Святыня. гл 4. Таёжные тайны

Глава 4. Таёжные были

   Утром пили чай. Опухший Леха горестно вздыхал, хлебал кипяток. «Похмелье гложет!- подумал Андрей: - Поглядим, может он мне и сгодится. Такой, за бутылку из шкуры извернется, а угодит».

Андрей с осторожностью завел разговор с хозяевами, пытаясь получить хоть какую интересующую его информацию. Разговор повел издалека, о старине, об исходе староверов раскольников на Уральские земли из разоренных властью и церковью кержацких скитов.

Баба Нина разговор поддержала охотно. Стала рассказывать о том что знала, о чем слышала в детстве и молодости.

- Так, так, сынок! - говорила старушка: - Деревня наша годами старая! Сказывают, лет триста как стоит. От староверов она пошла. Только, перевелись, нынче верующие. В старо время, люди на гибель за веру шли, а сейчас, вон, сидит перед тобой – двоедан бывший, – она досадливо махнула рукою, указывая на своего сына.

Лешка виновато поглядывал на мать, на Андрея. Ему было стыдно слушать материнские упреки.

- А чё сразу я? Половина деревни так живет и ничего! А ты только меня одного видишь!

Андрей усмехался, слушая их словесную перепалку.

- Ну а молитесь вы где, баба Нина? – спросил он, подливая себе чайку: - Шел, не видел - ни церкви, ни чего похожего!

- А так и молимся. Беспоповцы мы. Была до войны молельная изба, да разобрали ее. Совецка власть не шибко нас жаловала, – охотно объяснила старушка: - Да каки, сейчас молитвы? Отошли от веры, когда помолимся а когда и нет. Так, по привычке.

- Ну а община ваша? Может старец какой, у вас есть, или скиты, где то рядом в тайге? – продолжал аккуратно расспрашивать Андрей. Он заметил, как после его последних слов старуха немного напряглась.

- А каки старцы? Перевелись они, давно повымерли, – баба Нина подозрительно поглядела на своего постояльца: - Что-то ты, мил человек, больно выпытываш про все? Не за иконами ли охотишься? Так их повытаскали давно! Вот таке как ты, пронырливы.

- Нет, бабушка! - изумленный ее напором, вскинул ладони Андрей, - Я совсем с другой стороны. Во первых – я историк. Во вторых – журналист. У меня ремесло честное. А к вам я приехал, чтобы одному побыть.

…Андрей, вдруг сам того не ожидая, начал рассказывать! Он рассказал им все, за исключением договора с антикваром. Андрей говорил, и чувствовал, как легчает тяжкий груз на его душе, как уходящая из его сердца безысходная тоска переходит в грусть воспоминаний. Он даже не заметил, как вошла бабкина внучка Вика. Говорил так, как еще не говорил ни разу, никогда, в своей жизни.

…После его рассказа настала тягостная тишина, прерываемая вздохами бабы Нины. Вика стояла у стены и жалобно смотрела на Андрея своими большими, темными глазами. Даже мающийся похмельем Лешка, попытался изобразить на помятом лице подобающее случаю сочувствие.

- Вот, как-то так все и вышло у меня! - закончил свое нежданное откровение Андрей. Он не жалел о том что открылся совсем незнакомым ему людям, чувствуя что они сердечно восприняли рассказ, и с неподдельным участием отнеслись к его горю.

Баба Нина смахнула фартуком слезинку, шумно высморкалась.

- Натерпелся ты сынок! Беда да горе - завсегда рядом ходют. Только зря ты в лес собрался. Горе на людях изживать надо. Люди, они хоть и разны, а всегда помогут. – старушка вздохнула, разглаживая на коленях фартук: - Не серчай на меня. Мы живем в лесу, молимся колесу. Что с меня старой взять? Ты спрашивай, что знаю - скажу. Хороша, у тебя работа. Может про нас, напишешь чё нибудь.

- Да, отчего-то, перехотелось спрашивать, – Андрей был смущен своим неожиданным порывом, и ему было неловко, продолжать начатый было разговор.

