9. Волопас

    Созвездие Волопаса олицетворяет первого земледельца Триптолема, которому богиня плодородия и покровительница земледелия Деметра вручила колос пшеницы, деревянный плуг и серп. Она научила его, как вспахать землю, как посеять пшеничные зерна и с помощью серпа сжать созревший урожай. Первое же поле, засеянное Триптолемом, дало богатый урожай.
    Исполняя волю богини Деметры, Триптолем посвятил людей в тайны земледелия. Он научил их обрабатывать землю и почитать богиню Деметру, чтобы она вознаграждала их труд богатыми плодами. Боги превратили первого пахаря в созвездие Волопаса и дали ему неутомимых волов – яркие звезды в созвездии Большой Медведицы. С их помощью он беспрестанно пашет и засевает небо.
Пролог
    У Тургенева в "Дворянском гнезде" на вопрос, что Лаврецкий намерен делать, вернувшись в Россию, тот ответил: -"Пахать землю и стараться как можно лучше ее пахать".   
   
    Будучи коренным петербуржцем, Арсений с детства мечтал о полях и лесах. Не о даче, куда каждое лето его возили родители, а о настоящих бескрайних просторах с колосящейся пшеницей или рожью. И лес в его мечтах стоял на страже полей, защищая их от сильных ветров и преграждая тем самым их зимой от оголения при сдувании снега с больших площадей.
    В мечтах Арсения не было никаких комбайнов и культиваторов, землю там вспахивали крепкие парни старинным способом – на настоящих волах, а жатву производили серпами. Он никому не рассказывал об этом, и вместе со сверстниками фанател от супер современных видеоигр, боевиков и различных шоу. Лишь перед сном, закрывая глаза, представлял чистое голубое небо и пение птиц в весенний день. Он представлял себя взрослым сильным парнем, ведущим за собой волов по полю, и чувствовал опьяняющий запах пластов земли, ложащихся ровными волнами под ноги второго парня, держащего и направляющего плуг, и этим парнем так же был он сам.
    Еще одной любимой его фантазией было летнее колосящееся поле с васильками тут и там. Он даже почти ощущал знойный его запах. 

***1
    Арсений любил рисовать все, что оставалось в памяти, но по-своему. С натуры в детстве он не умел этого делать, поскольку его внимание начинали отвлекать тысячи живых деталей. Но в третьем классе учитель настоятельно посоветовал родителям обратить внимание на дарование их сына. Поэтому Арсения стали возить в изостудию. А после 9-го класса он поступил в художественный колледж. Однако после его окончания Арсений подал документы для поступления в Аграрный университет, потому что не мог забыть свои детские мечты. Он окончил его по специализации агротехнологии, почвоведение и экология и, отслужив в армии, получил должность главного агротехника в большой коммерческой сельхозфирме.
    Родители никогда не понимали его болезненной тяги к земле. А он как в детстве никому не раскрывал своих мыслей и своих желаний, связанных с этой тягой. В конце концов, он убедил свою семью в правильности сделанного выбора, поскольку стал очень хорошо зарабатывать, успевал даже заниматься научной деятельностью и регулярно публиковал научные статьи. Никто из его школьных друзей и знакомых не предполагал, что специальность, полученная Арсением, очень востребована в современном мире, особенно в частном бизнесе по производству сельхозпродукции. 
    Зимой и весной Арсений, хотя и имел по контракту свободный график, не вылезал из промышленных теплиц, где следил за посевом семян и выращиванием рассады. С весны до осени он работал непосредственно на полях зерновых, а также на площадях для выращивания овощей и на стендах для клубники и контролировал весь процесс от высадки рассады и семян, до уборки урожая. Владельцы агропромышленной фирмы, где он работал, ценили его на вес золота. Поэтому он имел определенные свободы и мог в спокойные периоды брать себе непродолжительные отпуска, когда хотел. В такое время руководство и подчиненные общались с ним по видеосвязи.
    Свои условия Арсений смог диктовать уже через год работы. Оба собственника фирмы, китайцы, давно проживающие в России, были продвинутыми молодыми людьми и понимали, что Арсений вкладывает всего себя в работу, а не подходит к ней формально, как было до него. Он мог безвылазно контролировать работы в теплицах, практически дневал и ночевал там, но в конце июня уже второй год брал отпуск и уезжал в деревню. Так он называл довольно большой и уединенный коттеджный посёлок, рядом с которым находился сосновый бор и несколько полей с разнотравьем, на одном из которых знакомый ему пасечник ставил свои ульи. Там Арсений приобрел себе три делянки, где занимался селекцией новых сортов пшеницы для северных регионов. Это являлось темой его научной работы, и там он был счастлив, особенно когда пшеница входила в период колошения и цветения. Позже, в периоды первой стадии созревания и до полной спелости колосьев, он появлялся здесь ненадолго наездами в свои выходные.
