток в парке на пруду, поскользнулась и упала в холодную воду, Маруся, схватив ее, бегом несла до дома почти 500 метров, а потом еще бежала на наш этаж, поскольку лифт не работал. Ей пытались помочь, но она всех отталкивала и мчалась домой с ребенком на руках, а Юлька тогда уже весила почти 25 кг. Этот случай убедил меня, что Маруся не так уж слаба и беспомощна.
    Когда-то, давно, дедушка показывал мне свою коллекцию вырезок из старых советских газет и дал одну заметку. В ней я прочел, что некая итальянская домохозяйка, достаточно хрупкого телосложения, в приступе ревности к мужу выбросила из окна пятого этажа телевизор, который упал не возле дома, а пролетел еще два метра. Такова сила эмоций. Бабушка тогда смеялась и говорила:
-Я бы тоже так смогла, если бы ты мне изменил.
Дедушка при этом сжался как от холода, но подобострастно ей улыбнулся. Мы смеялись. Родители моего отца сразу полюбили Марусю. Родители моей матери относились к моей жене настороженно, привечали лишь правнучку. Как-то я спросил своего второго деда, почему они так сдержанны с моей женой. Он ответил:
-Я всегда опасался красивых женщин. У них априори слишком высокие запросы. А тебя она с милой улыбкой превратила в подкаблучника и невротика. Как, по-твоему, я должен к ней относиться после всего этого?               
    Боже, ох, уж эти мои старорежимные бабушки и дедушки! Я ведь единственный внук у них и, конечно, делить меня с моей женой им не по нраву. 
    Родственники Маруси – мать, отец и их родители, живут в Москве. Она ездит к ним иногда на дни рождения. Я почти всегда сопровождаю ее, и там я обожаемый зять. Что ж, москвичи всегда славились добросердечием и хлебосольством, не то, что наша питерская интеллигенция, знающая себе цену и ко всем относящаяся свысока.
    Но обе наших семьи, включая дедушек и бабушек, были несколько шокированы моей очень ранней на их взгляд женитьбой. Тем более, что я поставил их перед фактом, когда мы с Марусей вернулись с моря, уже будучи женатыми минимум месяц. Моя мать была крайне уязвлена, хорошо, что хотя бы мой отец имеет более демократичные взгляды и спокойный нрав.
    Так что наша семейная жизнь с Марусей полна подводных течений из-за непростых отношений с моей матерью. Конечно, я люблю свою мать и уважаю, но… Свекровь, свекровь… а нельзя просто оставаться непредвзятым человеком? Что за собственнические установки? Поэтому я даю ей понять, что она давно для меня на втором месте. Хотя отец часто говорит мне на ухо:
-Зря ты буром прёшь. Будь с матерью более ласковым, и она изменится. Ведь она очень любит внучку, а Юлька вылитая копия Маруси. Ей просто больно чувствовать твое отчуждение.

***4
    Сегодня суббота, раннее летнее утро, скоро отпуск, мы уедем на море. Я очень счастлив, стою голый на лоджии и жадно вдыхаю свежий утренний воздух. Голый от слова совсем. А в комнате спит моя любимая Маруся, едва прикрытая простыней. Потому что тоже голая. У нас куча времени до 9, когда обычно просыпается Юлька. Потом мы позавтракаем, и Маруся соберет Юлькины вещи, потому что в 11 за ней приедет дедушка и увезет ее на все выходные. А пока мы только вдвоем в целом мире. Потом, когда мой отец уйдет с Юлькой, у нас будет много дел по дому. Заправка стиральной машины, глажка смены одежды на три дня рабочей недели, ремонт поломанных мелких вещей и игрушек, уборка квартиры, отдраивание поверхностей в кухне, снятие штор и мытье окон. Так сказать, ежегодный шмон перед отпуском. И почти всё это буду делать я, Марусе я разрешаю только руководить. Потому что не хочу, чтобы она переутомлялась, после полудня она нужна мне свеженькой и отдохнувшей. Ведь мы хотим и погулять, и поесть в ресторане, и вернуться домой с полными пакетами вкусноты и фруктов-ягод-овощей.       
