Булгаков не ставит Швондеру восклицания...

— Мы — новое домоуправление нашего дома, —
в сдержанной ярости заговорил чёрный. —
Я — Швондер, она — Вяземская, он —
товарищ Пеструхин и Шаровкин. И вот мы…

— Это вас вселили в квартиру
..Фёдора Павловича Саблина?

— Нас, — ответил Швондер.

— Боже, пропал калабуховский дом! —
в отчаянии воскликнул Филипп Филиппович
.....и всплеснул руками.

— Что вы, профессор, смеётесь?

— Какое там смеюсь?! Я в полном отчаянии, —
....крикнул Филипп Филиппович, —
что же теперь будет с паровым отоплением?

— Вы издеваетесь, профессор Преображенский?

— По какому делу вы пришли ко мне?
___Говорите как можно скорее,
____я сейчас иду обедать.

__— Мы, управление дома, —
с ненавистью заговорил Швондер, —
пришли к вам после общего собрания
__жильцов нашего дома, на котором
стоял вопрос об уплотнении квартир дома…

____— Кто на ком стоял? —
крикнул Филипп Филиппович, —
потрудитесь излагать ваши мысли яснее.

— Вопрос стоял об уплотнении.

— Довольно! Я понял! Вам известно,
что постановлением 12 сего августа
моя квартира освобождена' от каких бы то
ни было уплотнений и переселений?

— Известно, — ответил Швондер, —
но общее собрание, рассмотрев ваш вопрос,
пришло к заключению, что в общем и целом
_вы занимаете чрезмерную площадь.
____Совершенно чрезмерную.
Вы один живёте в семи комнатах.

— Я один живу и работаю в семи комнатах,—
__ответил Филипп Филиппович,—____
___и желал бы иметь восьмую.
Она мне необходима под библиотеку.
 
\\\\..Четверо онемели...////
....— Восьмую! Э-хе-хе, —
проговорил блондин, лишённый
головного убора, однако, это здорово.

.....— Это неописуемо! —
воскликнул юноша, оказавшийся женщиной.

— У меня приёмная — заметьте —
она же библиотека, столовая,
мой кабинет — 3. Смотровая — 4.
Операционная — 5. Моя спальня — 6
....и комната прислуги — 7.
В общем, не хватает… Да, впрочем, это неважно.
Моя квартира свободна, и разговору конец.
....Могу я идти обедать?

— Извиняюсь, — сказал четвёртый,
...похожий на крепкого жука.

— Извиняюсь, — перебил его Швондер, —
___вот именно по поводу столовой
и смотровой мы и пришли поговорить.
Общее собрание просит вас добровольно,
..в порядке трудовой дисциплины,
.....отказаться от столовой.
Столовых нет ни у кого в Москве.

— Даже у Айседоры Дункан, —
...звонко крикнула женщина.

С Филиппом Филипповичем что-то сделалось,
вследствие чего его лицо нежно побагровело
..и он не произнёс ни одного звука,
.....выжидая, что будет дальше.

— И от смотровой также, — продолжал Швондер, —
смотровую прекрасно можно соединить с кабинетом.

— Угу, — молвил Филипп Филиппович
...каким-то странным голосом, —
а где же я должен принимать пищу?

......— В спальне, —
хором ответили все четверо.

...Багровость Филиппа Филипповича
приняла несколько сероватый оттенок.

— В спальне принимать пищу, -
заговорил он слегка придушенным голосом, —
в смотровой читать, в приёмной одеваться,
оперировать в комнате прислуги,
...а в столовой осматривать.
Очень возможно, что Айседора Дункан
так и делает. Может быть, она в кабинете
обедает, а кроликов режет в ванной.
Может быть. Но я не Айседора Дункан!.. —
.....вдруг рявкнул он
..и багровость его стала жёлтой. —
...Я буду обедать в столовой,
..а оперировать в операционной!
__Передайте это общему собранию
и покорнейше вас прошу вернуться
к вашим делам, а мне предоставить
_возможность принять пищу там,
где её принимают все нормальные люди,
то-есть в столовой, а не в передней
......и не в детской.

