Дерево Жизни. Моя мама

Моя мама
   Моя мама, Фаина Григорьевна Стринковская, родилась в Украине, в небольшом городке Тальное, 20 июня 1922 года. К сожалению, мама ничего не рассказывала о своём детстве и молодости. А я, занятая своими двумя школами (общей и музыкальной) и бесконечной (как мне тогда казалось) игрой на скрипке, никогда её и не расспрашивала... Помню только по её воспоминаниям, что первым, родным языком у неё с младшим братом был идиш. А на русском они учились разговаривать уже когда переехали жить в Баку, и её мама (моя бабушка Ася) не давала им есть, если они говорили по-еврейски. Маме тогда было только восемь лет и по-русски она выучилась говорить отлично и без малейшего акцента.
 
   Была она невысокой, чуть склонной к полноте (особенно в зрелые годы) шатенкой, с красивыми карими глазами и густыми изогнутыми бровями. В детстве мама училась в музыкальной школе семилетке играть на фортепьяно. И играла довольно хорошо. Любила аккомпанировать пению мужа. Навсегда осталась в памяти картинка: мама за пианино, рядом мой папа поёт романс:

"Скажите, девушки, подружке вашей,
Что я не сплю ночей, о ней мечтаю,
Что всех красавиц она милей и краше"

И я была твёрдо уверена, что папа поёт о моей маме, так прекрасно подходил текст этого романса их отношениям.

Ещё помню, как зажигательно она играла "Цыганочку", лихо ударяя по клавишам нашего старенького пианино. Мама хорошо играла и на аккордеоне. У её родителей был большой, сверкающий перламутром красный аккордеон. Не знаю, где и у кого мама научилась на нём играть. Но играла с большим подъёмом и удовольствием. Сохранился её портрет с аккордионом. Мама небольшого роста и за аккордеоном её почти не видно.
 
  После школы моя мама поступила в институт Народного хозяйства и получила профессию инженер-экономист. Вот только работать ей довелось совсем немного. После замужества замучали её недуги. Камни в почках истязали её регулярными приступами дикой боли. Позже у неё развилась гипертоническая болезнь, которая и послужила причиной её раннего ухода... И вся её жизнь на моей памяти была чуть ли не сплошной борьбой с болью и болезнями... Помню, как возвращаясь домой со школы, со страхом подходила к воротам нашего дома, боясь увидеть на улице очередную машину Скорой Помощи...
 
   Но не всегда же мама болела. Были у неё и светлые дни. Тогда она деловито возилась на кухне, прибирала в доме, стирала бельё в тазу и потом вываривала его для белизны в огромном жестяном чане на конфорке.

 Были у неё две задушевные подруги, ещё со школы. Тётя Сима и тётя Тая (так я их называла). К ним мы иногда ходили в гости. А они - к нам. Тётя Сима преподавала математику в школе. Позже мама водила меня к ней, чтобы подтянуть по математике. И надо сказать, что тётя Сима так хорошо мне всё объясняла, что до конца школы у меня по математике была твёрдая четвёрка. Сохранилась фотография трёх молодых девушек-подруг с радостными лицами, доверчиво глядящие в камеру. На других фото мама стоит в группе с однокурсниками по институту. После войны, за год до замужества, мама поехала отдыхать в Сочи со своим любимым отцом. Я вижу их на сохранившейся фотографии, где они стоят у подножия высоченной лестницы в сочинском Дендрарии. Молодая и счастливая, не помышляющая о трудностях и болезнях, которые ждут её впереди...
 
  Мама очень любила своего отца. Помню, как она рыдала, узнав о его смерти, когда её младший брат пришёл сообщить о случившемся... И мне было страшно смотреть на неё: разве мамы плачут?
Мне было семь лет...
 
   Моя мама была первой и последней любовью моего отца. Даже после её ранней внезапной кончины в 52 года он не захотел никакой другой женщины в своей личной жизни. Так мой отец остался вдовцом в 53 года.