Во власти неведомой силы. Глава 1. Семён

Начало книги и оглавление книги находится в этой публикации:
http://proza.ru/2025/10/03/262

***************
     Поезд шёл на север. Тихо стучали колёса на стыках. Старенький зелёный вагончик слегка покачивался под стук колёс, унося пассажиров в холодную даль морозной уральской тайги. За окном была безлунная тёмная ночь, лишь изредка мелькали тусклым светом одинокие станционные фонари на разъездах. Под потолком еле-еле светилась лампочка ночного освещения в мутном от времени плафоне. Время спать.   

     Симпатичный стройный молодой человек спортивного телосложения с красивым южным загаром и густыми чёрными усами скинул меховые бурки, залез на верхнюю полку, положив под голову меховой жилет на чёрной овчине, отвернулся к стенке и быстро заснул. Шёл январь 1959 года. Коричневая деревянная полка общего вагона пассажирского поезда для многих была привычным уровнем комфорта, и уставший за день молодой человек, удобно расположившись на ней, погрузился в спокойный, крепкий сон. Тусклая лампочка под самым потолком спать не мешала. 

     Молодого человека звали Семён. Семёну было 37 лет. Спал Семён крепко. Но в последнее время к нему стали часто приходить сны о том далёком беззаботном времени, когда был он ещё не Семёном Алексеевичем и даже не Семёном, а простым вихрастым растрёпанным пацанёнком Сенькой. Вот и сейчас он снова погрузился во сне в атмосферу счастливого безоблачного детства. 

     Жаркое летнее утро. Сенька продрал глаза. Под окошком слышен громкий разбойничий свист. Сенька знал - так свистит его лучший друг Васька, засунув в рот два пальца своей чёрной от загара пятерни. Сигнал выходить на важные мальчишечьи дела. Сенька высунулся в окно:

- Чего тебе?

- Айда, скупнёмся!

- Пошли.

     Сенька выпрыгнул в окно и в одних трусах босиком поскакал с Васькой к речке. Скинув трусы, чтобы потом не выжимать, с разбегу бросились в воду. Вода обожгла друзей своей прохладой, и вместе с тем взбодрила. Речка - это бурная в истоках горная река Уруп, спустившаяся в сенькиной станице с гор в долину и превратившаяся в спокойную  кубанскую реку с холодной горной водой.

     Сенька с Васькой жили в кубанской станице Удобная, протянувшейся по правому берегу Урупа аж на четыре с половиной километра. Это было крупное русское поселение на самом востоке Кубани, практически граница русского мира. Она и основана была в далёком 1858 году как казачий форпост в процессе кавказской войны 1817 - 1864 годов.  Далее на восток шли Кавказские горы, где жили  кабардинцы и балкарцы - таинственные племена, которыми бабушки пугали непослушных пацанов. Горцы никогда не спускались в станицу Удобную, и жители её тоже никогда не лезли в горы Кавказа. Там был другой мир, неведомый Сеньке. 

     А вот река Уруп притекала из Кабардино-Балкарии, в станице это была полноводная река шириной с полста метров и глубиной чуть более метра с довольно быстрым течением около полутора метров в секунду.

     Река текла по долине и бежала к городу Армавиру, где впадала в Кубань. Сенька с Васькой строгали из дерева кораблики и пускали их по реке, мечтая, как они поплывут в Армавир, и далее по Кубани в Азовское море.

     Армавир для Сеньки тоже был другим миром. Жители Удобной ездили туда редко. Только однажды отец Сеньки запряг лошадь и отвёз семейство в Армавир на ярмарку. Сеньке запомнились армавирские пряники, петушки на палочке, карусели и весёлые скоморохи. 

     А так сенькино детство проходило в станице. Станица была большой, более тысячи дворов. Но коренные жители, чьи семьи проживали там издавна, знали друг друга. Семью Семёна тоже знали.

     Его отец - Алексей Герасимович - работал в станице фельдшером, мать - Веру Ивановну - знали как мудрую и благочестивую женщину. У Сеньки был старший брат Николай и две сестрички - Екатерина и Мария. А в станице было полным-полно дальних родственников - двоюродных, троюродных и прочих юродных. Сенька знал не всех, а общался тем более не со всеми. В семье он был младшенький, брат был старше на восемнадцать лет, сёстры тоже, когда он гонял по пыльной дороге обод от колеса велосипеда, уже вздыхали от романов о красивой любви.

     Разве можно было доверить им мальчишечьи тайны? Другое дело - друзья - Пашка, Мишка, Васька, которым Сенька доверял сокровенные мечты и секреты. С ними и проводил беззаботное время с утра до вечера.

     Как и у каждой пацанской ватаги, у друзей было излюбленное место, где можно было собраться в тайне от всех остальных. В месте, где был самый ближний спуск к реке от сенькиного дома, река протекала двумя рукавами, образуя между ними тихий необитаемый покрытый деревьями и кустами остров размером примерно 100 на 300 метров, попасть на него было можно, перейдя реку вброд.Сенька и Васька взялись за руки, чтобы было удобней сопротивляться течению, подняли трусы над головой и пошли через реку к острову. На стремнине течение было сильнее, чем у берега, вода бурлила и пенилась, речка была пацанам по горло. Но друзья преодолели водную преграду и довольные вылезли на берег. Плавали они уже хорошо и воды не боялись.

     На острове друзьями был построен шалаш. Сенька и Васька надели оставшиеся сухими трусы и разлеглись в шалаше на ветках и сухой траве. Было таинственно и романтично. Время обсуждать страшные тайны.Васька сказал:

- Брат рассказывал, что на краю станицы в доме без окон живёт вурдалак. Он заманивает коров и коз из стада к себе во двор, выпивает из них кровь, а туши складывает в погреб. Говорят, он высосал кровь у двух девочек.

     Сенька не отставал, он тоже знал страшные тайны:

- А на кладбище есть склеп с железной дверью, сам видел. Люди говорят, за дверью ступеньки уходят под землю, и там подземный ход прямо в церковь выходит.

- А бабушка рассказывала, в горах есть избушка, там живёт колдун. Он на людей порчу наводит. Кто туда попадёт, будет вокруг избушки кружить, пока не помрёт. Бабушка три дня кружила, пока молитву не прочитала. 

- А в Отрадной врага поймали, хотел колодец отравить. Говорят, сам Деникин его оставил вредить людям.

- А мне бабушка говорила, что однажды в бригадира вселился бес, стал бригадир к колхозницам  приставать, чтобы целовали его, похабно хватал их за разные места. Бабы батюшке пожаловались, батюшка беса выгнал, а бригадир с тех пор заикаться стал.

     Так мирно и неспешно текла беседа о том, о чём рассказать можно только близкому другу.

     Ребята двинулись домой, перешли речку, поравнялись с колхозным садом. Васька сказал:

- Давай зайдём.

- Давай, проверим, как там.

     Васька знал, как попасть в сад. Он раздвинул в укромном месте доски забора, и пацаны пролезли в сад, не забыв обжечься крапивой. Сады в станице были у всех. У Сеньки в саду были и яблоки, и груши, и абрикосы. Но в чужом-то саду плоды слаще. Друзья выбирали самые спелые и самые красивые и с наслаждением ели. Не заметили, как сзади подошел дед Фёдор, сторож, с двустволкой:

- А что это за фрукты у нас в саду появились?

     Пряча за щекой непроглоченный кусок груши, Васька сказал:

- Дяденька, мы ничего, мы только посмотреть зашли.

     Дед Фёдор сказал:

- А тебя, малец, я знаю. Ты Лёшки-лекаря сын. Вот скажу бате, он тебя ремнём угостит.

     Батя у Сеньки был добрый, он бы ремень брать не стал бы. А вот мама - это да, могла раскрасить задницу крапивой.

     Друзья опустили головы и пробормотали:

- Дяденька, простите нас, мы больше не будем...

     Дед Федор слушал эти слова, а по хитрющим пацаньим глазам видел - будут, непременно будут. Он и сам вырос в этой станице и сам лазил в этот же сад, правда раньше он был не колхозный, а барский.

- Ладно, чего уж, идите с богом. Да фруктов-то возьмите, малышей угостите, для людей не жалко.

     Сенька с Васькой набрали яблок и груш, сколько в руки влезло, и дед Фёдор проводил их из сада через главный выход.

     Дома Сеньку никто не спросил, где он был, что делал. Пришёл, и слава богу. Хозяйство большое, всем не до Сеньки. Сенька съел, что в семье осталось, помог матери - полил грядки, принёс охапку дров к печке во дворе, покормил ненасытную скотину и залез на полати для сладкого сна. Так прошёл ещё один день его жизни, счастливой свободной жизни станичного пацанёнка.

     Поезд без остановки на скорости пролетел через какой-то полустанок, колёса на стрелках скрипели и стучали, вагон качало и бросало из стороны в сторону. За окном поднялся ветер, пошёл снег. В свете тусклых качающихся станционных фонарей была видна снежная круговерть. Семён проснулся, глянул в окно, потом на часы. Его станция ещё не скоро. Он перевернулся на другой бок и снова задремал. Под стук колёс пришёл новый сон.

     Тёплый солнечный день 1 сентября 1930 года. Сенька с друзьями отправляется в школу. Мальчик с картинки с букетом георгинов в руках, выращенных мамой на огороде специально для этого случая. 

     Мальчика собирали в школу всей семьёй. Председатель колхоза Василий Николаевич за неделю до события даже выделил грузовую машину, чтобы в её кузове отвезти родителей первоклассников в Армавир за закупками. Родителей было много, в кузове закрепили лавочки. От семьи Семёна поехала мама.