- Ну, вольному - воля! Не хош, не надо. Только, в тайге нынче пусто. Скитники, сказывали, давно в деревни вышли. А которые старые да вере приверженные – те еще до войны поумирали. Нет старцев праведных, давно как нет. И не помним уже, когда все было.

- Как так? – вскинул нечесаную голову Лешка: - А к Мальцевым на заимку? Сами говорили, что последний старец тогда из тайги вышел!

- Цыть, заполошный! – рассердилась вдруг баба Нина, – Какой тебе старец? Откель тебе знать? Тебя и на свете тогда не было! Совсем ум пропил! И сёдни, опять, поди нажрешься!

Андрей задумчиво смотрел на разбушевавшуюся старушку, но ничего не сказал. Обостренное чувство бывалого охотника за сенсациями, безошибочно указывало ему на то, что все происходящее сейчас за столом - неспроста! Волнение, и подзабытый азарт начали овладевать им. «Это след! – подумал Андрей: - Только не вспугнуть!», а вслух сказал, поднимаясь из - за стола:

- Спасибо за хлеб - соль, хозяева. Пойду я, пройдусь. Мне бы встретиться с кем, кто тайгу знает. Может, проведешь меня, Алексей?

Лешка оживленно взглянул на журналиста. Нюхом своим почувствовал, что с постояльца можно выжать на похмелье, и сразу радостно заулыбался.

Баба Нина строго и осуждающе посмотрела на своего сына, тоже поднимаясь, отряхивала подол старенького платья.

- Ты, мил человек, шибко его не балуй, – обратилась она к Андрею: - Ему лишь бы одно, хлебнуть поболе. Ох горе мое, когда оно кончится.

…Андрей в сопровождении Лешки неторопливо шел по пустынной улице деревни. Утро уже миновало. Солнце начинало пригревать все жарче и жарче. Вокруг деревни громоздились, кажущиеся синими из-за расстояния, горы. Воздух был чист, напоен запахами лета и хвои.

Лешка семенил рядом, забегал вперед, угодливо заглядывал Андрею в глаза. Парень всю дорогу сбивчиво и торопливо рассказывал ему о том - как хорошо сейчас в тайге, о том, какая у них богатимая рыбалка и охота, и еще о чем - то… Андрею скоро надоела приторная услужливость парня, и он с некоторой брезгливостью смотрел на его суету.

«И это, потомок, тех – о ком по сей день ходят легенды! Потомок – двоеданов, вынесших на себе тяготы преследования за Веру и не сломившихся! Покоривших дикие, пустынные края! Сумевших выжить и продолжить свой род! А что сделал, и сделает, этот потомок? Где их Вера, за которую они столько выстрадали? Почему так случилось? Неужели, в те времена – люди были крепче духом?»

Прежде, живя в сумасшедшем водовороте событий, Андрею было не досуг размышлять о том, про что думал сейчас. Были, конечно, мыслишки о народе, о государстве и патриотизме. Но именно – мыслишки, а не глубокие размышления о реальной судьбе своего народа. «Антиквар, снова - прав! – подумал Андрей: - Действительно, со мною что-то происходит. Реально, происходит. Нужно - разобраться. Как он сказал – пересмотреть свою жизнь. Наверно так…».

- Вот что, Алексей! – прервал он суетливого вожатого: - Давай ка тормознем, где-нибудь в холодке. Обсудим план действий, а там и решать будем.

Через полчаса, счастливый Леха, посасывая из горлышка чекушки дешевую водку, рассказывал Андрею деревенское предание о последнем святом старце, вышедшим из тайги лет через десять после окончания Великой Войны.

- Белку били на заимке. Два брата, Мальцевы. Вот и говорили, что они наткнулись на старца в тайге. Хотели выходить его, да не смогли. Умер, больной был. А перед смертью, старец тот, с братьев клятву взял, - парень понизил голос, и отчего-то, оглядываясь по сторонам, таинственно продолжал: – Открыл им тайну великую, где сокровища зарыты, и велел, тайну эту – беречь.

- Да только не удержались мужики, – захмелевший Лешка захихикал: - По пьянке проболтались.

- И что, искали? – поинтересовался Андрей.

