Утро доброе, тётушка Полли!

(неотправленные письма для неё)
***
Часы. Написал слово, произнёс его. Есть некое представление. Только я имел ввиду часы со стрелками, механические, те самые, которые нужно заводить, у некоторых есть подзавод, машешь рукой при ходьбе, а они заводятся, некоторые нужно заводить раз в несколько суток или каждый день. Все эти критерии не важны, кроме одного, они механические.
Часы сломались, остановились, не идут. То есть стрелки показывают одно и тоже время, нет, не обвисли, не повисли, а просто показывают, к примеру четверть второго, или двенадцать минут шестого, или тридцать четыре минуты одиннадцатого. И этот факт нам не важен. Они просто больше не идут. Вы пытались их завести, но завод полный, а может даже немного провернулся, но часы всё одно не пошли, вы покрутили стрелки колёсиком, сделали несколько хаотичных движений. Часы продолжают стоять.
Кто-то отнесёт их в ремонт, кто-то выкинет, кто-то положит в ящик стола, а кто-то продолжит носить на руке. Да сломанные часы носить на руке. Да, итак, бывает. К таким людям отношусь я, например, и очки без стёкол. Но каждый поступит так как ему захочется, заблагорассудится. Это не важно. Странно быть может для кого-то, какое-то из этих выбранных действий.
Есть ли смысл в моих словах. Нет. В моих словах никогда нет смысла. Не забывайте, что это текст- есть набор случайно набранных букв на клавиатуре моего ноутбука. Этот текст мог быть совсем о ином, о звёздах, носках, или, к примеру о том, как я кушаю яблоко.
Кто-нибудь когда-нибудь задумывался о том, что такое там за звёздами в ночном небе? И вот я со своим выбором, как мне поступить со своими сломанными часами. Насколько мой мир выбора ничтожен в сравнение с миром звёздного неба. От того, какой я сделаю выбор ничего не изменится в этом мире. Солнце так же утром взойдёт, где-то случится наводнение, где- то пройдёт дождь, но не потому, что я, а потому что таковы законы мироздания. Я со своим выбором ничтожен до абсолютного нуля.
И это всего лишь буквы. Случайный набор букв, так же как моё появление случай. Ни этот набор букв, ни моё появление и проживание на свете не несёт никакой смысловой нагрузки.
Опять про часы. Какой выбор верный? Есть ли ответ на этот вопрос. Любой из этих выборов никаким образом не повлияет на то, что происходит вокруг. В моём личном масштабе, ничтожном, равном нулю, возможно, это некий поступок. Но помноженный на ноль.
Ни каких призывов, ни каких притчей, ни каких я хотел сказать.
Набор букв, случайно выпавших сегодня утром в 07.26.
Впрочем, в конце текста, если она дочитает, она улыбнётся.

***
Лифт. Стоит ли описывать это устройство, или пытаться давать некое определение? Уж точно не стану при любом ответе в своём собственном мозгу. Грустно от того, что станет.
Но вот, что бы хотел сказать, порой это некое сказочное, неизведанное, мы не всегда знаем, что или кто нас повстречает, когда дверь лифта откроется. Вроде бы живём в предсказуемом мире. Но вот тут такая оказия. Эдакое чудесное путешествие в современном мире.
Мы можем не одни ехать в лифте, кстати это порой спасает. От чего. Ну вот предположим вы заходите в лифт на 48 или 5 этаже, признаем, что этаж вхождения не важен, впрочем, как и этаж выхода. Итак, путешествие началось, с попутчиком, в мир неизведанного, удивительного. Вы то ещё этого не знаете, и даже ваше сердечко не подсказало, оказалось совершенно не чутким сегодня, не стало сигнализировать. Звонок лифта. Слышите. Мы приехали. Сейчас откроются двери. Пошли. Стоит она. Удивительно. Вы едва знакомы. Ну так соседи, или коллеги, малознакомы совсем. И неимоверное смущение вас охватывает. Надо сказать здравствуйте, барышня. Уж имя-то её вы точно не осмелитесь произнести. Произносите приветствие, а говорили-то с таким усилием, чтобы эту неясную вязкость преодолеть, слюна враз исчезла. Ага, случалось такое, да не только при виде барышни. Просто спрашиваю случалось ли? Вот то-то и оно, тяжело. И у ней какой-то смущенный немного вид, или показалось, в такие моменты доверять своим глазам и уж мозгу точно не стоит, завсегда кажется, что и она как-то не так посмотрела, сказала, улыбнулась. А на самом деле возможно даже и не заметила особо вас, малознакомого соседа или коллегу, правда не знаю, что лучше для данного случая, а здрасте сказала по обычаю из вежливости. Ах, да, вот теперь и кстати попутчик, вы же мягко так за его спину и соскользнули, растворились, вас более здесь нет, а он уж и довершит, и спасёт вас, при этом совсем не ведая, что сейчас он спасатель, герой.
