Синдром Геббельса

    Что есть фашизм? Это такая гордыня, построенная вере в «мы – высшая раса, а остальные недолюди», и некое самонаделение себя правом решать, что и с кем в связи с этим можно делать. А ещё фашизм – это такая тоталитарная система, которая не терпит инакомыслия. Если ты мыслишь (и показываешь это) не так, как тебе приказывают, ты не имеешь права жизни (по крайней мере вне концлагеря). Между этими двумя явлениями существует определённая взаимосвязь.
    Заключается она в том, что чем больше фашисты сотворят того, что называется военными преступлениями, тем больше им придётся за это отвечать (если проиграют). А отвечать фашист не собирается (он собирается победить, и судить побеждённых судом победителя, на котором отвечать будут только так, как ему надо). Поэтому никаких разговоров о том, что он творит преступления, он терпеть не собирается. При этом чем более сильные преступления он творит (или готовится), тем актуальнее ему затыкать тех, кто посмеет об этом говорить. И чем более страшные преступления он будет творить, тем актуальнее будет об этом кричать об этом тому, кто не хочет в этом участвовать. Поэтому затыкать таких придётся с особой силой – такой, которая подавит в них желание говорить вопреки любой принципиальности.
    Подавлять официально (наверное) лучше всего под предлогом того, что говорящие о преступлениях льют всякую клевету. И чем сильнее надо будет подавлять, тем громче должны быть обвинения. Получается, что чем сильнее совершаются преступления, тем более страшные обвинения должны обрушиваться на тех, кто посмеет об этом говорить. Поэтому чем сильнее фашизм творит преступления, тем бдительнее он будет карать за любые разговоры об этом.
    Чем чудовищнее ложь, тем фанатичнее травля за её неприятие.