Рапунцель и синдром золотой клетки

Жила-была Рапунцель.
Нет, правда. Жила. В башне. Одна.
Башня была светлая, уютная, с хорошим интернетом и видом на лес. Все думали, что она там по принуждению.
Но нет. Ведьма давно переехала в Тоскану, открыла винодельню и шлёт ей открытки.
А Рапунцель… осталась.
— Здесь спокойно, — говорила она. — Никто не трогает. Можно делать йогу и печь булочки.
— А как же свобода? — спрашивали птицы.
— У меня есть балкон, спасибо.
Иногда она спускала волосы, но исключительно для дронов с доставкой.
Гости не допускались — интровертный протокол.
У неё был календарь заботы о себе, трекер привычек, ароматические свечи и тщательно организованная тревога: по четвергам с 14:00 до 15:00.
Но по ночам, в особую тишину, Рапунцель ловила себя на странной мысли:
«А вдруг я осталась здесь не потому, что мне хорошо,
а потому, что я просто боюсь — выйти и облажаться?»
Однажды ветер сорвал с балкона один из её цветочных горшков.
Она спустилась за ним — впервые ногами, не косой.
И вдруг — оказалась на земле.
Трава оказалась… настоящей. Воздух — пах дымом и дождём. Мир — не был таким уж страшным. Он просто был живым. Она вернулась в башню. Закрыла дверь. Села. Съела булочку. Подумала. На следующее утро она связала косу потуже, спустилась снова.
Не навсегда. Просто — на денёк. Сначала она ездила в город раз в месяц. Потом — раз в неделю. Потом сняла маленькую квартирку рядом с библиотекой.
Башня осталась — как ретрит. Но больше она в ней не пряталась. Просто отдыхала, когда нужно. Потому что она поняла: безопасность — это важно. Но иногда свобода — ещё важнее.
Даже если придётся пару раз поскользнуться. Даже если страшно. Даже если внизу нет страховочной сетки.
Мораль:
Можно построить башню из заботы о себе — и превратить её в тюрьму.
Можно называть страх "осознанным уединением".
Но если душа рвётся наружу — может, стоит спуститься.
Мир не идеален.
Зато в нём можно жить.
А не только планировать жизнь на Pinterest.