7. Маленький зловредный скунс

    Скунсов легко узнать по характерной окраске, состоящей из белых полос или пятен на чёрном фоне. Такие яркие узоры служат предупреждением возможным хищникам.
    Зверька-отравителя с виду и не припишешь к таковым. Внешне он довольно симпатичен. Приятная мордашка куницы, пузико, как у барсука, и невероятно пушистый хвост – сложно подумать, что это ходячее химоружие, ведь отличительная черта скунсовых – наличие желез, выделяющих в случае опасности едкое вещество со стойким неприятным запахом. Скунсовые способны выбрызгивать струю этого секрета на расстояние от 1 до 6 метров. Однако скунс использует свое оружие только в рамках самообороны.
    Основными врагами скунсов являются люди, уничтожающие этих животных из-за их запаха, а также за нападения на домашнюю птицу. Множество скунсов случайно погибает под колёсами автотранспорта или съев ядовитые приманки. При этом скунсы приносят ощутимую пользу, уничтожая змей, вредных насекомых и грызунов.

***1
    Есть такие злюки-колюки, которые не подпускают к себе никого и близко. Огрызаются, вредничают, дерутся. Если такая злюка глупа и некрасива, то к ней и претензий нет. Таких люди стараются не трогать и обходят стороной, а иногда даже жалеют. Но попадаются среди подобных особ редкие по зловредности, неуживчивости и агрессивности экземпляры, которые, несмотря ни на что, притягивают к себе как магнит всех и вся.
    Такой была Зойка. В детском саду и младших классах школы она колошматила почем зря пацанов, грубила воспитателям и учителям, портила садиковское и школьное имущество, ни с кем не дружила и вела себя как отъявленная хулиганка. Школьный психолог определял Зойкино поведение как протест против покушений на ее свободу и личное пространство со стороны взрослых, но, главное, ее не устаивали общественные гендерные стандарты и нормы. Началось это примерно в пятилетнем возрасте, хотя родители ее не только не притесняли, напротив, покорно выполняли все капризы и прихоти. Наверно, такая избалованность и сделала ее сплошной проблемой для окружающих.
    Не сказать, что Зойка мешала кому-то что-то делать, вовсе нет. Она сама не хотела выполнять чьи-либо требования и нарушала все правила. Отличало ее от подобных ей неуправляемых злобных упрямцев неординарная внешняя привлекательность, такая, что пацаны и парни постарше без слов терпели все ее издевательства, даже когда она распускала руки и била кого-нибудь из них до синяков. В такие моменты глаза Зойки горели как у кошки, а щеки пылали алым румянцем, делая ее безумно красивой.
    К 17 годам перед самым выпуском из гимназии Зойка стала еще невыносимей, не просто огрызалась на каждое замечание окружающих и учителей, но могла выдать такой поток контр аргументов, что мама не горюй. Учителя много раз жаловались на нее завучу и директору, однако училась она при этом намного лучше других. С этим им приходилось считаться. И огрызалась она чаще всего, если учитель был неправ по предмету, который преподавал. Зойка не прощала ошибок взрослым. Однако ее часто обвиняли в грубости и неуважении по отношению к тому или иному учителю и несколько раз ставили вопрос об исключении из гимназии. Но не исключили, поскольку на поверку все ее наезды фактически выявляли огрехи в знаниях учителей, которые внедряли эти огрехи в головы своих учеников. Правда, часто Зойкины выпады в сторону того или иного преподавателя касались, прежде всего, личностных свобод и в том числе свободы думать так, как хочется. Эти свободы значительно подавлялись классической системой обучения, принятой в гимназии.
    Особо доставалось от нее гуманитариям, которые использовали устаревшие трактовки того или иного текста, события или явления. Слишком хороша была Зойка в доказательствах. Другой вопрос, что спорила и доказывала она свою правоту некорректно и бесцеремонно, доходя порой почти до оскорблений. А уж как доставалось от нее одноклассникам, и говорить не приходилось. Ведь ее часто задевали, мальчишки – своими сальными шуточками, а девчонки – откровенной ложью и сплетнями по ее поводу. Ее не любили и боялись за характер, надменность и нетерпимость.
    Уважала она только двух преподов изо всех остальных. Англичанку и физика. Оба были молодыми и преподавали по весьма прогрессивным методикам. На уроках физики и английского ученики ловили каждое слово учителя, настолько увлекательно этими педагогами давался учебный материал. Англичанка очень хвалила Зойку, которая хватала все на лету. Да и физик не отставал, потому что на его уроках Зойка кардинально менялась.
