Девушка с фонарём

Часы пробили за полночь и я, сонно оглянувшись на своих коллег, засобирался домой.
Сегодня был редкий случай за последние три месяца, когда начальник попросил остаться несколько людей для завершения работ. Впрочем, случалось это не часто и много кто соглашался остаться, тем более за дополнительную плату. Я же не был исключением.
За окном давно уж стемнело и теперь я переобувался в свои старенькие бежевые ботинки, которые приобрел лет семь назад в ларьке возле дома. Тогда там еще работала миленькая светленькая продавщица Амалия, которая всегда приветливо спрашивала меня о рабочих буднях. А я, едва улыбаясь, от усталости в ответ отвечал, что по пути домой не сбил ни одного оленя. Веселое было время.
Нацепив на себя куртку, я попрощался с коллегами и с заспанным видом побрел к рабочей машине. Рабочей, потому, что работал я тогда водителем на крошечном предприятии и все свое рабочее время только и делал, что развозил по поселку рыбу, да мясо. А машину мне выделили, поскольку она была больше. Да и мне так, в общем-то, было только удобнее.
Но работа на предприятии не приносила мне особенного удовольствия. Постоянные разъезды и перепалки с женой, из-за того, что заработок не соответствовал действительности, а еще из-за отсутствия внимания к семье. Да и возвращался я всегда очень поздно. Ровно как и вчера.
— Ты поговорил с ним? Сказал, чтобы тот поднял тебе оплату?
— Ты же прекрасно знаешь, что у меня нет времени на бессмысленные разговоры о повышении зарплаты. Лучше синица в рукаве, чем журавль в небе, — нашел аргумент я.
Но Лизу это только разозлило. Она вообще в последнее время часто ругалась – вслух и... на меня.
— Я также знаю, что у тебя нет времени ни на меня, ни на сына, ни на домашнее хозяйство, — упрекнула меня она. — Когда ты починишь порог? У меня все ноги в синяках от ежедневных спотыканий!
— Хорошо, — из последних сил пообещал я. — Завтра я позвоню на стройку. Может быть, кто-нибудь согласится помочь.
— Может быть?! — вновь завелась жена. — А сам ты уже этого сделать не в состоянии? Только и делаешь, что целыми днями и ночами давишь на педали, пока я ношусь по дому и огороду, как заведенная! А ведь еще нужно учить Чада!
— Что ты теперь предлагаешь? Уволиться?
— Да! — неожиданно выкрикнула она мне прямо в лицо. — Отлично! Давай – увольняйся и иди разнорабочим работать за еще меньшие гроши!
С момента рождения Чада, Лиза будто посходила с ума. И вот уже седьмой год без остановки день ото дня мотала мне нервы, заставляя просить ставку выше. Вот только, я не видел в этом никакого смысла.
Жили мы не бедно. Денег с моей работы волне хватало на еду и житье, а на небольшом, отгороженном от дома участке мы даже разводили кур.
Но Лиза все равно была вечно чем-то недовольна.
Однажды, я даже не выдержал и спросил ее, почему она выбрала меня, а не какого-нибудь приезжего богатея? Но тут она вдруг замялась и ушла. Не любила она все эти телячьи нежности, а я любил. Видно потому-то и решил сдаться, пообещав невозможное.
— Ладно! — потеряв всякое терпение, выкрикнул я. — Завтра поговорю насчет прибавки.
Я ожидал, что Лиза крикнет что-нибудь в ответ, как она любила это делать, но ничего не сказала. Видно и сама устала от своих ежедневных истерик. А может попросту отчаялась ожидать от меня решительных действий.
Так вот о чем я. Все это было вчера...
За весь день я настолько устал, что едва держался на ногах. Язык вообще отказывался говорить что-то, помимо обычного: “да”, “конечно” и “до свидания”. И вспомнил я свое “обещание” лишь перед выходом, когда начальник уже сладко посапывал у себя дома. Да и на стройку я так и не позвонил.
В надежде попросить кого-нибудь об услуге, я оглянулся на крохотное здание, где ещё оставалась пара коллег, но тут же откинул от себя нелепую мысль.