Да, вот такие путешествия случаются. Вроде и не принц вовсе. А принцессы встречаются после звонка лифта, на открытие дверей.
Сказка ложь…
Ещё про мёд на усах…
Но станем потом на крестинах…

***
Вот я стану писать строки своего месяца жизни, описания предположим последнего месяца, который я прожил, ноябрь и часть декабря. Были ли честны, откровенны написатели различных мемуаров, исповедей, автобиографий. Откровенно скажу нет. В их словах, и откровениях описательности себя, своих поступков есть оценочное суждение своего и время, время изменяет ощущения, время меняет вкус и аромат события, эмоции.
От того, наверное, даже если сейчас я приму форму написания письма своему другу, чтобы поделится эмоциями и ощущениями, оценочными суждениями некоторых событий последнего месяца, я всё одно не стану окровенен, могу попробовать, но тогда я задену личное не своё. Имею ли я на это право? Думаю нет.
Несмотря на то, что меня толкает изложить хотя бы малую часть всего того, что особенно в последнюю неделю я ощущал.
И снова не стану. Я оставлю эти слова для беседы с собой в некую выбранную для себя ночь.
Лишь хочется порой возвращаться к теме «так должно быть». При том, что скорее тема эта надуманна мной специально, чтобы ещё раз позволить себе думать иначе нежели.
Читать книги и откладывать, снова возвращаться. Вспоминать их, учуяв близость события, эмоции.
Но при это меня коробит от слов, что читать — это нужно, что читать — это важно. До чего же чепуха! До чего же пустые слова, лишенные какой-то направленности в смысле наполняемости. Или, вполне возможно, я снова неправильно расшифровал послание фраз. Всё чаще понимаю, что слова говоримые из рупора праздности и обыденности, освященной какой-нибудь культурной институцией, я не верно читаю, в силу своей душности, пошлости и шаблонности, я пытаюсь разложить фразу или слово в простое понимание факта. И попадаю в ловушку. Мышление, как и думание процесс постоянный, невозможности единожды подумав остаться думающим. Вот и я ухожу в эту ловушку в попытке научится быть кем-то. Но вновь и вновь промахнулся вожак. А им удается слыть. Не быть, а слыть.
Отвлёкся, прошу себя же и простить, за многословие в ночи. Раз много захожу и вижу синий огонёк. Думаю. Размышляю. И ведь всё совершенно верно, всё сходится. Быть малознакомым куда удачнее и надёжнее, но есть ещё один факт против, которого невозможно пойти, традиция, здравый смысл, молва, и неприязнь. О! Нет! Во мне нет и не может быть осуждения или оценки. Потому что я и сам скорее всего был бы против стань я на другой чаше весов. Это же как в случае с коррупцией, когда ты не получаешь дивидендов- ты против, как только ты становишься получателем- вдруг становишься не то, чтобы за, как находишь оправдание, что не так это и плохо, не так уж и бьёт по устоям общества.
Я сейчас пытался написать письмо в малознакомую инстанцию, своему другу или дружище. Но не получилось, так же как у меня не получается начать писать про свою жизнь в рамках историзма происходящего, моральность, этичность.

***
Что мне сказать при встречи?
Сказать, что мне очень скучно читать опять книгу.
Что те, кто пишут чаще лгут, чем размышляют? А остальные пытались сказать всё как есть, но их переврали или просто забыли слова.
Сказать, что кофе в кофейне пока вкуснее и ароматнее нежели дома, а чая вкуснючего я давно не встречал?
Что грусть — это не слова? Слова сами по себе лишь слова. Игра. Порой забава. Грусть — это когда утром ты пожелал доброго утра urbi et orbi. Но грусть совсем лишена Вселенской мысли, местечковость мысли и проходит улыбкой, румянцем. Сказать, сказать, сказать!
