Званый ужин

Стоит призадуматься, когда колючинцы вас принимают по высшему разряду. Город непростой судьбы со своевольным населением. Многие привычно заглядывают за край практически каждую смену…

   Вновь созданный при Колючинском университете  Музей-лабораторию  археологических исследований посетила высокая делегация головного Института Археологии Академии Наук Республики Куатистан. Событие вроде бы понятное, церемониальное по смыслу и ажиотажа среди молодых сотрудников научного учреждения не вызвало. Гостям шеф устроил  чайную церемонию, сначала у себя в кабинете, потом решил вынести причину визита на широкое обсуждение и вторая серия церемонии проходила уже в Кабинете общей работы. Среди находок прошедшего сезона в работе. Керамические черепки в лотках и полусобранные сосуды отодвинули по углам, а на рабочих столах возникли скатерти и фаянсовая посуда восточного типа из  сейфа шефа Вахромеева Виктор Фёдырыча, ВВэФ. На всех её число не было рассчитано, и младшие научные и инженеры пришли со своими кружками и пиалами.

   А делегатов было двое. Ученый секретарь секции бронзы  Аленда Антоновна Деменц и всем здесь известный первый преподаватель и основатель экспедиции Семивёрстов Борис Николаевич. СБН.

   От имени коллектива ВВэФ выразил радость от визита высоких гостей, Памела Меркадор ответила взимностью, но кратко и слово взял сам СБН.

   Глеб Рябоконь и Ланни Холлопайнен, двое б ы в ш и х  последними студентами Семивёрстова, переглянулись. Статус Семивёрстова в Институте был ниже Деменцова, значит основную функцию взял на себя он, а Аленда для  академического веса…

   - Как вам должно быть известно, Институт Археологии выпускает двенадцатитомник по подписке «Археологии Куатистана»…

   - Мы подписаны, - влез в речь мэтра Глеб Рябоконь. – Это оказалось непросто, библиофильские дамы мне верить не хотели, что в Колючинске найдётся хоть двадцать специалистов и любителей…

   СБН сделал осуждющую паузу.
    - Как был ты Глеб самоуверенным выскочкой, так и помрёшь им… Вышло уже четыре тома, готовится пятый…Он посвящен эпохе бронзы Айдахар-Арки. Вы неплохо поработали прошлые годы, мы внимательно изучили ваши научные отчеты. Ваши материалы  не просто должны быть включены в обзор, они займут в томе видное место…

   Народ зашумел, слова упали в уши мёдом. Это же соавторство! Научная репутация, авторитет, требуемые от диссертнтов публикации личных работ…

  Только Глеб и Ланни снова переглянулись. Это говорил СБН. Говорить он умел, здесь он ничего еще не обещал, но сказал так, что народ сам додумал. А они-то помнили, что им как бы обещано было тоже, но СБН перевёлся в Институт из их университета и увёл с собой все добытые нелёгким трудом в полевом сезоне материалы. Их курс остался без запланированных уже курсовых профильных работ – годовой научный отчет студента-археолога как исследователя.

   Потом они посмотрели на их нового шефа – ВВэФ. Секретом не было, Аленда Деменц, их с СБН сверстница, но сразу после выпуска МэНээС (младший научный сотрудник) Института как  столичная штучка с пропиской, однажды посетила Вахромеева прямо в «поле», всё осмотрела, выслушала гипотезы тоже молодого специалиста – и скоренько их опубликовала со ссылкой на прежние отчеты в Институт.

   Их шеф  излучал радушие гостеприимца, но губы сжаты.
А когда Семивёрстов закончил, его сокурсник, кстати,  Вахромеев, взял слово:

   - Мы издание наших сборников начинаем с простых вопросов: сколько страниц или авторских листов на брата? Здесь собрался кворум, мы на месте можем набросать план, кто напишет какую главу, сколько листов, кому достанутся разделы или параграфы в общих главах…

   Теперь переглядывались гости. Похоже, такой наглости от провинциалов они не ожидали…
   
   Аленда Деменц осторожно начала:

   - Двенадцатитомник издаёт  издательство «Гылым-Фэн», Академия Наук… Мы с Борис Николаичем состоим в редколлегии пятого тома. Обещаем, что ссылки на ваши отчеты будут в сносках, ваши имена помянуты в предисловии и в тексте…

   - Тогда что от нас требуется? Отчеты в архиве Института,  полный Отчет за прошедший сезон будет представлен и пройдёт защиту в положенный срок…

   - Вы бы могли взять на себя качественные иллюстрации ваших материалов, - осторожно ответила Аленда: - Издание коллективное и должно отражать достижения всей археологии республики…

   - А авторство останется за вами и еще тремя-четырьмя сотрудниками только вашего института? Что вам ответили в Ключарях и Екисыргане?

