Глава XXXV Договор

- Южан становится настолько много, что несмотря на то, что в соседней квартире был применён яд, вновь возвращаются туда. Более того, занята и девяносто шестая, - докладывал Вечному деду Воронка.
Был уже старшим разведчиком. Мало кому теперь удавалось дожить до такого уровня. Как правило погибали не достигнув и первой трети и без того своей недолгой жизни.
- Мир меняется, - устало ответил тот.
- Приходится смириться с тем, что нас никогда уже не будет много, - поддержал Зырка.
- Как понимаю, мы воспользуемся их возвращением и вернём захваченную у нас стену в большой комнате? – поинтересовался Чернота.
- Безусловно. Сегодня на рассвете запланировано наступление. Я и пришёл за благословением на него.
- Замечательно. Надо пользоваться каждой возможностью ради того, чтобы отстоять потерянные территории.

Захотелось подышать влажным воздухом.
Пробрался в ванную. Оттуда в коммуникационный шкаф. Внутри было тихо. Знал, там находится много чёрных, но время от времени, пробегали рыжие и южане. Использовали стояки, как вертикальное сообщение в доме. Благо считались нейтральной территорий, поэтому беспрепятственно перемещались по ним, особенно по ночам.
Большой, круглый прибор, назначение которого не ведал, с пластмассовым, прозрачным фасадом, за которым виднелись, какие-то значки красного цвета. Любил вскарабкиваться на него. Сверху рассматривая непонятные нарисованные на нём закорючки. Иногда, очень редко доводилось видеть, как самая последняя, чаще всего лишь наполовину видневшаяся показывалась целиком.
Вот и сегодня, как обычно смотрел на завораживающие, отвлекающие от повседневности символы. Что представляли из себя? Для чего были нарисованы здесь? Не мог знать. Но оставаясь наедине с ними ощущал причастность к Необъяснимому присутствию. В такие минуты казалось, согласен со всем, творимым им по отношению к его народу.
Тот старался жить в близости от воды. Но, в отличие от рыжих и южан, чёрные могли безвылазно находиться в подобных местах. Думалось, появившись в них, там и исчезнут, канут в лету навсегда.
Этот мир, не устраивал его с годами всё больше. Самое важное чего хотел бы добиться в нём – познать тайну Необъяснимого присутствия, не мог. Не знал, что для этого требуется. Не раз пытаясь добиться истины от старейшин, уходил с пустыми руками. Не ведали этого и они.
Единственное, что смогли открыть ему, то, что и над главенствующим, как над чёрными, так и рыжими с южанами в квартирах, решающими их судьбы Необъяснимым присутствием было ещё нечто более властное и никогда непостижимое. Называемое Слогателем.
Кто он Воронка в этом мире? Всего лишь простая пешка, которая не способна ни на что, кроме, как узнавать обстановку, открывать новые территории, и в случае войны защищать границы владений чёрных.
Но это и не так мало! Да. Безусловно. Только ему требуется куда больше. Достоин этого лишь потому что знает, сам по себе никто. И от понимания своей незначимости гораздо больше чем есть на самом деле.
Куда всем остальным до понимания подобного. Живут, каждый в своих проблемах. Заботах о детях, еде, тёплом месте, завтрашнем дне. А по большому счёту это и не так важно для жизни. Ведь она быстротечна и многие не успевая насытиться ей устают от проблем, отбивающим желание продолжать открывать новое.
Всего лишь одна стена. Плоскость прямоугольной формы, которую предстоит уже сегодня вернуть обратно. Но для чего? Неужели поможет им в каждодневной борьбе за выживание? Нет. Никому кроме них не нужна эта борьба. Южане будут рады в случае их поражения. Необъяснимое присутствие даже не заметит этого. А если и почувствует, что число их уменьшилось, с облегчением вздохнёт.
