Роман Переплёт т. 2, ч. 2, гл. 5

Между тем, солнце довольно сильно припекало, и они отошли в тенёк. Сергей буквально сгорал от любопытства.   
- Вот ты смеёшься, - горячилась Вера, хотя на самом деле он и не думал смеяться, - а только смотри, как бы тебе не пожалеть. А всё потому, что ты слишком мало её знаешь. По крайней мере, гораздо меньше, чем мы с Надюхой. Мы ведь с ней прожили   почти четыре года в одной комнате. А вот, если бы знал… Хотя узнать Раиску полностью вообще почти невозможно. На, что уж мы с Надюхой… а ближе нас у неё никого в институте не было… да и то, я не уверена, что мы знали о ней хотя бы наполовину. Иной раз, бывало, ну вот, кажется, совсем перед нами открылась. И вся-то она кажется, как на ладони. Но, смотришь, уже через минуту она вроде бы та же самая, но уже совершенно другая. И так каждый раз. Да, но это бы ещё ничего, - прерывисто выдохнув, продолжала она: - В конце концов, ведь все люди разные. И вообще я хотела не об этом. Просто я к тому, что… ну, словом… что она такой человек… она, представляешь, никого и никогда не любила. Ну, то есть вообще.
- А как же тогда Таиров?
- Таиров? – Вера на секунду задумалась. – Ну, я не знаю, возможно, она им и увлеклась… то есть на некоторое время. Ну, когда была ещё студенткой. Но, чтобы любить… О нет, это вряд ли. И вообще, как нам с Надюхой казалось, что она и замуж-то за него пошла, скорее из чистого расчёта. Хотя, может, и не только. Но всё равно, я больше, чем уверена, что настоящей любовью там и не пахло. И потом, я думаю, что их также связывало и что-то другое. А, возможно, что и сейчас ещё связывает, кто знает. Но тут я пас. И вообще, это лишь мои догадки.
- Но всё-таки, что же это такое? - спросил Тверской. Его не на шутку заинтересовали её слова. – Что же может их ещё связывать? 
- Да, говорю же, не знаю. Единственное, за что я точно могла бы поручиться, так это за то, что она действительно никогда и ни в кого не была влюблена. Да она и сама этим частенько перед нами с Надюхой похвалялась. Так и говорила, что, мол, ей все эти волнения, все эти охи да ахи абсолютно по барабану. А как-то раз… помню, мы ещё тогда с ней ужасно рассорились… это из-за одного парня из нашей группы. Тот, представляешь, так по ней убивался, что даже вскрыл себе вены. Кое-как его спасли, да и то чудом. И вот, представляешь, парень, чуть не умер из-за неё, а ей всё шуточки и всё насмешечки. Мы тогда ужасно на неё с Надюхой разозлились. Ну, и наговорили ей такого, что другая бы на её месте просто сквозь землю бы провалилась.
- Ну, а она?
- Она? А, что она. Она внимательно нас выслушала. Да ещё с таким видом, что в какой-то момент нам даже показалось, мы всё же сумели её устыдить. А она потом вдруг как рассмеётся. «Господи, говорит, и всё же какие вы наивные! И вообще, что вы тут пытаетесь мне доказать? Хотите мне доказать, какая я плохая и какая бесчувственная? Так я без вас отлично это знаю. Тоже мне, открыли Америку. И вообще, мне наплевать, нравится это кому-то или нет». И ещё потом добавила: «Да я, чтоб вы знали, мои подруженьки дорогие, я, вообще, говорит, как та Снежная Королева из сказки. Поэтому, говорит, мне все эти ваши глупости вообще противопоказаны. Ещё бы, говорит, не хватало мне из-за них растаять. Ведь тогда же всему конец. А мне это нужно». Короче, сказала она это, а потом вдруг как рассмеётся. Да так, у нас с Надюхой от этого её смеха даже волосы встали дыбом.
- Да, забавная история, - мрачно усмехнулся Тверской, вдруг вспомнив сегодняшний случай.
- Забавная! – прямо так и вскинулась Вера. – Забавная, говоришь? А ты хоть знаешь, сколько из-за неё парней пострадало? А сколько из-за неё дрались… Да, что там говорить, из-за неё троих и вовсе вышибли из института. А всё из-за того, что они в кафе из-за неё подрались. Спасибо ещё хоть не посадили. Но в милицию их всё-таки таскали. А Пашку Лиходеева… он учился с нами в параллельной группе… так его и вовсе посадили. Целых три года дали, между прочим.
- А ему-то, за что? – усмехнулся Тверской.
- А за то, – хмуро покосилась на него Вера. – За то, что он самого декана… был у нас такой на кафедре. Он вёл курс неорганики… так вот Пашка его чуть с третьего этажа не сбросил. Да он бы и сбросил, если бы не парни с его группы. К счастью, вовремя подоспели. Но физиономию он ему всё же разукрасил. А всё из-за того, что кто-то ему рассказал, что будто бы у этого самого декана с Раиской были какие-то шуры-муры. Ну, а он был парень взрывной, вот и…   
- А что, так и было на самом деле? – убрав усмешку, поинтересовался Сергей.
- Что, было? – не поняла Вера.
- Ну, эти самые шуры-муры с деканом?
- Да, кто их знает? Хотя от Раиски всего можно было ждать. Уж что-что, а повертеть людьми она любила. А тут декан всё-таки. Ну, а Женька Самойлов. Так с ним вообще получилась целая трагедия. И, между прочим, ведь так до конца и не разобрались… я, по крайней мере, так считаю… было ли там самоубийство, несчастный случай, или его всё-таки убили. Вообще, всё это тёмная история. Но, что до меня, то я, вот хоть убейте меня, я не верю ни в несчастный случай, ни уж тем более в самоубийство.    