    Делянки эти он вспахивал сам. Арендовал в одном из хозяйств района хорошо обученного вола и запрягал его в специально заказанную упряжь, сделанную по старинным образцам. Плуг он приобрел в одной из фирм, работавших с подобным инвентарем для кино.
    Водить вола за поводья при вспашке Арсению помогал пасечник. Арсений не нанимал себе помощников, потому что хотел, чтобы о его делянках никто не знал. Поэтому сам разравнивал почву широкими граблями. Для научных целей и чистоты экспериментов он не применял мото-технику, чтобы в почву не попадали даже случайные брызни нефтепродуктов.   
    В уединенные места, где находились не только поля, выбранные пасечником и Арсением, но и коттеджный поселок, редко кто забредал. Владельцы коттеджей для отдыха предпочитали благоустроенный пляж на озере, находившийся рядом, и редкий смешанный лес по его берегам. Там пролегали прогулочные тропы, и там было трудно заблудиться. Одним из владельцев коттеджа с участком в этом поселке являлся его дед. У него и жил в свои приезды Арсений. Его родители приезжали сюда редко, предпочитали проводить свой отпуск на море.
    Этот июнь выдался не просто теплым, а даже жарким в отдельные дни. Арсений переживал и постоянно проверял влажность почвы глубинным щупом, потому что дождей в ближайшие дни по прогнозу не ожидалось. Но пока еще зеленые колосья чувствовали себя хорошо и были сочными и упругими. Он безумно любил гладить их. В такие моменты он испытывал несравнимое ни с чем наслаждение. Оно разливалось по его телу волной, и он подолгу не мог прийти в себя. Уже вовсю тут и там синели васильки, и он в очередной раз думал, что стоит нарисовать все это. Однако, как и всегда, просто сделал несколько фото. И когда он искал лучший ракурс, в видоискатель его фотокамеры вдруг попало лицо девушки с глазами такого же, как васильки, цвета. Он опустил камеру и с изумлением посмотрел на это создание, неведомым образом оказавшееся всего в нескольких шагах от него.
-Вы кто? – воскликнул Арсений, – Что вы здесь делаете? Это частное владение. Здесь нельзя ходить, это экспериментальные делянки.
Девушка испуганно отшатнулась и хотела уже бежать прочь, но Арсений успел схватить ее за руку.
-Простите. Я видела табличку, но… мне всего лишь хотелось сорвать несколько цветков и пару колосков. Они очень красивы… Это для моего Тик-тока.
Она попыталась освободить свою руку, но Арсений не отпускал ее и смотрел на нее словно завороженный.
-Ваши глаза…
-А что с ними? – девушка достала из кармана очки и надела их, превратившись в обычную вполне заурядную ученицу 10-го класса. При этом она приблизила лицо к Арсению, чтобы лучше его разглядеть.
-Ааа... я знаю вас! Вы наш сосед в "Лесном озере". Меня Аня зовут.
Арсений не мог прийти в себя от ее преображения. Как из прекрасной нимфы эта девчонка в мгновение ока превратилась в занудную на вид заучку? Он сразу вспомнил, что действительно, через два участка от них к Зинаиде Павловне летом часто приезжает ее конопатая внучка. Однако Арсений не ожидал, что она так выросла.
-А где твои веснушки? – почему-то спросил он.
-Я их вывела, – ответила нарушительница.
-Зачем? – изумился Арсений.
-Что я, пацанка деревенская что ли? Я, между прочим, в универе учусь на 3-м курсе.

***2 
-Почему ты гуляешь одна так далеко от дома? Для молодой девушки это опасно, – наставительно говорил Арсений, когда провожал Аню в поселок. Он не очень понимал, как с нею общаться. Выглядела она как школьница, хотя, если 3-й курс, значит, ей уже 21 год. Получалось, что Арсений всего на 5 лет старше и никак не тянет на того, кто может ее воспитывать. Себя он помнил в 21 год вполне взрослым и зрелым.
-Ни разу никого здесь не встречала, кроме пасечника. Он ведь наш сосед, поэтому я не боюсь. Вон он, как всегда работает на своей пасеке.
