5. Индиго Крайола

    Индиго Крайола – это васильковый цвет с оттенками голубого и ультрамарина. Средний между тёмно-синим и фиолетовым.
    Название цвета произошло от растения индиго, произрастающего в Индии. Из него добывали соответствующий краситель, широко использовавшийся для окраски одежды, в основном из денима, одной из разновидностей джинсовой ткани.
    Крайола – известный бренд художественных изделий. Слово Крайола в названии цвета означает – разбелёный мелом.
    Индиго считается символом глубины, мудрости и тайны. Психологи утверждают, что индиго вызывает ассоциации со спокойствием и умиротворением. Он способствует концентрации и медитации.

***1
    Сизова любила работать в тишине. Не включала радио или музыку на компе, не оставляла приглушенное изображение на экране телевизора. Все это заменяли ей мысли, медленный и безостановочный поток перетекающих друг в друга струй. Сизова доверяла ассоциативному мышлению. В переводимые тексты она почти не вдумывалась, сначала переводила чисто механически, потом перечитывала предложение, поправляла кое-какие связки, окончания и на этом завершала с ним, переходя к следующему. С художкой она не хотела связываться, там всегда нужно мучиться над утонченностью смыслов и над нюансами коннотаций. Опять же раздражают литературные штампы, от которых никуда не деться, а вот нон-фикшн самое то.
    Работала Сизова аккурат по три часа. Эта норма была ею четко и точно выверена, за это время она достаточно уставала, но в то же время не переутомлялась и не перегружала мозги. После пиканья таймера на мобильнике Сизова вставала, даже если не завершила перевод предложения, делала несколько разминочных движений и выходила на лоджию. В любую погоду. Погода не имела большого значения, поскольку лоджия была остекленной. Когда-то давно отец утеплил её, но Сизова редко пользовалась подогревом пола, а, вернее, никогда. Ни разу за все три года после развода. Отец так и не смог смириться с тем, что она фактически согласилась отдать сына мужу, который увёз его в Великобританию к своим родителям. Поэтому теперь она осталась совсем одна. Отец безвылазно жил на даче, а мать редко ее навещала, потому что до сих пор работала главным товароведом в супермаркете и уставала.
    С сыном Сизова общалась по скайпу и очень радовалась его успехам в учебе. С бывшим мужем они оговаривали все, связанное с воспитанием и содержанием сына, муж посылал ей подробные отчеты. Свои личные дела они договорились никогда не обсуждать. Получалось, что Сизова все эти три года жила в разлуке со всеми тремя мужчинами своей семьи. Васильку исполнилось 10, бывшему мужу 32, отцу 65. А самой Сизовой – 30. Нормальный возраст для отдыха от семейной рутины и пустых забот. Ни тебе грязной посуды, ни беготни по магазинам или заказов доставки, ни стирки, ни школьных домашних заданий. Даже собаку отец забрал на дачу.
    Такая жизнь была как раз для неё – такой себе виртуальный безмолвный сад камней для медитаций и размышлений.
    Когда-то, в период страстей и сильных эмоций, которые к концу дня оставляли ее без сил, она, лежа пластом с закрытыми глазами, представляла себе спокойного и невозмутимого джентльмена из английских романов. Этот джентльмен из ее фантазий просыпался всегда в одно и то же время, брился, умывался, ел на завтрак что-то строго английское типа "овсянки, сэр" и яйца всмятку, пил кофе с молоком, одевался в строгий смокинг, кашемировое пальто и цилиндр, брал свой чёрный зонт на случай дождя и выходил из дома чётко по расписанию. И такая пунктуальность в представлении юной Киры Сизовой позволяла ему оставаться всегда невозмутимым, спокойным и свободным от страстей и волнений, которые с самого детства лихорадили жизнь самой Сизовой. Как же Кира завидовала этому джентльмену! Такое размеренное и пунктуальное существование казалось ей настоящим счастьем. Ведь невозможно было представить этого уравновешенного, молчаливого, хладнокровного и бесстрастного сэра в отчаянии, с израненной душой, в слезах и соплях. С мыслью о нём, как о своём идеале, она успокаивалась и засыпала счастливым сном, хотя даже черты его строгого английского лица представлялись ей смутно.
