Колонисты как Перекати Поле

Часть 14 сборник «Ам Тракт 1880 -1941»
Ам Тракт 1932

"немцы Поволжья, не являлись диаспорой германской нации, а были одним из коренных российских народов."
/Национальный исследовательский Томский политехнический университет/
******

Благословенной Пасхи наше пожелание! Сегодня страстная пятница. Для Йоханнеса это уже третья пасха в изгнании. Мы в Великий Четверг не занимались выпечкой, как это делали дома. Русские здесь будут отмечать Пасху через несколько недель. Но внешних признаков подготовки к празднику мы не видим, как было на Рождественские празднования. Женщины тихо говорили, что сегодня Рождество, и всё. А за окном всё ещё была зима. Ещё часто шёл снег, хотя старый и не собирался таять. Сестра Марии Агнейта /моя бабушка/ написала письмо, пишет, что женщин привлекают к работе, это теперь стали везде делать. Агнейта всё ещё жила в Ам Тракте, в своём доме. У них в Ам Тракте в нижних деревнях были организованы ясли для детей. Но проблема в том, что дети должны приносить свою еду из дома. А при такой обстановке, где во многих семьях нет коровы, лишь, несколько голодных кур, грустно выглядывающих из сараев, они почти не несутся, так что Пасху справлять не с чем. Да к тому же многие семьи изгнаны из своих домов.  Многим не хватает не только еды с собой дать детям, но и одежды на всех их многочисленных детей тоже не хватает. У нас здесь люди держат зимой кур дома в курятниках. Петухи усердно кукарекают, а вот куры еще не додумались до кладки. Из писем с Ам Тракта мы узнали, что Рената и Мария также были привезены в Валуевку. Но в остальном мы ничего не слышали. Так что никто не знает, где папа и как он живет, не отняли ли у него все, чтобы у него не было ни подушки, ни постели, ни хлеба.  С февраля Йоханнес больше не является нашим добытчиком пищи. Теперь он делает оконные рамы. К сожалению, инструментов очень мало. Мы помогали ему по уходу за лошадьми, и за это получали одну порцию продуктов. Больше всего помогала Тине. Теперь это невозможно, поэтому нам нужно только приготовить кусочек еды для себя, а из чего. С едой становилось всё хуже. Многие надеются, что этот год принесет облегчение. В начале декабря те, кто был в ссылке 1 или 2 года, получили документы об освобождении. Таким образом, можно надеяться, что срок Йоханнеса, к которому он был приговорен. истечет в следующем году, но куда потом? Если бы мы только знали, где будет спокойное место для нас. Мой дорогой муж Йоханнес снова разлучен с нами. Вместе со многими другими он был отправлен в Уральскую обл. ст. Усолье. Это произошло так внезапно, что мы с трудом могли упаковать вещи. Нас предупредили, что надо рассчитаться с нашими счетами, и должны немедленно отправиться в путь. Итак, мы приехали в город 7 апреля. Все было в мешках и смешано, мы надеялись, что останемся вместе. Но когда приехали сюда, в город, Йоханнеса арестовали. Мы получили разрешение поговорить с ним, но не путешествовать с ним. Поэтому мы попытались разделить наши вещи, но это было не так просто сделать. 8 апреля мужчины уехали в красных вагонах поезда с охраной. Разве они не всегда свободно гуляли в течение двух с половиной лет? Мы с сестрой Катариной живем с женщиной, мужа которой тоже арестовали. Мы хотим подождать, что напишут эти люди и сможем ли мы присоединиться к ним. У нас большая проблема мы не знаем русского языка, но наш любящий Бог проведет нас через это. Мы думали, что без Йоханнеса это было бы невозможно, и все же время не стоит на месте. У нас еще есть что поесть, и иногда мы берем что-то на рынок продать и купить еду. Продавцов много, и те, кто хочет купить, спрашивают цену, но уходят. Дела идут не очень хорошо, но с каждым