ZOV. Глава 18. Тишина после боя

Их ротировали на спокойный участок - если здесь вообще можно было назвать что-то спокойным. Всего пара километров от передовой, но здесь не стреляли артиллерия и минометы. Война здесь велась снайперами и диверсионными группами.

После недели постоянных атак и контратак эта тишина казалась неестественной. Семен сидел в окопе и прислушивался. Ни свиста снарядов, ни треска пулеметов. Только ветер гулял по заброшенным полям, да где-то вдалеке каркала ворона.

"Тишина страшнее обстрела", - говорил Дед. И сейчас Семен понимал, что он прав. Когда грохочут орудия, все просто - нужно выживать. А в тишине начинаешь думать. Вспоминать. Сомневаться.

Он достал из нагрудного кармана потрепанную фотографию. Его жена и дочка, снятые в мирное время в парке. Девочке было всего три года, когда он уходил. Сейчас ей уже пять. Он пропустил два дня рождения. Пропустил ее первый утренник в детском саду. Пропустил момент, когда она научилась читать по слогам.

Рядом присел Кузнец. Молча протянул ему кружку с чаем. Потом достал свою фотографию - его сын-подросток, угловатый, серьезный. "Вчера по видеосвязи показывал, как гитару освоил", - хрипло сказал Кузнец. "Говорит, папа, когда вернешься, научу тебя играть".

Они сидели молча, два взрослых мужчины, глядя на фотографии тех, ради кого они терпели всю эту грязь, страх и смерть. Ради кого учились убивать.

Вечером, когда стемнело, Семен пошел проверять посты. На одном из них молодой боец, недавно прибывший пополнением, тихо плакал в темноте. Семен присел рядом, не говоря ни слова. Просидел так минут десять, потом протянул пачку сигарет. "Держи. Согреешься".

Парень по имени Артем взял дрожащей рукой. "Простите, товарищ старший сержант, я... я просто сегодня день рождения у мамы. А я не могу даже позвонить..."

Семен кивнул. Он понимал. Каждый здесь носил в себе такую боль. У кого-то день рождения у ребенка, у кого-то годовщина свадьбы, у кого-то умерла бабушка, а он не мог проводить ее в последний путь.

На следующее утро тишину разорвал одиночный выстрел снайпера. Пуля прошла в сантиметре от головы Артема. Парень побледнел, но не дрогнул. Семен видел, как он сжал кулаки и продолжил нести службу.

Война возвращалась. Но что-то изменилось. Семен смотрел на этих мальчишек, вчерашних студентов и рабочих, и видел, как они становятся солдатами. Как учатся жить со страхом. Как находят силы вставать и идти дальше.

Когда пришел приказ наступать, они шли в бой молча. Не с криками "ура!", а с сосредоточенными лицами людей, знающих свою работу. И Семен, глядя на них, понимал - они воюют не за политиков, не за идеалы. Они воюют за право своих детей гулять в парках. За право звонить мамам в день рождения. За право жить в мире, который остался там, за линией фронта.

А вечером, после боя, снова наступила тишина. Но теперь она была другой - не пугающей, а мирной. В ней слышались не призраки прошлого, а обещание будущего. Пусть далекого. Пусть трудного. Но того, ради которого стоит жить. И ради которого иногда - умирать.