И он, и Чешуйка со всеми его детьми. Его мать, отец, дядьи и тётки, деды, бабки, прадеды и прабабки, все они лишь одно незаметное мгновение во времени. И лишь только их старый дом вечен в этом мире. Впрочем и он наверняка имеет свой срок.

Расслабленные перед возвращением обратно, в вычищенную, отмытую, радующую их своей девственностью квартиру отдыхали на своих местах дозорные воины-разведчики южан.
С того самого дня, как была захвачена ими эта стена, беззаботно жили на ней, точнее под закрывающим её почти полностью гобеленом. Был ровесником прихода в города рыжих. Но не зная этого, не заморачивались над его ценностью. Полностью устраивал их, как полноценная защита, а большего и не требовалось.
Но сразу не последовало со стороны чёрных контрнаступления. Это-то и расслабило южан. Впрочем, видя в окружающих свойственное самим коварство, какое-то время пристально наблюдали за чёрными, в итоге поверив в их беззаботность. Она лишний раз подчёркивала избранность южан, как нации, в отличие от чёрных.

Перекрывая южанам все соединяющие пятьдесят седьмую с пятьдесят восьмой существующие щели, незаметно вновь сомкнулись в кольцо чёрные. Не было их целью уничтожение и без того собравшихся заселять обратно свою бывшую квартиру южан. Но, зная, те никогда не отдадут захваченное, малой частью оставшись на стене под гобеленом в их квартире, посредством окружения собирались дать понять, не допустят этого.
- Нас окружили! - в яростной злобе испуга проорал вставшему над ним Воронке, проснувшийся Мерко.
- Смерть чёрным! - вскочил на ноги Камот.
- Грызи им глотки! – пытался напасть на Воронку вырвавшийся из под ног Смолки Удой. Готов был умереть за своего, скорее партнёра чем друга. Впрочем знал, Камот не догадываясь об их с Мерко отношениях, не ревнуя, подстрахует его в неравной схватке с врагом.
Но не велись на угрозы чёрные. Мужественно отбиваясь, сужали кольцо окружения до тех пор, пока южане не оказались настолько сконцентрированы, что следовало объявить ультиматум.
Шорка и Яшка участвовавшие в данной операции уже не боялись южан. Но виной тому была не зародившаяся в них смелость, а понимание, так просто не рассосётся превратившаяся из трудно решаемого вопроса в грандиозную проблему ситуация накрывшая собой весь дом. Теперь видели в ней только одно решение – военное сопротивление. Взращивало в них упрямость сопротивления.
Находясь поодаль от Воронки, не имея страха в глазах наблюдали, как идут переговоры.
- Мы не хотим вашей смерти, - начал уполномоченный на это заявление Воронка, - Окружили только для того, чтобы дать понять, уходя с наших территорий никогда не вернётесь на них.
- Это мы ещё посмо-о-ооотрим! - ухмыльнулся Мерко.
В утреннем свете хорошо рассмотрел эту ухмылку Воронка. Запомнилась ему.
Раньше много думал над тем, что представляют собой южане. Одно время считал их чрезмерно смелыми, не видящими преград. Но потом, со временем его мнение видоизменилось.
Не могли те, кто ставил себя превыше остальных, рыжих и чёрных, населявших дом, оставаться всегда непримиримыми и бесстрашными если вся их мнимая избранность, в коей были уверены зиждилась всего лишь, на самовлюблённом эгоизме. Таковой разрушал в ком угодно, даже если это и была великая личность стремление к здравому смыслу.
А без него невозможен результат ни в каком деле. Тем более в таком, как завоевание дома.
Но, когда перед глазами находился такой, или подобный ему образ южанина падала перед ним уверенность в логичность собственных измышлений. Всё же в отличие от рыжих, обладали южане большей силой веры в свою избранность. Прежде казалась ему бесстрашием. Словно обладая внушением разрушала уверенность в Воронке. Как ни старался убедиться в справедливости намерений, невольно сомневался в них.
Силой заставлял себя быть верным им.