     Семёну купили чёрный костюм, белую рубашку и чёрные лакированные ботинки. Конечно, лучше было бы всё это сначала примерить, но первоклассникам места в машине не нашлось.

     Мама померила портновским ленточным метром ширину сенькиных плеч и окружность сенькиного живота, заставила наступить правой ногой на газету и обвела химическим карандашом сенькину лапу. Было очень смешно, когда она вырезала её и забрала с собой в Армавир.

     Сенька рассказал Ваське, Васька маме, и васькина лапа тоже поехала в путешествие.Надо сказать, с размерами мама угадала. Лакированные ботинки оказались впору, не хлюпают и не жмут. Пиджак тоже сел на плечи как по заказу. А вот брюки оказались немного великоваты, не вышел Сенька ростом и пузом. В поясе мама быстро их ушила, штанины тоже подвернула внутрь и пришила - будет на вырост. А вот ширинка была явно низко. Сенька подумал, что чтобы заполнить пустое пространство в брюках, надо долго и упорно что-то растить. К счастью, с пиджаком это было не видно.

     За плечами у Сеньки был новенький темно-зелёный ранец с блестящей застёжкой, ремни отрегулировали по фигуре. В ранец бережно были уложены новые пахнущие типографской краской и клеем учебники - букварь, арифметика, книга для чтения, тетрадки в клеточку и в косую линейку, альбом для рисования, два простых карандаша, набор цветных карандашей "Сакко и Ванцетти", линейка, ластик. А чтобы не перепутать одинаковые ранцы, Сенька нарисовал на своём самолётик.

     Сенька был смелым парнем. Он не боялся залезать на самые высокие деревья, снимая с них забравшихся глупых котят, не боялся прыгать в речку с тарзанки, не боялся страшного лязга гусениц трактора, не боялся строгой продавщицы в магазине. А тут вдруг оробел. И очень обрадовался, когда узнал, что пойдёт в школу вместе с мамой. Он сам дал ей руку, и так и пришёл в школу. 

     Учительница Екатерина Лукьяновна  встречала первоклассников на улице. Это была лучшая учительница в станице, её все знали, и Сенька тоже знал.

     Мама сказала:

- Здравствуйте, это Семён.

     Учительница приветливо улыбнулась и сказала:

- Здравствуй, Семён.

     Семён проглотил застрявший в горле ком и робко сказал:

- Здрасьте.

     Учительница сказала:

- Проходи, будем с тобой учиться, - и подвела Сеньку к группе таких же взъерошенных первоклашек с букетами в руках. Сенька многих из них знал, но его близких друзей здесь пока не было. К счастью, Васькина мама подвела за ручку своего сына.

     Сенька обрадовался, и когда Васька присоединился к ним, сказал: 

- Здорово. Скажи, Васька, ты боишься?

     Васька сказал:

- Здорово, боюсь.

-А чего ты боишься?

- Боюсь потеряться.

- Давай будем вместе, если потеряемся - вместе найдёмся.

     На площадку перед школой высыпали все классы. Огромная толпа учеников построилась на линейку. Сеньке понравилось, он любил равнение строёв по линии, как в армии. Какие-то люди говорили речи, их никто н слушал, но все им хлопали. Сеньке мешал хлопать букет, но он изловчился. А вообще это было красиво. Потом заиграл марш настоящий духовой оркестр. Раньше Сенька слышал его только на праздниках в доме культуры и на похоронах.

     Подошли десятиклассники, взяли их за руки, провели вокруг линейки и повели в класс. Сенька сел за парту с Васькой, но учительница отсадила Ваську и посадила вместо него девочку с косичками. Девочка была аккуратная и прилежная. Она протянула Сеньке руку и сказала:

- Здравствуй, мальчик! Меня зовут Лена. Давай дружить. Как тебя зовут?

     Сенька не знал, что ответить. "Сенька" вроде как-то несолидно, "Семён" - несерьёзно. Он пожал Лене руку и сказал:

- Сеня.

     Девочка сказала:

- Какое красивое имя! И главное - редкое.

     Лена была права. Среди знакомых пацанов не было Семёнов. В 1921 году, когда он родился, новорождённых уже регистрировали в подотделах ЗАГС местных органов власти - сельсоветов. Но осталась и старая традиция регистрировать их в церковных книгах. В станице была действующая православная церковь - Приход Успения Божьей Матери.

     Родители Семёна выросли и воспитывались до революции и были людьми верующими.

     Несмотря на то, что советская власть пропагандировала атеизм и не рекомендовала сознательным труженикам посещать церковь, родители Семёна хоть и не посещали регулярно церковные службы, тем не менее мать иногда в церковь захаживала, чтобы поставить свечки иконе Божьей Матери за здравие живущих и за упокой усопших и заказать по ним панихиду. В этой церкви по старинному русскому обычаю и крестили Семёна.

     В ту пору было принято называть новорождённых, заглянув в святцы. По дате рождения событие примерно совпало с днём почитания Симеона Верхотурского, причисленного русской православной церковью к лику святых. Считалось, что Святой Симеон будет покровительствовать мальчику. Вот и окрестили мальчика Симеоном и внесли в церковные книги. А по советским законам это имя звучало как Семён. Знаменитые люди с именем  Семён - Дежнёв, Челюскин, Будённый.

     Советская власть всё расставила по новым местам. Настоятеля местной церкви, батюшку, стали именовать попом. Верующих врагами не считали, но считали тёмными несознательными людьми, чьи мозги затуманены религиозной пропагандой. В святых покровителей пионеры и комсомольцы не верили, не верил в Святого Симеона и Сенька.

     Екатерина Лукьяновна называла Сеньку исключительно Семёном. Глядя на неё, ребята в школе тоже стали называть его Семёном. И всё бы было ничего, но в станице был ещё один Семён, которого знала и любила вся станица. По случайному совпадению, так звали козла на колхозной конюшне. Он жил там в отдельном от лошадей стойле на полном колхозном обеспечении и своим козлиным запахом отпугивал ласок, нападавших без этого на лошадей. Всяк, кто приходил на конюшню, здоровался с козлом и угощал его морковкой, капустой или свежей травкой. Семён благодарно тряс бородой и жевал принесённый подарок.

     Вредные девчонки взялись дразнить Семёна. С ехидной мордой они заявляли: "Семён, потряси бородой", "Семён, покажи рога". Семён ловил их, дёргал за косы, прижимал к стенке и вообще злился, но что он мог сделать, если языки у девчонок были острые, как бритва? И конечно, винил во всём своё имя, которым назвали козла.

     Учился Семён хорошо, активно занимался общественной работой, был октябрёнком, потом пионером и комсомольцем. Брат и сёстры стали взрослыми, у них была своя жизнь, и на Семёна свалился весь груз работ по хозяйству, ведь родители стали уже совсем старенькими. Однако он находил время, чтобы много читать. Увлекался изучением иностранного языка, немецкого, особенно под руководством прекрасной учительницы Таисии Даниловны. А ещё он с детства мечтал о путешествиях, мечтал посмотреть мир, но этим мечтам пока не суждено было сбыться.

     Он не знал об этом, но впереди была война, война, которая сломала многие жизни и многие планы. Так закончилось беззаботное детство и наступила суровая юность. Так закончился и этот сон под перестук вагонных колёс.

     Поезд остановился на маленькой станции. Проводница открыла дверь тамбура, пассажиры сошли на перрон, а новые сели в вагон. С улицы повеяло морозным воздухом. Зато вместе с ним в вагон проникла свежесть с запахом снега и угля.

     Семён поворочался на полке и решил спать дальше. И сразу к нему пришёл новый сон. О том, что с ним дальше было, но о чем рассказывать было никому нельзя.

     Шёл грозовой 1940-й год. Страна готовилась к большой войне. Готовились все. Готовился каждый комсомолец. Готовился и Семён. Готовил в первую очередь себя. К борьбе с врагом, к защите Родины.

     Он учился в десятом классе. Учился хорошо, активно занимался спортом, посещал занятия в Осоавиахиме. Семён выполнил нормы и добился присвоения оборонных значков - значок ГТО II ступени, значок "Готов к ПВХО", значки "Ворошиловский всадник" и "Ворошиловский стрелок". Не случайно товарищи избрали его секретарём бюро комсомольской организации школы.

     А война между тем уже шла. Правда, её не называли войной, называли кампанией, но суть от этого не менялась. На советско-финской границе велись активные боевые действия, наши регулярные войска и пограничники противостояли натиску финских войск. Там шли бои, гибли люди.

     Финская кампания шла не совсем успешно. Наши регулярные войска с нашей классической тактикой масштабных сражений на открытом театре военных действий столкнулись с совершенно иной тактикой финских боевых формирований. И эта тактика в условиях северного бездорожья и сильных снежных заносов оказывалась более эффективной. Финские войска имели превосходную лыжную подготовку личного состава, чего не хватало нашим войскам. Это позволяло им вести боевые действия мобильными штурмовыми отрядами. Пользуясь преимуществом в мобильности, отряды финских лыжников блокировали дороги, забитые растянувшимися советскими колоннами, отрезали наступавшие группировки и затем неожиданными атаками со всех сторон изматывали их, старясь уничтожить. Финская армия превосходила также наши войска в вопросах сапёрно-минной подготовки и в вопросах радиоразведки. Все планируемые наступательные действия наших войск становились известны финскому командованию за счёт успешного радиоперехвата, на этих направлениях осуществлялось комплексное минирование местности, преодолеть которое при недостаточном уровне сапёрной подготовки личного состава наших войск было проблематично. Руководство страны и военное командование принимало экстренные меры по устранению этих проблем.