    После уроков за англичанкой всегда приезжал муж. А физик, собрав свой портфель, покидал гимназию и шёл в том же направление, что и Зойка. Поэтому она давно выяснила, что живет он недалеко от нее. И однажды он заметил ее, подозвал и домой они пошли вместе. Эти прогулки Зойка очень ценила, поскольку физик был интереснейшим собеседником. Он, конечно, знал, насколько она проблемная ученица, но общался с ней спокойно, уважительно и по-доброму.
    Между прочим, физик дружил с гимназическим психологом, и они наверняка обсуждали между собой Зойку и ее поведение. Но по дороге домой физик никогда не заговаривал с ней об этом, и общались они практически на равных. Однажды, когда Зойка опять скандалила в своей манере с историком, физик подошел к ней, взял за руку и увел в учительскую. С кем-то другим она обязательно начала бы вырываться и огрызаться, но не с ним.
-Зоя, – сказал он, усадив ее рядом со своим столом, – Тебе уже не 10 лет. Перевоспитать кого-то из учителей старой формации ты все равно не сможешь. Поэтому не трать напрасно свои силы и эмоции.
-Но они вредят ученикам, которые верят им на слово. Они формируют у них неправильное мировоззрение. Как я могу не замечать такого?!
-Да, ты права. Но бороться с подобным следует иными способами. Например, написать петицию, собрать подписи и подать руководству гимназии или даже в отдел образования. Ведь все твои скандалы не привели ни к чему, кроме того, что тебе выносили взыскания и чуть не исключили из гимназии.
-Вадим Петрович… да, я поняла. Мне следует измениться. Но меня безумно злит все это, ведь многого уже не исправить, сколько учеников приняли на веру слова и установки таких учителей.
-Ты очень умна, и твои успехи в учебе восхищают. Однако не забывай, что ты девочка, умная, красивая, взрослая…
-Я не хочу! – вдруг воскликнула тогда в ответ ему Зойка.
-Не хочешь чего? – удивился он, – Не хочешь быть девочкой?
-Я ненавижу гендерную дискриминацию!
-Ты считаешь женское достоинство и гордость дискриминацией?
-Меня замордовали тем, что я как девочка не должна этого, не должна того, не должна быть грубой и говорить правду в лицо. Но по-другому не получается!
-Так вели себя убежденные комсомолки, – улыбнулся он, – Однако сейчас иные времена, и оппонента вполне можно убеждать и другими методами.
-Я пыталась… пыталась говорить с каждым из учителей, которые… Но меня не слушали. А каждый мой прилюдный скандал тем, кто его услышал, запомнится надолго и заставит думать своей головой. Иным способом я не могу ничего и никому доказать, мои одноклассники послушны учителям как телята, и иной раз в своих письменных работах слово в слово повторяют их слова, чтобы только получить высокий балл. 
-Понятно. То есть ты борец за историческую правду?
-Я борец за свободу мысли. И это мой метод борьбы.

***2
    Зойка ни в кого не влюблялась. Слишком критично смотрела на парней. В универе она вела себя не лучше, чем в гимназии. Конечно, не скандалила как раньше, но хладнокровно и беспощадно разбивала доводы неприятелей в спорах. И оппонентами ее опять часто выступали преподаватели. С одногруппниками она держалась надменно и холодно, а противника могла просто уничтожить ядовитым замечанием. Врагов она нажила почти сразу, уже на первом курсе. В людях Зойку раздражали глупость и самомнение. А таких хватало за глаза. За ядовитые и точные определения, унижавшие оппонентов по спорам, один, не менее злобный умник, в сердцах обозвал Зойку скунсом. Хотя она, как бы ни спорила, никогда не опускалась до присвоения кому-то обидных полудетских кличек. Кстати, ее недруг никому больше не позволял так ее называть и пресек это с первого же раза. Она поначалу не придала этому значения, потому что реально злилась на него. Да что там злилась, она впервые ненавидела кого-то так остро, потому что этот самовлюбленный наглец оказался сильным соперником.
    На преддипломной практике, перед самой защитой она вдруг встретила его возле торгового центра. Он разгружал лотки с товаром с торцевой части магазина. Зойка крайне удивилась тому, что он подрабатывал в период перед дипломом. Ей еще не приходилось думать о деньгах, она понятия не имела, что значит нехватка средств, на ее карточке всегда было достаточно денег.
    Матвей увидел ее.
-А как же практика? – спросила Зойка, подойдя ближе.
-Посторонись, зашибить могу, – ухмыльнулся он. Потом, когда он выгрузил из микроавтобуса последний лоток с фруктами, присел на пустые ящики и кивнул Зойке, чтобы села рядом.
-Я досрочно все сдал. Осталась только защита.
