Глава X VIII Болезнь

- Да. Я опять жду приплод, - призналась Чешуйка Воронке на прежнем месте, в углу у лоджии.
- Невероятно Чешуйка! Но, должен признаться тебе.
- В чём?
- Мне показалось, не устраиваю тебя как…
- Что ты такое говоришь!?
- Тогда, помнишь, я чудом остался жив.
- Да. Всегда догадывалась, чего-то не договариваешь.
- Так вот. В функции разведки входит и дегустация найденных продуктов. А в той квартире было слишком много любимых нами крошек, капелек жира, ну и конечно остатки белка во многих его проявлениях.
Это сильно насторожило нас. Присматривались. Пытались распознать в запахе малейшие отклонения. Но их не было. И всё же с огромной опаской пробовали. Все месторождения пищи имели хаотичный, природный вид. В итоге сложно теперь сказать, был ли там яд. Ведь последствия его воздействия невозможно сравнить с другими членами разведгруппы. Все они погибли. А с мёртвыми, увы не поговоришь. Остались лишь мы с Червонцем.
- Какие последствия?
- После мне показалось, не могу в полной мере выполнять свои функции связанные с продолжением рода. Будто некая невидимая болезнь поселилась во мне и разрушает изнутри. Незаметно, как маленький червь точит. И касается прежде всего тех органов, что вырабатывают семя.
- Ничего такого не замечала в тебе.
- С каждым днём всё больше ощущаю её.
- Но каким образом?
- Это очень сложно объяснить Чешуйка. Но…
- У тебя по-прежнему всё получается. Зря даёшь одолеть себя своим сомнениям.
- Это не сомнения. Уверен, не в состоянии теперь… - замялся Воронка.
Смотрела на него непонимающими глазами. Продолжил:
- И поэтому… . Поэтому очень рад тому, что ты сказала мне сейчас.
- Воронка, всё хорошо и у тебя скоро снова будут дети.
- Спасибо Чешуйка.
- Тот, прежний выводок удался на славу. И теперь уже полноценные члены нашего чёрного народа.

Вспомнила этот недавний разговор, когда наблюдала отделённую от её тела оотеку. Была устрашающе изогнута, будто, кто-то пнул её в бок ногой.
Только бы все родились нормальными, без недостатков, первое, что подумала, как мать.
Вскоре, показавшаяся нимфа слегка успокоила её своей правильной формой. Жаль её Воронка не рядом и не может видеть того, как был не прав. Вовсе нет в нём никакого изъяна. Просто слишком подвержен сомнениям. А это качество само по себе не плохо и свойственно более умным. Чёрные, в отличие от рыжих и южан, благодаря столетиями городской жизни выше их в развитие.
Но боялась давать волю успокоившим её мыслям. Сбросив оотеку, с волнением наблюдала со стороны процесс появления на свет своих нимф.
Те выбирались неспешно. Но уже после шестой поняла, внутри никого не осталось. Ужас пронзил её.
Неужели!?
Но нет! Не может этого быть! Никогда не случалось такого, чтобы чёрные мамки переставали плодоносить из-за… Но может вина в ней самой!?
Была отравлена тогда, давно, в детстве, когда вместе с остальными чёрными бежала из пятьдесят восьмой квартиры. И этот яд всё время таился в ней не получая развития, иначе, как можно было объяснить, что до этого исправно приносила нимф?
Подобная догадка ещё больше сковала. Но гнала от себя грустные мысли. Будто окаменевшая стояла перед опустевшей оотекой, наблюдая за тем, что может всё же, хоть, кто-то ещё затаился в ней.
И точно, еле переставляя своими маленькими ножками выползла из неё последняя, самая маленькая нимфа.
Должна была радоваться этому. Ведь не шесть, а целых семь нимф оказалось в сегодняшней оотеке. Но нет, не было в ней сил радоваться. Понимала, в один миг превратилась в изгоя не способного на самое главное для чего была рождена, продолжению рода чёрных.
Впрочем лишь сама считала себя таковой, в отличие от остальных чёрных мамаш, последнее время изменивших представление о потомстве. Рядом с ними выглядела ортодоксом.
Вновь нахлынула вина, молнией пронзила мысль – не сможет больше иметь детей! И причина кроется в ней! Всё больше верила своей догадке, окончательно забыв о том в чём признался ей любимый Воронка.
И то, что болезнь развивающаяся именно в ней будет прогрессировать теперь ни капельки не сомневалась. Страх оказаться бесполезной для своего народа оказался ещё большим чем тот, что возможно испытывала Копирка, когда родила от южанина. Ведь будучи полукровками её дети воспитывались среди чёрного народа, соответственно являясь его частью. При этом их было гораздо больше чем обычно приносили чёрные мамаши.

