Разрывая невидимые оковы

Падаю на холодный бетон, задыхаясь от тяжести металла на запястьях. Цепь впивается в кожу, оставляя кровавые следы, а я не могу пошевелиться — мы с ним скованы одной судьбой, одной болью, одним проклятым решением.

Ещё вчера мы клялись в вечной дружбе, обнимались при встрече, делились самым сокровенным. А сегодня я мечтаю только об одном — чтобы эта проклятая цепь разорвалась, освободив нас от мучительной близости.

Стены камеры давят, воздух пропитан горечью невысказанных слов. Каждый его вздох — как удар ножом по сердцу. Каждое прикосновение цепи — напоминание о том, как быстро может разрушиться то, что строилось годами.

Помню тот момент, когда всё пошло под откос. Нет, не было громких ссор или предательств. Просто однажды мы поняли, что стали чужими. Что та невидимая нить, связывающая души, истончилась до предела под тяжестью обстоятельств.

Часы превращаются в вечность. Минуты растягиваются, как резина. Мы существуем в параллельных мирах, разделённые общей цепью. Он смотрит в стену, я — в потолок. Между нами — пропасть, шире океана, глубже бездны.

И вот я думаю: может, эта цепь — не просто кусок металла? Может, она — символ того, как легко потерять себя, когда ты вынужден быть рядом с тем, от кого хочется убежать? Как просто разрушить то, что казалось нерушимым?

В темноте слышится его дыхание — чужое, далёкое. Мы всё ещё вместе, но уже не рядом. Скованные одной цепью, разделённые целой вселенной. И я понимаю: некоторые оковы невозможно увидеть глазами, но можно почувствовать сердцем. Они крепче стали, острее боли, глубже обиды.

Когда-нибудь нас освободят. Но останутся ли от нас хоть что-то от тех людей, что когда-то верили в настоящую дружбу? Или эта цепь навсегда изменила нас, превратив братьев по духу в чужих людей?

А пока… пока мы продолжаем падать в бездну одиночества, скованные одной цепью, но разделённые навсегда.