Глава XI Счастливая мысль

Всё больше переживал от невозможности вернуться в покинутую его народом пятьдесят восьмую квартиру Корка. Хотел оказаться в ней хотя бы на время. Взглянуть на давно забытые места, где появился на свет. Пробраться в угол, где жил в согласии со своей мамашей, погибшей во время применения яда под неожиданно навалившейся на неё тенью Необъяснимого присутствия.
Сначала боялся яда, остававшегося на всём в квартире. Теперь, когда знал наверняка, заселена южанами, не решался на это. И только в последнее время, когда начал понимать, сушит его неизлечимая тоска о прошлом появилась в голове навязчивая мысль, пробраться за стенку, в пятьдесят восьмую квартиру. Хоть и понимал, не сможет вернуть прошлое, но хотел ещё раз окунуться в него.
Но как это сделать, чтобы остаться незамеченным?
Много думал над этим и в итоге, узнав от разведчиков, существует никем не охраняемый проход над пятьдесят восьмой в её подвесных гипсокартонных потолках, решился воспользоваться им для того, чтобы пройти над квартирой. Не будет входить в саму, а лишь посмотрит через щель какого-либо встроенного светильника на неё сверху.
Никто и не узнает об этом. Для того пойдёт не ночью, когда все проходы наполняются шастающими в обе стороны, их и южан разведчиками, а днём.
Много дней лелеял в себе эту мысль. И в итоге решившись, проведя всю ночь в ожидании, не дождавшись утра, вышел на рассвете.
Воспользовавшись трещиной в стене приквартирного тамбура пробрался под потолком через наружную стену пятьдесят восьмой.
Остановился в нерешительности оказавшись в невысоком помещении. Не мог в нём сориентироваться. Но шёл вперёд, то и дело пролезая сквозь стандартные отверстия в металлических переборках.
Кое-где сквозь щели в встроенных светильниках пробивался утренний свет. Но не мог и по ним определиться, куда направляться дальше для того, чтобы оказаться над комнатой, в углу которой, под плинтусом раньше жил. Отсюда, с изнанки потолка, всё выглядело иначе.
Проплутав долгое время присел у одной из щелей, чтобы посмотреть сквозь неё вниз. И точно, это помогло ему сориентироваться. Находился всё ещё в коридоре. Следовало попав в комнату повернуть налево и двигаться дальше, в сторону наружной стены дома.
Знал, в ней, помимо люстры, имелись, как в коридоре ещё и встроенные светильники. Благодаря еле заметному свету сквозь щели между ними и гипсокартонным потолком шёл вперёд.
Остановившись у одного, попытался заглянуть вниз. Но не сумел разглядеть то, что было под ним. Да и не тот ещё был светильник, что мог бы во всей красе показать место, требовавшееся ему.
Прошёл к следующему. Но он слишком уж плотно прилегал к проделанному для него проёму. Что ж, придётся забраться вовнутрь самого светильника для того, чтобы через его стекло разглядеть творящееся снизу.
Пробравшись, зацепился ногами за патрон лампочки, чтобы не свалится вниз, на стекло. С него бы не смог уже потом выбраться обратно. Слишком гладкие стенки были у колбообразной конструкции.
Ничего не мог узнать. Внимательно всматривался будто видел другую квартиру. Ковры на стенах. Даже на полу. Массивная, не оставляющая проходов мебель. Множество красочных, в толстом багете картин на не менее пёстрых стенах.
Но сам угол, интересовавший его был и вовсе не виден, так, как  теперь там располагался огромный, с ворсом, напоминающим дикий лес диван.
Такой рискованный, долгий путь, что проделал сегодня оказался вовсе ненужным. Напрасным. Но это не расстроило. Лишь дало понять, нет теперь больше того, к чему стремился последнее время. Это скорее обрадовало. Теперь мог возвращаться обратно.
Показалось даже, энергия жизни вновь вернулась к нему. Захотелось любви, новой, несмотря на возраст семьи, с какой-нибудь лишившейся папаши разведчика мамашей. Думая так, выбирался обратно.
Опершись ногой на патрон лампочки, уже дотянулся к проводу, по которому и забрался в светильник, когда щёлкнул выключатель и одновременно с яркой ослепившей его вспышкой, был поражён сильнейшим, в тысячные доли секунды превратившем его в пепел разрядом электричества.
Не успев понять произошедшее навсегда остался с недодуманной, застрявшей в его теперь уже не существующей голове счастливой мыслью.