    Вполне понятно, что первый же встреченный ею настоящий английский джентльмен сразу покорил её сердце. Это был ее однокурсник, поступивший после окончания Саутгемптонского университета в СПГу на факультет иностранных языков. Учёба потребовалась ему для углубленной языковой практики русской речи и совершенствования так называемого "русского английского" чтобы понимать логику российских айтишников и других российских специалистов при общении с ним на английском языке. Ведь, работая в фирме отца в свои каникулы, он сталкивался с тем, что иногда плохо понимает русских, вроде бы владеющих английским. А в его будущей деятельности айти специалиста высокого класса, постоянно сотрудничавшего с русскими, это могло стать большой проблемой.
    Его звали Стивен. Он не сразу обратил внимание на Киру, она первая "приклеилась" к нему. Ведь никто в целом мире не знал о её подростковой мечте. А Стивен во всем соответствовал образу, так полюбившемуся ей. Он вел себя очень сдержанно, был молчалив и внешне спокоен, никуда и никогда не спешил и при этом не опаздывал, потому что чётко планировал своё время. Конечно, у него не имелось смокинга, а тем более, цилиндра, но, когда похолодало, он пришел в универ в тёмно-синем кашемировом пальто, что сразило её наповал.      
    Они поженились на третьем курсе, и у них родился Василёк. Кира не брала академ, ей во всем  помогала мать и нанятая Стивеном помощница с медицинским образованием. Подруги даже устали во всем завидовать Кире, которой так повезло с мужем. А её мечта оказалась разбитой вдребезги о реальность. Кира никому об этом не рассказывала, как и о своем джентльмене, ее могли бы просто поднять на смех. Но Стивен, делая уборку в книжном шкафу, наткнулся на ее подростковый дневник и прочел в нем всё, что она скрывала от окружающих. Кира долго об этом не знала, а когда узнала, то, не посчитавшись ни с чем, подала на развод. 
    Их семьи решили, что Васильку будет лучше с отцом и британскими бабушкой и дедушкой. Правда, отец Киры был против, но молчал.

***2
    Три недели упорного каждодневного труда наконец-то завершились, и Кира послала готовый файл в издательство, заказавшее перевод новой книги. Сама книга на взгляд Киры представляла собой полнейшую псевдо научную эзотерическую галиматью, но подобная "литература" имела спрос и хорошо продавалась. Поэтому Кире приходилось переводить много такой же чуши. А она мечтала о качественном тонком переводе большой и умной книги какого-нибудь известного автора. Однако издательства не хотели платить за повторные переводы того, что уже кто-то и когда перевел, пусть и не вполне на высоком уровне.
    Деньги за ее работу как обычно поступили на карту вечером. Очень кстати, потому что пришла пора платить коммуналку, а снова просить у Стивена она не хотела. Кира довольно потерла руки, снова села за ноут и оплатила нужные квитанции, а потом заказала доставку готовой еды. По телевизору шли новости – о санкциях и закрытых для полетов воздушных пространствах. Все это пугало тем, что летом Стивен не сможет привезти ей Василька.
    Вдруг она услышала поворот ключа в замочной скважине входной двери и посмотрела на часы. Мать? Но она не заканчивает так рано, потому что всю последнюю неделю она и еще две сотрудницы проводили ревизию склада перед новогодними каникулами. Удивленная Кира вышла в прихожую и увидела сначала чемодан, а потом Стивена, который вносил большую дорожную сумку. Кира молча смотрела и ждала его объяснений, а он ответил:
-Дай в себя прийти после дороги.
Сразу за ним следом приехал курьер, который привез заказанную еду. Стивен получил у него пакеты, разулся и отнес их в кухню. 
-Зачем ты прилетел? Почему не предупредил?
-А что, ты могла быть не одна? Прилетел по делам. Через три дня в Москву уеду.
-Почему сразу туда не полетел?
-Почему, почему… Потому. Подарки привез от моих родителей. Скоро Рождество. А еще мы должны обсудить с тобой один важный вопрос, который касается Василька.
-Хорошо. Я к себе. Когда будешь готов, позови.
-Ты не хочешь съесть то, что курьер привез?
-Пока не хочу. Съешь сам, оставь мне чего-нибудь. Немного.
-Тебя еще ветром не качает? Похудела.
-Я ухожу.
    Кира закрылась в своей комнате и села на кровать. Вживую за эти три года она видела его всего три раза, когда он привозил Василька летом на дачу. Она обычно злилась в его приезды, потому что он почти не давал ей побыть с сыном наедине, все время находился где-то рядом. И постоянно норовил, как бы невзначай, прикасаться к ней. Кира смотрела на него уничтожающим взглядом, и Стивен отступал. Но и в первый, и во второй свой приезд заговаривал о том, чтобы им вновь сойтись. Однако Кира оставалась непреклонной. Она не могла его простить. Хотя фактически сама ведь обманула его, когда ответила на его признание, что тоже любит. Дневник полностью ее изобличил.
