Полуостров. Глава 98

Глава 98
- Что с тобой, Пауль?.. - Куратор посмотрел на меня с заметным интересом. - Никак ты расстроен смертью Шварценберга?.. Ну, знаешь, ты не перестаёшь меня удивлять...
- Это неправильно, Виталий Валентинович! - я посмотрел на Башню, по периметру смотровой площадки которой которой вышагивали туристы.
Один, с весомым фотоаппаратом, наклонился над ограждением, снимая окрестности. Дом Куратора явно тоже попадёт в кадр, фотографии с этим домом часто появляются в интернете...
Он проследил за направлением моего взгляда.
- Они осточертели... Меня безумно раздражала их реставрация, но сейчас стало ещё хуже... Правильно, неправильно... Это решение Отцов, и не нам его оспаривать...
- Но тогда, получается, искупления не существует?..
Я докурил сигарету и вернулся в комнату.
- Напиши Якобу, - раздражённо сказал Виталий Валентинович. - Обсуди с ним это. Он любил оспаривать догматы... Ты знаешь, что он единственный проголосовал за то, чтобы твоя жена избежала казни?..
Я медленно опустился на стул.
- Я не говорил тебе, это бы не способствовало поднятию тебе настроения, после того, как ты чуть не убил его... Но это так, да. Он считал, что её поступок был обусловлен её представлениями о справедливости. И неважно, что они простирались далеко за пределы учения...
- Он прав, Виталий Валентинович!..
- Нет, он неправ, Пауль!.. - Куратор махнул рукой в мою сторону, видимо демонстрируя, как он раздосадован моей непонятливостью. - Если каждый будет делать, что хочет, мир скатится в бездну... Шварценберг не раскаялся. Да, он любил девочку, но я три тысячи раз повторял тебе, что это ничего не значит. И ничего не говорит о человеке. И то, что она оплакивает его, означает лишь то, что ей семнадцать, и она никогда прежде не видела хорошего к себе отношения. Сначала она в тебя вцеплялась, потом в него... Как котенок, которого родился в подвале, и его сначала пинали ногами, чтоб не лез, а потом какая-то добрая душа поставила перед ним плошку с молоком...
- Знаете, Виталий Валентинович... - начал я.
- Не знаю и знать не хочу! - оборвал он. - Шварценберг был мерзавцем, и хватит об этом. Ты же сам его ненавидел...
- Возможно, она была бы счастлива с ним...
- Ты так говоришь, потому что ты чувствуешь свою вину. За то, что произошло. Да, это твоя вина, тут ничего не попишешь. Но я - сторонник действия, а не рефлексий. Скоро все кончится...
- Что кончится, Виталий Валентинович?.. - до этого я смотрел на свои скрещенные пальцы, но на этих словах поднял на него голову.
- Все, - отрезал Куратор. - Все вернётся на круги своя...
- Но у неё же будет ребёнок!..
- Не будет, - спокойно сказал Виталий Валентинович. - Она не доносит. То, что сидит в ней, тьма, пробужденная этой долбаной книгой, не даст его родить. И тогда все кончится. Жертва искупительная, через боль и страдания...
- Нет! - я стукнул кулаком по столу.
- Да, Пауль. Ты талдычил мне об искуплении, вот так оно даётся...
- Но она же не виновата!..
- В учении нет предпосылок, есть лишь решение... Она культивировала в себе тьму... Она пошла на поводу у тьмы, потому что ей было так проще... А мальчик - нет. Он предпочёл покончить с собой... Да, кстати, Пауль, - он покачал головой, - если я ещё раз увижу такое представление, по харе получишь уже ты. Тёмное заклинание из тёмной книги, преподнесенное Хранителю, видимо, как знак высшей доблести. Тогда это был жук, кто будет дальше? Одноклассники?.. Или мы с тобой, Пауль, если скажем поперёк?.. Обиды свои нужно засунуть себе в задницу. Ну, хреново же справлялся, нужно учесть на будущее, а не истерить. Если бы я проявлял по отношению к тебе мягкость, ты бы так и топтался в хвосте отряда...
- То есть вы посоветовали ей завести ребёнка, - я практически не вслушивался в то, что он говорит, парализованный внезапно открывшейся передо мной истиной, - зная, что он должен умереть? И это, с вашей, точки зрения одобряет Господь? Это не тьма?..
- Через боль и страдания, Пауль, - повторил Виталий Валентинович, - только так можно выйти к свету...
- Идите вы, знаете куда?! - заорал я. - Вместе со своим гребаным Орденом! С Отцами и учением! Сами себе его в задницу засуньте! Это же... Это же... - слова, полные горечи, застряли у меня поперёк глотки.
Кому я что пытаюсь доказать?..
Кто меня услышит...
- Всё сказал, Пауль? - Виталий Валентинович побарабанил костяшками пальцев по столу. - Или ещё продолжишь?.. - не дождавшись ответа, он продолжил сам. - Господь дал тебе великий дар - побеждать смерть, именно потому, что в тебе было больше тьмы, чем в ком ни то ни было. Боль порождает тьму, боль же даёт из неё выход... Только мы решаем, каков будет наш путь.
- А разве он не предначертан? - со злостью спросил я.
- Он обозначен пунктиром, - сказал Виталий Валентинович. - Слава Богу, тебе в свое время не попалась подобная книга. Правда, вы были другими... В те времена все помыслы были сосредоточены на выживании...
- Виталий Валентинович, - перебил его я. - А, если она сама умрёт?..
- Значит, на то была воля Божья! - отрезал он.