     В течение всего января и начала февраля 1940 года шло усиление войск, пополнение материальных запасов, переформирование частей и соединений. Были созданы подразделения лыжников, разработаны способы преодоления заминированной местности, заграждений, способы борьбы с оборонительными сооружениями, проведено обучение личного состава.

     Конечно, всего этого Семён не знал, но как гражданин советской страны, как комсомолец, он переживал за нашу армию и был готов внести посильный вклад в её победу.

     В те годы комсомол ещё не был формальной политической организацией, а был действующим. Совместно с Осоавиахимом комсомол готовил молодых людей к защите Отечества. Для решения вновь возникших задач финской кампании мобилизации объявлено не было. Формирование добровольческих лыжных батальонов было поручено комсомолу. Из комсомольцев было сформировано свыше 100 лыжных батальонов штатной численностью по 750 человек. Общая численность личного состава была доведена до  760,5 тысяч человек.

     Анатолий Николаевич, директор школы, пригласил Семёна в свой кабинет.

- Здравствуй, Семён! Проходи, присаживайся.  Смотри, вот тут твои ребята из райкома комсомола бумагу прислали, прочитай и распишись. 

     Семён присел к столу, взял документ на официальном райкомовском бланке и стал читать. К тому времени станицу Удобную уже сделали райцентром, и в ней образовались свои райком партии и райком комсомола.

     В документе говорилось, что в соответствии с директивой Наркомата Обороны от 24 декабря 1924 года предписано сформировать лыжные батальоны из числа студентов, спортсменов, рабочих и служащих, молодёжи призывного возраста, имеющих лыжную подготовку, специальную подготовку в Осоавиахиме (пулемётчики, гранатомётчики, снайпера), преимущественно имеющих спортивные разряды по лыжам и стрельбе, а также оборонные значки. Набор был добровольным, только из числа комсомольцев. Возрастной и образовательный ценз был - не моложе 18 лет для окончивших среднюю школу и не моложе 19 лет для тех, кто среднюю школу не окончил. В заключение в документе выражалась уверенность, что комсомольцы проявят горячее желание стать участниками защиты Отечества на фронте борьбы с финской армией. 

     Семён дочитал документ до конца, поставил подпись за ознакомление и вернул бумагу директору.

     Анатолий Николаевич взял бумагу и спросил:

- Что скажешь, секретарь? Видно, дело серьёзное, раз Наркомат Обороны за помощью обращается.

- Анатолий Николаевич, среди наших комсомольцев нашлось бы немало желающих, но по возрасту они не подходят. Так что единственный кандидат - это я. Отпустите?

- Отпущу, дело святое. Но ты всё же подумай ещё. Может, школу тебе закончить сначала?  Думаю, войн на твой век ещё хватит.

     Семён подумал. На следующий день он уже был в райкоме комсомола и подавал заявление о зачислении в добровольческий лыжный батальон.

     На сборы Семёну дали три дня. Собираться особо было нечего. Передал комсомольские дела членам бюро, собрал в вещмешок скудные пожитки. Отец выбор одобрил, мужской поступок, во время Первой мировой войны он сам воевал на фронте, защищая царя и Отечество. Мама охала и ахала, но сына в дорогу собрала и благословила.

     В Северо-Кавказском округе свой добровольческий лыжный батальон не формировался ввиду отсутствия достаточного количества снега, и восемь человек удобненских добровольцев направили на формирование в далёкий северный Ярославль. Сбылась мечта Семёна попутешествовать и посмотреть мир. Двое суток с Армавира до Ярославля Главного с пересадкой в Ростове-на-Дону.

     Ярославль встретил добровольцев лёгким морозцем и слабой метелью. В обкоме комсомола приветливая девушка рассказала, как добраться до места формирования батальона в военные лагеря близ Тутаева. К вечеру добровольцы были на месте. А наутро началась подготовка и боевое слаживание.

     Времени на раскачку не было, на фронте добровольческие лыжные батальоны ждали. Программа подготовки была рассчитана на 15 дней, за это время из комсомольцев-добровольцев должны были получиться настоящие фронтовые бойцы. Спали в казарме, но все занятия были в полях. Краткий курс общевоенной подготовки с упором на снайперскую, а основное время уделялось лыжной подготовке. Семён на лыжах бегать умел, но оказалось, что это ещё не всё. Удивило его занятие по строевой подготовке с лыжами. Оказывается, бойцы в строю должны выполнять команды, при этом совершая установленные манипуляции с лыжами. Хоть это и забавно, но Семён понял, что это тоже нужно. Не годится, когда каждый в строю делает с лыжами что придётся.

     На технику одношажного и двухшажного хода отводился всего один день. Ещё день на технику подъёмов, спусков и торможений. Всё остальное время - это тренировка на выносливость - марш-бросок с полной выкладкой на постепенно увеличивающиеся дистанции. Лыжную подготовку добровольцам преподавала Екатерина Дмитриевна, молодая девушка лет двадцати, мастер спорта по лыжам и лыжному слалому. Заканчивалась лыжная подготовка зачётным марш-броском с полной выкладкой на 20 км, норматив на отлично - 1 час 47 минут. Семён успешно сдал все зачёты по курсу подготовки и был зачислен в добровольческий 13-й лыжный батальон. 

     Сформированный лыжный батальон специальным эшелоном был доставлен на базу Ленинградского военного округа, где добровольцев экипировали и приняли в штат армии.

     Вооружение и амуниция бойцов были отличными. Семёну и его товарищам выдали специальное обмундирование, которое существенно отличалось от формы бойцов РККА. В его состав входили двусторонний альпийский костюм (куртка и брюки) на шерстяном ватине, одна сторона которых была из белой плотной плащевой ткани, другая - из синей фланели; тёплые ватные колпаки вместо традиционных буденовок; маски с прорезями для глаз и рта; рукавицы с пальцем для стрельбы; сапоги, сшитые по  специальному заказу и предусматривавшие возможность крепления к лыжам скобяными креплениями.

     Выдали также лыжи с мягкими креплениями, вещмешок, плащ-палатку, противоипритные сапоги и накидку. На поясном ремне надо было носить котелок, флягу, гранаты, сапёрную лопатку, патронташи и сумку с патронами. 

     На полигоне Ленинградского военного округа с личным составом батальона проводились пятидневные сборы по минно-взрывному делу. Бойцы изучили устройство и особенности финских и советских мин всех типов и получили практику по разминированию и установке мин. После этого батальон направили на фронт  в состав 9-й армии РККА.

     9-я армия вела боевые действия в Карелии, на Кандалакшском и Ребольском направлениях. Она должна была прорвать оборону противника и выйти к Ботническому заливу, "перерезав" Финляндию в самом узком месте страны, в районе города Оулу.

     Задачей 13-го лыжного батальона в этой операции было обеспечение флангов наступающих войск и нанесение ударов по флангам и тылам противника; ночные вылазки доя уничтожения передовых частей противника, обеспечение параллельного преследования отступающего противника; обеспечение связи с использованием лыжников-посыльных и телефонной связи; нарушение вражеских тылов, просачиваясь сквозь боевые порядки противника.

     Батальон успешно выполнил поставленную задачу. 13-й и 9-й отдельные лыжные батальоны прошли по бездорожью около 160 км, оставив в начальном пункте тёплые вещи, шинели и другое снаряжение. Продовольствие для них пришлось доставлять самолётами. Условия для наступления наших войск были обеспечены. За эту операцию бойцы батальона, включая Семёна, были награждены медалью "За отвагу".  Не вина добровольцев, что армия не смогла в полном объёме провести запланированную операцию. 

     Несмотря на то, что Семён участвовал в боевых действиях под огнём противника, пуля финского снайпера его не достала. Однако с ним приключилась беда другого плана. В ходе длительных маршей на морозе, когда не было возможности снять сапоги и просушить обувь, однажды у Семёна сильно замёрзли ноги. Сначала он не обратил на это внимания, попрыгал, надеясь, что ноги отогреются и всё пройдёт. Но вскоре почувствовал, что правая стопа перестала чувствовать обувь. Добравшись до очередного привала, он сказал товарищу:

- Слушай, у меня нога не чувствует.

- Снимай сапоги, разотри ноги.

     Семён снял сапоги и стал растирать замёрзшие ступни. Ноги были холодными. Растирание не помогло. Тогда товарищ позвал санинструктора.Тот констатировал обморожение и смазал стопы гусиным жиром, который был в его аптечке. Однако и это тоже не помогло. Когда батальон вернулся с операции, санинструктор направил Семёна и других обмороженных на излечение в полевой госпиталь.

     В условиях госпиталя последствия обморожения ног вылечиваются при II степени обморожения - до 30 суток, при III степени - до 60 суток. У Семёна было обморожение левой ноги II степени, правой ноги - III степени, и лечиться ему предстояло целых два месяца.

     Тем временем в марте 1940 года финская кампания закончилась. Закончилась победой советских войск. Добровольческие лыжные батальоны были расформированы, участники боевых действий вернулись домой.

     При расформировании их участникам настоятельно рекомендовали, не рассказывать ничего об участии в финской кампании и не упоминать о ней в своих автобиографиях, чтобы не было неприятностей.

     Студенты успели восстановить пропущенный материал и сдать сессию. Вернулся и Семён из военного госпиталя, однако несколько позже. Приказы на сдачу выпускных экзаменов и заявки на аттестаты уже были оформлены. Семён пришёл в школу. В школе ничего не изменилось. Так же работали учителя, так же учились дети, так же отдыхали на переменах. И даже его одноклассники так же готовились к выпуску из школы. Но сам Семён стал уже другим. Он видел войну. Он видел воага. Он видел смерть. Он видел взаимовыручку и боевое товарищество. Он видел самопожертвование.