Коллектив у нас был небольшой. Десять человек, которые, как и я, работали, уставали и получали сущие гроши. И все наши рабочие будни были настолько загруженными, что их едва хватало на всеми известные физиологические потребности. Но несмотря на откровенный кошмар, зарплату все получали во время, да и начальник был вполне себе неплохим мужиком.
Я никогда не спрашивал других, да и сам не задумывался об уходе, ведь попросту не знал другой жизни. Каждый в Стонингтоне искренне считал, что в других деревнях хуже, да и вообще, что идти в неизвестность как-то глупо. К тому же, как я сказал, помимо моего дохода у нас с Лизой был свой дополнительный заработок. Возможно по этой причине, я и забыл сегодня о разговоре с мистером Гимсоном.
В общем, попрощался я с коллегами и шатающейся походкой побрел к рабочей машине. Завел двигатель, включил фары, да поехал неспеша домой.
К слову, дороги здесь плохие. Много кочек и неровностей, с которыми я вынужден был сталкиваться день ото дня. Но почему-то сегодня их было через чур много. И все бы ничего, если бы около одной из таких “кочек” меня кое-кто не поджидал...
— Что еще за дрянь, — выругался я себе под нос. Неизвестно по какой причине машина заглохла и никак не желала сдвигаться с мертвой точки.
Не выдержав случившейся неприятности, я вне себя треснул по рулю и вышел из машины. На улице было темно и холодно, а мне, вдобавок ко всему, еще жуть как хотелось спать.
Поморгав фонариком под машиной, я заметил небольшую ямку под одним колесом. И снова меня охватила злость.
— Работаешь сутки напролет, а эти чертовы ремонтеры даже дороги выровнять не могут! — я сел в машину, решительно повернув ключ зажигания, но... машина не завелась. Следующая попытка также не принесла результата.
И так я застрял посреди дороги на пути домой. Один. Сонный, голодный и уставший.
Не в силах что-либо сделать с рабочей машиной, я не нашел ничего лучше, чем поддаться сонливости и сладко поспать. Утром я бы точно нашел способ починки, ну или позвал бы кого-нибудь на помощь.
Так вот перелез я, значит, на заднее сиденье и спустя несколько минут задремал. Но спал я, несмотря на лютую усталость, неспокойно. Повсюду мне мерещились шорохи и голоса, а в один момент я и вовсе проснулся, не зная от чего. Сонно приоткрыв глаза, я огляделся по окнам рабочей машины и, к своему разочарованию, не увидел вокруг себя света.
— Вот же черт, — спросонья пробубнил я. Мне хотелось поскорее открыть глаза на рассвете, поскольку пространство вокруг неизвестно по какой причине напрягало и настораживало меня с самой остановки.
Я повернулся на другой бок и вновь прикрыл глаза. До рассвета еще было далеко, а так я бы смог скорее проснуться от лучей солнца. Но вместо сна пришел какой-то животный страх, будто что-то вот-вот должно было случиться.
Не в силах разобраться с собственными чувствами я вновь оглядел окна машины. И все было хорошо, пока я не поймал на себе... чей-то взгляд.
От неожиданности, я дернулся. Еще бы! Не каждый раз увидишь, как ночью на тебя пристально смотрит какая-то девчонка! Но делать было нечего и я, приоткрыв дверь, решил поинтересоваться у нее в чем дело.
— Простите, что прервала ваш сон, — ее тонкий голосок, вместе с бледным поникшим лицом, в одночасье заставил меня похолодеть от ужаса.
Набравшись смелости, я пододвинулся ближе и сказал:
— Нет, что ты, — дрожащим голосом выговорил я. — У тебя что-то случилось? Почему ты здесь в такое время?
— Так вышло, — коротко проронила она. — Не подвезете меня до Лордс-Пойнт? Моя мама, должно быть, сейчас очень волнуется.
Я вдруг подумал: “А Лиза? Наверняка она сейчас тоже волнуется и переживает, пока я отсыпаюсь невесть где”. Меня охватило чувство вины и собственной никчемности, ведь я никак не мог повлиять на ситуацию с машиной. К тому же, не выполнил ничего, из того, что пообещал ей вчера. А ведь она ждала!
Вот и девчонка. Совсем еще юная – лет семнадцати, а мать ее наверняка места себе не находит. Да и холодно было, честно говоря, стоять здесь.