    Кира много раз его перечитывала. Там она была по-настоящему искренней, честной и даже оголённой, поскольку некоторые вещи о себе писала как битым стеклом по коже. Ей хотелось правды о своих мыслях и чувствах, без малейших уловок и приукрашиваний. И там она написала, что не чувствует никакой любви к Стивену, просто в какой-то момент ей показалось, что она любит его. О нем она написала, что он также ее не любит и не любил, и почему женился на ней, никому не известно. Наверняка сработала самая первая вспышка между ними и сумасшедший страстный секс, который вполне можно было принять за любовь.
    Кира смутно помнила первые месяцы после свадьбы, но то, что она испытывала тогда, абсолютно точно никакой любовью быть не могло. Они со Стивеном ездили и выбирали мебель, покупали множество мелочей для их быта, а потом, когда выяснилось, что она беременна, они стали обустраивать детскую.
    Стивен не говорил ей о любви, они просто жили и вели себя, как молодая счастливая пара, хотя Киру часто точил вопрос, любовь ли это. В ее представлении те неясные и многочисленные мимолетные ощущения, которые постоянно сменялись в ее душе на новые, не могли быть серьезным, осознанным и глубоким чувством, о котором она прочла столько книг, и о котором твердили с экранов герои большинства фильмов и сериалов.
    Появление Василька затмило всё, она больше не думала ни о чём, потому что испытывала настоящее неподдельное счастье вперемешку со всеми причитающимися родительскими страхами. Она даже не поняла, как пролетели безоблачные и радостные шесть с половиной лет. За это время Кира со Стивеном окончили СПГу, он занимался разработкой мобильных приложений и все более настойчиво уговаривал Киру уехать с ним в Великобританию, где его ждала работа в фирме отца. Стивен постоянно занимался с маленьким сыном разговорным английским, а кроме этого Василёк с раннего возраста посещал языковой детский сад, и Кира признавала его успехи.
    В то лето остро встал вопрос, в какую школу пойдет учиться их сын, которому весной исполнилось шесть лет. Кира и Стивен должны были принять решение до осени. Вот тогда он, разбирая книги, нашел дневник Киры и прочел его. Она поймала его на месте преступления, когда он уже перевернул последнюю страницу.
-И что ты об этом думаешь? – спросила Кира. Стивен растерянно смотрел на нее, потом стал говорить, что любовь бывает очень разной и совсем не обязательно на каждом шагу твердить о ней друг другу. Это сложное и многоплановое чувство и т.п.
    Киру тогда словно ледяной водой окатило.
-Ты считаешь, что вполне можно продолжать и дальше фактически лгать друг другу? – спросила она Стивена.
-Я никогда не лгал и не лгу тебе, – ответил он.               
-Зато я все эти годы лгала нам обоим, потому что не чувствовала никакой любви.
-Ты просто не хочешь уезжать из России. Это совсем другое…
-Неужели ты сможешь продолжать считать меня женой после того, что прочел?
    Стивен умолял ее, упрашивал ее родителей повлиять на дочь. Говорил, что Кира просто не понимает, но на самом деле любит его, что так бывает – обыденная жизнь не похожа на романтические бредни, и ей не нужны постоянные признания. Говорил, что любовь – она во всем, в заботе друг о друге и о ребенке. Но Кира, ничего не слушая, подала на развод, и в конце августа по решению обеих семей Стивен увез Василька к своим родителям в Саутгемптон, на южное побережье Великобритании.

***3   
    Когда Стивен поел, Кира также перекусила и села на диван в гостиной.
-О чем ты хотел поговорить, – спросила она ледяным тоном.               
-Для благополучия Василька мы должны снова пожениться, – ответил Стивен,– Мои родители хотят приобрести квартиру с последующей передачей ему в собственность в 18 лет. Кроме того, они хотят открыть на его имя накопительный счет, а в дальнейшем выделить ему долю в наследстве. Для таких действий постоянно будет требоваться твое согласие на различных юридических документах. Но если мы снова вступим в законный брак, многие препоны отпадут. Ты согласна?
-Если это для Василька, то конечно я согласна, – ответила Кира.
-Тогда давай сделаем это. Прости, но я воспользовался твоим кабинетом на госуслугах и подал заявление от нас обоих еще три недели назад. Так что через неделю мы сможем расписаться.