     Семён дождался окончания урока и зашёл к директору.

     Анатолий Николаевич обрадовался встрече:

- Ну, здравствуй, здравствуй. Проходи, проходи.

     Семён поздоровался и прошёл к столу. По линии школы директор тоже получил указание не обсуждать финскую кампанию. Тем не менее спросил:

- Ну, как там?

- Всё закончилось хорошо.

     Семёну хотелось рассказать правду о той войне, хотелось надеть медаль "За отвагу". Но - нельзя.

     Анатолий Николаевич понял, что больше Семён ничего не скажет, и переменил тему разговора:

- Я думал о тебе. Выпускные экзамены совсем скоро. Я хотел бы, чтобы у тебя был хороший аттестат с высокими оценками. Предлагаю тебе на следующий год прийти снова в 10 класс и закончить школу без спешки.

     Семён понимал, что директор прав. Конечно, он мог бы что-то подчитать и наверное мог бы сдать выпускные экзамены, но на высокую оценку наверное нет. А между тем, если поступать учиться дальше, то оценки аттестата ох как важны! Он сказал:

- Хорошо, поучусь ещё год.

- Вот и договорились. А чтобы тебе не скучно было ещё год в школе сидеть, я тебе предложить хочу поработать у нас учителем первого класса, Анна  Тимофеевна на пенсию уходит. Так ты как?

- Думаю, справлюсь.

- Ну вот и снова договорились. Ты сходи к Екатерине Лукьяновне, пусть тебе расскажет, как первоклашек учить. И первого сентября жду тебя на линейке. Да, а заявление сейчас напиши. Ну, успехов тебе!

- Спасибо, Анатолий Николаевич! Не подведу.

     К новому учебному году Семён готовился серьёзно. Обложился методической литературой, тренировался писать палочки и крючочки в прописях. Съездил в Армавир, купил себе новый костюм и галстук. И первого сентября встречал своих учеников во всей красе. Он был им не только учителем, но и старшим братом, и другом. Малыши наперебой рассказывали родителям, какой у них учитель.

     Вот так Семён стал Семёном Алексеевичем. А десятый класс закончил на хорошо и отлично.

     А поезд всё шёл и шёл на сеаер, всё дальше и дальше унося пассажиров от Свердловска, города, с которым связала их судьба. Понемногу начинало светать. Семён снова посмотрел на часы - можно поспать ещё. И снова погрузился в сладкий сон, на сей раз про тяжёлую и страшную войну с патриотическим названием Великая Отечественная.

     Война пришла в жизнь Семёна так же, как и в жизнь всех советских людей. 21 июня 1941 года в станице Удобной был выпускной вечер. А в 12 часов 22 июня люди услышали из репродукторов сообщение Молотова о начале войны. 

     В конце сообщения говорилось: "Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами." В этом были уверены все. И всё же это была война. И все разговоры были только о войне.

     С 23 июня началась первая волна мобилизации. Сначала призывались лица 1905 - 1918 годов рождения плюс добровольцы, затем 1919 - 1923 годов рождения.

     Семён получил повестку из Удобненского райвоенкомата и был призван на фронт 18 октября 1941 года. В ожидании повестки он уволился из школы и успел немного поработать  в винном цехе Удобненского Пищепромкомбината.

     Когда принесли повестку, отец сказал:

- В добрый путь, сынок. Служи хорошо, воюй отважно, громи врага, чтобы впредь неповадно было приходить на нашу землю. Дело святое, да поможет тебе бог. Возвращайся с победой. А мы тут уж как-нибудь справимся, за нас не переживай.

     Мама добавила:

- Пиши, как сможешь, будем ждать от тебя весточки. И береги себя, сынок, я буду за тебя молиться.

     На том и порешили.Участие в финской кампании не вошло в период службы Семёна по той простой причине, что лыжные батальоны были добровольческими, и государство их участников на военную службу не призывало. Однако в военкомате в личное дело призывника наверняка был вшит документ, выданный Семёну при расформировании добровольческого лыжного батальона, где были указаны воинская специальность и объём полученной военной подготовки. Этот документ видимо и был учтён при определении войсковой части, для которой был призван призывник. 

     Такой воинской частью стал 1570 отдельный сапёрный батальон, куда Семён был направлен на должность командира отделения. На сей раз Семену не надо было ехать далеко на фронт. Фронт сам пришёл чуть ли не к калитке его дома.

     Ближайший сборный пункт для призывников станицы Удобной и соседних станиц был в Армавире. Из Удобной команду призывников доставили туда на автомобиле, попутно заехав в станицу Отрадную и прихватив тамошнюю команду призывников. В Армавире располагался военно-пересыльный пункт действующей армии. Военно-пересыльный пункт был создан для оперативного решения вопросов при перемещении команд призывников, снабжения их продовольствием, обмундированием и вооружением.

     В связи с приближением линии фронта в октябре 1941 года из Ростова-на-Дону  в Армавир было перемещено Управление Северо-Кавказского военного округа и школы младших специалистов.

     В Армавире Семён проходил двухнедельный курс молодого бойца, после чего был направлен в переведённую в Армавир из Ростова-на-Дону школу младшего начсостава. В отличие от пехоты, сапёры должны были обладать специальными знаниями и навыками. Фронту требовались специалисты с современными знаниями последних образцов техники и вооружения. Семён в течение двух месяцев проходил обучение по военно-учётной специальности "радисты и саперы специального назначения" и закончил школу младшего начсостава с присвоением воинского звания младший сержант.

     После окончания школы младшего начальствующего состава Семён и был направлен командиром отделения в боевую часть - 1570 отдельный сапёрный батальон. Батальон входил в состав 28-й армии, которая в то время находилась в резерве Ставки Верховного Главнокомандования и в боевых действиях участий не принимала.

     В мае 1942 года армия и в её составе отдельный сапёрный батальон были переданы Юго-Западному фронту. В составе батальона Семён в феврале-марте 1942 года принимал участие в укреплении обороны города Ростова-на-Дону.

     Семён помнил каждый эпизод этой боевой работы. В районе Салы, в сложных погодных условиях, часто под помбёжками противника, командиры и бойцы оборудовали батарейные районы и мощный противотанковый ров. 

     А в мае 1942 года батальон уже участвовал в боях под Харьковом. И снова в обстановке непосредственного соприкосновения с противником батальон строил мост через реку Бурлук под Харьковом для наших танков, а затем строил мост через реку Северный Донец в районе села Хотня, обслуживал 6 мостов на реке Северный Донец в районе Писарёвка.

     Кроме этого, батальон возводил своими силами инженерные сооружения, устройство проволочных заграждений и минирование полей.

     Незабываемым эпизодом в памяти Семёна отложился и первый ожесточённый бой с наступающей пехотой противника, который он принял под Харьковом. Немцам удалось прорвать нашу оборону и выйти к переправам, которые навели бойцы сапёрного батальона. Командование батальона решает - преградить путь противнику и удержать переправы до подхода стрелковых подразделений. Семён с товарищами больше суток сдерживали натиск врага. Семён помнит каждого из тридцати погибших в этом бою товарищей. К сожалению, среди погибших был и лучший друг Семёна Александр, ставший для Семёна побратимом. Немного ранее друзья поклялись друг другу в вечной дружбе и в том, что если с одним из них что-то случится, то другой в знак памяти проживёт оставшуюся жизнь за двоих. С тех пор Семён в неофициальной обстановке просил называть себя Сашей. И в этом эпизоде, и в других, сапёрный батальон часто отходил последним, прикрывая отступление наших войск.

     В июле 1942 года начался оборонительный этап Сталинградской битвы. С августа 1942 года 1570-й отдельный сапёрный батальон ввели в состав 4-й танковой армии Сталинградского фронта. Семён с товарищами расчищали от минно-взрывных заграждений колонные пути для танковой армии, обезвреживали и укрепляли мосты, наводили переправы. Для решения этих задач бойцам батальона приходилось совершать рейды в тылы противника. 

     По мере развития боевых действий Сталинградской битвы к концу 1942 года наметился переход наших войск от оборонительного этапа к наступательному этапу, изменились и задачи участвующих в битве соединений и частей.На базе 1570 отдельного сапёрного батальона был сформирован 20-й мотоинженерный батальон, в составе которого в течение нескольких месяцев продолжил свою боевую службу Семён. Батальон получил технику, которая позволяла ему с ходу пересекать водоёмы, захватывать плацдармы и обеспечивать переправу основных сил.  Для обеспечения основной переправы главных сил мотоинженерный батальон должен был оттеснить противника от береговой линии. После этого проводилась инженерная разведка и обезвреживание занятых позиций. Зенитно-пулемётная рота батальона выполняла задачу противовоздушной обороны и огневой поддержки. Также мотоинженерный батальон использовался в качестве маневренных сил для обеспечения прорыва в глубь обороны противника.

     Семёну эти сложные задачи, связанные с постоянным риском, казались обычными. В письмах домой он сообщал, что у него всё нормально, и просил родителей не беспокоиться и беречь себя. В августе 1942 года станица Удобная попала под немецкую оккупацию. Семён узнал об этом от замполита. Почтовая связь со станицей прекратилась. Семён переживал за родителей и надеялся, что они останутся живы.

     В связи с очередным изменением задач Сталинградского сражения в конце 1942 года 20-й мотоинженерный батальон был расформирован и на его базе был создан 323-й отдельный армейский инженерный батальон. А Семён продолжил боевую службу в 11-м лёгком переправочном парке в составе 24-й армии Донского фронта, бывшего Сталинградского. Главной задачей лёгкого переправочного парка было обеспечение переправ через водные преграды посредством различных технических средств, в основном это сборка понтонов. 