Арсений действительно увидел Николая и махнул ему рукой. Аня все-таки получила колоски с его делянки, и не один-два, а с десяток. И цветов нарвала.
-Не знала, что в это время они еще зелёные, – сказала она, – А что это за желтые сережки на них?
-Это они так цветут, – ответил Арсений.
-А что за эксперименты ты проводишь?
-Селекцию разных сортов пшеницы. Хочу вывести лучший сорт для наших климатических условий.
-Ты селекционер?
-Вообще-то я специалист по агротехнологиям. Работаю агротехником в фирме, занимаюсь селекцией для себя, пишу научную работу.
-Круто. А я в педе учусь на языковом факультете.
-Хочешь, я сфотаю тебя для Тик-тока? Без очков. Твои глаза практически одного цвета с васильками, очень красиво.
Она согласилась.
-Ты прямо как фото-художник профи, – восхищенно сказала она, просматривая всю фотосессию, которую он сделал.
-Я окончил художественный колледж,– ответил Арсений. Он не хвастал, просто объяснил свое умение. Арсения редко кто из девушек интересовал, он никогда не пытался казаться перед ними более значительным, чем был на самом деле. И прекрасно видел любые их попытки приукрасить себя. Два его романа окончились ничем по причине его слишком рационального отношения к партнершам. Он не страдал, потому что не принимал близко к сердцу упреки каждой из них.
    Когда они с Аней пришли в посёлок, он не стал провожать ее дальше, остановился возле коттеджа деда и сказал:
-Ну, все, надеюсь, дойдешь без приключений, тут ведь совсем рядом.
Но все-таки остался стоять и дождался, пока не увидел, как она вошла в калитку участка Зинаиды Павловны.
    Дед встречал его на крыльце.
-С Анечкой гулял? – спросил он.               
Арсений объяснил, что просто провожал ее.
-Ходит одна по полям. Мало ли кого встретит. Вроде не малолетняя, понимать должна.
Дед внимательно смотрел на внука, пока тот ел очень вкусный борщ, приготовленный дедом.
-Конечно, – веско подтвердил дед, – Девчонке одной ходить так далеко нельзя. Это деревенские, которые местные, они ничего не боятся.
-Местные? – удивился Арсений.
-Это я про дальнее село говорю, которое в 5-ти километрах отсюда.
-И что, они сюда приходят?
-Да, молоко предлагают парное, яйца, колбасу домашнюю, курятину. Покрепче наших-то девчонок будут. Особенно одна.
-Крепче? Физически сильная?
-По моим расчетам, завтра снова приедут на своем разбитом жигуле. Надо будет яиц у них купить, творога и курочку. Пожарю тебе на мангале. Тогда и увидишь. Девчонка вроде не жилистая, худая даже, но как глянет, сразу понимаешь – любому даст отпор. Не то, что наши городские. Та же Анечка по сравнению с ней слишком изнеженная. Небось, фото делала для Тик-тока?
-Да. Я сам ее фотал.
-Вот-вот. Сейчас у них все интересы в этом. Это сельским выживать приходится. Не до блогов им.
    На следующий день в 8 утра дед довольный вошел в дом и занес целый пакет продуктов, купленных у двух приехавших девиц.
-Сходи, погляди на нее, – сказал он внуку, – Купи что-нибудь, вроде как я забыл.
-И которая из них?
-Сразу сам поймёшь. Мимо нее никто равнодушно не пройдет.
-И что купить?
-Молока! Я никогда его не беру, не пью, а ты ведь любишь?
    Арсений вышел на крыльцо, и сразу увидел машину и соседей, покупавших выложенные на раскладной столик продукты. Спустившись, он открыл калитку и какое-то время наблюдал за тем, как одна девушка предлагает товар, а вторая достает его из багажника и салона. Соседи довольные покупками, по одному расходились.
    Увидел Арсений и Аню. Она купила яйца, поздоровалась с ним и хотела что-то сказать. Но он подошел к сельским и спросил, почём молоко. Круглолицая продавщица назвала цены – на литр, на два, на три. Аня в это время отошла в сторонку, чтобы подождать его. Но тут от раскрытого багажника к столику с товарами повернулась вторая продавщица.
-Соня? – изумленно воскликнул Арсений, – Ты как здесь? 
-Бабушке помогаю, – недовольно буркнула Соня, – Что будешь брать? 
-Я? Молоко, – он безотрывно смотрел на нее.
-Снятое или цельное? – спросила Соня.
