1058. Зараза такой сладкой бывает, что

1058. Зараза такой сладкой бывает, что заманивает насмерть.

Через богему с её пьяными бреднями проходят обычно все поэты, кто попадает в соответствующие тусовки. И на кого Высший, занимающийся этими проводками, глаз положил, те обретают способность очаровывать других. Этот Высший сам в свое время был очарован так, что теперь не в состоянии выбраться из этой теперь его реки жизни. "Я уж пропал, я робкий, глянь на бутылок рать, я собираю пробки, душу свою затыкать" - у Есенина. Вывод простой: никак невозможно выбраться из той реки, в которой сладко плыть и из которой не только не хочется выбираться, а более того - хочется глубже нырнуть в неё.

Мертвеет Душа человека при этом, переходя предел допустимого. Мертвым становится в человеке то, что обычно держит на плаву Душу. Мёртвое чувственное тело тонет, тухнет, через три дня оно всплывёт и дальше поплывёт, упиваясь своей величиной. Я, переживая всё это, испытываю то, что обычно испытывают они: хочу есть так, что съел бы быка  на вертеле, секса хочу так, что в умат, как говорил, когда я работал в Москве на заводе, красавец слесарь Синица, страшно любящий это дело. Катастрофой им кажется положение, когда не хватает им того или сего, когда запасы кончаются. В Гонконге (98) люди выбрасываются из окон высотных зданий: для них какой-нибудь перепад в курсах ценных бумаг на бирже это конец света. У нас Есенин повесился. Маяковский, написавший осуждающие поэта стихи "На смерть Есенина" или "Сергею Есенину", вроде бы, непосредственно обращаясь  к нему на том свете: "Пустота, летите, в звёзды врезываясь", - сам тоже спустя некоторое время повесился. Казалось бы, чего им не хватало?! А вот так - всего мертвеющей гнилой Душе не хватает. Не боятся они смерти, а хотят её, чтобы прекратить дикой величины страдания. В то же время ложатся спать с диким страхом, а вдруг не проснутся.

Сейчас(98), с Перестройкой, лампочка Ильича перестала светить. В кромешной тьме как жить? Человек щёлкает выключателем - но света нет. Идея "светлого будущего" больше не работает. И никакого другого света в гараже нет: не предусмотрел Хозяин ничего взамен. "Думал-думал день деньской - нет идейки никакой". В результате, возникает мысль, восстановить старую идею. Коммунистическая партия зашевелилась - и чуть было Зюганов не победил Ельцина на выборах. А может и победил. Но первым номером светить, зажигая то, что сгорело, не очень удобно, явно фальсификатом попахивает. Поэтому светим со второго места. Второе место такое, оно то ли есть, то ли нет его: то ли светим, то ли прикидываемся, что светим. Лампочка такая ручная получается: надо - ввернём, не надо - вывернем.  В результате, энергия появляется в проводниках старой идеи Коммунизма, остервенело защищающихся, когда на них нападают. Всем, и нападающим, и защищающимся, ясно, что этот свет искусственный, но одни идут дальше с непонятным светом Капитализма, переродившимся в разбой средь бела дня, другие защищают свое искусственное, поскольку в их представлении, лучше искусственное, чем беспредел.