     2 февраля 1943 года Сталинградская битва закончилась разгромом немецко-фашистских захватчиков. В октябре 1943 года Семён был награждён медалью "За оборону Сталинграда". К этому времени станица Удобная уже была освобождена от немецко-фашистских захватчиков. Семён с гордостью сообщил родителям о полученной награде. 

     А война продолжалась.
Продолжался и боевой путь Семёна. В июле 1943 года Семёна как одного из лучших младших командиров из лёгкого переправочного парка переводят командиром отделения в 104-й отдельный моторизованный понтонно-мостовой батальон. Всего из лёгкого переправочного парка в батальон перевели 6 лучших младших командиров и 33 лучших красноармейцев.

     104-й механизированный понтонно-мостовой батальон в ходе наступления советских войск всегда был на переднем крае боевых действий в составе Центрального, 1-го Белорусского и 2-го Белорусского фронтов. В сентябре 1944 года входил в состав 48-й армии 2-го Белорусского фронта, а в феврале 1945 года уже являлся частью фронтового подчинения. Батальон обеспечивал форсирование рек Сейм, Снов, Десна, Днепр, Верца и других, участвовал в Восточно-Померанской операции, в ходе которой 28-30 марта 1945 года были взяты города Гдыня и Данциг, за это батальону было присвоено почётное наименование Гданьского.

     Детская мечта Семёна посмотреть мир сбылась, правда мечтал он не о боях, а о мирных путешествиях. 

     Чем дольше воевал Семён, тем больше проникался мыслью о необходимости более активного участия в жизни страны, и это участие он связывал с обликом коммуниста. Семён видел, как воевали коммунисты, как совершали подвиги, как брали на себя самые трудные и тяжёлые задачи, как погибали за Родину, за Сталина. И он видел себя в этом строю. Он тоже воевал очень хорошо, но чувствовал, что чего-то очень важного в его жизни не хватает. 9 сентября 1944 года он взял лист тетрадной бумаги и красивым каллиграфическим почерком вывел на нём: "Прошу разобрать моё заявление и принять меня кандидатом в члены ВКП(б). В комсомоле я с 1938 года. Хочу разгромить фашистскую банду и отомстить ненавистному врагу, будучи только коммунистом. Обязуюсь с честью выполнять все задания партии."

     Рекомендации в партию Семёну дали заместитель командира батальона, парторг батальона и первичная комсомольская организация. 13 сентября 1944 года Семён был принят кандидатом в члены ВКП(б). И тоже с гордостью сообщил об этом в письме родителям.

     В апреле 1945 года 104-й батальон переводят в полк. Семёна выдвигают на должность помощника командира взвода с присвоением воинского звания сержант. 

     13 инженерно-понтонный полк воевал до окончания войны в составе 2 го Белорусского фронта. Он участвовал в Восточно-Прусской, Восточно-Померанской и .Штеттинско-Ростокской наступательных операциях. Самое непосредственное участие в этих операциях принимал 13-й инженерно-понтонный полк. В ходе Восточно-Прусской наступательной операции наши войска форсировали реки Дайме и Алле. Это произошло в рамках Инстербургско-Кёнингсбергской операции, которая была частью Восточно-Прусской стратегической наступательной операции.

     В ходе Восточно-Померанской наступательной операции  наши войска форсировали реки Одер,  Шварцвассер и Лупов-Флисс. 

     При форсировании Одера в ночь с 21 на 22 апреля 1945 года Семён совершил свой подвиг. Отделение 13-го моторизованного понтонно-мостового ордена Александра Невского полка во главе с Семёном получило задание перевезти понтоны с верхним строением на один 50-тонный паром. В отделении было 9 человек. Семёну это задание было знакомо, и бойцы, прибыв на место сборки парома, стали быстро и умело собирать его. Противник заметил отделение и начал обстреливать место сборки парома из миномётов, пулемётов и орудий. Однако Семён не испугался обстрела, и сборка парома продолжалась, а когда один боец был ранен, Семён занял его место. Своим примером бесстрашия он воодушевил бойцов на выполнение задания. Попаданием снаряда противника было перебито два прогона и настил. Семён проявил смекалку, он увидел, что в 300 метров в болоте лежало верхнее строение от разбитого парома. Семён по пояс в воде пошёл к нему, по его примеру с ним пошел боец. Вдвоём им удалось пригнать прогоны к собираемому парому. Задание командования было выполнено,  паром был введён в линию моста в установленный срок. Это обеспечило пеоеправу на противоположный берег Одера грузов и танков. За умелое командование отделением, за проявленные смелость и мужество Семён был награждён Орденом "Красной Звезды". К этому времени он уже получил воинское звание старшего сержанта.

     В этом эпизоде Семён с честью исполнил свой долг. Так, как напутствовал его отец. Так, как подсказывало ему высокое звание коммуниста.

     В ходе Штеттинско-Ростокской наступательной операции наши войска форсировали реку Одер. 4 мая 1945 года наши войска вышли на Эльбу, где встретились с британскими союзниками. На этом завершился боевой путь 13-го понтонно-мостового полка и боевой путь Семёна.

     29 июня Семёна отправляют из 13-го понтонно-мостового полка в Москву на учёбу в Московское военное инженерное училище. 

     За окном вагона светало. Семён проснулся. Пассажиры в вагоне ещё спали крепким сном. А у Семёна сон как будто прошёл. Он лёг на спину, закрыл глаза и погрузился уже не в сон, а просто в воспоминания о событиях своей жизни.

     Вспомнил, как давали напутствие на учёбу отцы-командиры и товарищи, как ехал в столицу, как было интересно и немного страшно. Получится ли из него офицер? Сможет ли он освоить программу высшего военного училища? Как сложится дальнейшая служба в новых, мирных условиях? И придётся ли применять полученные знания на практике в новом военном конфликте? 

     Конечно, он присматривался на фронте к офицерам, примерял на себя их роль. В принципе, всё было понятно и просто, он был уверен, что это у него получится. Но всё равно сомнения в новой жизни оставались.

     Москва встретила Семёна суетой и шумом. Семён раньше не был в Москве, и всё здесь его удивляло. Высокие дома, просторные улицы, красивые вывески, звонкие трамваи и тихие троллейбусы, толпа пешеходов.

     Комбат, посоветовавший Семёну поехать учиться на офицера, сам когда-то окончил это военное училище и рассказал подробно, как до нено добраться. Поезд из Германии приходил на Белорусский вокзал. А Московское Краснознамённое военно-инженерное училище располагалось в подмосковном посёлке Болшево. С Ярославского вокзала туда ходила электричка. Перебраться с вокзала на вокзал можно было в метро, всего полчаса поездки под землёй - и ты на месте. От станции Белорусская надо было доехать до станции Площадь Свердлова, там перейти на станцию Охотный ряд другой линии метро и ехать до станции Комсомольской.

     Первая поездка в метро надолго запоминается каждому человеку. Конечно, Семён был наслышан об этом чудесном виде транспорта, но видеть воочию всю красоту и величие этого достижения советской науки и техники ему довелось в первый раз. Работая в школе в станице Удобной, он сам рассказывал своим первоклашкам про лесенку-чудесенку, про скоростные подземные поезда, про красивые вестибюли. Но то, что он увидел теперь своими глазами, поразило его масштабами огромных возможностей, доступных социалистическому обществу, идущему по пути к коммунизму. Семёна переполняла гордость за свою страну, за советский народ и за свою причастность к партии коммунистов.

     Семён вошел в вестибюль станции Белорусская. Он не боялся заблудиться, не боялся перепутать станции. Ведь в конечном итоге никто не остаётся жить в пути, все, кто куда-то едет, приезжают куда нужно. Семён ехал в военной форме старшего сержанта. В те времена проезд солдат и сержантов во всех видах городского и пригородного транспорта был бесплатным. Он прошёл мимо дежурной  и ступил на лесенку эскалатора, который плавно понёс его вниз, на глубину 34 метра под землёй. Взору Семёна открылся светлый, просторный, отделанный мрамором перронный зал станции. Подходили и уходили поезда. У Семёна было небольшое опасение, как бы не уехать не в ту сторону или не проехать свою станцию. Но на стенах была размещена исчерпывающая информация, и он успешно преодолел оба участка метро и пятиминутный переход между ними. На станции Комсомольская эскалатор вынес Семёна в вестибюль между Ленинградским и Ярославским вокзалами.

     Перекусив в вокзальном буфете, Семён продолжил свой путь на электричке. На станции Болшево военное училище найти было не сложно. Высокий забор, казармы за ним и КПП на входе указали старшему сержанту верный путь. Семён предъявил дежурному по КПП предписание, и его пропустили на территорию училища. Началась курсантская жизнь.

     Семёна определили в одну из учебных курсантских рот. Начальник курса, майор, участник боевых действий, награждённый орденом Боевого Красного Знамени, по личным делам курсантов формировал группу младших командиров. Семёну, старшему сержанту, коммунисту, награждённому орденом Красной Звезды, начальник курса решил предложить должность старшины роты. Он вызвал Семёна в канцелярию и сказал:

- Товарищ старший сержант, есть мнение назначить Вас старшиной роты. Надеюсь, возражений у Вас не будет? 

     Семён понимал, что обязанности старшины роты непростые и отнимают много времени, а нужно ещё одновременно с этим учиться и осваивать программу подготовки. Но он как коммунист готов был находиться на самых трудных участках и с полной отдачей трудиться на благо Родины и партии. Семён не раздумывал, он ответил быстро и чётко:

 - Так точно, товарищ майор, я готов исполнять любые обязанности по воинской службе. Я буду стараться и справлюсь. Я не подведу командование.