-Зачем тебе работа? – удивилась Зойка.
-Деньги нужны. Здесь, конечно, много не заработаешь, так, на карманные расходы и на еду.
-Ты вроде всегда был стильно одет, мобил дорогой имел и все такое.
-Кончилась лафа, – сказал Матвей и подставил лицо солнцу, зажмурив глаза.
-Поссорился с родителями?
-Да. Ушел от них, живу у друга. А ты все за правду борешься?
Зойка впервые ощутила нечто вроде неловкости.
-Ладно, не парься. Не считай меня неудачником. Диплом получу и сразу устроюсь на хорошую работу. Меня уже ждут там. А родаки… не хочу больше от них зависеть.
Потом он собрал пустые ящики, закинул их в микроавтобус и сел за руль.
-Куда тебя отвезти? Могу подбросить, – сказал он Зойке. Она подумала несколько секунд и назвала адрес.
-Ты мне сразу понравилась, – сказал Матвей, выруливая из переулка, – Еще на первом курсе. Неугомонная задира.
-Ты ведь меня скунсом обозвал, – буркнула Зойка.
-Да, разозлился тогда на тебя сильно. Но тебя ведь никто больше не смел так называть, я бы любому башку разбил за это.
-Где так накачался?
-В тренажерке, когда еще мажором был. Но на третьем курсе крест на этом поставил. В ночном клубе охранником подрабатывал, там неплохо платили.
-Ты сказал, я понравилась тебе… а сейчас нравлюсь?
Он засмеялся:
-Все такая же.
-Какая?
-Наивная. Нравишься. Жаль, что скоро защитимся и разбежимся в разные стороны. Мне пока не до жиру, устроиться в жизни нужно. Потом найду тебя. Смотри, ни в кого не влюбляйся.
Зойка сидела с открытым от удивления ртом. Он глянул на нее и снова засмеялся.
-Про тебя я все знаю, а тебе вот мой номер телефона, – достал он из нагрудного кармана визитку.
-Грузчик с визиткой, – пробормотала она и прочла "Специалист по инновациям в области айти-технологий Матвей Новиков". 
-Позвони мне, я сохраню твой номер.
Она позвонила.
-Работать куда пойдешь? – спросил он.
-Пока не знаю, не думала еще.
-Если что, со мной не хочешь? Вот, поизучай, – он достал еще одну визитку и дал ей, – Это фирма, где я собираюсь работать.
    Когда он подвез ее к дому, то вдруг наклонился к ней и быстро поцеловал в губы:
-Это, чтобы не забывала обо мне, – сказал он. После этого она пулей вылетела из микроавтобуса и в два прыжка оказалась у своего подъезда. А Матвей, дождался, когда она откроет дверь, развернулся и уехал. Зойка немного подумала – почему он развернулся? ему в другую сторону нужно было?

***3 
    Зойка больше не видела Матвея, он защитился раньше неё на день. И на торжественное вручение дипломов не явился. Ей сказали, что он получил диплом в деканате еще вчера, потому что срочно уезжал по семейным обстоятельствам в Москву.
    На прощальную вечеринку она не пошла, просто гуляла по городу. Ведь она хотела увидеть только Матвея. Наверно, случилось что-то серьезное, раз он так спешно уехал. Она села на тумбу возле фонтана и набрала номер с визитки.
-Это ты? – услышала она его голос.
-Да… у тебя что-то случилось? – спросила она.
-У отца инфаркт. Мы в больнице сейчас.
-Прости, я не вовремя.
-Ты вовремя. Я рад, что ты беспокоишься обо мне. Наверно, долго не увидимся, потому что… у меня через три дня военные сборы.
-Вот как? Это надолго? Как в армии?
-На два месяца. Ты запомнила мой поцелуй?
-Я? Да… запомнила… Но хотя бы на 10-15 минут можно будет увидеть тебя перед отъездом?
-Вряд ли, там толпа таких же, как я, гоблинов будет. Просто дождись меня.
-Матвей… я хотела сказать, что ты мне тоже нравишься.
-Хорошо. Прости, пришел врач.
    Она жалела, что не имела ни одного его фото. И помнила только последнюю их встречу возле магазина. На нем была форменная курьерская одежда. Их стычки в универе… перед глазами мелькала только его белоснежная дорогущая сорочка и стильный жилет. А на руках часы стоимостью не менее 200 тысяч. Тогда она ненавидела этого рафинированного сынка богатых родителей.
    Ушел из дома, развозил фрукты-овощи, работал охранником ночного клуба… Он, блестящий выпускник престижного вуза – курьер и охранник? Она шла домой, было уже довольно поздно, но стояли белые ночи, народ гулял и веселился. А Зойка глотала слёзы. Впервые за очень долгое время.