днем становится все хуже. Все очень дефицитно. Приближается весна. Снег стоит в воде. Дороги очень плохие. Выпадает много снега. Поля все белые. Не видно чернозема. Да, почти все жители Тракта разбросаны по всем сторонам света. А многих уже нет. Брат Иоганнеса Герхард потерял жену и 3 детей, брат Герман тоже потерял ребенка. А сам Герман находится там, куда были сосланы и другие братья с нашей колонии. В колонии много семей живут на кооперативной ферме, но в свои дома им не разрешают вернуться. Опять пришло письмо от Агнейты Мы с Тиной наплакались, наша бедная сестра, у неё маленькие дети. И вдруг её муж Хайнрих Классен /мой дедушка/ был заключён в тюрьму, ещё перед Пасхой. И он до сих пор в Зельмане, его осудили на полтора года. Он был не один, ещё несколько наших колонистов так же были осуждены и отправлены в Зельман. Ещё Агнейта писала у отца Иоганесса очень бедно всё, с едой проблема, он может позволить себе только супчик и порой без хлеба. Так почти у всех очень бедно. Кто заболевает, тот не может восстановить свое здоровье. Миссис Хелен Винс, урожденная Тиссен, умерла в марте, ее старший сын Йоханнес, и ее муж Петер Винс также слаб. Абрахам Бергманн, также умер. Никто не знает, что является причиной, за что с ними так поступают, в чём их вина. С 12 апреля Иоганнес снова находится в другом месте. Их 78 человек сгруппировали и отправили на Урал. А там уже было несколько тысяч таких же мужчин, как мы. Отсюда многие должны были уйти в лагерь. Некоторые занимаются полевыми работами. А им предстоит выкопать большую яму под строительство завода. Мари и Тина все еще находятся в Трудлагере, там находятся семьи и остальных отправленных. И все живут надеждой что скора встретятся со своими отправленными мужчинами. Только в мае нам удалось встретится с Иоганнесом. Мы никогда не могли бы такое представить и в такое поверить. Мне стыдно перед богом, но мы не можем что-то изменить. Мы живём в русской церкви. с ее иконостасом, но теперь уже черным, а на втором этаже одно окно с 4 стеклами. Там живут 34 души со всем своим имуществом. Наше пространство размером только с кровать. Мы втроем лежим на ней. Под кроватью, а также поверх нее у нас лежат наши вещи. У нас есть немного драпировки, как у кровати с балдахином. Кроме того, у нас есть покрывало для кровати, но мало у кого есть какие-либо дополнения. У многих все пропало ничего не осталось. Покоя тоже нет ни днём ни ночью от шума детей, ссоры и постоянное шевеление. Русских и всяких вместе в церкви 270 душ. Мы готовим на открытом воздухе во дворе церкви. Там есть несколько могил, а надгробные камни разрушаются сами или их ломают. Несколько камней укладываются вместе, и на них ставится чайник. Дрова подбирают на улице или там, где можно найти небольшой кусочек. Все, что осталось, подкладывают под кровать, чтобы оно не пропало. Вода, по-видимому, кипяченая, но, к сожалению, она часто бывает только теплой. И стирка очень плохая, в миске, и каждый охраняет свое белье. Вокруг нас много воды, много заводов и электрических систем. В церкви тоже есть такой свет, но он очень слабый или его нет вовсе. Похоже на то, что мы цыгане. Уже третий день Йоханнес чувствует себя не очень хорошо. Должно быть, он простудился. Это было большим напряжением для него. Стали чаще заболевать, а также слышать о смертях. Тогда в этом чужом месте страшно и тревожно, но хорошо, что моя сестра все еще со мной. Работа Йоханнеса заключалась в том, чтобы с 16:00 до полуночи переносить маленькие вагончики с землей дальше. А еды для рабочих не хватает - 700 гр. хлеба. Сначала была еще крупа и сахар, но последние полмесяца только хлеб. Я получаю 300 гр. хлеба. Для сестры Катерины иногда вообще