Слишком много сказанного, слишком мало сказал.
Слова не имеют важности, слова украшают порой утро, слова порой мешают скорби.
Это всего лишь утро нового дня не для того, чтобы умереть кому-то для кого-то, чтобы быть живым или стать живым, если это не слова, то услышите.
Что мне сказать при встречи?
Я тебя давно искал, чтобы сказать…

***
Декабрь! Месяц с разным эмоциональным наполнением и эстетическим наполнителем (позволю себе вот эдакое слово из состава, ну чтобы позволить себе эдакое слово), как вашей душе угодно и глазу, чтобы не выпасть. Вполне себе, возможно, случается и слегка негативное или не такое уж и обожаемое восприятие. Причины спросите вы, а я и не отвечу, не отвечу. Люблю любой месяц. Люблю утро наступающего дня, люблю вечер уходящего дня, люблю тот самый день, когда вот прямо сейчас я могу мочь, быть, знать, мечтать и ожидать.
Декабрь ознаменовал себя, декабрём, несомненно, в первую очередь. Кто-то сказал, что может он бы и прошёл быстрей уже. Возможно, я понимаю этот посыл и сиюминутную эмоцию отторжения. Я бы хотел любить декабрь снова. И как месяц тоже. По-разному можно вновь и вновь уходить в декабрь, просыпаться утром и вот перед глазами улыбка, засыпая улыбкой. И уж тем паче как же мне не сказать декабрю с поклоном доброго слова, только за то, что прогуливаться мог, могу и прогулка до неведомого мне театра, и желание нескончаемости этой прогулки, невозможно оценить, возможно пережить, восхититься, восхищаться, любоваться, перчатки касаться, бежать переходом. В касание вживаться, и желать продолжить и в декабре, и в иные месяцы. Возможно ли? Думаю нет. Невозможно хотеть и двигаться к тому, что нежелаемо, что брезгливо отторгаемо, что стыдит. Можно придумать неимоверное количество почему, и сказать, что я не знаю. Незнание не освобождает от жизни, жить это уже знать. И когда не знаю, то это просто не хочу, мне это не надо, это не моё, я хочу пройти мимо, не заметить, не узнать, не ощутить. Мы можем брезгливо пройти мимо кучи мусора, мы не знаем её, мы не желаем знать, видеть, вдыхать зловония этой субстанции. Но мы желаем узнавать аромат того, что нам нравится, к чему нас влечёт,
Жизнь это бесспорное насилие над самим собой. Нужно ли мне знать, чтобы вернуться в ту прогулку, мне нет, потому что она завораживает, потому что я хочу этого, хочу дойти, но не войти, а сбежать.
Да в театре я не был, и не мог быть. Это была прогулка не для театра. Театр — это декабрь, с прекрасной драматургией родившегося (до чего же в этом слове игра случилась, и ведь после драматургии можно и запятую поставить, то есть это предложение-то надобно читать дважды). С непременным аполлоновским и дионисийским. В декабре не должно быть умирания.
Ох! Сколько слов намело в утро декабря, и всё то бессмысленно бы трепаться, не назвав.

***
Утро!
Стакан!
Жизнь, жадными глотками пьёт из стакана, или же наполняет этот стакан, разными волшебствами из своей всамделешней, волшебной корзины- выдумлянщицы.
Ломитесь через жизнь, а не обходите её стороной, так советовали Герои сказок, былин и эпосов.
Утро доброе, православные! Пусть сегодня никто не умрёт (глупость пафосная, а как звучит!), а лучше ещё один персонаж признается в любви (а это уже чертовски выполнимое пожелание, но требующее Героизма быть живым!), а может и два персонажа, и даже три!

***
-  И что же он ей сказал?
-  Да, то ли о Вдохновение, стремительно летящим на лифте, то ли о Возрождение!
- Чего и с кем, или с чем? Возрождение-то!
- Дык, не упомню!
- А, Самовар расписал?
- Пытался! Да в цветах этих не шибко разобрался, мудрённые названия, лайт блю, роуз, елоу. Попробуй разбери. Вроде всего сеМ было!