-Хорошо, – сказала Кира и встала, чтобы снова уйти к себе. Но Стивен тут же оказался рядом и взял ее за плечи:
-Кира, погоди. Давай теперь поговорим о нас.
-О чем нам говорить? За три года мои чувства не изменились.
-Мои тоже. Я как любил, так и люблю тебя.
-Стив… я не верю в безответную любовь. И вообще уже ни в какую не верю.
-Но ведь нам было так хорошо вместе.
-Ну и что? Секс вообще приятная и полезная для тела штука.
-Но… если мы снова распишемся, согласишься ли ты…
-Погоди! – Кира села, и Стивену также пришлось сесть.
-Пойми, за эти три года я наконец-то привела свою жизнь в относительный порядок. Отказалась от вредной пищи, от алкоголя и, конечно, от секса. Моё тело забыло все это.
-В 30 лет? Никогда не поверю. Действие гормонов еще никто не отменял.
-Хорошо, признаю, иногда мне приходится пользоваться секс игрушками. Но это ничего не значит.
-Я знаю только одно – оставить тебя надолго было моей главной ошибкой. Я взял отпуск в фирме отца, давай проведем это время вместе? Поедем куда-нибудь, на море, отдохнем как раньше, только вдвоем. Если Василек будет видеть нас вместе, он наверняка станет намного счастливей, чем сейчас. Ведь он не просто по тебе скучает, он скучает по времени, когда мы все трое были неразлучны и счастливы.
-Я не смогу ничего изображать. Ты знаешь… После того, как ты прочёл мой дневник, надеюсь, ты вполне понял меня.
-Да, я понял. Это ты не поняла, что, даже не подозревая, открыла в себе то, чего не видела и не видишь до сих пор.
-О чем ты?
-Если ты дашь мне время, я объясню тебе. Но ты должна внимательно слушать меня, очень внимательно и терпеливо.
-Хорошо. У нас уйма времени. Можешь начинать, я не стану перебивать тебя.
-Понимаешь… Когда я увидел тебя так близко и даже прикоснулся к тебе… твой запах, твоя энергетика…Я мужчина, Кира!
-Намекаешь на то, что возбудился и хочешь секса? Какие же вы, мужики…
-Продолжай. Ты хотела сказать – животные. Мои чувства к тебе ты в расчет не берешь? Я за это время ни с кем не был. А мне всего 32. Закрывал глаза и представлял только тебя.
-Ладно. Раз я согласилась слушать тебя, твою версию моей проблемы, давай! Ты сам убедишься во всем.
Она сняла халат и удобные, совсем не эротичные трусы, оставшись перед ним совершенно голой. И даже одним движением руки расстегнула заколку в волосах и распустила их.
-Зубы я чистила до завтрака и мылась во всех местах так же. Действуй! – сказала Кира ядовитым тоном. Но Стивен, словно не слышал её сарказма, его затрясло, он быстро снял одежду и повалил Киру прямо на диван в гостиной.
-Кровать в спальне, – еле смогла сказать Кира, уворачиваясь от его поцелуев, – И презерватив, не вздумай мне второго ребенка сделать!
Но Ставен не слушал ее, а, вернее, не слышал. Попытки сопротивляться Кира оставила через пару секунд, поняв их бесполезность, поэтому расслабилась, подумав, что так будет лучше для тела. Однако напор Стивена завел ее, она ощущала сильное желание и даже хотела, чтобы Стивен применял к ней силу, поэтому рефлекторно вцепилась ему в плечи, притягивая к себе. С изумлением она почувствовала, что испытывает яркий оргазм, поэтому прижала Стивена к себе сильнее. Какое-то время он лежал на ней без сил. Но, опомнившись, Кира выскользнула из-под него и помчалась в ванную, где нашла специальную жидкость для спринцевания, и хотела уже вскрыть запаянную бутылочку, но вспомнила, что когда-то это средство вызвало у нее легкое воспаление. Поэтому просто промыла все водой и решила, что выпьет постинор. Но тут в ванную вошел Стивен, сгреб Киру в охапку и унес в спальню, где вновь накинулся на нее. 

***4
-Признайся, ты ведь любишь меня. Твое сознание просто упорствует из-за каких-то детских комплексов. Твой идеальный джентльмен тому яркое подтверждение,– сказал Стивен, когда они отдыхали после яростного секса.
-Мой джентльмен? – удивилась Кира, – Ты прав, я и в тебя влюбилась, потому что ты казался мне таким, как он. Но я взрослый разумный человек и умею отделять психологические фантомы от реальности.