— Тогда, профессор, ввиду вашего упорного
противодействия, — сказал взволнованный Швондер, —
мы подадим на вас жалобу в высшие инстанции.

— Ага,— молвил Филипп Филиппович,— так? —
.....И голос его принял
подозрительно вежливый оттенок, —
одну минуточку попрошу вас подождать.

«Вот это парень, — в восторге подумал пёс, —
весь в меня. Ох, тяпнет он их сейчас,
ох, тяпнет. Не знаю ещё — каким способом,
........но так тяпнет…

Бей их! Этого голенастого взять сейчас
повыше сапога за подколенное сухожилие…
............Р-р-р…»

Филипп Филиппович, стукнув, снял трубку
..с телефона и сказал в неё так:
— Пожалуйста… Да… Благодарю вас.
Петра Александровича попросите, пожалуйста.
Профессор Преображенский. Пётр Александрович?
..Очень рад, что вас застал.
....Благодарю вас, здоров.
Пётр Александрович, ваша операция отменяется.
.....Что? Совсем отменяется.
Равно, как и все остальные операции.

Вот почему: я прекращаю работу в Москве
и вообще в России… Сейчас ко мне вошли
..четверо, из них одна женщина,
переодетая мужчиной, и двое вооружённых
револьверами и терроризировали меня
в квартире с целью отнять часть её.

...— Позвольте, профессор, —
начал Швондер, меняясь в лице.

— Извините… У меня нет возможности
повторить всё, что они говорили.
..Я не охотник до бессмыслиц.
Достаточно сказать, что они предложили
..мне отказаться от моей смотровой,
..другими словами, поставили меня
в необходимость оперировать вас там,
где я до сих пор резал кроликов.
В таких условиях я не только не могу,
.. но и не имею права работать.
Поэтому я прекращаю деятельность,
закрываю квартиру и уезжаю в Сочи.
..Ключи могу передать Швондеру.
.....Пусть он оперирует.

.....Четверо застыли.
Снег таял у них на сапогах.

— Что же делать… Мне самому очень неприятно…
Как? О, нет, Пётр Александрович! О нет.
Больше я так не согласен. Терпение моё лопнуло.
Это уже второй случай с августа месяца. Как?
Гм… Как угодно. Хотя бы. Но только одно условие:
кем угодно, когда угодно, что угодно,
но чтобы это была такая бумажка,
при наличии которой ни Швондер, ни кто-либо другой
не мог бы даже подойти к двери моей квартиры.
Окончательная бумажка. Фактическая. Настоящая!
Броня. Чтобы моё имя даже не упоминалось.
Кончено. Я для них умер. Да, да. Пожалуйста.
Кем? Ага… Ну, это другое дело. Ага… Хорошо.
Сейчас передаю трубку. Будьте любезны, —
змеиным голосом обратился Филипп Филиппович
к Швондеру, — сейчас с вами будут говорить.

— Позвольте, профессор, — сказал Швондер,
....то вспыхивая, то угасая,
....вы извратили наши слова.

— Попрошу вас не употреблять таких выражений.

Швондер растерянно взял трубку и молвил:
— Я слушаю. Да… Председатель домкома…
...Мы же действовали по правилам…
Так у профессора и так совершенно
...исключительное положение…

.....Мы знаем об его работах…
Целых пять комнат хотели оставить ему…
...Ну, хорошо… Раз так… Хорошо…

.....Совершенно красный,
он повесил трубку и повернулся.

«Как оплевал! Ну и парень!» —
__восхищённо подумал пёс, —
«что он, слово, что ли, такое знает?
__Ну теперь можете меня бить —
как хотите, а я отсюда не уйду».

......Трое, открыв рты,
смотрели на оплёванного Швондера.

— Это какой-то позор! —
несмело вымолвил тот.

— Если бы сейчас была дискуссия, —
начала женщина, волнуясь и загораясь румянцем,
 — я бы доказала Петру Александровичу…

— Виноват, вы не сию минуту хотите
....открыть эту дискуссию? —
вежливо спросил Филипп Филиппович.