Сальери отравил Моцарта. Аргументы сторонников отр
Аргументы сторонников отравления
_
Как бы категорично и с каким бы апломбом ни настаивали «адвокаты» Сальери, что он не причастен к отравлению Моцарта, всё, что известно о его причастности или непричастности – это всего лишь гипотезы, версии. И каждый выбирает из этого набора версий ту, которая кажется ему наиболее убедительной или подкреплена мнением авторитета, чью оценку он находит безусловно верной и неоспоримой. Даже сведения о его похоронах полны неясностей и противоречий.
По дной из версий, за гробом Моцарта шли: Зюссмайер, ученик Моцарта, (завершивший его "Реквием"), виолончелист Орслер, капельмейстер Розер и...Сальери. По другой, все перечисленные лица, за исключением Сальери. По-третьей версии, все, кто сопровождал гроб с телом Моцарта дошли только до собора Святого Стефана, где его отпели. Причём, в этой версии Сальери даже не упоминается. После отпевания, по этой же версии, гроб был перевезён на кладбище Святого Марка без какого-либо сопровождения.
Моцарт незадолго до смерти сказал жене, что он чувствует, что его отравили. Сальери признался личному секретарю Бетховена в том, что он отравил Моцарта и судя по записи в "Разговорных тетрадях Бетховена" собирался даже признаться в этом на исповеди. Противники идеи отравления Моцарта господином Сальери, отметают это, считая, что у Моцарта к этому времени был налёт паранойи, а Сальери страдал ко времени признания в убийстве Моцарта нервным расстройством и поэтому не отдавал себе отчёта в том, что он говорил.
«Моцарт, которого вслед за Пушкиным и Форманом мы представляем легкомысленным и ребячливым гением, был человеком с непростым характером. «Он столь же мало умел приукрашивать истину, как и скрывать её. Это всегда было его большим недостатком и большим несчастьем. Он неизменно говорил языком человека, который всегда был прав, поэтому не надо удивляться, что и успех его в свете был такой, какой выпадает на долю людей ему подобных», — писал Александр Улыбышев, один из первых русских музыкальных критиков. Он же отмечал, что у Моцарта было немало врагов, потому что композитор ни в речах, ни в письмах не сдерживался в оценках.
Но было и кое-что ещё. Моцарт, относившийся к «немецкому» музыкальному лагерю Вены, своим безусловным талантом представлял опасность для «итальянской» группы, к которой принадлежал Сальери. Правда, в своём творчестве Сальери был ближе к немцу Глюку. Но, если не вникать в тонкости, формально Моцарт и Сальери относились к двум противоположным музыкальным «лагерям». А их противостояние было нешуточным.
Как пишет тот же Улыбышев, «всё заставляло его (Сальери) относиться с особенною ненавистью к молодому человеку, не имевшему даже определенного положения, музыкальному подёнщику, превосходство таланта которого он не мог не видеть и не оценить». Поводов завидовать Моцарту у Сальери могло быть немало. Но не поводов убить».
Елена Минушкина
_
«Убийство Моцарта»
Дэвид Вэйс
«Известно, что Антонио Сальери, самый знаменитый венский композитор и первый императорский капельмейстер, прослышав о смерти своего соперника, сказал: «Туда ему и дорога! Иначе все мы в скором времени остались бы без куска хлеба». И добавил: «Причина смерти? Да разве все мы не знаем, что он вел разгульную жизнь. Стоит только послушать его „Дон Жуана!“»
Жена Моцарта Констанца с возмущением это отрицала и говорила: «За несколько месяцев до смерти у него начались недомогания, и его стали одолевать предчувствия скорой смерти. А когда, при самых таинственных обстоятельствах, ему заказали реквием, он уверовал в то, что сочиняет его для самого себя».
Венская газета задала Констанце вопрос: «Ходят слухи, будто ваш супруг усматривал в своей болезни чью-то злую волю?»
«Это верно, – ответила она. – В последние недели перед смертью он часто во тьме ночи шептал, что кто-то пытается свести с ним счеты».