-Правда? Тогда почему не понимаешь, что отказом от любви наказываешь себя за какие-то детские провинности, которые так и не изжила до сих пор?
-О чем ты? Какие еще провинности?!
-Твое тело говорит, что ты по-прежнему любишь меня. Разве ты не хочешь, чтобы мы снова жили вместе, и ты могла с моей помощью давать своему телу все, чего оно так желает? Пойми, твоя психика загнала тебя в клетку. Я не могу больше терпеть то, что разрушает тебя.
-Ты обещал мне все объяснить, а не утверждать что-то голословно!
-Прости. Я соберусь с мыслями. Сразу после секса это невозможно. И еще… мне нужно поговорить с твоими родителями.
-О Васильке?
-Да, о том, что для его благополучия нам снова нужно пожениться. Чтобы не оставалось никаких непонятностей. И я, как твой муж, обязан выказать им уважение.
-Делай, что считаешь нужным.
    Спали они раздельно, а на следующий день Стивен поехал к матери Киры.
    Рассказав о том, почему им с Кирой нужно вновь расписаться, он внимательно посмотрел на тёщу и спросил:
-Анна Николаевна, можете мне ответить на один вопрос интимного характера? Это нужно мне вовсе не из любопытства… Я хочу разобраться в том, почему Кира развелась со мной.
-Конечно, я отвечу на любые твои вопросы, – ответила тёща в волнении. Желание дочери и зятя вновь пожениться очень ее обрадовало.
-Скажите, – начал Стивен, – Имелся ли в вашем прошлом эпизод, когда маленькая Кира случайно увидела ваш секс?
Тёща от удивления даже рот забыла закрыть, но, придя в себя, смущенно ответила:
-Да. Откуда ты знаешь?
-Я просто предположил это. Хотя нет, не я. Задать вам такой вопрос мне посоветовал психолог. Понимаете, Кира любила и любит меня, но у нее в сознании стоит стойкий блок, который она не сможет преодолеть, пока не осознает его причин. И этот блок заставляет ее считать, что она не способна любить. Я узнал это, когда прочел ее детский дневник. Хотя три года назад я многого не понял, но за время разлуки с ней я общался не с одним и не с двумя, а с восемью разными специалистами, среди которых были два профессора психологии.
-И что? Она увидела нас, но вряд ли что-то поняла, – смущенно произнесла тёща.
-Простите меня великодушно, но я должен задать вам уточняющий вопрос. В какой позе вы делали это, когда она увидела вас?
Тёща покраснела и закрыла лицо руками. Сквозь пальцы она едва смогла произнести:
-Мы были полностью раздеты, и муж находился сверху. Он…он, ну, ты понимаешь, активно двигался.
-Понимаю. Прошу вас, что было дальше?
-Кирочка смотрела на нас с минуту, а потом вдруг закричала: -"Папа! Зачем ты убиваешь маму?" Я видела, как Кирочка смотрит на нас, но надеялась, что она не понимает сути происходящего. Мы ведь ходили с ней в баню, она видела голых женщин, и так же испугалась, когда моя подруга стала тереть мне спину мочалкой. И отца маленькая Кира видела голым в душе. Ей тогда было всего три с половиной года. Я не сомневалась, что она все это давно забыла.
-Я пока ничего не могу утверждать. Еще раз посоветуюсь со специалистом. Но есть большая вероятность того, что вид вашего полового акта нанёс ей детскую психологическую травму, которую потом скрыло подсознание. Это почти классический случай, просто один-в-один из учебника психологии. Хотя обычно такая травма может влиять на нежелание человека иметь секс с кем-либо. А у Киры в этом проблем не было, и нет. В ее сознании почему-то заблокировано чувство любви.
-Но она же полюбила тебя и потом… Вы ведь прожили больше семи лет, и выглядели счастливой парой.
-Да, полюбила и сейчас любит. Но уверилась, что никогда не любила и фактически обманывала меня. Поэтому резко подала на развод. Ее сознание отвергает ложь в чувствах, как самое гнусное преступление.
-То есть… это такая болезнь? – пролепетала испуганная тёща.
-Нет. Это ловушка её сознания, которую мы должны победить.