***
Читал «Евангелие от Ионна», затем поздравил дочь с днём рождения. Всё это время хотел спать, не только глаза закрывались, закрывалось тело в сон, окутывалось, но в то же самое время, подобно ребёнку сопротивлялся сну, боролся из чистого противодействия, что опять спать. И вот отложив «Евангелие от Ионна» в сторону, я уснул, провалился в сон. Проснулся внезапно, словно вынырнул, сам себя напугал этим просыпанием, приснилось воспоминание, происходившее лет 14 назад, может 15, 16, в конечном счёте не столь важно, но при желании можно конечно восстановить и года, и месяцы, но зачем. Ведь важность не в дате происходившего, а в происходящем. При том, что сон по всей видимости исказил объективность событий, впрочем, при таком временном отрезке, разве стоит ли говорить о точности изложения, тут уж скорее сон мог бы, наоборот вытащив из бессознательного уточнить картинку. То есть и не совсем теперь станет понятно, что из этого правдивость повествования, а что сон. По всей видимости чувства и эмоции уж точно станут скорее порождением сна.
И ещё один момент. Совсем буквально на днях, наверное, вчера одна моя знакомая меня спросила, а веду ли я дневник, там был вопрос с прелестным сарказмом, но я как бревно неотёсанное, воспринял серьёзно данный вопрос и ответил, что нет.
И вот сейчас вспомнив тот самый случай многолетней давности, сон, и слова знакомой про дневник, подумал, а не всё ли это к одному. При том, что понимаю, что притянуть можно любой факт к любому факту и событию, и вывести из него строгое научное суждение в форме научной статьи для совдеповского журнала о культуре, простите неудачно пытался пошутить.
Имя дамы не столь важно, я могу её сейчас назвать, как угодно, Даша, Света, Ясна, Ксения или Юлия. Настоящего имени я конечно же упоминать не стану, так как она скорее всего жива и здорова и у ней есть частная жизнь, в которую вторгаться мне, впрочем, и никому не позволительно. Для простоты изложения я не стану употреблять никакого имени, оставлю обращение «дама», «она», «ей» и так далее.
Предположим, что это дневниковая запись, датированная 19 января сего года, город Екатеринбург, за полночь.
Познакомились мы с ней на каком-то мероприятие, она прилетала в наш город. Потом она мне говорила, что мой взгляд на ней был похотлив до безобразия. Я изучил её с ног до головы очень внимательно, из глаза сочилась похоть не прикрытая. Я этот момент не помню, но и спорить не стал. Раз говорит так, возможно ей так хотелось увидеть, но при этом не исключаю, что она права и её глаза всё верно подметили, тем паче дама в таких случаях мужчину видит и ощущает интуитивно. И здесь стоит добавить, что она была прелестна, знаете слово прелестно, не выражает того, что тогда я почувствовал, скорее она верно подметила. Правда в тот день мы не пообщались, даже не сказали друг другу приветствия. Потом она улетела к себе домой. И мы, конечно, не виделись.
Я не могу вспомнить каким образом мы встретились в интернете, тогда, мне кажется, это были «Одноклассники», скорее да. Было очень давно. Не станем приписывать сюда Божественное провидение, скорее какой-то общий друг, если мы посещали одно мероприятие, то значит был какой-то общий знакомый. И мы стали неожиданно много времени посвящать общению друг с другом в инете, ночи напролёт. Наверное, почти месяц, чуть ли не каждую ночь. Обо всём на свете шутили, смеялись, она выпивала даже иногда со мной в ночи, в тысячи километров от меня находясь. Было ощущение полного единения душ, с моей стороны это уж точно была эйфория. Впрочем, мне кажется, она тоже несколько раз говорила, что я классный и ей нравится общаться со мной. Будучи пьяной, она несколько раз предлагала сходить в бар, когда я приеду в её город к примеру, или к общей знакомой, да, вот откуда мы встретились в инете, была общая знакомая. Но я конечно же не смел напоминать, потому что сказанное ночью, под воздействием алкоголя не уместно при свете дня повторять даме, тем более сама она молчала потом.