     Майор улыбнулся:

- Вот и хорошо. Проведём Вас приказом и представим в новой должности личному составу курса. 

     В обязанности старшины курсантской роты входило руководство ротой в отсутствии офицеров, а также организация соблюдения ротой распорядка дня, внутреннего порядка и службы наряда по роте. С раннего утра, с подъёма, зарядки и утреннего осмотра, и до позднего вечера, вечерней прогулки, вечерней поверки и отбоя Семён исполнял свои обязанности старшины. Курсанты с уважением относились к нему, учитывая его возраст, воинское звание, боевой опыт и награждение орденом. Командование было довольно работой старшины роты. 

     Наука тоже давалась Семёну легко. Физику, химию, теорию механизмов и машин Семён знал хорошо.  Общевойсковые дисциплины трудностей не вызывали. По марксистско-ленинской подготовке, иностранному языку, истории военного искусства, черчению и физической подготовке у Семёна были только отличные оценки. Некоторые трудности возникали с высшей математикой и аналитической геометрией, но их удавалось преодолевать с помощью товарищей по учебному отделению. 

     Первую зимнюю сессию Семён сдал успешно. Далее был долгожданный двухнедельный отпуск. Семён собирался нагладить военную форму, пришить новые лычки, прикрепить орден и медали и поездом Москва-Армавир отправиться в родную станицу.

     Дома Семён не был более пяти лет, с начала войны. Были бы встречи, разговоры до поздней ночи, папины поздравления, мамины слёзы радости и печали, было бы и застолье. Жаль, друзей и однокашников в станице почти никого не осталось. Отпуск пролетел бы как один миг.

     Но старшинские заботы внесли в планы Семёна свои коррективы. Командование курса во время каникул затеяло ремонт казармы силами оставшихся вместо отпуска задолженниками, и старшина вынужден был остаться и руководить ремонтными работами.

     А вскоре снова наступили нелёгкие учебные будни.Курсанты успешно осваивали программу второго семестра, уже совсем близко были экзамены, полевые лагеря и летний отпуск. Однако случилось то, что коренным образом изменило судьбу курсантов училища, и особенно судьбу Семёна.

     Командование Советской Армии приняло решение о реформировании учебных заведений инженерных войск. В апреле 1946 года, не дожидаясь сдачи курсантами летней сессии и завершения учебного года, Московское  Краснознамённое военно-инженерное училище закрыли, объединили с Высшим военным инженерно-строительным училищем в Московское Краснознамённое высшее военно-инженерное училище Красной Армии и в августе 1946 года передислоцировали училище в город Ленинград. Надо ли говорить, что подготовка к передислокации эшелонами всего личного состава двух военных училищ вместе с учебно-материальной базой и имуществом рот наложила отпечаток и на сдачу курсантами летней сессии, и на всё остальное. Особенные трудности при этом легли на старшину роты Семёна. Тем не менее, летнюю сессию за  первый год обучения Семён сдал успешно. 

     С сентября 1946 года Семён стал учиться в Ленинграде. Снова сбылась его детская мечта - теперь он побывал не только в Москве, но и во втором по величине городе - Ленинграде. 

     Но судьба уготовила Семёну ещё один неприятный сюрприз. В связи с победоносным завершением Великой Отечественной войны против фашистской Германии Верховный Совет СССР счёл необходимым провести демобилизацию старших возрастов Действующей Армии. И хотя война с Японией закончилась только в сентябре 1945 года, уже с июня 1945 года началась обьявленная Верховным Советом СССР демобилизация.

     Третья волна демобимлизации осуществлялась на основании Указа Президиума Веорховного Совета СССР от 20 марта 1946 года. Им предусматривалось увольнение военнослужащих рядового и сержантского состава ясухопутных войск и Военно-Воздушных Сил, родившихся в 1916-1921 годах. Попал под действие этого указа и Семён. Наверное, командование военного училища могло обратиться в Министерство Обороны, чтобы для Семёна сделали персональное исключение, но этим заниматься никто не стал.

     Семёна демобилизовали и  выдали ему проходное свидетельство, в соответствии с которым он должен был явиться в распоряжение военкома Удобненского военкомата.

     Так закончилась действительная военная служба Семёна. Она оставила о себе добрые и светлые воспоминания. Жалел ли Семён, что не получилось стать кадровым офицером? Равзумеется, жалел, ведь в последние годы он хотел этого и прикладывал для этого немалые усилия. Он не отчаивался, ему было всего 25 лет, он уже многое в жизни повидал и был уверен, что найдёт для себя и в гражданской жизни достойное место.

     В вагоне стало совсем светло. Беспокойные пассажиры уже проснулись и распивали чаи с пряниками. На соседней полке парень ещё спал, внизу на полках тоже спали. Семён не стал подниматься, решив повспоминать ещё события из своей жизни. В поезде под стук колёс хорошо мечтается, есть для этого время и возможность. Семен поправил куртку под головой и прикрыл глаза, снова погрузившись в прошлое.

     Указ о третьей волне демобилизации вышел в марте 1946 года, он был опубликован в газетах, и командование курса уже в конце марта месяца знало, что Семён будет демобилизован. Конечно, этот вопрос офицеры обсуждали и между собой, и с Семёном.

     Начальник курса пригласил Семёна на беседу и сочувственно сказал:

- Мне очень жаль, но скоро нам придётся с тобой расстаться. Что думаешь делать дальше? 

- Хотелось бы учиться в институте, пока не решил, в каком.

- А какой вид деятельности тебе больше нравится?

- Ну вот служба в армии нравится, но она заканчивается. Может быть, педагогика, я до войны год учителем работал. Ещё спорт, туризм, путешествия. Технические специальности не очень.

- Ты сам с Краснодарского края? А что там у вас есть?

     Семён ещё до войны узнавал, какие ВУЗы есть в Краснодаре.

- До Краснодара от нас 300 километров. До войны там были институты химико-технологический, виноделия и виноградарства, педагогический, учительский и медицинский, мне они как бы не подходят. А в Армавире, это 100 км от нас, военно-авиационное училище лётчиков и два техникума - педагогический и механико-технологический. Так что не знаю.

- Ладно, старшина, попробую тебе помочь, что-нибудь разузнаю. 

     Дней через десять начальник курса вернулся к разговору:

- Вот что узнал. В Минске есть институт физкультуры. Там в плане помощи демобилизованным в свете указа в течение двух лет производят набор студентов из таких, как ты, демобилизованных, на спецфакультет. Со спортом ты дружишь, нормативы при поступлении сдашь. Военная кафедра там есть, получишь младшего лейтенанта запаса. Захочешь - пойдёшь офицером служить. Не захочешь - пойдёшь преподавать физкультуру, или тренером, или инструктором. Хочешь туда?

- Не знаю, наверное, хочу.

- Ну пиши заявление, а я отношение отправлю. 

     Семён дождался документов на демобилизацию, ему вручили проходное свидетельство для следования в военкомат,  красноармейскую книжку, продовольственный, вещевой и денежный аттестаты 19 июня 1946 года.

     Семён не знал, когда в Минском институте вступительные испытания. Он боялся пропустить сроки и опоздать с поступлением, поэтому решил сначала заехать в  Минск и всё узнать, а уже потом ехать в Удобную, тем более что время для этого было - в проходном свидетельстве был указан срок прибытия в военкомат не позднее 8 августа.

     У Семёна не было паспорта, паспорт ему должны были выдать после сдачи в военкомат красноармейской книжки, это могло произойти аж после 8 августа, к тому же на оформление паспорта тоже нужно было время.

     Поэтому наличие или отсутствие паспорта у демобилизованного для приёмной комиссии института было не критично, достаточно было имеющихся военных документов. Чтобы не заниматься лишними разъездами, Семёну предложили соазу держать испытания. Испытания он успешно прошёл и был зачислен студентом в институт на 1-й курс. 

     Директор института даже обратился к начальнику паспортного стола с просьбой выдать Семёну паспорт в Минске, чтобы ему не ездить за паспортом в Удобную, и начальник паспортного стола организовал выдачу Семёну паспорта.

     А когда вопрос с поступлением в институт был уже решён, Семён написал заявление директору института с просьбой разрешить ему прибыть на занятия к 10 сентября, так как он только что демобилизован, не был дома с 1941 года и хочет поехать в станицу Удобную Краснодарского края. Директор института пошёл навстречу Семёну и разрешил ему приступить к занятиям с понедельника, 9 сентября 1946 года.

     Получив разрешение, Семён убыл в Москву, и оттуда в Армавир. Родители, не видевшие сына с 1941 года, его приезду очень обрадовались. Семён за эти годы повзрослел и возмужал. Рассказам не было конца. Пришли сёстры. Семён рассказывал о своей жизни, о фронте, о войне. Родители рассказывали об оккупации, о разрухе, о восстановлении колхозов и просто о жизни. Семён встретился с немногими оставшимися в станице одноклассниками и друзьями. Конечно, сходил и в военкомат. За небольшое опоздание с прибытием его не ругали, в военкомате были все свои, удобненские. Время пролетело быстро, но оставило добрые воспоминания.

     Семён возвратился в Минск, начались студенческие будни.