***5
    Однако Стивен не должен был, да и не мог поговорить с Кирой о том, что в детстве она видела своих родителей, занимавшихся сексом. Начать с того, что ему пришлось бы объяснять, как он узнал об этом, к тому же сразу вставали вопросы этичности вмешательства с его стороны в детские воспоминания Киры об этом событии. И главным пунктом здесь шел вовсе не секс, который был в то время недоступен для понимания маленькой Киры, а то, что она посчитала действия отца попыткой убить ее маму. Стивен попытался максимально корректно пояснить это тёще, потому что поговорить об этом с дочерью должны были родители. Тёща, конечно, согласилась, а с отцом Киры Стивен пока не знал, что делать. Тем не менее, он накупил еды и напитков и поехал на дачу к тестю. Рассказав все то, что он говорил тёще, Стивен закончил словами:
-Сергей Иванович, вы должны откровенно сказать, как сильно вы любили и любите жену. Потому, что в сознании Киры зафиксировалась уверенность, что вы хотели убить Анну Николаевну. Именно так ребенком Кира восприняла ваш секс. 
    Тесть нахмурился больше обычного, пытаясь скрыть крайнее смущение от этого разговора.             
-Стив… я даже по молодости жене наедине таких слов не говорил, не то, что сейчас, да еще и дочери. Когда признавался первый раз, просто сказал:
-Анька, ты мне понравилась. Давай переспим.
-А когда замуж ее позвали?
-Да тоже ничего такого. Она сама спросила, женюсь я на ней или нет. Сказала, что если нет, то к другому уйдет, потому что ей замуж уже пора. Ну, я и ответил, что женюсь. Ни о какой любви не говорил.               
-Но вы ведь любили ее?
-Тогда? Не помню. Мне просто после армии до ужаса секса хотелось.
-А потом, когда вы поженились?
-Ну… да. Потом вроде полюбил. Года через три, когда уже Кира у нас была.
Обескураженный Стивен растерялся, но через минуту воскликнул:
-Тогда прошлое не вспоминайте, а говорите о сегодняшних своих чувствах.
-Знаешь, а ведь когда малая нас увидела, я Анюту уже очень сильно любил, скучал по ней в командировках. Сейчас тоже скучаю, но она только на выходные ко мне приезжает. И вообще Анюта не терпит никаких сюсюканий, всегда стыдилась подобного. Не помню, чтобы мы когда-нибудь говорили с ней о чем-то таком. И так ведь все понятно.
-Вы просто обязаны убедить Киру в том, что всегда любили ее мать. Её детская память говорит ей об обратном, а вы оба никогда открыто не выказывали своей любви друг к другу при дочери. Все это никак не должно отразиться на вашем внуке. Василек уверен, что в семье все друг друга любят: бабушка – дедушку, а мама – папу, и наоборот. Это для вас должно являться основным ориентиром и стимулом к действию!
     Они договорились, что тесть приедет к ним на неделе. Между тем Стивен почти ежедневно занимался с Кирой сексом с ее подачи. Она не особо церемонилась и напрямую говорила, что хочет переспать с ним, а потом выдавала ему постельное белье для дивана и выгоняла из спальни. Хуже всего было то, что Кира отказывалась пить с ним даже просто шампанское. Но трезвость никак не влияла на её сексуальные желания. А Стивен не знал, радоваться ему или нет.
    В четверг, за два дня до повторной регистрации их брака, приехал тесть. Кира накрыла на стол, мужчины поели и выпили водки. Стивен за компанию, а тесть для храбрости. После чего отец с дочерью остались одни за столом. Стивен сидел в соседней комнате, служившей Кире кабинетом для работы, и усиленно прислушивался к их разговору.
    Тесть начал с главного:
-Кира, ты ведь любишь Василька?
-Что за вопрос? – удивилась она. Но отец налил себе еще водки, выпил и сказал:
-А знаешь, почему? Потому что ты и Стивена любишь. Как мы с мамой – сильно друг друга любим и всегда любили. Ты просто была совсем маленькой и подумала, что я хотел убить ее… ну, тогда. А мы в этот момент как раз и любили друг друга так, что я остановиться не мог.
-Пап, ты вроде не очень много выпил. Что с тобой?
-Ну, так что скажешь? Любишь ты его или нет?! Отвечай как на духу! Я ваших психологий не изучал, я просто нутром знаю, что ты сына Стивену отдала, потому что любишь его. Только вот зачем развелась с ним?! Я твоей матери о таком даже заикнуться не позволил бы! С жиру все вы, современные девки, беситесь, все смысл жизни ищете, мать вашу за ногу! Говори!
-Ты чего это разошелся? И когда это я подумала, что ты маму убить хотел?