Потом был её день рождение. Я заказал цветы ей в её городе с доставкой и что-то ещё, мне кажется спиртное. Она жила за полторы тысячи километров от меня, конечно же цифра не столь точная, чтобы сейчас определить город. Впрочем Омск. Ещё один важный момент. Как вам всем известно, я редкостный раздолбай, не имеющий серьёзного достатка, а дама была при бизнесе, при всей сопутствующей инфраструктуре. Достаток её был серьёзен, в долларовом эквиваленте. Итак, после дня рождения она ночью, выпившая мне написала, что её подруги строго на строго запретили ей общаться со мной. Ну как бы не стыкуются доходы и цели. Рассказали ей всё с точки зрения психологии, или чего-то ещё, маркетинга. Я ей сказал, что хорошо, мы можем прекратить наше общение, в этом нет ничего страшного, мы даже не встречались ни разу. Она, мне кажется, ещё тогда вот вспомнила про похотливость взгляда, про то, что я выгляжу так, что охочусь только, чтобы переспать и свалить побыстрее. Особо доказывать ничего не хотелось, но и не имело смысла, человек видит то, что он хочет видеть, тем более ей помогают смотреть в нужном направлении. И, мне кажется, я у ней спрашивал, что подруги имеют специальность маркетолога или психолога, психиатра. Она сказала нет. Я улыбнулся про себя, но промолчал. То есть получается, если у меня есть подруга кардиолог, и мы с ней общаемся много лет, то я, пожалуй, могу давать советы по кардиологии. Ей такого не говорил, она человек взрослый, при бизнесе, со своим мнением.
Не замужем. Без детей. Скорее отношения были. Думаю, эти факты тоже важны в повествовании.
Наше общение чуть уменьшилось, даже нормально так, градус общения с её стороны точно. Не знаю причину. Может усталость сказывалась месячного общения по ночам, может дамские какие-то моменты. Я предложил приехать к ней в город, мол сниму квартиру и немного пообщаемся. Она очень долго не могла ответить да или нет, чаще звучало не знаю. Но как-то так случилось, сказала приезжай, обозвала меня манипулятором, вроде в шутку. И я приехал. Снял квартиру.
Получилось далее ситуация забавная. Она мне запретила встречать её с работы, мол не хочу слухов, сплетен за спиной. Большую часть времени я проводил в этом городе один, изучал город, его культурную составляющую. За три недели мы были три раза в синематографе и театре, более ни где. Нет. В первый приезд раза три за три недели, и потом я приезжал второй раз на две недели и тоже ходили в театр дважды. В первый приезд заметил один странный момент, что она резко одёргивает руку, если я даже не специально касаюсь её. Я спросил её через время, может ей противно меня касаться, она ответила, что нет и пару раз потом нарочито, подчёркнуто обняла меня по-дружески при прощании, словно на репетиции школьного спектакля. Первый мой приезд этим закончился.
Когда я вернулся домой, наше общение по инету практически оборвалось. Когда я подумал выложить наши совместные фото, она категорически запретила. Я спросил может нам стоит перестать общаться, на, что получил ответ «нет».
Прошло пару недель, я снова предложил приехать к ней в гости, точнее в её город. Ах, да! Конечно же я признавался ей в чувствах, в симпатиях, и в желание касаться её руки там в кинематографе, но боялся испугать её. Через какое-то время она мне сказал, что такие разговоры её пугают. Мной снова был поставлен вопрос о прекращение общения, четкого ответа не получил, мол не хотела бы.
Ещё один странный момент. Как-то утром я обнаружил её ночное сообщение «Я обожаю тебя!». Несколько дней она не писала ничего. Потом написала, что в ту ночь была пьяна. И не помнит, что писала. Мне почему-то показалось, что сообщение было не для меня. Уточнять не стал.
И вот я снова в том городе. Снова снимаю квартиру. Снова она не может позволить себе общаться со мной, мол слухи и сплетни могут навредить ей. Мы снова раза два ходили в театр. В театре обнаружил удивительную вещь, она боится склонится в мою сторону, контролирует себя. Я замечаю, что она устаёт или ей не очень удобно смотреть, я отодвигаюсь в кресле в противоположную сторону и она наклоняется на общий наш подлокотник. Так как она сказала, что её пугают мои разговоры про коснутся руки, я несколько раз пробовал держать свою руку рядом с её рукой, думал может тогда она сделает первое движение, чтобы не напугать её. Нет. Более того подчеркнутая боязнь касаний, любое случайное моё движение в сторону её руки или ноги, и она напрягается, и резко убирает руку или ногу. Наше общение даже в инете сходит почти на нет. Спасибо и пожалуйста.