-Джорджик, ты устанешь, давай я помогу,– канючит она.
-Не устану, – отвечаю я, целуя ее в нос. Сейчас главное не отвлекаться, иначе я опять затащу ее в постель и не выполню ничего из того, что мы запланировали. И тогда Марусе придется делать это все самой на неделе. На что я никак не могу пойти, поэтому прошу:
-Надень что-нибудь антисекс – пижаму, халат и т.п., не дразни меня.
    За время нашей совместной с Марусей жизни многие мои друзья также женились, а некоторые уже развелись. Один приятель даже успел это сделать дважды. О себе я давно всё понял – даже если все в мире рухнет, пока жив, я не отпущу от себя Марусю. Я много раз говорил ей это. Она обычно просто молча прижимается ко мне при этих словах. Но пару раз и сама сказала мне в сильном волнении, что любит.
    Сегодня за Юлькой мои родители приехали оба. Мать, увидев меня в фартуке и резиновых перчатках, поморщилась, но промолчала, придирчиво глядя на Марусю.
-Он сам не разрешает мне ничего делать, – пролепетала ей Маруся в свое оправдание. А когда они ушли, она села и закрыла лицо руками.
-Все 10 лет не знаю, как понравиться твоей матери.
Обнимая Марусю, я сказал:
-Отец сказал, что я сам виноват, потому что отдалился от нее. Типа она из-за этого страдает. Не замечал никаких страданий с ее стороны. Почему тебя твои родители не ревнуют ко мне и желают нам только счастья?
-Твои тоже стараются. Просто я не такая, какую они хотели бы.
-Нет, это тупое примитивное собственничество.
-И все-таки будь с ней помягче, не встречай ее сразу в штыки.
-Она сама всегда… Ты же видишь. Но хорошо, я попробую.
-Я рада хотя бы тому, что твои родители обожают Юльку. Но, знаешь… все-таки я думаю, мне после твоего отпуска лучше найти работу.
    Она много раз заводила этот разговор, но я был против. Однако все последнее время она часто бывала задумчивой и явно из-за этого. И, конечно, я не должен держать ее взаперти. Ведь даже с подругами вживую она общается теперь намного реже, чем раньше, потому что все они, кроме нее, работают, а в соцсетях сидеть она не любительница. И получается, ей остается домашнее хозяйство, чтение и просмотр фильмов в мое отсутствие. И это Марусе – сверх общительному и жизнерадостному человеку с высшим гуманитарным образованием! Это я был студентом, когда женился, она к тому времени уже получила диплом. Но из-за меня все эти годы работала дистанционно обычным копирайтером. 
-Хорошо, – говорю я, после моря поищи что-нибудь. Может быть, на неполный день или неполную неделю.
-И ты, правда, не будешь против?
    Выходит, именно я виноват в том, что и мать, и Маруся ощущали душевный дискомфорт? Получается, что так.
-Семёнкин меня давно зовёт к себе в издательство, – сказала она как бы между прочим.
-Семёнкин?! Тот самый? – почти заорал я.
-Юра, он давно женат. Его предложение очень мне нравится.
-Не могу! Да хоть сто раз женат, он всегда был к тебе неравнодушен.
-Я буду сидеть в общем помещении с остальными редакторами.
-Нет! Нет и еще раз нет! Я сам найду тебе хорошее место.
    Маруся явно расстроилась, а ведь как прекрасно начинался день. Я все еще возился с окнами, а потом драил поверхности в кухне в самых недоступных местах, куда Маруся не могла дотянуться.
Я не ревновал ее, потому что знал, что она любит только меня. Я боялся совсем другого, того, что этот мерзкий, приличный с виду тихушник Семёнкин начнет подкатывать к ней и приставать. И это глубоко ее травмирует, поскольку Маруся до сих пор так и осталась наивной и доверчивой к людям. Она до сих пор верит в порядочность культурно образованных людей, тогда как многие из них порочны в самом своем основании.

***5
    После нашего разговора Маруся сидела на лоджии и смотрела в открытые окна, пока я пылесосил ковер, а потом мыл полы.
-Я пойду в магазин, заодно прогуляюсь, – вдруг сказала она.               