- Искали! Раза два, мужики вниз по реке уходили. Не нашли. Никто не верит в это, брехня наверное.

- А где искали? Знает, кто-нибудь сейчас?

Лешка задумался. Думал долго и напряженно.

- Наверное - нет! Разъехались люди, сам видишь, пустеет деревня. Может, Кирюха, помнит? Это сын, одного Мальцева, которые старца отыскали. Он сейчас дома. Хочешь сведу?

Проворный Алексей быстро смотался в магазин, и вскоре они подходили к потемневшей бревенчатой избушке. На крыльцо вышел хмурый мужик, в растянутой полинялой майке, почесывая лохматую грудь.

Мужик с недоверием, высокомерно поглядывал на чужака, выслушивая сбивчивый рассказ Алексея. Поняв причину нежданного визита, он по прежнему недовольно покряхтывая - молчал, что-то прикидывая в своей полысевшей голове. Глянув на торчавшую из Лехиного кармана поллитровку водки, мужик решился на общение, пригласил пришедших гостей на лавочку, сколоченную подле покосившегося забора…

Андрей внимательно выслушал рассказ хозяина разваливающегося подворья, запоминая все, до самых малых мелочей. Расспрашивал мужика столь кропотливо и тщательно, что тот стал заметно злиться, вынужденный несколько раз повторять одно и то же.

- Да фигня все это! - психанул он: - Сколько раз, искали и ничего! Уж мы то, тайгу свою знаем. Те, кто клад искал, горы - вдоль и поперек исходили. И отродясь, в тех местах – ни о каких скитах не слыхивали. А тем более, о приметах, где сокровища зарыты. Так что, и тебе дружок, ни хрена не обломится.

Мужик сердито отобрал у Лехи честно заработанную поллитровку и с достоинством, не попрощавшись со своими собеседниками, удалился в дом. Ошарашенный такой бестактностью мужика, Леха растерянно глядел тому в спину. Андрей, в свою очередь, видя опешившего парня, рассмеялся!

- Ладно, Леха, не грусти, еще не вечер, – отсмеявшийся журналист хлопнул парня по плечу: - А сведи – ка меня, дружок, с таежником каким. Только – настоящим, не с алкашом. Найдешь такого?

- Это к Наилю надо. Он один остался. – быстро и не задумываясь, сказал Лешка.

…Путь к дому Наиля проходил мимо магазина. Хозяйка, встретила Андрея как своего старого знакомого. Приветливо улыбнулась ему, быстро обслужила, успевая при этом что-то рассказывать.

«Совсем другие люди, чем в городе, – думал Андрей, шагая по улице: - И суток не прошло, а я для них словно старый знакомый. Даже приятно, как-то.»

- Наиль – настоящий охотник, – рассказывал Лешка, торопясь за журналистом: - Он даже и скотину дома не держит. Зачем она ему? За мясом, в горы – как в холодильник ходит, – встретив недоверчивый взгляд Андрея, убедительно заговорил снова: - Правда! Это по близости зверя распугали. А Наиль, он далеко уходит. Лодка у него, с мотором. Рыбу ловит, кабанов, лося - стреляет. Продает, бывает – мясо. Браконьер он до-о-брый, еще тот! Зимою в балаган уходит за белкой, и еще, какой другой пушниной. Он все в тайге знает! И живет хорошо, не богато – но хорошо! Жил… Теперь не так.

- Это почему, не так? – заинтересовался Андрей.

- Болеет, уже второй год. Медведь подрал его. Вон, на той горе…

Андрей с любопытством посмотрел на указанную ему гору, находившуюся в нескольких километрах от деревни. Высокая островерхая гора, поросшая темными лесами закрывала горизонт.

… Хозяин, смуглый, молчаливый башкир, встретил гостей в доме. Андрей впервые оказался в настоящей избе, рубленной из толстых бревен, и с любопытством разглядывал ее внутреннюю отделку и убранство.

Ровные, тесаные стены с тонкими прослойками мха, огромная русская печь. Перегородки, занавески, нехитрая, но добротная мебель. В доме чувствовалось присутствие умелой женской руки.