«Кто же?»
«У него было много заклятых врагов, которые преследовали его до самой смерти»...
Не прошло и трех месяцев после смерти Моцарта, как скончался император Леопольд II; и поскольку было известно, что и у него имелись заклятые враги, пошли слухи, будто и он, как Моцарт, умер не своей смертью.
И тут слухи стали распространяться повсюду. Одна музыкальная газета писала:
«Хорошо известно, что Моцарт вернулся больным из Праги после постановки там „Милосердия Тита“, и здоровье его неуклонно ухудшалось. Считали, что он страдает водянкой, но когда после смерти его тело распухло, начали поговаривать об отравлении».
Однако вскрытие тела Моцарта произвести не могли по той причине, что тело исчезло.
Ходили слухи, что господин Моцарт лишился расположения двора, что его преданность идеям масонства создала вокруг него атмосферу враждебности, что он позволял себе язвительно отзываться об окружающих и тем самым восстановил их против себя, и что смерть Моцарта была в особенности на руку Антонио Сальери. После смерти Моцарта Сальери, без сомнения, занял главенствующее положение в музыкальном мире Вены».
_
Наталья Борисовна Ласкова
«Возможные подозреваемые»
1. Когда защитники итальянского композитора Антонио Сальери (1750–1825) утверждают, что у него «было всё, а у Моцарта – ничего» и поэтому он не мог завидовать Моцарту, они лукавят. Да, Сальери имел надежный заработок, а после ухода с придворной службы его ждала хорошая пенсия. У Моцарта действительно ничего не было, ничего, кроме ГЕНИАЛЬНОСТИ. Однако уходил он из жизни не только в самый плодотворный в плане творчества год, но и в год, переломный для судьбы его и семьи, – он получил декрет о зачислении на должность, дающую материальную независимость и возможность спокойно творить. Одновременно из Амстердама и Венгрии пришли значительные, рассчитанные на долгое время заказы и договоры на новые сочинения.
Именно чувство зависти могло толкнуть на преступление Сальери. Известно, что чужие творческие удачи вызывали у Сальери глубокое раздражение и стремление противодействия. Достаточно упомянуть письмо Людвига ван Бетховена от января 1809 года, в котором он жалуется издателю на происки врагов, «из которых первым является господин Сальери». Биографы Франца Шуберта описывают интригу Сальери, предпринятую им с целью помешать гениальному «королю песен» получить всего-навсего место скромного учителя музыки в далеком Лайбахе.
Советский музыковед Игорь Бэлза (в 1947 году) спросил у австрийского композитора Йозефа Маркса, действительно ли Сальери совершил злодейство? Ответ был мгновенным, без колебаний: «А кто же из старых венцев сомневается в этом?» По словам Йозефа Маркса, его друг, историк музыки Гвидо Адлер (1885–1941), при изучении церковной музыки обнаружил в одном венском архиве запись исповеди Сальери от 1823 г., содержащую признание в совершении этого чудовищного преступления, с приведением подробных и убедительных деталей, где и при каких обстоятельствах давался яд композитору. Церковные власти не могли пойти на нарушение тайны исповеди и не дали согласия на предание этого документа гласности.
Сальери, мучимый раскаянием, пытался совершить самоубийство: он перерезал себе бритвой горло, но остался жив. По этому поводу остались подтверждающие записи в «разговорных тетрадях» Бетховена за 1823 год. Есть и другие упоминания о содержании исповеди Сальери и неудавшемся суициде.
Намерение покончить жизнь самоубийством созрело у Сальери не позже 1821 г. – к тому времени он написал реквием на собственную кончину. В прощальном послании (март 1821 года) Сальери просил графа Гаугвица отслужить в частной капелле заупокойную службу по нему и исполнить посылаемый реквием ради спасения его души, ибо «к моменту получения письма последнего уже не будет среди живых». Содержание письма и его стиль свидетельствуют об отсутствии у Сальери психического заболевания. Тем не менее Сальери был объявлен психически больным, а его признание – бредом.