    В универе у Зойки все-таки появилась подруга. С ней она и встречалась теперь, чтобы пообщаться, поговорить о том, какие у каждой планы, что сейчас модно носить, читать или смотреть. Алка никогда не спорила с Зоей и считала ее очень умной. Однако в вопросах моды и отношений с парнями именно она просвещала Зойку, поскольку та настолько застряла в своем подростковом бунтарстве, что только сейчас начала осознавать свои желания как девушка. Алка вела видео блоги в Тик-Токе, Контакте и других соцсетях. Они подружились на последнем курсе универа. До этого Зойка сторонилась не только парней в группе, но и девчонок. Никто из них не вызывал у нее интереса, а ее все считали гордячкой и злыдней, поскольку она обо всем имела свое мнение. Единственное, о чем она никогда не судила, так это об отношениях, потому что сама ни с кем никогда не встречалась, и отшивала парней, пытавшихся завязать с ней беседу о чем-то, кроме учебы.
    Сегодня они с Алкой встретились в кафе, и Зоя спрашивала ее мнения о Матвее.
-Матвей? – удивилась Алка, – Вы же почти не общались. Почему интересуешься?
-Его на сборы забирают.
-И что? Он нравится тебе?
Зойка кивнула, опустив голову.
-Матвей – это ветер, поняла? – сказала Алка серьезно, – Сегодня здесь, завтра там. И девкам только головы морочит, ни с одной так и не замутил по-серьёзному.
-А не серьёзно мутил с кем-то?
-Да за ним целый табун тёлок бегало. Ты что, не видела? Ааа, помню, на первом курсе вы с ним постоянно грызлись. Но потом вроде успокоились. А с девками да, мутил постоянно, но ни с одной так и не остался. Он же богатенький сынок, слишком высокие запросы имеет. И выглядит нечета другим.
-Он ушел от родителей, курьером подрабатывает, – сказала Зоя.
-Наверняка для форсу. Модно это теперь.
-Модно? После военных сборов сразу работать в какой-то фирме хочет.
Она протянула Алке визитку фирмы, которую дал ей Матвей.
-Ну… может, реально за ум взялся, – сказала Алка задумчиво, – Он же отлично учился, без блата. Но ты того… не особо влюбляйся в него.
-Он сказал, что я ему нравлюсь. Просил дождаться его.
-Наивная ты, Зойка. Парням верить нельзя. Особенно таким, как он.
    Когда Зоя уже вернулась домой, то вдруг поняла, что плохо помнит его лицо. И цвет глаз – какой? Она залезла в соцсети, но он везде был снят в компании, на каких-то мероприятиях и т.п. И ни одного крупного плана. Она послала ему смс: – "Пришли мне свое фото", потом опомнилась и написала: "Как твой отец?". Матвей не ответил. Зоя ждала до часу ночи, но от него так ничего и не пришло.       
         
***4 
    Все последние дни Зойка плохо спала. Просыпалась с сердцебиением, вскакивала, выходила на лоджию. Ей снились сны, в которых она отдавалась Матвею в точности, как в самых эротических фильмах, которые она стала смотреть совсем недавно. До этого она совершенно не воспринимала эротику и была равнодушна к любым ее проявлениям на экране и в литературе. Конечно, ее беспокоило это, и она даже нашла определение для себя – личность позднего сексуального развития. Алка поржала над ней, но согласилась, что такое бывает среди ботанов. А то, что Зойка настоящая ботанка, сомнений ни у кого не имелось, даже у нее самой.
-Главное, что ты не синий чулок, раз что-то пробудилось в тебе, – говорила Алка, – А то я даже бояться за тебя стала. 22 года и нетронутая. Это ж надо такое в наше-то время! Слава богу, и у тебя гормоны взыграли.
    Сама Алка уже напробовалась секса выше головы и успела к нему остыть. В идеальную любовь она никогда не верила, поскольку была приземленной реалисткой. Зойка о любви тоже не думала. Она где-то у классиков вычитала, что романтическая любовь – это порождение литературы и началось все с рыцарских романов. На деле все и всегда сводится к животной похоти и инстинкту продолжения рода. Даже в любви родителей к детям всегда имеется корысть, а в основании лежат все те же инстинкты. Зойка методично прочла все об Эдиповом комплексе, о комплексе Электы, об Эросе и Танатосе и новейших воззрениях нео фрейдистов. Философские работы о сущности любви читать она не стала, метафизика ее не интересовала.      