Вкусно пахло свежеприготовленной пищей, и проголодавшийся Андрей невольно сглотнул набежавшую слюну. Хозяин заметил это, жестом пригласил гостей за стол.

Счастливый Лешка торжественно извлекал из тяжелого пакета водку, напитки, колбасу, все самое вкусное и съедобное, что оказалось в магазинчике.

Хозяин, тем временем, зачем-то решил переменить рубашку и зашел за занавеску, оставив ее не задернутой. Андрей невольно проследил за ним глазами, и от увиденного, его непроизвольно передернуло, нервно и зябко. На войне пришлось повидать всякое, но такого – в мирной деревне он не ожидал! Даже, что-то неприятно похолодело в внизу его живота.

Спину человека, разрывая её почти надвое, пересекала широкая и глубокая корявая полоса. От шеи до самого пояса. Шея и затылок покрыты скомканными, багрово - красными лоскутами зажившей кожи. Правое плечо, изуродованное ужасными шрамами, было неподвижно. Почти не двигалась и рука, это Андрей отметил по неловким движениям, пытающегося снять рубаху человека.

Из двери в соседнюю комнату вышла не старая еще, красивая и статная башкирка. Мельком глянув на гостей, быстро и бережно помогла мужу переодеться.

Уже за столом, Андрей не смело посмотрев на хозяина дома, увидел на его лбу такие же багровые шрамы, как и на шее.

- Скальпировал он меня, сволочь! – невесело усмехнулся Наиль, перехватив сострадающий взгляд Андрея: - Как индейцы в кино…

…Хороший стол, выпитая водка, расслабили людей, располагая к неторопливой беседе. Только Лешка, заглотнув, почти не закусывая несколько стопок спиртного, быстро опьянел, и привалившись в уголочек дивана, дремал, дергая во сне лохматой головой…

Отвечая на немой вопрос гостя, Наиль рассказал тому, как в прошлом году на ближнем выпасе, медведь повадился гонять скотину, и задрал – таки годовалую телку. Тушу животного люди отыскали неподалеку, в ельнике, заваленную буреломом и лесным мусором.

- Он не любит свежее мясо есть, – говорил охотник: - Завалит мусором, и ждет, когда протухнет. Дня через три - четыре приходит и начинает пировать. Вот мы и надумали, вдвоем – засаду сделать. Медведь, он если попробовал скот давить, то в покое деревню не оставить. Решили убить его.

…Охотники сделали на ближней сосне помост, на который взобрался напарник. Сам же Наиль, остался внизу, понадеявшись на свой большой охотничий опыт. И это его подвело.

Медведь появился внезапно, и сразу напал на Наиля. Напарник, перепуганный до смерти, даже не осмелился выстрелить, слыша в темноте рев и крики, схватившихся в смертельной схватке зверя и человека.

Шансов на победу у человека - не было. На рассвете, осмелевший напарник убежал в деревню и привел людей. После долгих поисков нашли безжизненное, заваленное буреломом, тело Наиля.

- Хотел ждать, когда я протухну, – так же не весело, пошутил охотник: - Второй год пошел, никак не выздоравливаю. Медведя того, городская бригада охотников выследила, пристрелила. Шкуру мне подарили на память. Вон, на полу лежит. А что толку? Плохо мне, сильно помял зверь.

Наиль, узнав о цели прихода Андрея, долго рассказывал ему о жизни в тайге, о зверях, о рыбалке и о многом другом.

- Ты в тайгу далеко не ходи. Зачем тебе это? – советовал журналисту бывалый таежник: - Проплывешь километров двадцать, перекат будет, и плес широкий. Самое удобное место. Там и живи. Рыбы там – тьма, век не переловить. На берег поднимешься, на полянах сетки поставь, я - научу как… Рябчика поймаешь. Хватит тебе на еду. Не ходи в тайгу, на берегу будь.

- Хорошо! – соглашался слегка захмелевший Андрей: - Только на чем плыть мне? Где лодку взять?