-Снятое. Соня… не уезжай сразу. Поговорить нужно.
-Некогда нам. Жара скоро начнется.
-Дай свой адрес, я приеду.
-Ни к чему, – отрезала она, а потом громко объявила:
-Поспешите с покупками! Через 15 минут мы уезжаем.
Соседи деда забеспокоились и оттеснили Арсения от столика, служившего прилавком. Аня, наблюдавшая все это, повернулась и медленно пошла в свой коттедж. Арсений видел, как она уходит, но мысли его были очень далеко. 

***3
-Ну и как тебе Соня? – спросил дед с улыбкой. Но, заметив, что Арсений не в себе, замолчал. Однако потом забрал у него банку с молоком и поставил в холодильник.
-Мы с ней вместе в колледже учились, – сказал Арсений, сел за стол и внимательно посмотрел на деда:
-Ты случайно не знаешь ее адрес в селе?
-Откуда мне знать, – ответил дед.               
-Мне ее обязательно увидеть нужно, – произнес в волнении Арсений.
-Ну, так я спрошу, может, кто из соседей в курсе. Кто-то вроде телефон этих девиц записывал.      
-Хорошо. Дед постарайся узнать.
После этих слов Арсений ушел в мансарду и не выходил до обеда. Дед очень удивлялся. Погода стояла отличная, в такие дни его внук никогда дома не сидел.
    Как только жара немного спала, дед собрался, прихватил гостинцев и пошел пообщаться с соседями. Выбрал троих, на его взгляд самых адекватных. Неадекватными он считал городских чистоплюев. 
-А зачем ты ищешь ее? – спросила толстуха с самого дальнего от деда участка,– Продукты левые купил? Ну, так я сама проверяла, справку ветконтроля они всегда оформляют с самого ранья на местном рынке. 
-Да нет. С этим все в порядке. Просто хочу индивидуальный заказ сделать. Будь ласкова, дай телефончик этой девахи.
-Точно никакого подвоха не придумал? И проверку на них не нашлешь? 
-Да клянусь! Зачем мне это, если я у них постоянный покупатель. А в своем селе они торгуют?
-Да. Когда погода плохая или еще что-нибудь. На калитке вешают объявление.
-Ну, так адресок мне дай, сам поеду, а то вдруг нескоро к нам соберутся.
    Вернувшись, дед постучал тростью в потолок, чтобы Арсений услышал на мансарде.
-Вот адрес и телефон, – сказал дед внуку, – Звонить будешь или поедешь туда?
-Поеду! – воскликнул Арсений и помчался собрать кое-что в дорогу.
-Видать, очень нужно, – сам себе сказал дед. В таком состоянии он еще ни разу Арсения не видел. Дед сел в кресло и закрыл глаза. Он хотел припомнить время, когда Арсений учился в колледже. Тогда дед все еще, так же как во времена учебы Арсения в школе, с сентября приезжал и жил в Питере, чтобы готовить внуку еду. Родители боялись, что гастрит сына перерастет в язву, если Арсений будет неправильно питаться. И началось все с сильной боли в желудке, из-за которой его госпитализировали и продержали в больнице целую неделю. Дед даже ходил в колледж к внуку, чтобы посмотреть на все своими глазами. Хотел убедиться, что там нет ничего, что могло бы спровоцировать боль у Арсения. Почти десять лет прошло. Почему же Арсений так разволновался? Ведь по всему получается, что они все эти годы не общались. Или, может в соцсетях? Они же все там живут и все друг о друге знают, потому что выкладывают там каждый свой шаг. 
    Когда Арсений уехал, дед, сделав необходимые утренние дела, позвонил дочери.
-Ты помнишь, влюблялся ли Арсений в колледже? Помнишь, желудок у него тогда разболелся?
-Помню. Была там одна девочка, – ответила дочь, – Но в универе он еще с двумя потом встречался.
-А та, что в колледже, что у них произошло?
-Бросила она колледж перед самыми выпускными экзаменами. Все сильно удивлялись. Но ей автоматом зачли, приняли в расчет предыдущие ее работы и семейные обстоятельства. У них же там главное – есть талант или нет. А она вроде очень одаренная с детства была.
-Понимаешь, встретил он ее вчера. И теперь словно с ума сошел. Вот я и опасаюсь…
-Встретил?
    Дед рассказал про молоко и старый жигуль. Дочь заволновалась:
-Он поехал к ней?
-Да, я сам узнал ее адрес по его просьбе.