— Ты, — говорю, — садись пока в машину. Простынешь еще, а мать ведь лечить то будет.
Открыл ей дверь, а дальше сам не знаю как, но руки машинально коснулись руля. Я вдруг подумал: “Может заведется?”. И в самом деле! Черт его знает, что там было, но вот я повернул ключ, и двигатель заработал. Заработал сам!
Я на радостях обернулся к ней и говорю:
— Представляете, двигатель сломался, а сейчас вдруг заработал! Я уж думал к утру разбираться, а оно вон чего, — я улыбался, как дурак, не веря своему счастью, а вот попутчица едва выдавила из себя пару слов в ответ.
— Рада за вас.
Вот только ни радости, ни удивления, ни тем более страха на ее лице не было. Она была, словно куклой – вся ее мимика, движения рук и тоненький голос были непросто странными. Во всем этом, будто не было жизни.
Но если бы все было только так! Всю дорогу я затылком чувствовал на себе ее холодный пристальный взгляд и от этого продолжать поездку было невероятно тяжело. Я покрывался гусиной кожей всякий раз, как смотрел на нее. А ввиду данных обстоятельств, поглядывал я на нее довольно часто.
Но спросить в чем дело и уж тем более попросить перестать это делать я не мог. Невесть откуда взявшийся комок в горле был тому преградой.
Наконец минув последний поворот, в свете машинных фар я заметил табличку с названием нужного поселения.
Оглянувшись на девушку, я поспешил известить ее о том, что мы наконец приехали.
— Спасибо, — безэмоционально сказала она мне на прощание. — Приезжайте завтра днем. Мама отблагодарит вас за меня.
Не успел я и глазом моргнуть, как она уже скрылась за дверью материнского дома. А мне и легче — избавился от странной попутчицы и ладно.
Вернулся я домой около двух, и к своему удивлению, заметил, что Лиза уже давно спокойно спит. Обычно когда я задерживался, она могла подолгу не спать и звонить мне, спрашивая когда я наконец вернусь, но кажется, сегодняшняя ночь была исключением.
Переодевшись в домашнее, я устроился на кровати рядом с Лизой. Услышав, что я вернулся, она что-то пробубнила себе под нос, покрепче прижавшись к моей спине. В один миг мне стало спокойнее, и я даже позабыл о странной попутчице. Под тяжестью одеяла ко мне вернулась былая сонливость, я окончательно расслабился и скоро сам не заметил, как уснул. Но спал я недолго...
Меня разбудил странный шорох, доносящийся из коридора. Сонно приоткрыв глаза, я мельком взглянул на висевшие в спальне часы, время на которых показывало ровно три утра. Шорох к тому моменту прекратился, и я даже подумал, что мне просто показалось.
Я вновь устроился рядом с Лизой, внимательно изучая каждую черточку на ее спящем лице. Мне вдруг захотелось погладить ее по щеке, потрепать как прежде за волосы, услышать ее оживленный смех, который я не слышал, кажется, вот уже несколько лет...
Мне было совестно и вместе с тем обидно, что Лиза не замечала того, что я делал для нее и Чада все эти годы, поскольку ей всегда и всего было мало. Порой она сравнивала меня с мужем соседки напротив - Джозефом, которая часто, мягко говоря, преувеличивала его достоинства. Ну что ж, пусть так.
От горечи воспоминаний меня отвлек вновь появившийся из ниоткуда шорох. Я оглянулся, но не заметил ровным счетом ничего.
“Возможно Чад проснулся, вот и ворочается в постели”, — подумал я, приподнимаясь с постели. Вот только заглянув в детскую, я обнаружил, что сын спокойно спит.
В один момент мне стало не по себе. Хотя я и пытался вразумить себя мыслями о том, что бояться мне нечего, мой страх никуда не уходил. Списав все на усталость, я вновь вернулся в спальню и знаете, едва ли не поседел от ужаса и шока...
Рядом с нашей постелью стояла девушка. Молодая, темноволосая и до жути похожая на ту, которую я подвозил пару часов назад. Она стояла неподвижно, теребив в руках крошечный, изредка мигающий фонарик.
