Изюм

Неловкая пауза охватила комнату, в которой мы находились. Я смотрел на нее, на ее чуть приподнятые брови и легкую улыбку, которая, казалось, застыла на губах. Воздух был плотным, наполненным невысказанными словами и ожиданием. Я почувствовал, как внутри что-то сжалось, и решил, что нужно заполнить эту тишину.
- Я буду любить тебя, даже если ты сморщишься, как изюм, – выпалил я, и тут же пожалел о сказанном. Это было глупо, нелепо, совершенно не то, что я хотел донести.
Но она засмеялась. Легкий, мелодичный смех, который, казалось, растопил лед в комнате. Она наклонила голову, и в ее глазах мелькнул озорной огонек.
- Правда? – спросила она, и в ее голосе звучало любопытство, смешанное с легким недоверием.
Я почувствовал, как щеки заливает краска. Нужно было как-то выкрутиться, исправить положение. И тогда, словно из ниоткуда, пришла следующая фраза:
- Но чем морщинистей изюм, тем он слаще, – добавил я, стараясь придать своему голосу уверенности.
Она засмеялась еще громче, и на этот раз в ее смехе было больше искренности. Она откинулась на спинку кресла, ее глаза блестели. Казалось, я смог ее рассмешить, и это было уже что-то.
Но проблема была в том, что я не люблю изюм. Совсем. Его приторная сладость, его странная текстура – все это вызывало у меня лишь легкое отвращение. И в тот момент, когда ее смех еще звучал в воздухе, я осознал еще одну, куда более серьезную проблему.

И её я тоже не любил.

Не любил ее смех, который теперь казался мне навязчивым. Не любил ее глаза, которые смотрели на меня с непонятным мне выражением. Не любил ее саму. Все эти слова, которые я говорил, были лишь попыткой заполнить пустоту, избежать неловкости, но они не имели никакого отношения к моим истинным чувствам.
Она все еще улыбалась, ожидая моего следующего слова. А я сидел, чувствуя себя полным самозванцем, и понимал, что эта неловкая пауза, которую я так старательно пытался заполнить, была лишь началом чего-то гораздо более сложного и неприятного. И что мои слова, сказанные в попытке быть милым, на самом деле были ложью.