    Родительскую любовь и свою любовь к родителям она определяла как обычную родственную привязанность, основанную на бытовой созависимости, потому что никогда и ни в чём не была откровенна с родителями. Мало того, она считала, что у них обоих ума не хватит, чтобы ее понять. Хотя родители ее обожали и ни в чем не могли ей отказать. Впрочем, она никогда не сорила деньгами, которые они ей постоянно перечисляли на банковскую карту, и была очень рациональна в тратах. 
    С Алкой они обычно встречались по средам и пятницам после 16-ти. Алка работала в сетевом издательстве, а кафе, где они обедали с Зойкой, находилось в шаговой доступности от офиса фирмы, куда Алка приходила, чтобы обсудить с главредом дальнейшую стратегию и получить новое задание. Такое они старались обсуждать лишь тет-а-тет, опасаясь конкурентов. После посиделок в кафе, Зойка медленно прогуливалась перед тем, как возвратиться домой. Так было и в этот раз. Но вдруг ее окликнул мужской голос:
-Зоя Новикова?
Оказалось, что это тот самый учитель физики из гимназии, Вадим Петрович. Они разговорились, он живо интересовался ее успехами в универе и дальнейшими планами.
-Какая же ты стала, – произнес он восхищенно, разглядев ее, когда они сели за столик уличной забегаловки, чтобы выпить по банке тоника.             
-А как вы живете? – спросила Зойка, хотя ей было все равно.
-Да вот, – ответил он, – Жениться собрался. Пора остепениться, мне уже 33. Завидую твоему возрасту, когда всё еще впереди. А парень у тебя есть?
Зойку удивил его интерес к ее личной жизни, и она почему-то соврала:
-Пока что нет. Не встретила еще никого.
По большому счету это являлось правдой. Ведь Матвей пока не назвал ее своей девушкой, а в этих вопросах Зойка ориентировалась на стандартные правила, по которым двое объявляли себя парой. Для этого, в ее понимании, требовалось, чтобы они не просто встречались, а чтобы жили вместе и спали. Все остальное она относила к приятельским отношениям. Парни-друзья часто намекали ей, что не прочь встречаться с ней. Она и встречалась – ходила то с одним, то с другим на выставки, в кино, в кафе. Но этим все и ограничивалось.
    Вадим Петрович решил проводить ее до дома. Она ощущала неловкость, но не смогла отказать ему. Он рассказывал о новых правилах егэ и огэ, и о талантливых учениках, вспоминал ее таланты спорщицы. А когда они почти дошли до двора ее дома, он остановился возле ларька, с трех сторон окруженного кустарником.
-Дальше не пойду, – улыбнулся физик.      
-Что ж, тогда до свидания, была рада встрече, – сказала Зойка и хотела уже отчалить, но он взял ее за руку и притянул к себе вглубь кустов. Зойка удивленно взглянула на него, и не успела ничего сообразить, как он прижал ее к себе и поцеловал.
-Зоя… я вспоминал тебя, – начал он в возбуждении, – Ты всегда мне нравилась, очень нравилась.
-Вадим Петрович! – изумленно воскликнула она, – Вы же сказали, что собираетесь жениться?
-Теперь, встретив тебя, я уже ничего не хочу. Да, конечно, я старше, но… поверь, я буду любить тебя, очень сильно буду любить.
-Но мне нравится другой! – оттолкнула его Зойка.
    Она вырвалась из его рук и побежала к своему подъезду. Образ умного и прогрессивного учителя рухнул в ее сознании в мгновение ока. Физик показался ей жалким и отталкивающим.      

***5
    Матвей словно почувствовал произошедшее с Зоей. Когда она вошла в квартиру, то услышала звонок.
-Привет, – сказал он, – Прости, что не звонил. Был очень занят.
Зойка дрожала, но ответила:
-Привет. Я поняла, что ты занят. Как твой отец?
-Это все спектакль был. Для меня. Даже доктора подкупили.
-Спектакль? Для чего?
-Мать хотела заплатить, чтобы мне военные сборы засчитали, и чтобы я домой вернулся. А что у тебя с голосом?
-Да так… запыхалась просто.
-Что случилось? Отвечай!
-Матвей… скажи, я ведь теперь твоя девушка?
-Да, моя. И всем можешь это говорить. Что произошло? Не зли меня!
-Встретила тут одного из гимназии, где училась. Не ожидала, что он начнет…
-Приставал? Поцеловал тебя? Говори! Кто это? Фамилию назови, в одном классе с тобой учился?
-Нет… это учитель физики.
-Что?!! Как его звать?