Я в очередной раз пытаюсь поднять тему разговора о целесообразности нашего общения, нарываюсь на молчание. Меня разрывают чувства к ней, я хочу быть с ней, общаться, жить её словами, чувствами. А она молчит. Она ничего не говорит. Я вижу, как ей неприятно моё физическое присутствие, при этом она на словах это не выражает. Каждый раз, когда я говорю ей, что стоит куда-то сходить, она молчит, мне приходится повторить пару раз, она говорит затем хорошо, а когда мы идём с мероприятия – она говорит мне спасибо, что мы сходили, спасибо, что настоял. Так же и с приездами в её город, она не отвечает конкретно сразу да или нет, но затем по приезду, говорит, спасибо, что приехал. И я всегда в растерянности, как быть. Когда предлагаю, она говорит, что я заставляю, когда находимся там – она говорит, спасибо, что настоял.
Я уезжаю к себе.
Мы почти ничего не пишем друг другу. Я хочу быть с ней, но понимаю, что ей дискомфортно со мной. И всё это началось с разговора подруг. Впрочем, не о них, и они не при чём. Она же даже боится, что нас где-то увидят вместе в театре, в кино. Всегда оглядывается. Переживает.
Конечно же я понимаю, что скорее мучаю неким образом её. Она пару раз что-то нейтральное пишет мне, я не отвечаю.
И всё сходит на нет.
Конечно же если бы она написала тогда, что хочу видится, общаться, приезжай, станем гулять, ходить снова в кино и станем держать друг друга за руку, то я бы приезжал и далее, и кто его знает куда бы это нас всё завело.
Но она сделала иной выбор.
Повторюсь, что скорее всего здесь больше сна, чем от реальных событий, тем более такой срок прошел. Вся эта запись слов, скорее попытка научится вести дневник и уж точно не желание разобраться в данной ситуации, ей больше 10 лет, факты искажены годами, сном и разобраться невозможно, по всей видимости уже никогда. Что значит не обсудить здесь и сейчас то, что происходит у каждого в голове.
Не вздумайте подумать, что это про сегодня, про сейчас. Нет и ещё раз нет. Сейчас у меня только изучение «Евангелия от Ионна», неумение играть на скрипке и кофе с книгой в обнимку, в кофейне возле работы.
Чертов прерванный сон и под руку сарказм про дневник.

***
Любовь. Точнее поговорим о ней. О, представляю, как сейчас кто-то вздрогнул. Кому-то совсем не хотелось бы читать мои слюняво – пафосные фразы о чувственности, советую не читать моих букв никогда, или так редко, чтобы не так часто тошнило после приёма пищи или лишней порции алкоголя, кому-то стало вдруг не по себе, а вдруг он что-то скажет, напишет, и тут я успокою – мне вовсе нечего сказать, совсем нечего, что могло бы кого-то испугать, обеспокоить. Я совсем хотел о ином проявление этого слова. У каждого из нас есть разные восприятия этого слова, или точнее, что имеет место сразу вдруг и сразу всплыть при упоминании, не стану здесь углубляться в пошленький набор слов из разряда у кого про, что болит, тот то и прочитал.
Любовь к чуду, к сказке, к волшебному миру здесь и сейчас, и всегда. А я люблю этот момент, момент когда. Эх, тут, к слову, и с улыбкой вспомнилась мне знакомая, уж любит она надо мной смеяться, а уж если человек умеет и любит надо мной смеяться, тот человек для меня приятен и поучителен, в том самом смысле, что хочу я у него учится смеяться над собой и под его углом всматриваться в окружающий меня мир. Да это та самая дама, что и про дневник мне говорила с очередной дозой сарказма. Наши беседы крайне редкие, да и беседами-то это трудно обозвать, так перекинуться двумя - тремя фразами о чём-либо и получить в мою сторону заряд живительного сарказма и можно дальше жить. И вот с какой стати я о ней сейчас вспомнил, с месяц тому назад, я пытался объяснить ей свой интерес к её особе. Получилось не так красиво, как хотелось бы, но зная её нелюбовь к пафосу моему, то постарался более сжать его – пафос конечно, что не исключило полностью, впрочем, наверное, и это тоже от моей любви к чуду, к волшебству. И значит вот, что я писал ей в пояснение, что давно, очень давно мне хочется свою собственную планету содержать в чистоте, помните как у Маленького Принца, проснулся, убери свою планету, а я вспоминаю флотскую фразу, что чисто не там где убирают, а там где не мусорят, так вот исходя из всего этого, я в первую очередь хочу свою планету содержать в чистоте начиная с не мусорят, поэтому для меня важно, кто может оказаться на моей планете к чаю, для беседы, или помолчать рассматривая новые цвета в сегодняшнем восходе или распускающейся листве, ведь это важно кто. Да, совершенно верно, что всегда можно мило попрощаться с гостем, но есть резонный вопрос зачем приглашать его, впускать. Вот она как раз тот самый человек чьи слова украшают библиотеку моей планеты. Здесь бы рассказать ещё о двух понедельниках в театре и про свою планету, но я же сегодня здесь собираю буквы совсем для другого, да и тем более понедельники ушли, прошлое даже если оно чертовски Возлюбленное, оно есть суть прошлого, оно может всегда постучаться вновь, но для этого соберутся другие буквы из этого же алфавита, поэтому милости просим как надумаете. А сегодня о любви к миру Сказки.
