Институт первомайской гололедицы

В городе Н проходило заседание с участием представителя из Москвы, областных чиновников и некоторых профессоров, да преподавателей одного высшего учебного заведения. Сюда я попал случайно как электрик, которого вызвали для устранения поломки в освещении этого помещения.
   – Уважаемые коллеги! – начал министр образования области, – вы все уже в курсе, об этом разговор ходит давно, что наш университет падающих атмосферных явлений, который ранее назывался институтом осадков, собираются закрыть. Решение давно принято, однако не окончательно. Потому мы вас сюда собрали, хоть что-либо придумать относительно будущего нашего университета.

Далее выступил человек из столицы. Он рассказал об истории университета, вкладе в мировую науку и о количестве выпускников. Этими словами он подвёл итоги работы универа за все годы его существования, тем самым дав понять, что надежды на будущее нет, не будет, и следующее подведение итогов вряд ли состоится. Он упомянул даже о том, что среди выпускников есть два губернатора, депутат и один академик. Однако из-за того, что один из тех губернаторов в розыске, другой возглавляет вечное дно рейтинга, а депутат вовсе невменяемый, все приняли это сообщение как антирекламу. Ведь среди больших людей, вышедших отсюда плохо нельзя было сказать только об академике Градове, ибо с тех пор, как он уехал работать в Сахару, ничего о нём не было известно.

Выступающих было мало, все понимали, что от их болтовни ничто уже не зависит, а всё давно решено без них. Однако нашлись и те, кто как-то пытался спасти своей речью будущее родного заведения. Декан факультета ливневых осадков Ведров заметил, что те личности – лишь капля в море, да и университет не виноват в этом, есть уйма других весьма очень полезных для общества выпускников.

Доцент кафедры мокрого снега Баболепов Егор Павлович, который поднялся после него, вдруг предложил объединить их ВУЗ с каким-либо другим, чтобы как-то выжить в сегодняшних реалиях:
   – Знаем откуда дует ветер, – сказал он. – Везде классические университеты слили в одно с техническими, чтобы создать опорные, и этот опыт сразу переняли остальные. Наш нефтеперегонный университет слился с лесопильным, теперь он – университет НеДр. Все правильно и те, и эти готовят специалистов недр, да первые буквы подходящие: Нефть, Древесина.

Его тут же подхватил заведующий кафедрой метеоритных дождей Кислоткин:
   – И в самом деле! –  воскликнул он,  – возьмём  наших соседей: медицинскую и академию силовых структур! Они тоже вместе сейчас называются академией дела. Логично: дело-то общее: лечебное, да уголовное.
   – А как расшифровывается? – поинтересовался доктор околоземных наук профессор Воздуханов.
   – Не знаю как, – ответил тот, – однако факт слияния остаётся фактом.
   – ДЕликатности и ЛАски, – крикнули из зала...

   – Короче, – прервал их дискуссию декан Ведров, – я согласен с Егор Палычем, нужно объединиться. Это единственное правильное решение, чтобы нас не закрыли. Ведь трубохимический университет слился с философами и юристами, теперь они – Североюжный федеральный. А чем мы хуже?
   – А Москва не против? – спросил кто-то.
   – Для этого мы и вас собрали, – перехватил тут же областной министр, – вместе с вашими коллегами, – указав ладошкой на ряд лиц, которые сидели в сторонке. – Университет веселья и знаменательных дат, который назывался ранее институтом праздников, так же сегодня переживает нелегкие времена и нуждается в оптимизации. Мы сейчас собрали всех вас, чтоб найти консенсуальное решение по данной проблеме. По активнее коллеги, кто что может предложить по этому поводу?

   – Вы предлагаете слиться в один ВУЗ? Ну что ж, возможно, это меньшее зло из двух, раз поставили перед таким выбором. Или сливаемся, либо нас сольют! – сказал Воздуханов.
   – Это безумие! – возмутился директор филиала в городе Моросянске Дымов, – где мы, да где веселья и праздники! Я полвека своей жизни отдал этим осадкам, а теперь?! Да ни за что, всё, уйду я на пенсию, в бизнес, в... да хоть куда, лишь бы не работать в этом посмешище!
    – Успокойтесь, Иван Иваныч, – поднялся ректор, – по секрету Вам скажу, как работали, так и будете, лишь название немного поменяется. Понятно, ректор будет один, но мне предложили возглавить одно из управлений министерства. А руководитель университета веселья и знаменательных дат давно просится на пенсию. Тут открываются перспективы для роста кое-кого, возможно вашего, Иван Иваныч. Так все же работают... Ну что, какие будут ещё предложения?
   – А где гарантия, – всё не унимался Иваныч, – что через год наш славный институт первомайской гололедицы не станет объектом воздействия специалистов этого самого нашего заведения ДеЛа, либо вовсе уйдёт в глубины наших НеДр? В смысле, что не начнут объединять ещё и с теми университетами?
 
   – Если кроме Иваныча нет возражающих, – заговорил министр, – объединяем университет выпадающих атмосферных явлений с веселья и знаменательных дат. У кого какие будут пожелания в плане названия?
   – Никаких – ответили ему, – делайте что хотите, через полгода всё равно всё поменяется.

Тогда снова взял слово представитель из центра. Он огласил давно уже подписанный указ правительства о слиянии двух учебных заведений в один университет и выдал следующее:
   – Мы долго шли к этому. Перед тем, как меня назначили заместителем министра образования, я сорок лет трудился в одной конторе, и работал над тем, чтобы всякие неблагоприятные атмосферные явления воспринималось бы гражданами ни больше ни меньше как праздник. Сегодня, наконец, на поприще той долголетней и кровопролитной работы сделан первый шаг. С этого момента на базе вашего ВУЗа начнут готовить специалистов, которые будут пускать туман в глаза...

В это время у меня резко потемнело перед глазами. Видать, где-то замкнуло и меня вырубило. Понятно, ошибка моя. Вот что значит, когда не хватает образования. Ведь я всего лишь помощник электрика. Непременно, в эту же осень пойду учиться. На электрика. Да, куда там училище, я сразу пойду в институт. Правда, пока не знаю куда, но на инженера-электромеханика, это точно. Если на федеральный универ у меня не хватит баллов, пойду в этот, забыл, как там он теперь называется.