Охотник задумался. Через некоторое время, поднял изуродованную зверем голову и решившись на что-то, отчаянно сказал:

- А была, не была! Бери мою, продам! Хорошая лодка, пластиковая, легкая… И мотор – добрый! С бензином! – и перехватив недоумевающий взгляд гостя, махнул рукой, обреченно и безнадежно: - Мне не понадобится. Чую, не долго осталось. Помял зверь внутри что-то. Нет, нет – да кровь харкаю. Отрыбачил я свое! Утром приходи, договоримся…

…Жена охотника сидела вместе с ними за столом. В разговор не вмешивалась, покушала. Выпила немного водки и скоро ушла в другую комнату, включила телевизор. Опьяневший Лешка мирно спал.

- Еще скажу! – принизил голос охотник: - На реке, ходи с оглядкой. Два года назад, приметил я – кто-то бывает в тех местах… Думаю, золото ищут. Я таким не занимался, да и в округе, всё - геологи обшарили. Ничего путного не нашли, но кто-то ищет… Так что, живи там с оглядкой.

- В тайге свои законы, – продолжал он: - Встретишь кого, не спрашивай ни о чем. И сам, лишку не говори. Накорми, напои, если есть чем, и с Богом… У каждого свой путь. Но и не доверяй никому. Будь всегда начеку! - Наиль помолчал, словно сомневаясь в чем-то, и заговорил снова: - Слушай! В тайге, в тех местах, я встречал людей. Не наши это люди, совсем не наши. Что за народ – не знаю. Мелкие какие-то, мрачные и одеты странно. По старинному, что-ли. С копьями, с рогатинами ходят. Но не староверы это, не скитники. Это точно говорю. Дикий народец. Ты если встретишь их - не бойся. Они вреда не сделают. Больше про них – ничего не скажу!

… Провожая гостей хозяйка улыбнулась Андрею красиво очерченными губами. В глазах ее застыли печаль и грусть… «Любит она его!» - подумал Андрей и вздохнул. Что он мог ей сказать, только одно – надейся!

…В долину спустилась ночь. В горах темнеет быстро, солнце исчезает сразу, как только коснется их вершин. Тянуло прохладным ветерком. На небе выступали неяркие пока еще звезды.

Андрей шел по переулкам, слушая пьяное бормотание спившегося потомка суровых двоеданов, и думал, о том, что сегодня произошло.

А ситуация сложилась интересная. Андрей, исходя из опыта работы, верил, что удача – является не малой составной частью любого дела, но чтобы вот так, сразу…

Верилось с трудом, но других вариантов все одно не было, и выявившуюся версию необходимо было отработать. И еще, Андрей вдруг понял, что цель старого антиквара стала и его целью… И он обязан был достичь ее, хотя бы по тому, что он обнадежил человека, которого ему послала судьба, а может и сам Господь Бог!

Те, кто искал неведомое, сокрытое умирающим старцем, не знали – что ищут! А он, Андрей – почти наверняка знает. И может статься, что вся его предыдущая, наполненная радостями и горестями жизнь – была лишь только шагом, подготовкой, к тому, самому главному его этапу – открыть людям Святыню, за которую отдавали свои жизни десятки, а может и сотни, истинно верующих, сильных духом, сынов и дочерей человеческих.

«Высокопарно! – усмехнулся Андрей: - Впрочем, бывало, писал я и похлеще. Да и при чем здесь слова…. Что-то, уж очень все похоже на правду. Может быть и так. Все - таки, Аркадий Павлович – снова прав».

Лёжа в постели, Андрей долго смотрел в темноту маленькой комнатки. Под боком, уютно свернувшись в клубочек, тихонько посвистывал носом подружившийся с ним рыжий кот.

…Ночью, во сне - они пришли к нему! Его любимые девочки. Но пришли - по другому, не как обычно. Стояли и улыбались, ласково, ободряюще глядя на Андрея.
И он,уже не плакал, не просил у них прощения! Ему было хорошо с ними, он чувствовал, что они – отпускают его, просят только об одном - не забывать!

…Андрей спал. По улыбающемуся лицу текли чистые, соленые слезы… Губы, что-то, и для кого-то – шептали! Нежные и ласковые слова…