-В магазин? – удивился я, – Но ведь у нас полный холодильник еды.
-Куплю что-нибудь к чаю и какие-нибудь вкусняшки для просмотра фильма.
Все это она говорила, уводя от меня взгляд. Я понимал, что она расстроена из-за моего упорства. Господи, да нет! Все из-за этого урода Семёнкина! День так хорошо начинался, и порядок я навел просто идеальный, она должна была быть довольна, а у нее напротив испортилось настроение.
    Маруся молча переоделась и почти бесшумно выскользнула за дверь. У меня заныло сердце. Это всё я? Посадил ее под замок, сделал домохозяйкой под видом того, что нужно заниматься Юлькой и прочее. А когда мы только поженились, ее ребёнком и основной заботой был я, студент со своими конспектами и чертежами. Потом год армии, после которого я ни на минуту не отпускал ее от себя, так сильно скучал в разлуке. И совсем не думал, что она хочет применить свои профессиональные качества и умения, полученные в универе. Ее диплом так и лежал в сумке с документами нетронутым много лет. Фактически она с первого дня нашей совместной жизни отказалась от собственных амбиций ради меня. Потом мое трудоустройство и уже через три месяца должность главного инженера производства. Она во всем поддерживала меня, помогала, даже несколько раз сопровождала меня на выезде, когда я контролировал запуск новой технологической линии. И уверяла потом, что, несмотря на мою молодость, все смотрели на меня очень уважительно. Я самодовольно ухмылялся, потому что привык к похвалам как один из лучших выпускников Техноложки по своей специальности. И совсем не вникал в ее чувства и в то, что она думает о своих собственных талантах, фактически зарытых в землю. Она всегда оберегала мое мужское самолюбие и вселяла в меня уверенность в своих силах и знаниях. Потому что учеба и диплом – это одно, а настоящее производство – совсем другое.
    Я принял душ, сел и задумался. Потом глянул на часы. Маруся отсутствовала уже больше часа. Я начал волноваться, схватил мобильник и позвонил ей.
-Я просто сижу недалеко от дома в сквере. Тут тень и ветерок.
-Тебе стало плохо? Жарко?
-Да нет, сейчас уже приду. Не переживай.
    Немного подумав, я позвонил своему непосредственному начальнику из управления компании:
-Василий Николаевич, а могу я, к примеру, взять себе секретарем свою жену? Вакансия ведь до сих пор не занята.
-Думаю, да. У нас вроде бы нет ограничений на тему семейственности. Я уточню и потом сообщу тебе. Тогда твоя юристка точно умоется, – засмеялся он в конце.
-Как ты себе это представляешь? – спросила Маруся, стоявшая на пороге и слышавшая мой разговор.            
-Прекрасно представляю,– ответил я,– По совместительству будешь отвечать за связи с общественностью. До сих пор, несмотря на вакансию, собственно секретарь мне ни разу не понадобился, а вот референт очень даже требуется. Мои помощники технари, у них мозги по-другому устроены. Так что готовься после отпуска работать со мной. Потому что никому не могу тебя доверить. Да и заработок у нас очень приличный, домашний бюджет сразу существенно пополнится.
-Ты даже разговариваешь сейчас со мной как в офисе. Не заметил? Этого хочешь?      
-Маруся! Другого выхода я не вижу. Я не смогу спокойно жить, если ты пойдешь работать куда-то еще. Я никому не доверяю, потому что люблю тебя!
    Я убью тебя, Семёнкин, подумал я. Зачем ты позвал ее к себе работать?
Слава богу, к вечеру после просмотра фильма, между нами вновь воцарился мир. Но больше сегодня мы оба старались не возвращаться к теме Марусиной работы. Однако этот вопрос все равно незримо висел в воздухе и всплывал в моей голове всякий раз, когда я шел в кухню или ванную. Потом, когда Маруся уже спала, я снова сидел в лоджии и смотрел на светлое по причине белых ночей небо. Хорошо, что на море небо ночью бархатно-чёрное и усыпано звездами. Там она забудет обо всем.
