Врата в Небытие. Том 3

«Лучшее оружие против гнева – сам гнев» – подполковник 93-го пехотно-артиллерийского полка Рафаэль.

-Врррррр, иэу-иээээу, вжж-вжжж, бу-бух! – в комнате Прохи раздавались удивительные звуки игры в миниатюрные машины.
По его модели на небольшом зелёном ковре собрались все чемпионы гоночного мира, лучшие из лучших, из которых каждый по отдельности готов вновь одержать желанную победу. Но и они все должны понимать, что сегодняшний матч – их главная битва, цель, ради которой и были все прошлые победы или поражения, дающие наиважнейший для участников гонок опыт. Итак, по модели Прохи все машины начинали свой старт от дальнего угла комнаты, проезжая под лавочкой (импровизированная гора), далее двойной оборот вокруг цветка в горшке, который выполняет роль парка, вместившего в себя полтысячи зрителей легендарной гонки, а потом по кругу всей комнаты, пока участники не окажутся вновь на старте. И таких нужно совершить целых двадцать кругов, да-да (видимо, Проха не щадит гонщиков за то, что они ему когда-то насолили, но как именно – уже никому неизвестно). Вот: момент истины. Моторы заведены, капоты машин уже разогреты перед финалом гонок упорными тренировками, весь зрительский мир, лицезрящий событие века, замер в томительной минуте ожидания. Пронзительно прозвучал свисток, дающий команду высветить отсчёт времени до старта.
10… все люди почувствовали глубочайшее напряжение, сотрясающее их тела до основания.
9… среди толпы послышался плач: кто-то из зрителей отдал все свои деньги, чтобы попасть туда, где даже видео событий этого места потрясли бы от удивления и благоговения его предков. Это событие – легенда, чья-то цель всей жизни, под собой подразумевающая возможность сюда прийти.
8… даже голос диктора, произносящего эти детсадовские цифры, стал немного дрожащим.
7… ожидание начала тронуло душу даже высоковлиятельных богатых людей, сделавших крупные ставки на отдельных гонщиков.
6… некоторые участники гонки поиграли с рёвом мотора: кто-то из них попробовал мощь своей машины, разнося далеко за пределы гоночного круга гудки.
5… у гонщиков вспотели ладони, из-за чего многие из них тут же вытерли их о платок.
4… у зрителей заблестели глаза и перехватило дыхание, невольно заставляя их с величайшим трепетом вслушиваться и вглядываться в числа, изображаемые на табло или раздающиеся эхом голосом диктора.
3… мгновенные нажатия на педаль газа и тормоза, вызывающие моторный рёв, стали невероятно громкими и частыми в последние три цифры отсчёта.
2… в эту секунду абсолютно каждая камера на стадионе, будь она профессиональной, любительской или маленьким фотоаппаратом школьника – сейчас точно устремились на машины.
1…….
Вдруг дверь комнаты открылась: наконец-то домой вернулся Отец, принеся с собой не только гостинцы, созданные далеко за сим краем, но и довольно интересное предложение сыну, которое он ему обязательно озвучит, но перед этим, естественно, нужно хотя бы обменяться радостью встречи, так долго не наступающей.
-Папа!!!! – от внезапной радости Проха аж подпрыгнул на коленках
-Иди сюда! – воскликнул Отец мальчугана.
За радостной идиллией наблюдала счастливая Мать Прохи, аккуратно убирая иногда накатывающую слезу маленьким платочком.
Веселье встречи ещё долго не утихало: ну а кто бы сразу стал серьёзным для каких-то ни было дел? Ай, да какие вообще дела, когда твой родственник или друг возвращается именно к тебе, чтобы обрадовать своим присутствием? Что может быть важнее, когда дорогой тебе человек приходит вновь домой, когда время останавливается на одну секунду – и вы просто смотрите друг другу в глаза? Это и есть радость встречи, присутствия кого-то родного рядом вновь после долгой, и, возможно, мучительной разлуки.
Первые минуты прошли, и все подуспокоились, но всё равно смотрели друг на друга с благоговением. Семья Прохи пошла на кухню – так как Мать и мальчик уже кушали, за накрытый Мамой стол сел лишь Отец. К такому событию подготовились хорошо – на столе расположились жареная курица, обложенная укропом, щавелем (такой вот у Отца Прохи вкус – мясо только с кислой изюминкой, но не в прямом смысле – изюм, а как просто – главный ингредиент), помидорами и другой разной зеленью, наваристый суп щи, налитый до краёв большой кастрюли, золотого цвета горячий хлеб, принесённый Отцом с дальней стороны, и миллион других вкусностей, расположившихся на дубовой плоскости. Также традиционную кухню дополнил квас в большой кружке, пенящийся, но остающийся без потерь в оной же.
Отец оглядел кушанья с заметной улыбкой, потом глотнул чуток кваса, надкусил хлеб и, посмотрев с радостью на Проху, подозвал к его себе движением ладони.
-Ох, Прохор Викторович! Ты уже совсем большой стал, вон, как вытянулся! – Папа погладил мальчика по золотистым волосам, а тот улыбнулся и два раза хихикнул. – А раз ты повзрослел, то, думаю, тебе можно уже со мной куда-нибудь вместе сходить! Что ты думаешь насчёт похода на опушку леса?
-Что я думаю?? – Проха даже встал на цыпочки, чтобы показать, насколько однозначно его решение по данному вопросу. – Да я уже и забыл, как поют птички в лесу! Конечно же я иду! Да с таким удовольствием, как, если бы, получил коробку конфет!!!
Отец усмехнулся и полез в сумку, под ногами у него лежащую. Когда Папа Прохи достал из неё большую коробку конфет, мальчик просто вскричал и бросился к Отцу на шею от переполняющей его радости.
-Ух-ты, какие, оказывается, у тебя гостинцы! Я тоже такие хочу, – с улыбкой произнесла Мама Прохи.
Отец поднёс указательный палец к верху (жест, видимо, означающий «секундочку») и из той же сумки потихоньку достал ажурное белое платье, достойное, как позже сказал, королев.
Радость заполнила весь двухэтажный домик с красной крышей, и как будто тогда, когда начала его переполнять, стала выливаться на уличный двор, где уже через некоторое время собирались Проха с его Отцом в поход. Их путь начинается от деревянных дверей со двора, заворачивая налево, а оттуда прямо и прямо к лесу, начинающему свои владения от редких сосен и елей, далее ведущему путников в своё сердце – опушку у подножия горной скалы, лишь малость покрытой мхом, в своём большинстве находящимся, скорее, ближе к земле, оставляя верхнюю часть камня гладкой и чистой для неравнодушных людских глаз.