   - Мы об этом поговорим позже…

   - А вот мне стало интересно, что вы имели в виду, Виктор Фёдорович, когда заявляли, что потянете несколько авторских листов и участие в общих разделах?

   - Только способности написать их нашими специалистами. Камилл Ергаков, я уверен, может дополнить свою статью  по выделению и  расселению племен на основании  керамических орнаментов.  Леонид Оскарович Манфрик расщедриться может на главу по технологиям изготовления посуды и примесям к глине. Глеб Рябоконь сделает заметки по технике обработки гранитных плит в погребениях, Эльза Холлопайнен поделится результатами сотрудничества с химико-металлургическим институтом…

   Здесь СБН передёрнуло. Видимо, помнил, видимо понимал, что по-своему предал…
А люди выплыли и более ему ничем не обязаны.

   - Вот и хорошо, авторскому коллективу будет полезно познакомиться с черновыми заметками наших молодых научных сотрудников. Такая работа даёт нам всем опыт изложения результатов  личных исследований и в будущем…

   - А ваше будущее, Борис Николаевич, вас настигло гораздо быстрее, чем вы предлагаете нашему поколению. -
подал голос Камилл, - Вас ставили с первого курса на ответственные места на раскопе и вы ставили свой первый курс, результат себя оправдал. А нам предлагаете дожидаться, когда вы там вместе решите для нас потесниться на Олимпе?

   Семивёрстов глотнул воздух, ну точно рыба, снятая с крючка  рядом со спасительной водой… Камилл не был его студентом, как ему можно ответить, он не знал. Рябоконь-дубль2 или…
   А воздух, к тому же, накалялся.

Разряжать атмосферу взялась архивариус и хранитель фондов  Лариса Челыш.

   - Кому горячего чая? И я уже договорилась, мы сняли преподавательский зал в столовой университета. Ждем всех на званый ужин в девятнадцать часов. Ван Вэй-янь, ну вы знаете, моя подруга, лаборантом летом работала в экспедиции, согласилась помочь на кухне. Готовить будем сами. Ван Вэй  училась на повара восточной и европейской кухни Обещаю,  вы запомните этот вечер…

   - Чай хорошо, а кукси лучше, - примирительно сказал ВВэФ. Долг гостеприимства возобладал. – За столом наши  предки часто договаривались быстрее, чем на ристалище. Встретимся в девятнадцать.
   И Аленда  тоже обрадовалась, и говорила две минуты о достижении компромиссов.


   - Арыся, хрусталь  и фарфор из дома, что ли? – на этот раз  мадам Челыш, Максименко в девичестве, не нахмурилась, глянула геройски – «учитесь!», мол. Когда Глебу хотелось задеть, он обращался паспортным именем к мадемуазель Максименко, в повседневности известной как Лариса.. Так в Колючинске привычнее, Арыся – чисто украинское имя. И – организация, деликатесы на уровне высшего класса – достуденческий опыт секретарем в хакимате (администрации).

   Скатерти и фарфор не уровня шефова сейфа.

   И деликатесам отдала честь сама Аленда, плоть от плоти "цеха дегустаторов" - так колючинцы обозначали это сословие:

     - А недавно еще в Столице снабжение было никакое, совершенно невозможно было найти карбонат… - жаловалась она, на что её  аспирант-заочник и по совместительству ответственный исполнитель одного из проектов в Музее-Лаборатории  Веня Круглов наивно спросил:
 
   - А что такое карбонат?

   Должное отдали и маринованным росткам папоротника, и острым баклажанам на закуску.

   А когда пришла очередь  корейской лапши-кукси, поданной сразу в глубоких чашках, Ланни подцепила палочками длинные белые нити, и глядя в глаза СБН, невзначай как бы, заметила:

  - Сорок метров. Когда в Столице вешают лапшу на уши, в Колючинске  для этой цели есть  кукси.