    Однако, начиная прикидывать, как бы она смогла работать у меня в штате, я уже очень сильно сомневался, что такое возможно. Маруся права, зачем ей видеть меня в официальной офисной обстановке, а еще хуже – в производственной, когда я могу послать технологов за нерадивость жестким матом. Она, конечно, всяким меня видела, и пьяным после вечеринок, и мою ругань слышала, над которой смеялась от души. Все потому, что как филолог выявляла в моих несвязных монологах кучу наносного мусорного сленга вместо классического мата.      

***6
-Нет, а в чём дело? Чем ты недоволен? – спросил Семёнкин, когда я заехал к нему в издательство в понедельник утром.
-Хочу знать, чем будет заниматься моя жена здесь и сколько получать? А также, в случае болезни ребенка выплаты у вас по закону? Не шарашкина контора, надеюсь?
-Вот образец контракта. При желании Майя может работать дистанционно.
-Майя? – удивился я.
-Не могу же я фамильярно называть ее на работе Марусей.
    Семёнкин учился вместе с Марусей. За эти годы он много где поработал – и в глянцевом журнале, и в сетевых изданиях, и даже моделью в рекламной компании. Я специально приехал, чтобы увидеть, каким он стал. Этот сучий кот так и остался лощеным красавчиком хрупкого телосложения, даже мышцы не нарастил. Но это и хорошо, Маруся не воспринимает таких мальчиков-переростков как мужчин.
-Где будет ее рабочее место? – спросил я его. Он показал.
-Не сажай ее возле окна, она очень чувствительна к сквознякам.
-Тогда можно здесь, – показал он другой стол.
-Хорошо. Я смотрю, у вас в основном женщины работают.
-Да, мужчины только в типографии. Есть еще пиар-менеджер, мой помощник.
-И кто он?
-Также наш с Майей однокурсник. Ты наверняка знаешь его, Киреев. Мы все дружили.
-Понятно. Маруся с кем только ни дружила. Он женат?
-Кажется, да. Ты что, ревнуешь?
-А ты как думал? Имей в виду.
Он промолчал, глядя на меня своими девчоночье-кукольными глазами с длинными ресницами.
-Маруся сказала, ты женат.
-Да, два года уже.
-Про Киреева хотелось бы поподробнее.
-Ладно, уточню и пришлю смс.
-Мы скоро на море уезжаем, у меня отпуск. Выйти на работу Маруся сможет только через месяц.
-Буду ждать. Желаю хорошего отдыха. Но ты… точно не против ее трудоустройства ко мне?
-Не против. Но чтобы никаких поползновений, имей в виду!
    С работы я позвонил Марусе. Она обрадовалась:
-Жоржик, спасибо!
-Ты так рада? – спросил я ревниво.
-Конечно, рада. Впервые за 10 лет настоящая работа. Он мне два больших издания предлагает сделать самой под ключ. Где еще я найду такое?
-Киреева помнишь?
-Киреева? Вроде помню.
-Он у Семёнкина пиар-менеджером работает. Ты в каких отношениях с ним была?
-Да ни в каких, мелькал на наших тусовках. Он же не лингвист, с другого факультета. Так я съезжу, подпишу контракт?
-Я предупредил Семёнкина, что только после моего отпуска, как с моря вернемся.
-Хорошо, хорошо, но я хотела бы контракт заранее подписать.
-Маруся… договорись, в обед я сам отвезу тебя туда.
-Ты до сих пор ревнуешь меня к нему?
-Я не ревную тебя, много раз говорил. Меня заботит только твой психологический комфорт на новой работе. Проверял, будет ли он снова приставать к тебе с ухаживаниями. А сейчас не хочу, чтобы ты добиралась туда сама. Жарко, ты устанешь…
    Когда я заехал за ней, она выскочила из парадного в платье на тонких бретелях, но, увидев мой пристальный взгляд, тут же накинула на обнаженные плечи легкую пелерину, которая вполне успокоила меня. В машине она улыбалась.
-Жорик, пойми, мне не 22, я давно уже не приманка, – говорила Маруся, усаживаясь поудобнее.