     Семён был принят кандидатом в члены ВКП(б) на фронте 13 сентября 1944 года. Семён был красноармейцем из рабочих, и в соответствии с уставом партии 1934 года относился ко второй категории вступающих. Общие требования к кандидатскому стажу лиц второй категории - 2 года. Для бойцов на фронте был установлен кандидатский стаж 3 месяца. Семёна могли бы принять в члены партии в декабре 1945 года, но этот срок распространялся на военнослужащих, отличившихся в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Очевидно, Семёна таковым не посчитали, свой подвиг он совершил в ночь с 21 на 22 апреля 1945 года. А потом принимать его в члены ВКП(б) было просто некогда, до Победы оставались считаные дни, а понтонно-мостовой полк постоянно находился в состоянии выполнения боевых заданий.Таким образом, кандидатский стаж Семёна истекал 13 сентября 1946 года. К этому времени он уже закончил службу и поступил в институт. Перед убытием из военного училища Семён взял партийные рекомендации для вступления в члены ВКП(б) у членов партии в училище, привёз их и передал секретарю партбюро факультета. Однако тот вместо рассмотрения вопроса утерял их. Семёну пришлось ждать, когда коммунисты института дадут ему новые рекомендации. Это время наступило, и в феврале 1949 года Семён был принят в члены ВКП(б).

     Воспоминания Семёна о студенческих годах позитивные. В институте Семён учился на отлично и хорошо. Взаимоотношения с товарищами были хорошие. Участвовал в общественной жизни, все партийные поручения выполнял. Не боялся критиковать недостатки. Был внештатным лектором Общества по распространению научных и политических знаний. Был старостой группы. В 1949-1950 годах был членом бюро партийной организации института.

     Во время каникул посещал родную станицу Удобную, где проживали мать с отцом и сёстры со своими семьями.

     Много внимания уделял Семён и личной спортивной и туристской подготовке. С 1948 года он начал заниматься туризмом. Имел значок ГТО 2 степени, 2 спортивный разряд по стрелковому и лыжному видам спорта, 3 спортивный разряд по лёгкой атлетике и фехтованию, судейские категории: 1-я по лёгкой атлетике,  2-я по спортивным играм, 3-я по лыжам, плаванию, стрельбе.

     В 1950 году Семён закончил Минский институт физической культуры, успешно сдал экзамены и получил диплом о высшем образовании по специальности преподаватель физкультуры. Одновременно по итогам освоения программы военной кафедры института получил офицерское звание младший лейтенант запаса.

     За некоторое время до выпуска в институте проходило распределение выпускников, в соответствии с которым Семён получил направление в Гродно, где ему предлагалась должность начальника одного из отделов местного спорткомитета. Однако уехать на работу в Гродно Семёну не удалось.

     Причиной тому послужил запрос в Министерство просвещения от солидной организации, в результате которого Семёна открепили от белорусского распределения и направили на работу в совершенно другое место. Сам Семён узнал об этом, когда руководство института сообщило ему, что его вызывают в Москву.

     Подробности его нового распределения Семёну не раскрыли, а получили его согласие на работу в указанном месте и вручили предписание Министерства образования РСФСР.

     Местом будущей работы Семёна был посёлок N  1, возникший в конце 1949 года неподалёку от железнодорожной станции Лермонтовский разъезд, в этом посёлке жили шахтёры и члены их семей. 29 июля 1950 года постановлением Совета Министров СССР было создано предприятие "Почтовый ящик N 1" ("Рудоуправление N 10" Министерства среднего машиностроения СССР), задачами которого являлись добыча и переработка урановых руд. Объект курировал Е.П.Славский, организатор атомной промышленности. Строительство предприятия курировал лично Л.П.Берия. Организация, по запросу которой в посёлок направлялись специалисты, была действительно серьёзной.

     В 1950 году в одном из бараков посёлка была открыта начальная школа с перспективой её дальнейшего развития до восьмилетней и средней. В эту школу необходимо было набрать коллектив учителей, допущенных к государственной тайне. По запросу Министерства среднего машиностроения школу комплектовало кадрами Министерство просвещения РСФСР. В том числе, из выпускников Минского института физкультуры был выбран Семён. Он лучше других подходил для работы в закрытой школе секретного посёлка. Семён имел высшее образование, был членом КПСС, членом партийного бюро института, кроме того, он был уже проверен органами КГБ и имел допуск к государственной тайне при поступлении в военное училище. По соображениям секретности школа называлась школой N 18 города Пятигорска. Посёлок, в дальнейшем получивший название Лермонтов, находился в 13 км от Пятигорска.

     В 1950 году после окончания института Семён с направлением на руках прибыл в ГорОНО города Пятигорска. В ГорОНО удивились прибытию Семёна, потому что они не направляли запрос на учителя физкультуры. Тем не менее, предписание Министерства образования РСФСР они обязаны были выполнить. Школа N 18, для работы в которой Семёна распределили, только что образовалась, и в ней было мало учеников. У учителя физкультуры в этой школе не было достаточного для ставки количества часов, а ГорОНО был обязан обеспечить молодого специалиста работой на ставку. Поэтому параллельно с работой в школе N 18 Семён преподавал физкультуру в институтах Пятигорска - сначала педагогическом, потом в фармакологическом. И только в 1953 году, когда школа N 18 стала ффвосьмилетней, он стал работать только в ней.

     Коллектив школы хорошо принял молодого учителя физкультуры, а коммунисты даже избрали его секретарём партийной организации школы. В 1953 году в Пятигорске Семён окончил Вечерний университет марксизма-ленинизма.

     По закону Семёну как молодому специалисту было положено жильё, а как учителю - отдельную квартиру. В закрытых посёлках эти законы соблюдались. Семён получил квартиру в одном из бараков, куда впоследствии перевёз маму после смерти отца. Посёлок находился всего в 140 км от станицы Удобная. В закрытых городках всем сотрудникам платили двадцатипроцентную надбавку за секретность, в результате Семён получал 1200 рублей, что по тем временам для молодого специалиста было хорошим  заработком.

     Пятигорский период в жизни Семёна оставил прлтиворечивые воспоминания. С одной стороны - молодость, жизненная энергия, творчество, самостоятельность, авторитет среди учащихся как преподавателя. С другой стороны - связанные с самостоятельной гражданской жизнью проблемы и трудности.

     В Пятигорске жила и работала в одном из санаториев тётя Семёна - родная сестра его матери Анастасия Ивановна. Узнав, что Семён получил распределение в Пятигорск, мама обрадовалась. Она договорилась с сестрой, чтобы Семён какое-то время пожил у неё в квартире, пока не решится вопрос с его собственным жильём. Маме этот вариант виделся как хороший, есть крыша над головой, сын накормлен, обстиран, да и веселее жить вдвоём близким родственникам. Тётка сначала с радостью приняла Семёна, накормила, порасспрашивала о жизни его и о жизни родителей, определила ему место, где спать. Хорошо, что Семёну не надо было думать о крыше над головой. Но тётка есть тётка, и с течением времени у тётки и Семёна возникли разногласия. У Семёна был угол в доме тётки, но этот угол был не свой. Тётка чувствовала себя хозяйкой в доме, по доброте душевной приютившей бездомного родственника, и Семёну постоянно приходилось выслушивать претензии и придирки тётки - то не в то время пришёл, то не туда вещи положил, то не так себя ведёт. Конечно, такое положение в доме тётки Семёна раздражало. В основном, противоречия возникали из-за финансовых отношений. Тётка хотела, чтобы Семён платил ей деньги за питание а Семён отвечал ей, что тётка продукты не покупает, а приносит бесплатно из санатория, где работает. Дальше - больше, дошло до конфликта, Семён не сдержался и в грубой форме  высказал тётке нелицеприятные слова. Тётка пожаловалась в горком партии, в результате было даже инициировано персональное дело. Сейчас Семён уже понимал, что поступил неправильно, но молодо-зелено, того, что было, уже не вернёшь. Семену пришлось расстаться с тёткой и уехать в свою квартиру в посёлке. Добраться до Пятигорска можно было на служебном автобусе или попутных грузовиках. У Семёна это не всегда получалось, иногда он опаздывал на занятия в институт, за что подвергался критике руководства института. В результате после отработки обязательных трёх лет по распределению после института Семён вынужден был уволиться из Пятигорска и остался учителем физкультуры только в школе N 18.

     Работа в школе нравилась Семёну гораздо больше, чем работа в институте. В группах педагогического и фармакологического институтов учились практически одни девушки, далеко не все они были спортивными и далеко не все были спортивной комплекции. Конечно, девушки старались выполнять все упражнения программы, но во-первых это были женские виды спорта, которые самому Семёну не были по душе, а во-вторых, глядя на некоторых студенток, Семёну хотелось либо смеяться, либо плакать.

     Семён был не очень принципиален в оценке, он понимал, что для фармацевта или учителя метание диска не главное в жизни. В группах Семёна неуспевающих по физкультуре не было. Но институты должны были принимать участие в спартакиадах и соревнованиях, и занимать на них призовые места у студенток Семёна не получалось, за это Семён тоже подвергался жестокой критике со стороны руководства института и инспекторов ГорОНО.

     А в школе возможностей для эффективной работы у Семёна было гораздо больше. В 1954 году было отменено продолжавшееся с 1943 года раздельное обучение в школах мальчиков и девочек. Ученики с огромным желанием посещали уроки физкультуры Семёна. Они хотели научиться спорту, добиться в нём достижений. Семён с радостью обучал детей, ходил с ними в походы, тренировал ребят индивидуально, и дети были от него в восторге.

     Следующий эпизод, который вспомнился Семёну из пятигорского этапа его жизни, тоже и радостный, и одновременно печальный. Закрытый посёлок N 1 ускоренно развивался и в 1954 году получил название посёлок Лермонтовский, а в 1956 году посёлок уже стал городом Лермонтов. В 1959 году население города уже превысило десять тысяч человек. Открывались новые производства, появился горком партии.