— Ч-что еще нужно? — дрожащим голосом шепнул я. Тело дрожало и покрывалось мурашками, словно я вышел на мороз без куртки. Я, черт побери, почти поседел!
Ответ пришел нежданно быстро. Подняв руку с фонарем, она вдруг протянула его мне, ступив вперед:
— Фонарик отнесите, — сказала. — Отец мой ищет...
И вдруг исчезла, словно ее не было. Фонарик с грохотом упал на коврик в спальне, разбудив жену и дремлющего в соседней комнате сына.
Сонно заозиравшись по сторонам, Лиза раздраженно бросила в мою сторону пару не столь приятных слов, после чего тут же заснула. А я вот с того времени так и не сомкнул глаз...
Вот знаете, меньше всего тогда хотел возвращаться в ту деревню, особенно после встречи с этой... покойницей. У меня чуть душа в пятки не ушла! Сперва когда ее первый раз встретил, а потом еще раз в спальне. Чертова мистика!
И все же, решил я выполнить ее просьбу. Едва рассвело, я первым делом завел машину и поехал в ту деревню. Хотя, признаться, вспомнить тот дом, куда я подвозил девчонку ночью, теперь было намного сложнее.
“Лорд Потс? Нет, Лордс Пойнт же!” — пытался вспомнить я. Наконец, мне удалось. И где-то через час я уже стучал в ворота нужного дома. Вот только зачем, если мог просто оставить фонарь на ручке или попросту кинуть во двор? Да я и сам не знаю.
— Вам кого?
Дверь мне открыла осунувшаяся женщина лет сорока трех - пяти. Ее вид, изможденный и удрученный, с трудом, но вытаскивал из меня это... противное чувство жалости. Не в силах что либо сказать, я просто протянул фонарь ей.
— Фонарик Эдварда, — будто про себя шепнула женщина. — Откуда он у вас? Это же... Он же был...
— Прошу вас понять и счесть меня за адекватного человека, — начал подбирать слова я. — Но сегодня ночью мне довелось кое-кого встретить...
Она с удивлением уставилась на меня, ожидая продолжения моих слов.
— Я встретил вашу дочь.
С минуту она просто молчала. Я даже удивился. Ведь чётко помню, что подвозил ее именно сюда, да и говорила она тогда о матери... Стало быть, если не дочь, то кто она еще-то? Но тут она внезапно прикрыла рукой рот, стараясь сдержать поток бурно начавшихся эмоций.
Ничего не говоря, она внезапно позвала меня внутрь. Без доли стеснения я вошел, и вот уже в доме, наконец найдя в себе силы все объяснить, хозяйка показала мне фотографию той девчонки.
— Как вас зовут? — вдруг спросила она.
— Тони Паркер, а вас?
— Мэделин. Вот что, мистер Паркер, — подбирая слезы начала она, — я не знаю откуда вы узнали, что эта погибшая девочка - моя дочь, но... Мне необходимо услышать ваш рассказ с самого начала. Если вы действительно хотите, чтобы я вам поверила, — добавила она, усаживаясь в кресло.
Меня как холодом обдало.
“Погибшая? Так она в самом деле... Мертва?” — подумал я про себя. Никогда я не признавал эту чертову мистику. Всегда старался жить так, как велит Бог, надеясь никогда не встретиться с подобным. Но по-видимому от этого никто не застрахован.
Не теряя самообладания, я ровно как и вам, рассказал ей все, что случилось той ночью. И я не знал - поверит она мне или нет, но был обязан объяснить, раз уж все на то пошло. Проблем у меня итак было предостаточно.
— Так вот почему сегодня ночью я внезапно ощутила ее присутствие, — Мэделин улыбнулась, остановив свой взгляд на фотографии дочери.
— Понимаю, что вам больно, но все же не могли бы вы рассказать мне о том, что с ней случилось? Раз уж я здесь, думаю мне тоже нужно знать.
— Конечно, — вздохнула она. — До выпускных экзаменов оставалось меньше месяца, — с комом в горле начала свой рассказ женщина, — И именно сейчас Лилиан... Не посчастливилось влюбиться в приезжего...