-Сейчас ты выглядишь более обольстительно, чем в 22. Любой мужик сразу начнет поедать тебя глазами. Это в нашей природе, тут ничего не поделаешь. Поэтому просто не провоцируй.
-Сегодня жаркий день, не хотела сразу в строгий офисный наряд облачаться. Обещаю – на работу буду ходить в юбках-миди и строгих блузках.
-А волосы?
-Ну… как сейчас, буду закалывать. Неужели ты думал, я начну прически всякие делать? Много чести. Ты же видел его, он остался почти таким же… на мой взгляд, мужчина должен выглядеть более по-мужски. Так-то он далеко не глуп, прошел многое, фирму сам организовал и достаточно успешен.
    Когда мы приехали и вошли в здание, а потом поднялись на второй этаж, где находился офис Семёнкина, вдруг сам он выскочил нам навстречу. Лицо его было мокро то ли от слёз, то ли от пота, а в глазах застыл страх. За Семёнкиным выбежала какая-то женщина, но он оттолкнул ее. Увидев нас, он махнул рукой на дверь офиса и выдал звук: А-а-а-аааа…, после чего умчался по лестнице вниз. Женщина обратилась к нам:
-Здравствуйте, Павел Андреевич ждал вас, но у него… Понимаете, его жена беременна, уже на 9 месяце, а тут ее вдруг увезли раньше времени в роддом. Хорошо, что мать все последнее время с ней была. Но Павел Андреевич…он так испугался…
    Мы переглянулись, и Маруся спросила:
-А какой роддом, адрес у вас есть?
    По дороге я все поглядывал на Марусю, но она не выказывала сильной тревоги, ей просто хотелось побыстрей доехать. А у меня перед глазами всплывали воспоминания Марусиных родов и моего тогдашнего состояния. Так что я очень хорошо понимал сейчас Семёнкина.
    Мы увидели его на скамейке под яблоней, растущей прямо под окнами роддома. Я остался возле машины за оградой территории, а Маруся побежала к Семёнкину. Они о чем-то говорили, потом Маруся обняла его, а он плакал у нее на плече. Я не выдержал и пошел к ним.
-Мальчик, 3500, доношенный, здоровенький! – смеялась Маруся и обнимала Семёнкина за плечи. 

***7
    В этом году мы решили отдыхать в Крыму. Маруся очень хотела увидеть Серебряный и Яшмовый пляжи. Но прожили мы в отеле недалеко от Севастополя неделю, а потом уехали в Ялту, где я забронировал небольшой частный отель только для нас двоих. Мы хорошо знали это место, и пляж был совсем рядом. Мини-отель, в котором мы жили, имел и свой небольшой бассейн с морской водой, так что часто мы наслаждались в тишине. Хотя оба любили море, и Маруся даже неплохо плавала. Конечно, только в моем сопровождении. Это никогда не обсуждалось и само собой разумелось. Юльку мои родители на весь этот месяц увезли на дачу, где вместе с ней купались в ближнем озере, которое славилось чистой водой и тем, что там часто появлялись цапли и аисты. Мать присылала мне видео, на которых Юлька прекрасно проводила время без нас и вовсю помыкала дедушкой и бабушкой, покорно исполнявшими все ее прихоти. 
    Но на третьей неделе Марусю уже стало тянуть домой, да и я, если честно, соскучился по нашей девочке. Я еле сумел поменять наши билеты до Петербурга на более раннюю дату, и уже в начале августа мы вернулись домой. Меня беспокоила какая-то легкая тревожность Маруси, ничем вроде бы не объяснимая. Мы съездили к Семёнкину, вручили ему подарки по поводу рождения сына и очень довольные вернулись домой. Сейчас на его счёт по отношению к Марусе я был спокоен как никогда. Но дома Маруся, замешкавшись сначала в ванной, а потом в туалете, вышла и вдруг протянула мне тестер. Я уже знал, что это такое.
-Две полоски? Откуда? – изумился я, глядя на нее.
-Море, море, природный белый шум… ну, и любовь, конечно, – ответила Маруся. А я обнимал ее и чувствовал себя совершенно счастливым.

                *** 

© Copyright: Марк Шувалов,
      ноябрь 2023