-Когда ты нас голых в постели застала. В этот момент я как раз и доказывал изо всех сил, что люблю ее!
-Не поняла. Совсем голый, без тельняшки? – изумилась Кира, – Пап, у тебя совсем крыша съехала?
-Сексом мы занимались, а ты увидела! Три года тебе было!
-Я вас?
-Да, ты! И крикнула мне: -"Папа, зачем ты убиваешь маму!" И глазищи от испуга круглые сделала. Мать тебя еле успокоила тогда, ты полночи плакала и выкрикивала, что милицию нужно позвать и наказать злого папу. Я не знал, что делать, Аня меня прогнала, я неделю дома не появлялся. А потом привез кучу подарков тебе, белого медведя с тебя ростом. И оказалось, что ты уже ничего не помнишь. Обнимала меня и родным папочкой называла. А на ухо мне сказала:
-А злого папу милиция забрала.

***6
    Стивен поднял совершенно пьяного тестя, подхватив его за подмышки, и так дотащил до дивана и уложил. Кира смотрела на все это, а потом сказала:
-Он вроде не так много выпил. Ты слышал, что он нёс? Про злого папочку и все такое.
-Да, слышал, – ответил Стивен, украдкой взглянув на нее.
Кира принесла подушку, сняла с отца брюки и накрыла его одеялом.
-Я могу на полу лечь. В антресоли вроде бы футон когда-то был для приезжих гостей, – сказал Стивен, поперхнулся и закашлялся при этих словах.
-Нет. Со мной сегодня ляжешь спать. А то простудишься. Ты всегда легко простужался. Помню твое кашемировое пальто, в котором ты форсил, когда мы все в пуховиках ходили.
-Я носил его, потому что оно очень нравилось тебе.
-Да, нравилось. Цвет его нравился. Индиго. Ладно, со стола нужно убрать. Ты-то протрезвел уже?
-Конечно, – ответил Стивен, внимательно посмотрев на Киру, – Тебя поразил рассказ отца?
-Не знаю. Было странное ощущение. Двойственное. Я ведь всегда была папиной дочкой. Мать никогда не умела меня ласкать. И подарки мне только папа покупал. Из каждой командировки привозил. Он очень переживал за все мои экзамены, брал отгулы в такие дни, цветы мне дарил, уверял, что я гениальная девочка.
-Ты очень любила отца?
-И сейчас люблю. Почему спрашиваешь? Это не наша с тобой история.
-Но корни сидят именно в ней.
-Какие еще корни?! – воскликнула Кира и внимательно посмотрела на Стивена.
Стивен быстро ушел в кухню, где занялся посудой.
-Нет уж отвечай! – вбежала за ним следом Кира, – Сказал А, говори и Б. Отец что, по твоей просьбе приехал?
-Кира, если ты была папиной дочкой и вдруг увидела такое, это пошатнуло твою уверенность с том, что отец любит тебя и не может ничем навредить тебе. Ведь мама была в то время гарантом твоей безопасности. Это и есть мой ответ на твои вопросы.
-Ты говорил про какие-то мои детские провинности.
-Увидев родительский секс, ты неосознанно почувствовала, что совершила нечто недозволенное, и твоей защитной реакцией было обвинить отца в желании убить маму. Но это разрушало твою непоколебимую веру в его безграничную любовь к тебе. Это и есть корень твоей проблемы. Ты ведь всегда говорила, что ложь в чувствах – есть главный грех. 
-Хочешь сказать, что я сама неосознанно заблокировала свою веру в то, что могу любить? Но ведь я люблю Василька и родителей…
-Отец для дочери всегда первый и самый главный мужчина, и если вера в него пошатнулась, это отразится на всех последующих ее отношениях. Однако у тебя все несколько перевернулось в сознании. Вместо потери веры в искреннюю любовь к тебе отца, ты уверилась, что это ты во всем виновата, потому что недостаточно любила его, раз смогла смириться с тем, что плохого папочку забрала милиция.
-Стивен, уйди! Скройся с глаз моих! Не могу тебя видеть и слышать! – закричала Кира, после чего убежала и закрылась в спальне.
Стивен постоял, потом положил в свой портфель смену чистого нижнего белья, проверил документы, телефон, банковские карточки и вышел из квартиры. Эту ночь он провел в отеле, хотя почти не спал.          
    В 9 часов ему позвонил тесть, и они встретились в номере Стивена.
-Как вела себя Кира утром? – спросил Стивен.