- Да, да, Самойлов, - задумчиво обронил Тверской. – Ты, кажется, говорила, что он разбился. Упал с какого-то этажа…
- Да ни с какого-то, а с шестого, - уточнила Вера. – Так он, говорят, прямо там на месте и скончался. Ах, Женька, Женька, - всхлипнула она, и глаза её наполнились слезами. – А ведь какой был парень! А какой талантище! Да что там говорить, он, можно сказать, был гордостью всего института. Представляешь, он на втором уже курсе сделал несколько таких открытий, что им заинтересовались даже в самой Академии наук. Правда, правда. И кстати, его даже собирались после окончания учёбы сразу забрать в Москву. И место даже, говорят, уже было готово.   
- Ого! - присвистнул Сергей. – Ничего себе!
- Вот тебе и «ого», - прерывисто вздохнула Вера. - И вообще, я уверена, что из него мог бы получиться великий учёный. Может быть, даже второй Менделеев. Только и тут без Раиски не обошлось. По крайней мере, ходили у нас такие разговоры. Ну, что, мол, это он из-за неё покончил с собой. И хотя я в самоубийство я не верю, а всё же думаю, что смерть его была как-то связана и с ней. И этого я никогда ей не прощу. И вообще непонятно, как он в том доме оказался. И что он там делал.
- А, что разве следователи этого не выяснили?
- Да, какие следователи! - презрительно усмехнулась Вера. – О чём ты говоришь, следователи. По-моему, они всё сделали, чтобы спустить это дело на тормозах. Особенно был там такой щекастый. Так вот он, как заладили своё: «Самоубийство, самоубийство…» Только чепуха это всё. Не верю я, чтобы такой, как Женька, мог на такое пойти. Вот не верю и всё, хоть режьте меня на части. Даже и ради Раиски ни за что бы этого не сделал. Хоть и был в неё по уши влюблён. Не такой он был человек.
- Ты уверена? 
- Уверена! – почти выкрикнула Вера и, чуть сбавив тон, прибавила: – И вообще для него важнее науки ничего не существовало. Поэтому я уверена, что даже и Раиска для него так много не значила.
- Да, но не она же его столкнула? - сдержанно улыбнулся Тверской. 
- А кто говорит, что она? Я разве об этом. Самой-то Раиски там и близко не было. Это я точно знаю. И всё же как-то она была в этом замешана. Не прямо, конечно, но всё равно. Да это и по ней было видно. И вообще, после того, как это всё случилось, она вдруг ужасно занервничала. Чувствовалось, что она всё места себе не находит. И такая стала, что к ней прямо и не подступись. Рычала на всех. А он ещё перед этим всё носился со своей тетрадкой. Там у него, говорят, были записаны какие-то формулы. И вообще, ходили слухи, что он вроде как снова что-то открыл. Что-то невообразимое.   
- Тетрадка?
- Ну да, такая стального цвета на девяносто шесть листов, в коленкоровом переплёте. И, между прочим, он никогда с ней не расставался. И даже, когда спал, наверное, держал её под подушкой. Однако, когда он погиб, то и эта тетрадка тоже куда-то исчезла. Я, кстати, об этом следователю сказала. Только он даже ухом не повёл. А мне так и сказал, что это, мол, всё мои больные фантазии. А у самого глазки так и бегали. А ведь это же улика. И вообще всё это было так странно. Я тогда даже подумала, а не из-за этой ли тетрадки его убили. Ведь куда-то же она девалась. Не могла же она просто исчезнуть. Значит, её кто-то забрал. 
- Да, история, - вдруг вспомнив о своём, задумчиво пробормотал Тверской. – И всё же я не понял, - прибавил он, как бы снова возвращаясь к разговору, - а при чём здесь Раиса?
- А при том, - сердито буркнула Вера. – При том, что без неё вообще ничего обычно не происходило. А, кроме того, она с Женей встречалась, хотя мы все знали, что она вовсе его не любила, а лишь позволяла ему любить себя любить. А, может, держала его возле себя просто ради престижа. Талант всё-таки. А сама, между прочим, уже тогда вовсю встречалась с Таировым. Она, правда, старалась это скрывать. Но мы-то с Надюхой тоже были не слепые. Несколько раз даже видели, как он её подвозил.
- Да, история, - снова повторил Сергей. – Прямо какие-то тайны мадридского двора. 
- Да, уж, - невесело усмехнулась Вера. – Тебя, наверное, удивляет, что я вот так взяла и всё тебе выложила?
- Да нет, не очень.
- Удивляет, удивляет, я же вижу. Только знаешь… Хотя, я и сама даже не знаю почему, но просто чувствую, что должна тебе об этом сказать. Вот и рассказала, а ты уж думай сам. О, ничего себе! - глянув вдруг на свои часики, заторопилась она. – Ну вот, опять я заболталась. Скоро муж с работы придёт, а я даже сготовить ещё не успела. Ну, я побежала… - Однако, пройдя несколько шагов, она вдруг притормозила и, обернувшись, крикнула: - И всё-таки ты имей это в виду. Ну, то, о чём я тебе рассказала.      
После этого она почти бегом перебежала через дорогу и устремилась к автобусной остановке. А Сергей проводил её взглядом, потом постоял ещё немного на месте, переваривая всё услышанное, и лишь после этого зашагал домой.   


Продолжение: http://proza.ru/2025/10/02/109