-Матвей, я сама позвоню ему. Просто не ожидала, поэтому… не знала, что ответить, сказала, что ни с кем не встречаюсь. Он бы не стал… Но разве мы встречаемся с тобой? Всего один поцелуй и то не серьезный…
-Встречаемся! Как он посмел тебя тронуть?!
-Он больше не станет, он интеллигентный человек…
-Я хотел, чтобы ты помнила только мой поцелуй.
-Я помню, помню, правда. Мне сны всякие снятся о тебе, где мы с тобой… ну… это…
-Правда? Хорошо. Дождись меня, обещай!
-Конечно, дождусь. Не сомневайся. Но у нас, точно, все серьезно?
-Да. Все, мне пора…
    Она никак не могла успокоиться, ходила по комнате туда-сюда. Потом позвонила Алке:
-Скажи, что мне делать?
Алка выслушала ее рассказ об учителе и о разговоре с Матвеем.
-Всего один поцелуй? – переспросила она и задумалась.
-Зная Матвея, каким он был в универе, странно, что он считает вас парой. У меня пальцев на руках не хватит, сколько он за пять лет тёлок поменял, просто развлекался с ними по полной. А тут один поцелуй… Зачем ему это? Неужели так хочет тебя удержать? Зойка, подумай еще раз. Вдруг ты ему только для коллекции нужна – нетронутая, наивная дурочка? Ты ж в любви ни черта не соображаешь. Если поиграет и бросит тебя, будет очень больно. Я с одним рассталась, так неделю в запое сидела, нутро все выворачивало.
-Ты?! – изумилась Зойка, – Почему?
-Потому что других я сама бросала, а этот гадёныш меня бросил.
-Ну, бросит и бросит. Я не сильно расстроюсь, – уверила ее Зойка.
-Вот и хорошо, – воскликнула Алка, – Не влюбляйся в него! Эти кобели и на сборах найдут, с кем потрахаться. Медсестры или поварихи… баб везде полно.
    Зоя опять полночи не спала. Думала об учителе и о Матвее. Физика, в конце концов, ей стало жаль. А Матвея она снова представляла в постели с собой. Может, это у всех так бывает поначалу, думала она, у меня же никого пока не было. Сенсорный голод, гормоны взыграли и все такое. Да, но почему ни о ком другом я не думаю? Она перебрала всех знакомых парней, тех, с кем дружила с универа, тех, кто пытался к ней подкатывать, тех, кто нравился ей внешне. Но нет, Матвей был вне конкуренции. Особенно эротичным и возбуждающим казался ей его курьерский форменный костюм. Это наверно как в порно роликах, думала она, где ремонтники в автомастерских ходят с обнаженными торсами, или сантехники-сексоты… Но все это нисколько ее не трогало, она помнила лишь его сильное объятие, поцелуй и решительный, почти приказной тон, которым он говорил с ней по телефону. Я точно мазохистка, решила она. Ее успокаивали только прочитанные статьи о том, что основой женской сексуальности является глубоко сидящий архетипичный мазохизм феминной природы. 
    Мать все же заметила перемены в ней и начала приставать.
-Да все нормально, – огрызалась Зойка и теперь все чаще задумывалась о том, как бы жила отдельно от родителей. Правда, пока она не представляла, как это самой зарабатывать себе на жизнь. Поэтому решила прикинуться примерной дочерью и спросить у матери, как они отнесутся к тому, что она начнет встречаться с парнем. Но родители, как оказалось, давно ждали этого, потому что переживали о ее не востребованности у парней.
-Вы же сами мне сказали, не искать пока работу и отдохнуть до осени. Так? – спросила она, – Могу я рассчитывать на вашу финансовую поддержку?
Эти вопросы оказались излишними, родители готовы были на все, лишь бы единственная дочка, умница и красавица, могла наряжаться и тусить со сверстниками. Мать так и сказала:
-Ищи свое счастье, не экономь – покупай наряды, занимайся внешностью, устраивай свою судьбу. Для женщины это самое важное в жизни. 

***6 
-Все бы мамаши такими были, – заявила Алка, когда Зоя рассказала ей о реакции своих родителей.
-Поможешь с покупками обновок? А то я всегда сомневаюсь, – спросила подругу Зоя.
-Сомневаешься? Ты ж самая моднючая в группе была. Я, знаешь, о чем вчера подумала –  почему Матвей даже не ревновал тебя к твоим друганам? Понятно, что это просто друзья-товарищи, однако чем черт не шутит.
-Думаю, это потому, что я никогда не пью спиртное, если нахожусь в компании с парнями.
-Кстати, да. А почему? Никогда не хотела расслабиться? И вообще, не припомню, чтобы ты что-то кроме шампанского пила.
-Не понимаю я этого. И так вроде нормально все. До недавнего времени не ощущала никаких напряжений, чтобы желать расслабления.