Сказка — это тогда, когда ты даже в облупленное окно восходящему Солнцу говоришь: «Здравствуй, Солнышко! Как я рад, что мы снова с тобой свиделись, как это прекрасно, что Ты вновь осветило меня, мой мир. Спасибо тебе!» К сожалению, не всегда вижу закат и поэтому не всегда удаётся попрощаться - до завтра. А дальше ты садишься в троллейбус, номер, а собственно, разве так и стоит упоминать номер. И рассматриваешь попутчиков, вот ты встретил взгляд, просыпающихся, а вот неодобрительный взгляд на то, как ты выглядишь, этот взгляд заметен, но этот взгляд умиляет, они забавные. У них видно не так, часто случались чудеса, да и все те развилки дорог, на коих можно было выбрать направление к Чудесному и Доброму были подписаны словами добрых людей, не знающих, что для других вы не сможете так ясно, как их Серденько подписать. Но не станем. Порой же я иду пешком, и по пути встречаются те, кто спешит сквозь непреодолимые преграды города на свою работу, и все они преисполнены отваги и готовы к этому каждодневному подвигу – быть живым несмотря ни на что. И я иду и любуюсь, и ведь знаю давно и наверняка, что за каждым своим поворотом, за каждым новым домом меня, возможно, и сегодня ждёт, что-то необъяснимое и важное. И это же и вовсе что- то не эдакое вроде Аленького цветочка или ума из опилок, а всего лишь доброе и нежное слово, родившееся прямо сейчас в твоём сердце, в твоём мозгу, когда ты вспомнил день вчерашний и глаза кого – то, те самые глаза, которые вчера как – то уж по-особенному смотрелись. И при том, что каждый день мы с вами видим великое множество глаз, лиц, губ, жестов. Но случаются те самые, что оставляют след в вашем восприятие, вы можете через энное количество времени их вспомнить, очароваться вновь, рассмотреть уже в своём воображение и улыбнуться по-доброму, с превеликим теплом термоядерного синтеза, от которого станет тепло и соседу по кофейне, и он оторвётся от своего ноута и посмотрит по сторонам, а что это такое тёплое нахлынуло. Так бывает, разве я не прав?
Про развилку, ту самую, которая нам встречается не единожды на жизненном пути, та самая с указателем про лево пойдёшь, право и так далее, и даже бывают указатели с бонусной программой, и кто-то из нас встаёт и задумывается, в надежде опять просчитать, так научили его, что просчитать возможно и умирает он возле очередной развилки, так и не найдя формулы, не сумев решить это уравнение, а кто-то просто идёт и идёт, вперёд напролом, ибо привык он прямо, вот так как шел, его тоже так научили в детстве, в школе, что нужно идти прямо, нужно идти правильным путём, и он не слышал никогда, что бывают чудеса, он даже умеет их видеть, но услышав шепот знакомый – дружественный, но не свой, снова и снова забывает, что Серденько тоже видит, а кто-то остановится, найдёт камушек, поудобнее устроится, закурит сигаретку, другую, и станет курить с наслаждением, неспеша, уж вторую точно не спеша, с особым сладострастием, и не то, чтобы станет размышлять, нет, зачем ему размышлять, разве уж так важно куда свернуть, он знает, что не важно, важно как идти, помнить, что самое главное и важное это открытый взгляд любопытства и улыбка встречи со всем тем, что повстречаешь, устал посиди, покури, улыбнись, они тебя обогнали, порадуйся за них, они верят в то, что говорят соседи, родственники и друзья, улыбнись и скажи ну конечно же, всё это опять так, как вы услышали, а я тут покурю, мне бы к вечеру успеть быть живым. И знаете, что самое презабавное, все, все те, кто будут бежать, идти или ехать будут сворачивать именно туда куда и положено, потому что плана-то нет на вашу жизнь, ни у кого, весь ваш план вы пишите сами в тот самый момент, когда читаете и эти буквы тоже. И не важно, как вы относитесь ко мне, что вы подумали на все эти строки, важно верите ли вы в чистоту вашей планеты.