- Прежде чем покинуть территорию чёрных пусть ваши старейшины подпишут наши условия, - стараясь быть спокойным продолжал Воронка.
Ночка тут же протянул ему заготовленную заранее бумагу.
- Какие ещё условия!
- Это наша земля!
- Ничего не собираемся подписывать! – послышались многочисленные возмущённые голоса.
- Итак, мне нужны Баттур, Кардак и Махмур. В свою очередь, как представитель Зырки, Вечного деда и Черноты даю честное слово, что ни одна пылинка не упадёт с их крыльев. – заявил Воронка.
Вскоре плотные ряды южан расступились и из-за них показались старейшины. Воронка протянул им листок писчей бумаги, где было сформулировано одно единственное условие чёрных, говорящее о том, что добровольно покинув их территорию южане никогда больше не вернуться.
Без особого желания, подошли старейшины к Воронке.
Тот протянул старшему листок.
- Я уже очень плохо вижу, - передал листок Баттуру Кардак, сказав: - Пусть он подпишет.
- Подпишу, но только вместе с Махмуром, - согласился, взяв документ Баттур.
Махмур, схватившись за сердце повалился на бок.
- Нам достаточно одной подписи, - уступил Воронка.
Баттур долго читал, потом перевернув зачем-то посмотрел на текст вверх ногами. Затем предложил:
- Только с одной поправкой.
- Никаких поправок! – был неприклонен Воронка.
- Совсем маленькой. Пусть хотя бы гобелен на этой стене будет считаться нашим в случае если в пятьдесят восьмой квартире опять будет применён яд, - заявил хитрый Баттур.
- Уступим? – обернулся к соотечественникам Воронка.
- Никаких послаблений! – боясь пережитого заявил Шорка.
- Пусть навечно убираются домой! - не менее боялся и Яшка.
Но надо было заканчивать этот инцидент и поэтому Воронка захотел заручится поддержкой у более здравомыслящих воинов, бросив взгляд в их сторону
- Пускай, - согласился Смолка.
- Но только если Кардак поставит хотя бы крестик, - дополнил сметливый не по возрасту Ночка.
- Хорошо. Я поставлю, - согласился Кардак.
Воронка при всех вписал предложенное Батуром.
Кардак, больше остальных своих старейшин ненавидел чёрных, считая слабыми и трусливыми. И на то у него были основания.
В юности, когда вместе с сородичами только лишь появились в этом доме видел, как гнали через занятую ими квартиру «верхние» «нижних», и те в ужасе бросая раненных просили защиты у немногочисленных тогда южан.
Разбегаясь по полу, набивались в щели, занятые молодыми семьями его народа, с только лишь начинавшими приносить первые оотеки мамашами.
- Спасите! Они убьют меня! – ворвавшись в расщелину деревянного плинтуса проорал чёрный воин.
Не столько сам крик, а в сочетании с испугом отразившемся в выпученных чёрных глазках остался навсегда в его памяти. Не без презрения был спрятан Кардаком от настигавших трусливого воина «верхних». Потом не раз пытался представить себя, да и вообще, кого-либо из своего народа в подобном положении. Но, то ли не хватало воображения, то ли такого просто не могло быть – не удавалось, как ни старался.
И сегодня, непонятно каким образом примирившиеся, и что удивительно, забывшие свои прежние распри чёрные принуждали его к подписанию позорного документа. Поймал себя на мысли, пытается представить со стороны, как выглядит, каково выражение его взгляда, с которым ставил сейчас этот позорный, противный не только ему, но его народу крестик.
Небрежно провёл кусочком грифеля в одну сторону, и затем, как бы перечёркивая проделанное, сверху вниз.
После этого документ был подписан и Баттуром, несколько отступившим от оставленного Кардаком креста.
Уже собираясь уходить, Воронка встретился глазами с Мерко. Полны ненависти были те, словно причинил непримиримое оскорбление этот, выглядевший сегодня в лице южан победителем представитель чёрных.