-Папа! Я боюсь! Желудок его тогда из-за этого сильно заболел. Ты смотри за ним внимательно. Я приеду!
-Не нужно, он разозлится на тебя и на меня. Я ему куриный бульон сварю, купил вчера у этих девок.
-А как она выглядит сейчас? Раньше ведь взглянуть не на что было – подросток недозрелый.
-Сейчас очень даже дозрела. Мимо никто не пройдет. Но она и близко никого не подпустит. Любой струхнёт.
-Что это значит? О чем ты говоришь?
-Ну… как бы объяснить. Харизма у нее сильная, решительная она, чувствуется сильный характер.
-Боже! Видать, конец нашему Сене пришел.      
-Да почему?! Столько лет прошло.
-Ты же сам сказал, что он, как ее увидел, так изменился сразу. Приеду я! Пусть злится, не могу я сидеть, сложа руки, когда мой единственный сын…
-Успеешь приехать. Посмотрим, что будет после того, как он с ней пообщается.

***4
    Вернулся Арсений смурной. Деду на вопрос не ответил, посмотрел на него каким-то мутным взглядом и снова на мансарду ушел.
-Ты бы поел! Я тебе куриную лапшу сварил, – крикнул ему дед. Не дождавшись ответа, он налил суп в глубокую салатницу и потихоньку поднялся наверх. Арсений сидел за столом, обхватив голову руками.
-Да что случилось-то? – воскликнул дед. Поставил салатницу и сел рядом.
-Что мне делать? – спросил его Арсений, – Скажи, дед! Ты ведь умный!
-Подробно расскажи, чтобы я понимал, о чем ты.
-Что рассказывать? Ты наверно не помнишь, она бросила колледж перед самым выпуском. Никто не знал, почему. И мне она ничего не сказала. Потом я узнал у препода, что мать ее изменила мужу и ушла из дома, а он в реанимацию попал, еле откачали. Напился вусмерть, хотя никогда не пил до этого.
-И что потом было?
-Не знает никто, а со мной она тогда все контакты оборвала.
-Почему? Ты ведь нравился ей вроде.
-Гордая, потому что. Не хотела выносить сор из дома.
-Из избы, – поправил дед.
-Да из какой избы?! Я тебе о жизни говорю, а ты о словах думаешь!
-Съездил ты к ней сейчас и что?
-Сказала, чтобы я забыл о ней.
-И что ты решил?
-Плохи у нее дела, раз она к старикам своим приехала и продуктами торгует по ближним населенным пунктам. Она ведь городская, утонченная и талантливая… а ко мне за калитку вышла в сапогах резиновых и в сером больничном халате, такие технички обычно надевают, которые полы моют. И в рукавицах. Вся в навозе.
-И что дальше? Ты поговорил с ней?
-Поговорил. Дед, люблю я ее. Так что больше ни о чем не спрашивай. Все десять лет как любил, так и люблю. И все сделаю для нее одной.
-Что сделаешь? Навоз будешь за нее разгребать?
-Замолчи, или больше не увидишь меня здесь.
-Так я же не против навоза! Просто хочу помочь. Скажи, что делать решил? Я же не враг тебе!
-Отец ее почти спился. Она хочет денег заработать и отправить его на лечение за границу. Здесь за него даже не берутся. На своей работе ей платят мало, а дед и бабушка сказали, что она может хоть все их хозяйство распродать, лишь бы сына спасти. Мать ее проклинают. Я возьмусь за это.
-За что? Найдешь покупателей? Да хватит ли ей денег, если продать их ферму?
-Если не хватит, я добавлю. Возьму кредит, если что. Ферма большая, шестеро работников нанятых пашут, и сама она с помощницей тоже. Но дохода с продаж недостаточно, зато ферма на отличном участке расположена, Соне уже предлагали крупную сумму за нее.
-На что она живет? Старики ведь ей и отцу ее денег наверняка присылали из доходов фермы. Не спеши все рушить и продавать. Узнай для начала, сколько лечение будет стоить? Да и почему только за границей? В России полно всяких и даже элитных нарко лечебниц. Узнай, возьмут ли они его на лечение. Все узнай, не пори горячку.
-Кого ты учишь? – огрызнулся Арсений и стал собирать свою сумку:
-В город поеду, кое с кем пообщаюсь, обзвоню все подобные центры, по интернету полазаю. Не могу я здесь. А ты молчи как рыба, никому ни слова! Не хочет она, чтобы ее отца грязью обливали. 