-Вроде нормально. Не спрашивай меня, я ничего в ваших тонкостях не понимаю. Но вроде глаза у нее были опухшими. На прощанье как всегда поцеловала меня в щечку и сказала, чтобы за рулем осторожней был. Так я не зря все это ей рассказал?
-Не зря, уверяю вас. Вы были молодцом.
-И что теперь? Это как-то поможет тебе и Васильку?
-Поможет, не сомневайтесь. Кире просто нужно время.               
-Как все это трудно и запутано. Дочь для меня свет в окне, а тут такое – секс у нее на глазах. Это как бы предательство.
-Вовсе не это явилось для нее предательством с вашей стороны, а то, что вы якобы хотели убить ее маму. О сексе она тогда понятия не имела.
-Ааа, вот оно как. Поэтому она и разделила меня на две части – злого папу забрали милиционеры, а хороший остался с ней.
-Именно так.
-Но как правда о том, что она видела, может вернуть ей любовь?
-Ее любовь никогда и никуда не девалась. Кира просто загнала ее в подпол своего сознания. Поэтому и развелась со мной, когда я прочел ее дневник, где она писала, что не может никого любить. Это было ее тайной с тех пор, как она осознала себя.
-Вот же дурочка! Да сильней и преданней любить, чем она, мало, кто вообще способен. 

***7
    Через день, который Стивен провел в ожидании, Кира все-таки пришла к нему в номер. Походила, посмотрела, спросила, чей это носовой платок.
-Мой, – ответил Стивен.
-Он женский! – сказала Кира и подняла его, брезгливо взяв двумя пальцами, – С розовыми полосками!
-А синие широкие полосы ты не видишь? – Стивен быстро достал из сумки еще два таких же новых, неиспользованных платка.
-То есть, хочешь убедить меня, что никого из баб тут с тобой не было?
-Мне не нужны никакие бабы, я только тебя люблю и хочу, – спокойно ответил Стивен.
-Сейчас проверим, приготовь презер, – сказала Кира и стала раздеваться.
Стивен едва смог скрыть улыбку и с напускной серьезностью тоже стал снимать с себя одежду.
-Сколько звезд в этом отеле? Три? Кровать скрипела, – сказала Кира после того, как они завершили.
-На звезды я не смотрел. Выбрал ближайший к дому.
-Ладно, ты победил. Но разговор с отцом – это был для меня конкретный жесткач.
-Кира…
-Я давно, почти сразу, как только ты увез Василька три года назад, с ума начала сходить без вас обоих. Мне ужасно хотелось обнимать его… и тебя. Вся моя дурацкая теория о том, что никакой любви не существует, рухнула. Первое время я рыдала почти ежедневно. Потом села и составила план своей жизни, набрала заказов от издательств и стала работать. Сначала по семь часов безвылазно, чтобы падать от усталости. Но даже это почти не помогало, я казнила себя за то, что так поступила с тобой и сыном. Успокаивалась лишь мыслью, что Василек хотя бы выучит английский напрямую у носителей, повидает другую страну и узнает ее обычаи. Опять же, пообщается с твоими чопорными родителями. Для его кругозора это было полезно.
-Кира… завтра мы снова распишемся. Я так люблю тебя!
-Помнишь свое кашемировое пальто?
-Пальто?
-Да, такое темно-сине-фиолетовое. В котором ты приходил в универ.
-Помню, фирменное, его стилист подбирал к цвету моих глаз. И что? Оно уже наверно давно мне мало.
-Я отдавала его в ателье, чтобы немного расширили в плечах и груди. Достань, оно там, в пакете.
    Стивен вскочил с кровати и бросился в прихожую, где Кира оставила сумку и пакет. А потом вышел, уже надев пальто на голое тело и даже немного запахнув его на себе.
-Ты ведь в меня влюбилась, когда я впервые именно в нем появился?
-Да. И давно поняла, что с того времени ничего не изменилось. Наверно, это магия индиго.
    Кира тоже встала и, немного распахнув пальто, прижалась к Стивену своим голым телом.
-Только моему отцу не рассказывай ничего. Он так старался, хотя для него это было очень трудно, почти как подвиг совершить.
-Твоя мама тоже на многое решилась, когда рассказывала мне о том случае. Но ведь они заслужили узнать, что не зря преодолели в себе стыд.
-Завтра распишемся, и я скажу им, что люблю тебя.
-А мне?
-Ты и так знаешь.
-Хочу услышать. 
    Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его, звонко причмокнув.

                ***      

© Copyright: Марк Шувалов,
      ноябрь 2024