Это был молодой и красивый парень с яркими глазами и льстивой улыбкой. Казалось, в него была влюблена каждая девушка в Лордс-Пойнте, но не все этого показывали. Вот так же прилюдно воротила нос и сама Лилиан.
Ей часто приходилось видеть как за тем парнем гоняются толпы поклонниц. И ей совсем не хотелось быть такой же, как они, поскольку ни с одной из них у Михаэля не получалось ничего построить – не было желания. Все они были ветряными, стремились достичь невозможного – выскочить замуж и уехать в город, думая, что так жить станет куда проще. Лишь только Лилиан и пара ее подружек были другого мнения.
В один из дней, когда солнце скрылось за облаками, а жара ненадолго отступила, Лилиан решила прогуляться. Занятия благополучно закончились, а до первых экзаменов оставалось недели три. Но ничто не давало ей поводов для беспокойства – Лилиан была абсолютно уверена в своих знаниях и силах.
Устроившись в тени дерева, она аккуратно разложила фрукты, решив устроить себе маленький пикник. Но кто бы знал, что совсем скоро к ней присоединится сам Михаэль...
Сдержать порыв не получилось. Холодная невидимая стена, выстроенная специально для него, в момент рухнула, стоило ей остаться с ним один на один. И ей пришлось признаться тому в чувствах.
— Скажу тебе честно, Лилиан, — заправив ее выпавшую прядь за ухо, улыбнулся он. — Я сразу понял, что ты – не такая, как все. Вот только все никак не мог понять отчего сторонишься, если чувства взаимны...
— Взаимны? — Лилиан не верила своим ушам. — Разве я тебе подхожу? Я ведь совсем не похожа на тех девушек, что день ото дня бегают за тобой!
На что Михаэль внезапно рассмеялся:
— А зачем они мне такие? Мне нужна такая, как ты.
С того момента они не прекращали видеться. До тех пор, пока не пришел черед экзаменов.
Влюбленность вскружила Лилиан голову. Не в силах больше думать об учебе, она дни и ночи напролет мечтала лишь о новой встрече с Михаэлем. Где уж тут быть собранной, когда вокруг тебя то и дело вертится объект обожания?
В конечном счете, кончилось все плохо. Завалив экзамены, Лилиан наивно понадеялась на поддержку паренька, ведь глубоко внутри понимала, что совсем не глупая!
Она бы все пересдала. Все снова было бы чудесно, даже лучше, если бы не ещё один урок судьбы, который вынудил девчонку свести счеты с жизнью...
Я нахмурился. Рассказ Мэделин вызывал во мне смешанные чувства. С одной стороны, я ощущал ненависть и отвращение к чужой слабости, с другой же... Меня вновь накрывало мерзкое чувство жалости.
— Значит она...
— Она бросилась под грузовик, — закончила женщина. И снова из ее глаз ручьем потекли слезы. — Что я за мать, раз не смогла ее спасти!
— Послушайте, Мэделин. В том нет вашей вины. Каждый сам в ответе за свою жизнь!
— Вы не понимаете меня! — неожиданно выкрикнула она. — Это не у вас умерла единственная дочь, которую я растила семнадцать лет. Я не за тем ночи не спала возле ее постели, чтобы она покончила с собой из-за какого-то мальчишки!
Вдруг что-то внутри меня дрогнуло. Отведя глаза, я понял, что она права. Что, если бы однажды подросший Чад решил выкинуть нечто подобное, а еще хуже – повел бы себя не лучше этого Михаэля? Не знаю, как бы я тогда точно поступил.
Выйдя из дома, я спешно побрел к рабочей машине. Разговор с Мэделин навел меня на мысль, что каждый из нас – сам венец своего счастья. А чтобы это счастье длилось как можно дольше, нам нужно с каждым днем становиться все лучше: учиться на своих ошибках, выполнять обещания и быть чутким по отношению к чужому несчастью.
Достав из кармана куртки телефон, я смело набрал номер начальника. И знаете, вместо отказа, он вдруг действительно пошел мне навстречу!
Моя жизнь до этого дня, такая серая и унылая, отчего-то теперь стала будто ярче. Я стал чувствовать рвение сделать ее лучше для себя и своей семьи.
И знаете, где-то уже вдали от дома Мэделин, мне показалось, как мне улыбнулась сама Лилиан...