-На дороге не гони, – говорил дед, волнуясь, когда открывал ворота Арсению, сидевшему за рулем своего недавно купленного джипа.
    Дом сразу опустел. Дед походил туда-сюда, позвонил дочери, потом покормил кошку, собаку, полил цветник. Переоделся и пошел на остановку автобуса. А что, приеду, поговорю с ней, все узнаю. Не прогонит же она меня, старого, думал он в дороге. Близился вечер, наверняка работы на ферме уже закончились, попрошу, чтобы чаем меня напоила. Не откажет ведь, не прогонит. Или прогонит? Такая по виду не заплачет, нюни не распустит, будет до конца бороться. Все эти годы, видно, и билась она, пыталась отца спасти. Интересно, а как же мать ее? В курсе того, что бывший муж спивался с горя? Какие же бывают бабы – суки бездушные!
    Он вспомнил, что и сам два раза расходился с женой, потом, правда, снова сходились они. А когда после реанимации она в себя пришла, то сказала ему:
-Не изменяла я тебе ни разу. Просто врала, хотела больнее тебе сделать.               
Жена его жила теперь у дочери, потому что сильно ослабела. Он приезжал к ней, нечасто. Она не узнавала его, пугалась и говорила:
-Света, Света, какой-то старик пришел! Убить меня хочет, убить.      
Поэтому дочь прогоняла его. Он давно уже не плакал. Главное, она сыта, в тепле и заботе живет, шарф Сене вяжет уже второй год. Потом распускает и снова вяжет.      

***5
    Арсений стал принимать маалокс, что и заметила мать. Но сказать ему что-то по этому поводу не могла. Он с утра уже убегал из дома по делам, а на все ее вопросы отвечал:
-Мне некогда.
Поэтому она взяла в оборот мужа. Рассказала ему все и почти показала в лицах. Отец Арсения отличался умением слушать и выглядеть совершенно невозмутимым, какой бы животрепещущей ни была тема. Светлану это всегда неимоверно злило, однако он умел решать многие, если не все, проблемы, которые она в жизни ему озвучивала. С мелочами она и сама справлялась, поэтому к мужу обращалась лишь по самым веским причинам. 
    Отец Арсения работал в серьезном ведомстве, и многое мог, однако пользовался своим административным ресурсом крайне редко, только в исключительных случаях. Описанный сегодня его женой случай таковым не являлся.
-Сеня ведь пытается решить проблему этой девушки, – сказал Александр Федорович.
-Вот именно, пытается! Но не факт, что у него всё получается. Я говорю тебе это, потому что он уже начал принимать лекарства от гастрита. Ты ведь не забыл, как он чуть язву не схлопотал.
-Это было очень давно.
-Да, давно, но это произошло все из-за той же проблемы и из-за той же девушки! Просто сейчас он случайно встретил ее, а проблема за эти годы переросла почти в трагедию.
Муж ее задумался.
-Не зависай! – воскликнула Светлана.
-Я думаю. 
Зная своего мужа, Светлана набралась терпения и пошла в кухню, чтобы заварить ему травяной чай. Перед этим она взглянула на настенные часы, чтобы ориентироваться по времени. Обычно ему хватало 15-20 минут на размышления. Но сегодня он вдруг нарушил это правило, и когда она принесла ему чай, сказал:
-Давай, просто дадим ему денег, сколько требуется. Как я понимаю, все эти продажи фермы и получение кредитов могут затянуться, а отцу этой девушки помощь нужна как можно быстрее. Я устрою его в лечебницу по линии своего ведомства.
-Но как? Чужого тебе человека?
-Да, я могу сделать подобное только для родственника. Следовательно, нужно просто породниться с ним. Думаю, только так мы сможем защитить сына от язвы желудка. К тому же, он ведь сказал, что любит ее и любил все эти десять лет. Чего тогда ждать? Звони Сене, пусть срочно едет домой. У меня сегодня еще закрытое вечернее совещание.
-Я не поняла главного, как ты собираешься породниться с отцом этой девушки? – воскликнула жена.
-Стать его сватом.
-То есть… ты хочешь, чтобы Сеня срочно женился на ней?
-Да. Ускорить регистрацию их брака я вполне смогу.
-Господи, – воскликнула Светлана, держась за сердце. Потом нашла что-то в аптечке и выпила, потом позвонила сыну:
-Сеня, все бросай и срочно приезжай домой! Папа нашел решение твоей проблемы.
-О чем ты говоришь? – удивился сын.
-Ты ведь знаешь своего отца. Приезжай!