-Ты точно из детства не до конца вылезла. Расслабляться только детям не нужно, у них совсем иная жизнь, никакой ответственности ни за что. Какая же ты все-таки тепличная, Зойка. Я переживаю. Вроде умная, даже слишком, но по жизни…. ау, тушите свет. Как это в одном человеке может уживаться? А твои эротические фантазии… все хочу спросить, до какой черты они доходят?
-Ты совсем меня считаешь недоразвитой? Просто раньше меня отвращали мысли о сексе. Все я прекрасно представляю и сто раз видела в интернете. Но не вызывало у меня это никаких желаний. А как Матвей прижал к себе, так сразу почуяла.
-Понятно. Включил систему. Мда уж. Но есть еще одна проблема.
-Какая?
-Разночтения. Понимаешь, о чем я? Мечты и фантазии – это одно, а реальность – совсем другое. Помню, меня после первого секса наизнанку вывернуло, как с похмелья. Правда, мы по-пьяне переспали, но все-таки. Противно было.
-И как ты только не боялась?
-Дурында потому что была в 19 лет. Сама не знаю, как меня бог уберег от заразы всякой и от залёта. По пьяне о презерах никто не думает. Так что мотай на ус и везде с собой носи.
-Это вроде парни должны?
-Должны. Да не всегда имеют. Заботься о себе сама, жизнь штука такая.
    Алка помогала подруге с покупками. Выбирать наряды было весело. Но, чем ближе становилась дата возвращения Матвея, тем сильнее волновалась Зойка. Ни о чем другом думать не могла. Она почему-то уверилась, что сразу по возвращению Матвей захочет с ней переспать. И она как дурочка все ему рассказывала по телефону – как ждет его, какие наряды прикупила, и призналась, что немного трусит. Он молча слушал. Не смеялся и вопросов не задавал. Говорил только, что все будет нормально. Но что именно будет нормально, не пояснял.
    Проблема состояла в том, что Зоя к любому новому предмету подходила со всей ответственностью и все продумывала до мелочей. А то, как и что у них произойдет с Матвеем и произойдет ли, растворялось в тумане. Взять хотя бы место, где они могли заняться сексом. В квартире или в отеле? И какое белье она должна надеть для их первой ночи. Да и ночь ли это будет?
    Такие детали накапливались как снежный ком – прическа, одежда, эротичное бельё, дезодорант, косметика, лейкопластырь на случай, если новые туфли натрут, незаметная косметика, влажные салфетки и прочее, прочее, прочее… от этого с ума можно было сойти. О новых ощущениях она даже не думала, остаться бы живу после всего этого. Сердце теперь работало у нее в авральном режиме, отчего она едва сдерживала дрожь во всем теле.       
    Матвей не сообщил ей точной даты своего возвращения, но она ждала его со дня на день. И все же он появился перед ней совершенно неожиданно. Она возвращалась из кафе, где как обычно обедала с Алкой. Увидев его совсем рядом, она вскрикнула, и ноги у нее подкосились.
-Ну, все, все, я приехал, – говорил Матвей, когда усаживал ее на скамейку детской площадки перед домом. Он даже не поцеловал ее, просто обнял, закрыв от взглядов прохожих и мамаш с детьми, которые играли на этой площадке.
-Сейчас ты успокоишься, и мы поедем ко мне.
-Но я….я… не думала, что ты появишься так внезапно без предупреждений.
-Знаю, не волнуйся ни о чем. Мы просто поговорим.
-Я хотела красивое платье надеть и кружевное белье…
-Ни к чему. Ты красива и без этого. Мы не будем спешить, я слишком голоден, могу не сдержаться и ненароком причинить тебе боль. А ведь для тебя это первый раз…Поехали, мой микроавтобус за углом.
    В салоне автобуса он все-таки прижал ее к себе и поцеловал в губы. Но потом отстранился, сел за руль и завел двигатель.
-Я больше четырех лет ждал, подожду еще чуток, – сказал он.
-Четыре года? А как же твои многочисленные подружки? – удивилась Зоя.
-Все они были на один-два раза. Все смотрел на тебя и понимал, что ты не доросла еще…
-Меня все считали умной и взрослой!
-Знаю, я о любви говорю. Я и сейчас все еще не уверен. Ты даже не ревнуешь меня к прошлым тёлкам.
-Я тут думала… что влюбилась в тебя еще на первом курсе, просто не осознавала это. 
-А сейчас осознаешь?
-Сейчас все по-другому…   
-Вижу. Но ты должна хотеть этого сама, и не просто хотеть, а желать всем телом и душой. Я не могу причинять тебе боль или идти против твоих настоящих желаний. Ты не должна бояться. 