- Не переживай Чешуйка. Не твоя в том вина, - успокаивал её вернувшийся из разведки под утро Воронка.
- Чья же!? Я не смогла! И потому не имею права оставаться с тобой. Недостойна того, чтобы называться мамашей. Это звание испокон веков было почётным у нашего народа, в отличие от южан ценящего слабый пол.
- Брось. Не вини себя. Проблема во мне.
- Если так, ты должен доказать это.
- Я? Каким образом?
- Мы давно не дети. И прекрасно знаем законы нашего народа.
- Ты говоришь о том, что я обязан уйти от тебя, выбрав себе другую?
- Иначе… иначе, - плакала Чешуйка, - они обвинят тебя в том, что не способен, не справляешься с…
- Но зачем я должен уходить!? Ведь не твоя вина в произошедшем. Болезнь во мне. Это страшный яд. О котором должен рассказать старейшинам. Они обязаны, рассудить, принять решение.

Перед тем, как идти к старцам решил обсудить с другом важную для него тему Вопронка.
- Да. Но у меня ситуация гораздо хуже. И вовсе не могу теперь иметь со своей мамашей оотеки, - на его вопрос признался Червонец.
- Значит я был прав. Мы оба с тобой отравлены, - заявил потеряв последние остатки веры в чудо Воронка.
- Это так друг, - смотрел на него Червонец.
Вновь его глаза были грустны. Загоревшаяся в них ненадолго искорка надежды, веры в будущее, угасла. Пустой, обречённый взгляд испугал Воронку больше чем даже сам факт отравления.
Перед ним стоял теперь не с самого детства грустный, пусть и на какое-то время слегка изменившийся Червонец, а потерянный, лишённый смысла жизни чёрный. Знал, эта напасть всё чаще поражает представителей его народа. Но не ожидал того, чтобы его верный друг оказался побеждён ею.

- По сравнению с происходящим ваша проблема не стоит и выеденного яйца, - выслушав говорившего за двоих Воронку, заявил ему и Червонцу Чернота. 
- Но как на неё посмотрит народ? – не успокаивался Воронка.
- Народу скоро будет не до того. Лучше меня знаете о том, что Необъяснимое присутствие готовит, что-то недоброе. И это всё на фоне перенаселённости из-за стекающихся в дом южан.
Нам уже никогда не достичь их численности. К тому же, как я понимаю, борьба прежде всего идёт с чёрными. Благодаря своему размеру привлекаем большее внимание со стороны Необъяснимого присутствия. Видимо считает, разделавшись с нами, легче будет разобраться с рыжими и южанами.
Но в природе не так всё просто. Тысячелетиями устоявшийся баланс, невозможно изменить кардинальными мерами. Приведут к катастрофе. Увы, у нас нет возможности влиять на происходящее. Способны лишь на борьбу. Даже если все и исчезнем в ней, другого пути просто нет.
Сейчас уже речь идёт не столько о нашем количестве, что невозможно увеличить даже за многие годы, а прежде всего о стойкости в борьбе.
Предстоят сражения и каждый воин на счету.