    Через час Арсений был дома и сидел перед отцом, который успел подремать в кресле.
-Мы с мамой дадим тебе денег, сколько потребуется, конечно, в пределах разумного. Но главное, я смогу очень быстро и бесплатно устроить отца твоей девушки на лечение за границей. Однако это возможно только в случае, если он станет моим родственником. Поэтому вы с твоей девушкой должны срочно пожениться. Чтобы не терять драгоценного для лечения времени, ускоренную регистрацию вам я устрою. А с чувствами… разберетесь по ходу дела. Ты все понял?
-Да! – ответил Арсений и уже через минуту исчез из дома.
    У деда внук появился лишь поздно вечером, хотя приехал за два часа до своего прихода к нему. Дочь уже всё рассказала отцу. Поэтому дед улыбался и помалкивал, ожидая, что ему скажет внук. Однако он не выдержал и задал ему вопрос:
-Так она согласна?
-Конечно, – устало ответил Арсений.
-А почему ты не слишком веселый? – спросил дед.
-Не могу видеть, как она страдает. У меня сердце разболелось.
-Ты желудок свой береги! Мать до смерти боится, что у тебя язва откроется. Но все-таки… как Соня прореагировала?
-Плакала, а я ее обнимал.
-Ну, значит, все хорошо.
Ночью он подслушивал разговор Сени по телефону и млел:
-Как голубки воркуют. Значит, она тоже все эти годы любила его? Или просто благодарит?
    Когда Сеня спустился и прошел в кухню, дед тут же нарисовался:
-В термосе отвар для тебя, а если проголодался, кашу тебе разогрею. Мать твоя наказала, я сварил на воде и без соли. 
Арсений сел и закрыл глаза.
-Переживаешь?
-Дед, я ведь думал, что совсем не нужен ей.
-Не вини себя. Тогда ни она, ни ты, ничего не могли поделать. Вам по 17 лет всего было. И даже отец твой тогда ничего не мог. Да и ее отец не сразу ведь спиваться начал. Всему в этой жизни своё время приходит.

***6
-Ты мне вот что скажи. Соня пашет без отдыха на ферме, а отец ее в городе. Кто ж ему пить не дает без нее, кто обеды готовит, белье в стирку отправляет, в квартире порядок наводит?
-Он из больниц не вылезает. Женщина с ним одна, они вместе года три уже. До этого другая вроде была. Соня так сказала. Она не возражала, потому что брать у него нечего, если бы с корыстью какая пришла. Но и та, и другая, обе из его прошлых, студенческих времен. Обеим он еще смолоду сильно нравился. 
-А что же бывшая жена, мать Сони? Никакой связи с дочерью не поддерживает?
-Я не выяснял. Соня если захочет, сама расскажет. Слишком это болезненная тема.               
-Так вы уже целовались? Признавайся.
Арсений засмеялся:
-Да, целовались. Любопытный ты слишком, дедуля.
-Я по молодости сильно любил целоваться с девушками.
-Только целоваться?
-Все тебе расскажи. Не только. Но как бабушку твою встретил, всех сразу забыл.
Дед поперхнулся и вытер увлажнившиеся глаза.
-Ей ведь сейчас хорошо? Тепло и забота от дочери. Грустно мне очень без нее. Цени любовь, Сеня, не трать жизнь попусту, короткая она слишком.
-Знаешь… Я, когда Соню вчера целовал, закрыл глаза и словно вернулся на десять лет назад, до мельчайших подробностей все повторилось. Она, как и тогда, сразу прильнула ко мне…
    Сеня закрыл лицо руками, словно голову ее к себе прижал.
-Мне скоро к ней, повезу ее в Питер. Завтра утром распишемся. Подруга ее отца вещи его собирает, сам он очень плохо себя чувствует. Через три дня полетит с сопровождающим в Германию. Пока документы на него срочно готовят и визу.
-Так ты с ней у родителей жить будешь?
-Переночуем у них две ночи, ее отца проводим и к тебе вернемся. Здесь будем жить. Ты не против?
-Я "за", очень "за"!
-Она до конца месяца хочет своим старикам помогать. Потом брат отца вернется из отпуска и возьмет опять все в свои руки. Она ведь пока просто заменяла его.
-Брат?
-Да, его семья только плодами фермы и живет. Жена, двое маленьких детей, полный комплект. Была у них в городе небольшая квартира, они ее продали и на эти деньги пристройку к коттеджу сделали. Оба с женой на ферме работают, а за детьми старики приглядывают. И как только Соня справлялась… и с отцом постоянно боролась, чтобы не пил. Работала в школе. Но больше я не позволю ей надрываться. Полностью ее обеспечу. Она рисовать должна, у нее талант!