    Насколько раньше Зоя всегда была уверена в своих знаниях и убеждениях, настолько же сейчас не имела даже малой толики уверенности в себе ни в чем. Матвей был прав, она очень боялась того, чего так ждала.
-Пока я живу у друга, он в отъезде, так что нам никто не помешает, – сказал Матвей, когда они вошли в квартиру. Зойка сжалась, так что слова не могла произнести. Матвей посмотрел на нее, взял за руку и повел в кухню.
-Сейчас чаю выпьем и поговорим. Возьми в холодильнике масло, сыр, колбасу, сделай бутерброды. А мне позвонить нужно.
Пока она занималась бутербродами и чаем, он с кем-то разговаривал. Она услышала его слова:
-Да нет, не могу я. Чувствую себя почти педофилом. С ума сошел? Ей 22, как и мне, но она как ребенок. Понимаешь? Что-что… люблю её, вот что. 

***7
-А кому ты звонил? – спросила Зоя, когда они пили чай.
-Двоюродному брату.
-Ты сказал, что любишь её, ну, то есть меня. И как ты это понял?
Матвей удивленно взглянул на нее, но потом улыбнулся:
-Никак не привыкну к тому, что ты… 
-Что я как ребенок? Недоразвитая?
-Наивная. Скажи, что ты чувствуешь сейчас.
-Я? Думаю и ищу правильные варианты.
-Варианты?
-Да, варианты того, как должна вести себя. Я никогда не встречалась с парнями. Конечно, я много раз видела в кино и читала, но наша ситуация не совсем обычная. Ты считаешь меня наивной, хотя как я могу быть наивной, если теоретически все знаю о том, как и что должно происходить между мужчиной и женщиной.
-Мда уж… Даже не знаю, что мне с этим делать.
-Когда я не нахожу ответа в чем-то, то отпускаю тормоза. Подсознание вывезет. Мне это всегда помогало.
-Мама дорогая! – Матвей был явно обескуражен.
-Мне нужно в туалет, – сказала Зоя и тут же исчезла. Он слышал, как после туалета она зашла в ванную и открыла кран. Если она просто моет руки, то как-то лишком долго, подумал он. Когда звук льющейся воды прекратился, а Зоя так и не вернулась в кухню, удивленный, он встал и заглянул туда. Но ванная комната оказалась пустой. Еще более удивленный, он заглянул в гостиную.
-Зоя! – воскликнул он.
-Я здесь, – ответила она из спальни. Он быстро прошел туда и замер на пороге. Зоя лежала на разобранной кровати обнаженная. Без тени смущения и волнения, немного раскинув руки в стороны и ровненько, в струнку, вытянув ноги.
-Ты зачем это? – изумился Матвей. Ему не хватало воздуха, даже в глазах потемнело.
-Я больше не боюсь! Ты ведь этого хотел?
    Он думал, что уже все видел и все прошел, но оказалось, сильно ошибался. Слава богу, она не забыла про дюрекс.
-Сейчас, сейчас… я просто сильно голоден, поэтому так быстро кончил, – прошептал он после того, как все свершилось, потому что она, вцепившись, не отпускала его.
-Хочешь еще?
-Да, да… хочу! – она обхватила лицо Матвея руками и сама целовала его в губы.
    Через полчаса, лежа головой у него на плече и по-прежнему цепко держась за него, она сказала:
-Ты был прав. Кружевное белье не потребовалось.
-Какая ж ты дурочка, – засмеялся он, – Как же ты решилась?
-А что? Разве я не правильно сделала?
-Правильно, правильно… Но ты меня сильно удивила. И какие испытываешь ощущения?
-Не могу разъединиться с тобой, кажется, что умру.
Он повернулся на бок и обнял ее:
-Значит, не будем разъединяться.
Когда они проснулись через час, он спросил:
-Можешь остаться на ночь? Родители не будут тебя искать?
-Не будут. Я пошлю им смс.
-Погоди, совсем забыл, – он встал и порылся в своем рюкзаке.
-Вот, – протянул он ей коробочку.   
-Кольцо?
-Да, ты же выйдешь за меня?
-Конечно. Но как-то все слишком быстро получается, – сказала она, надевая на палец тонкий перстенёк.
-Быстро? А ничего, что я люблю тебя уже почти пять лет?
-Я тоже… Но только сейчас всё правильно понимаю. Все-таки у меня не все в порядке с когнитивными функциями.
-Это уж точно. Явный перекос был, но ты справилась.

                ***

© Copyright: Марк Шувалов,
        апрель 2024