А сейчас самое время вспомнить о трагедии Пушкина «Моцарт и Сальери» (1830) и о гневных нападках некоторых европейцев на автора за то, что он «не пожелал представить двух своих персонажей такими, какими они были в действительности», за использование якобы легенды, очерняющей имя Сальери.
Во время работы над трагедией Пушкин написал статью «Опровержение на критики», в которой высказался однозначно: «...обременять вымышленными ужасами исторические характеры и не мудрено и не великодушно. Клевета и в поэмах всегда казалась мне непохвальною». Известно, что этот труд занял у поэта не один год: Пушкин тщательно собирал различные документальные свидетельства.
Пушкинская трагедия послужила сильнейшим импульсом исследований в этом направлении. Как писал Д.Кернер: «Если бы Пушкин не запечатлел преступление Сальери в своей трагедии, над которой он работал много лет, то загадка смерти величайшего композитора Запада так и не получила бы разрешения».
2. Смерть Сальери
Вена, осень 1823 года. Газетное сообщение: «Антонио Сальери, первый капельмейстер императорского двора, признался в том, что отравил Моцарта».
Газетное сообщение, спустя несколько дней:
«После исповеди и признания священнику разум Сальери помутился и он пытался перерезать себе горло.
Попытка первого императорского капельмейстера покончить с собой не удалась; по приказу императора, его поместили в дом умалишенных».
Ноябрь 1823 года. Бетховенские разговорные тетради.
Друг Бетховена Иоганн Шикль сообщил глухому композитору последние новости, написав в его разговорной тетради: «В конце концов Сальери сознался в том, что отравил Моцарта. В припадке раскаяния он пытался перерезать себе горло, но пока еще жив».
Бетховен написал в ответ: «Я по-прежнему не отказываюсь именовать себя „учеником Сальери“.»
Иоганн Шикль ответил в разговорной тетради: «Пусть так, но могу побиться об заклад, что Сальери сказал правду. Почти все в Вене со мной согласны. Обстоятельства смерти Моцарта служат подтверждением признания Сальери».
Бетховен сердито ответил: «Пустая болтовня! Сальери я обязан больше, чем кому бы то ни было».
Иоганн Шикль продолжал: «Больше чем Моцарту?»
Бетховен ответил: «Когда я в нем нуждался, Моцарта уже не было в живых».
Извещение императорского двора от 14 июня 1824 года несколькими месяцами позже гласило:
«Его императорское величество милостиво разрешает Антонио Сальери после пятидесяти лет верной службы престолу уйти в отставку с сохранением полного жалованья».
На следующий день Бетховен с торжеством заявил племяннику: «Я оказался прав. Сальери оправдан. Он просто нездоров».
Карл ван Бетховен написал в ответ в разговорной тетради своего дяди: «Вне всякого сомнения, весьма нездоров. Император защищает Сальери, стараясь скрыть тот факт, что Габсбурги могли проявить несправедливость в отношении Моцарта, но по всем слухам Сальери продолжает утверждать, что отравил Моцарта».
Бетховен ответил на это взрывом негодования, но через несколько минут спросил своего друга Антона Шиндлера, как чувствует себя Сальери.
Антон Шиндлер написал: «Здоровье Сальери снова ухудшилось. Он совсем невменяем. В бреду он продолжает твердить, что виновен в смерти Моцарта. Видимо, это сущая правда, раз он хочет исповедоваться в своем грехе. Да, видно, каждому уготовано возмездие».
Так отравил ли Сальери Моцарта? В 1997 году в Милане состоялся суд, который должен был рассмотреть дело об отравлении Моцарта. Сальери был оправдан судом, хотя аргументы тех, кто выступил на суде в качестве обвинителей, мне так и не удалось найти. Несмотря на вердикт, который оправдал Сальери, без анализа вскрытия тела Моцарта, которое так и не произошло, невозможно, как мне кажется, ставить окончательно точку в этом вопросе.
_
Для дополнительного чтения
см. статью Натальи Ласковой "А все-таки Пушкин был прав!"
Свидетельство о публикации №225093001802