     Семён встретил девушку Тамару, которая ему понравилась. Семён тоже понравился Тамаре, он  был молодой, красивый и статный, правда в то время он ещё не носил усов, но местные девушки всё равно на него заглядывались. В 1951 - 1954 годах Тамара работала секретарём-машинисткой Инспекции по определению урожайности, затем корректором Пятигорского отделения Гипродортранса, затем секретарём-машинисткой Центральной Научно-исследовательской лаборатории треста Кавказнефтегазразведка. С ноября 1954 года работала в системе уранодобывающих предприятий Лермонтова аппаратчицей-швеёй на Таллиевом руднике Минцветмета СССР, а с 1955 года - швеёй, портнихой по изготовлению и ремонту спецодежды на предприятии п/я N 1. Тамара и Семён полюбили друг друга и стали жить вместе. Официально брак они не регистрировали, поэтому Семён не мог привезти Тамару в закрытый посёлок, и сначала они встречались в Пятигорске. Тамара мечтала получить свою квартиру и стояла в очереди на жильё. Однако время шло, а квартиру ей всё не давали. Тогда она предприняла попытку получить квартиру, не дожидаясь длинной очереди, и решила предложить взятку должностному лицу. Взятку у Тамары не приняли и сообщили об этом факте в горком партии. Горком стал расследовать это дело и вышел на  Семёна. Было заведено персональное дело коммуниста по факту соучастия в даче взятки должностному лицу. Партийными органами не приветствовались внебрачные отношения сами по себе как не соответствующие высокому моральному облику коммуниста. Кроме того, в партийных органах считали, что Семён, узнав о намерении Тамары получить квартиру за взятку, должен был остановить её и предотвратить попытку, чего он не сделал, что свидетельствует о его низкой принципиальности и неспособности как коммуниста противостоять проявлениям недостойного поведения. 9 мая 1955 года на партийном собрании школы рассматривалось персональное дело Семёна. На собрание прибыла и выступила с докладом член горкома партии, которая предложила исключить Семёна из рядов КПСС. Однако учителя-коммунисты ограничились строгим выговором по партийной линии, освободив Семёна от обязанностей секретаря парторганизации. Эта ситуация способствовала тому, что Семён и Тамара расстались. 

     В мае 1955 года, когда проходило партсобрание, Тамара уже была беременна. 10 февраля 1956 года Тамара родила сына, которого назвали Александром. Семён участия в воспитании сына не принимал.

     А ещё Семён вспоминает пятигорский период как время его активной туристической деятельности. Учитель в школе - это хорошо, но это стабильно. От сентября до сентября каждый год одно и то же. А вот в туризме каждый поход - это что-то новое, интересное и неизведанное. И чем дальше шло время, тем больше Семён делал выбор в пользу туризма. Конечно, в то время и учитель мог достигнуть высоких званий и награждения государственными наградами. Согласно Указу Президиума Верховного совета СССР 1948 года за непрерывный стаж учителей награждали: за 10 лет - медалью "За трудоаое отличие", за 15 лет - медалью "За трудовую доблесть", за 20 лет - орденом "Знак Почета", за 25 лет - орденом Трудового Красного Знамени, за 30 лет - орденом Ленина. А Указом Президиума Верховного Совета РСФСР 1940 года звание "Заслуженный учитель школы РСФСР" присваивалось высокопрофессиональным учителям за заслуги в педагогической деятельности.

     Семён понимал, что рядовому учителю физкультуры из поселковой школы достичь этих высот было очень непросто.

     А в туризме ориентиром высшего мастерства было звание Мастера спорта СССР по туризму. Этого звания можно было добиться своим личным трудом, и Семён поставил себе цель достичь этого. Сразу же по прибытию в Пятигорск Семён направился на турбазу. Пятигорск был туристским регионом, и желающих отправиться в походы по Кавказу было достаточно. Но как и везде, на турбазе всегда не хватало инструкторов по туризму. Директора турбаз были рады любому туристу, кто желал устроиться инструктором, и даже приглашали на сезонную работу студентов на время каникул. Такую работу предложили и Семёну. Он мог водить туристические группы в походы во время каникул и в походы выходного дня. Профессиональный спортсмен с высшим образованием был находкой для туристско-экскурсионного управления ВЦСПС, которое ведало организованным туризмом. Семёну предложили должность младшего инструктора по туризму, на это предложение он с радостью согласился. Начался долгий и трудный, но реально достижимый путь к званию Мастера спорта СССР по туризму. 

     По существовавшим тогда  квалификационным нормам для получения звания Мастера спорта СССР по туризму совсем не обязательно было пройти все разрядные ступени (1, 2 и 3). Но было обязательным участие в 12 походах, из них в 4 походах каждой категории трудности (1, 2 и 3). Кроме того, в каждой катекгории из этих четырёх походов надо было совершить по 2 похода летних и 2 похода зимних. Из этих двух походов один должен быть совершён в качестве участника и один в качестве руководителя. Эту задачу выполнить Семёну было под силу. Правда, это требовало определённого времени, но Семён был готов целеустремлённо идти к этой цели.

     Разрядные требования по туризму изменялись один раз в три года, причём, как правило, они ужесточались. Кроме общих требований по количеству и категориям трудности походов, существовали ещё и дополнительные требования к кандидатам на звание Мастера спорта.

     В разрядных требованиях по туризму на  1953 - 1956 годы было сказано, что для присвоения Мастера спорта  необходимо было совершить походы в не менее чем трёх географических районах СССР по трем видам туризма, иметь 3 спортивный разряд по видам спорта.

     В туристической копилке Семёна на 1953 год было членство в ДСО "Труд", членство в туристической секции, значок "Турист СССР", значок "Альпинист СССР", значок ГТО 2 степени, 2 разряд по туризму, туристский стаж 5 лет, .2 спортивный разряд по стрелковому и лыжному виду спорта, 3 спортивный разряд по лёгкой атлетике и фехтованию, судейские категории   1-я по лёгкой атлетике, 2-я по спортивным играм, 3-я по лыжам, плаванию, стрельбе, 7 походов двух видов - пешие и лыжные - 1 и 2 категории трудности по одному региону - Северный Кавказ.

     В туристической копилке не хватало  категорийных походов, третьего вида туризма и двух географических районов СССР.

     Семён понимал, что в Пятигорске получить Мастера спорта ему не удастся, и для этого придётся менять место работы и жительства. Однако Семён был полон решимости осуществить свой план.

     В 1953 году в Пятигорске он заканчивает курсы инструкторов горно-пешеходного туризма. Совершает походы по географическому району Северный Кавказ.

     В 1957 году проходит инструкторско методические сборы в Теберде. Срвершает походы по географическому району Западный Кавказ. 

     В 1958 году успешно проходит переаттестацию при Северо-Кавказском туристско-экскурсионном управлении ВЦСПС.

     1958 год - лыжные походы, географический район Лесистые Карпаты.

     1958 год - двухмесячный учебно-методический сбор инструкторов при Бийской и Артыбашской турбазах, квалификация водный туризм и горно-пешеходный туризм, водные, горно-пешеходные и комбинированные походы, географический район Алтай.

     1958 год - водные, лыжные и пешеходные походы на Коуровско-Слободской  турбазе, географический район Урал.

     На начало 1959 года в копилке Семёна было 24 похода - 17 первой категории и 7 второй категории. Для присвоения звания Мастера спорта Семёну не хватало походов 3 категории трудности. Хотя сертифицированные маршруты 3 категории трудности имелись, но турбазы как правило не организовывали походы по ним ввиду их длительности и сложности, а также в связи с тем, что трудно было набрать состав группы с учетом особых требований к участникам таких походов. Семён понимал, что совершить эти походы можно только в составе групп самодеятельного туризма. Нужно было найти такие группы и присоединиться к ним, что было совсем не просто. Как правило, группы для таких походов формировались на базе своего турклуба, и чтобы посторонний человек оказался в составе группы, он должен был договориться с группой лично. Кроме того, к маршруту  похода 3 категории трудности предъявлялись особые требования, выполнить которые можно было не в любом географическом районе. Лыжный поход 3 категории трудности должен был продолжаться не менее 16 дней, из них 8 дней по малонаселённой местности, лыжный маршрут дллжен быть протяжённостью 300 км, из них 100 км с преодолением естественных препятствий, и включать в себя 6 ночёвок в полевых условиях. Районом такого похода мог быть Урал.

     Семён вспомнил, что в Свердловске у него живёт знакомый, с которым они встречались на туристских сборах на Артыбаше. Знакомого звали Виктор Фёдорович, он был председателем городской туристской секции города Свердловска.

     Семён написал ему письмо с просьбой оказать содействие в участии в лыжном походе 3 категории трудности. Вскоре Семён получил ответ от Виктора Фёдоровича, где тот предлагал Семёну устроиться инструктором по туризму на Коуровско-Слободскую турбазу и в ходе сборов представителей турклубов города, планируемых к проведению на этой базе в конце 1958 года, встретиться с представителями турклуба Уральского политехнического инстиитута, которые каждые зимние каникулы совершают такие походы, и договориться относительно участия в походе лично.

     Получив такой ответ, Семён очень обрадовался, исполнение его мечты стало реальностью. Семён уволился из школы N 18, убыл в Свердловск на Коуровско-Слободскую базу и устроился там работать старшим инструктором по туризму. В декабре 1958 года участники сборов прибыли на турбазу. Семён познакомился с туристами УПИ Сергеем и Игорем и в принципе договорился с ними насчет возможного участия а походе. В этот поход и уносил его сейчас поезд.

     Семён спрыгнул с полки. Товарищи по походу ещё спали. Семён вышел в тамбур и полной грудью вдохнул морозный уральский воздух. За окном по-прежнему проносились бескрайние лесные просторы, покорять которые он ехал вместе со своими новыми товарищами.

***************
Продолжение повести - Глава 2. Юрка:
http://proza.ru/2025/10/06/289