Пи.Си. Помните, что мои слова — это мои слова, они работают для меня, они наполнены субъективизмом этой ночи, следующая ночь принесёт другую краску, оттенок, образ, цвет букв.

***
Строчки. Буквы. Каждый из нас, нет, пожалуй, вот так, каждому из нас случалось быть искусствоведом, или вот так, увидевши созданное руками человека – нам случалось увидеть, что – то личное, попытаться вдохнуть чуть больше своего в это произведение. Я бы хотел сказать слово шедевр, но боюсь отпугнуть вас вновь и вновь своим пафосом, так часто я пугаю чем либо, пафосом, открытостью чувств и ощущений.
Картина. Произведение чудесных ли, любимых ли рук. Вполне себе возможно, что, описывая то или иное событие, а тем паче давая оценочное суждение мы можем стать квази не субъективны, по причине личного. Допускаете? Вот и я допускаю. Есть небольшой нюанс, что когда впервые я увидел работы… Я любовался, и видел необыкновенную четкость образов настоящего, виденное глазом художника, неподдельное, при полном отсутствие фальши и пошлости соответствовать. Вряд ли тогда было личное у меня, впрочем, похотливость взгляда никто не отменял. Чертовски жаль, что Мастер решил прекратить со мной общаться по причинам, виденным и надуманным им, быть может по причинам ложности понимания психологии, в руках шарлатанов, но не стану переходить, не хочу об этом. Не тот момент! Мне вновь пришлось увидеть нечто восхитительное. Образы. Цвета. Захватывающие композиции совершенства мира. Бог создавала мир именно таким, насыщенным жизнью, музыкой и гармонией линий и цвета.
В армии был период, когда я носил шейный платок, и баки. И вот эти баки, своей нижней линией доходили до челюсти и имели четкие углы. И вот сочетание шейного платка, баков, моего носа и взгляда – давало повод нескольким сослуживцам меня называть Пьеро. Мир воспоминаний.
Я упускаю и мысль, и суть повествования, ибо нахожусь под впечатлением и переживанием увиденных работ. Не столько боюсь уйти в личное, что кто-то заметит это, и не боюсь не найти нужных слов и достойных комплиментов для Мастера, ибо Мастер знает, что этот мир – его мир, он способен создавать совершенство, писать мир тот, который создавал, когда – то Творец иной. У него ещё есть страх, как и у каждого из нас страх быть самим собой, жить для себя, страх не соответствовать желаемому о тебе близких и знакомых. Несомненно, очень трудно заявить о себе и своём мнение, проще сказать, что мне больше нравится так как видят они, даже если чувствую иное, зачем спорить, осудят, станут злословить и руки опускаются – создавать не можется. Было время когда я пытался сказать, что пустой трёп окружающих, даже если они наделены рангом близких не имеет ничего общего с личной жизнью, что и советуют они и указывают скорее от того, что не знают счастья быть творцами Прекрасного в том числе и своей жизни – ибо обликают свой мир изрядной порцией пошлости своего суждения о том, что неспособны сами пережить, прожить, чтобы быть Мастером – это значит жить своей жизнью, той самой, настоящей, как и на собственных работах. И Уолт Уитмен говорит им всем: "Будь любопытен и меньше суди."
Сможет ли Мастер побороть Страх — это уже совсем другая история, но вот я бы посмел добавить предположение, что вот тогда\, когда сможет, когда чувства благословят личное, возможно только дадут возможность проверить, испытать, тогда творчество появится в личной жизни и воплотится красками в работе.
Ночь. Ночью порой… «А ты точно не пьёшь?».
Точно! Потому что ночь, от того и буквы.