    Вечером Светлана позвонила отцу и сообщила, что молодые доехали нормально.
-Сеню словно подменили, – говорила она приглушенным голосом, чтобы никто не услышал.
-И как, узнала ты девочку?
-Узнала. Повзрослела, расцвела. Красивая, только худенькая очень, как тростина. Понять не могу, как она на ферме какой-то работала? Завтра утром поедем на регистрацию. Неужто дождалась я? Не гадала, не думала. Мне казалось, что Сеня еще лет пять будет один болтаться. А он ее то за руку, то за плечи… ни на шаг от себя не отпускает. 
-Худенькая? Толстые сейчас не в моде. Любит он ее, про поцелуи рассказывал, у меня аж сердце ёкало.
-Тебе? Про поцелуи? Мне вот никогда ничего не расскажет.
-Увидишь и сама. Молодые сейчас не слишком-то прячутся. По улице в Питере идешь, то там, то тут целуются. Никто давно уж не стесняется такого. Завтра сразу отзвонись мне, как свидетельство получат. Я наливочки себе стопку налью. И продуктов потом из Питера побольше Сене в машину загрузи. Мне ж их кормить тут нужно будет.
    Вечером дочь еще раз позвонила отцу, уже из ресторана. Он слышал голос зятя, произносящего тост за молодых, и вместе с ними поднял свою стопочку вишневой наливки. Выпил, и слёзы утёр на радостях. А утром нарвал цветов и уставил банками с ними всю веранду. Вымыл полы на мансарде и чистое белье застелил на широкие футоны. А потом пошел обед готовить, мурлыча себе под нос: - "Утро красит нежным светом". И такая радость у него на душе была, что вспоминались ему только светлые моменты их с женой жизни.
    Кошка с собакой словно почуяли праздник, так и вертелись у него под ногами, выпрашивая вкусняшки.
-Ешьте, ешьте, сегодня можно, такой день счастливый, уж и не думал дождаться, – приговаривал он, подкармливая их. Надо же умыться и рубаху чистую надеть, нельзя перед молодой барышней старпером выглядеть, думал он. Помыл с мылом бородку и даже причесал свою загорелую, почти лысую голову. А когда дед открывал ворота, чтобы Сеня въехал во двор, у него снова слезы выступили на глазах. Потому что увидел он девочку в машине. Потом она здоровалась и что-то ему говорила, он ничего не понимал, просто смотрел на нее в полном восторге. Он же ее только в фартуке видел и с косынкой на голове как у колхозниц. А у нее оказывается волосы длинные, до пояса, и сама она красотка еще та.
-Дед, ты кормить нас будешь или нет? Чего застыл на месте? – засмеялся Сеня и увел свою Соню в дом.
    После обеда молодые поехали в поселок к Сониным старикам. А дед остался их ждать.

    Через два дня отец Сони с сопровождающим улетел в Берлин. Их провожали два сотрудника из ведомства, где работал Александр Федорович. Сам он приехать не смог из-за занятости, но строго контролировал каждый шаг сопровождающего. Сонин отец плохо себя чувствовал, поэтому до посадки сидел в инвалидном кресле. Провожала его подруга, которая жила с ним последние три года. А с дочерью он пообщался по телефону. Обещал лечиться и слушаться врачей. Голос, у него при этом, правда, слабый совсем был, поэтому Соня на всю громкость звук поставила.             
    Уже через неделю он говорил с ней намного бодрее и даже шутил. Очень радовался тому, что она теперь с Арсением. С ним он пока стеснялся говорить, считал себя недостойным из-за своего пристрастия к алкоголю. Но дочери сказал, что уважает Сеню за целеустремлённость.
    Позвонила Соне и подруга отца. Рассказала, что приходила к ней Сонина мать. Расспрашивала все о бывшем муже, деньги пыталась дать. Про Соню тоже расспрашивала, но просила ничего не сообщать ни дочери, ни ему. Сенин отец навел о ней справки, и выяснилось, что живет она одна. Любовник, с которым она когда-то изменила мужу, давно ее бросил. Соня, узнав это, ничего не сказала, только сильнее прижалась к Арсению. Они ждали возвращения ее отца, но лечиться ему предстояло долго, почти полгода. Так что им пришлось запастись терпением. 

                ***

 © Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024