ничего не дают. В грандиозных отраслях промышленности заняты многие инженеры из Германии. Но они получают совершенно другую еду. Они иногда приходят к нам в гости и привозят подарки для детей и-хлеб. Они приходят в ужас от нашего душного запаха. Работа для нас тоже очень сложная. Молодые женщины и девушки носят камни и уголь. Или если бы мы могли говорить на русском языке, работа была бы доступна. Следовательно, мы должны продолжать жить бедно. Одна женщина очень хорошо знает русский язык и устроилась работать на кухню, где готовят для более чем 200 больных. Повар родом из Германии. Она переводит и помогает в этом, и получает 150 рублей в месяц. Она может есть все, что ей нравится. Там хорошо готовят, и все еще есть в наличии. Её трое детей посещают немецкую школу Младший из них находится здесь же, в церкви. От сюда довольно много молодых людей призывают в армию. Мы опять на новом месте. Теперь уже в Челябинске на строительстве тракторного завода. Наш общий барак под номером 34 на участке номер 2. Мы здесь с 25 июня, но на этот раз мы вместе с мужьями. Ехали в красных вагонах, было около 39-42 душ и всевозможные вещи, вагоны были забиты до отказа. Было 14 вагонов, и все теперь находятся в одном бараке, нас около 300 душ. Мужчины получили в дорогу 2 килограмма хлеба, многое пришлось закупать. Рабочие получают 800 граммов хлеба, и ничего для семьи, дети получают ужин из кухни. Это настоящее облегчение. Йоханнес работает в столярной мастерской. Тина работает штукатуром, они работают на строительстве четырёхэтажных домов. Большая радость, чудом получили письмо с Ам Тракта от моей сестры Агнейты. И новость очень радостная. У сестры Агнеты сейчас 6 детей, /пятым ребёнком была моя мама Елена/ и она все еще живет в своем маленьком домике. Ещё она писала, что у отца Иоганнеса украли 6 куриц и петуха, а также кобылу. Здесь много ссыльных. Во многих казармах двухэтажные койки. Ссыльные одеты очень плохо и получают еду и от 2 до 4 рублей в месяц, и за ними все время наблюдают. Некоторые из ссыльных русских, татары часто выходят просить милостыню. Мы, по сравнению с ними, вполне благополучно живем. Здесь строится очень многое. Если посмотреть на то, что было построено, то трудно поверить, что это можно было сделать примерно за 3 года. Школы и все остальное строится одновременно. Молодые инженеры скоро выйдут на свободу, а потом захотят покрасоваться перед иностранцами. Но одного еще не хватает, и это трудно или почти невозможно нет хлеба насущного. Хлеб все более становится дефицитным. Человек всегда живет надеждой. Почти отовсюду слышно, что урожай плох. О, когда же мы сможем отдохнуть, и собраться вместе с нашими близкими скорее всего, уже не на земле. Мы опять в другом бараке, теперь у нас номер барака 93. Барак 50 метров в длину, l2 в ширину, 10 печей, 28 окон, 4 ряда кроватей в длину, 2 прохода, все в одном от конца до конца. Но самое здесь ужасное, так это шум! Иногда бывает так, что можно сойти с ума. Человек не может слышать свою собственную речь. Общего отопления вообще нет, готовим еду на печи. Печь и есть вся наша система отопления. Еще неделю назад было не очень холодно, а сейчас, однако, очень, снега немного, но очень ветрено. В бараке разбито стекло ливневого окна, оттуда идёт такой холод.
Горстка муки не должна пропасть даром! Самое святое у нас здесь слово, это хлеб, мы думаем о нём и днём и ночью. Я очень редко получаю карточку на хлеб. Иоганнес и Катерина получают по 800 граммов хлеба в день. Иоганнеса болеет, с работы приходит усталый, несколько дней был дома и пошел к врачу. Но там не получил никакой помощи. Природа должна заниматься исцелением, и если на то будет воля Божья, человек действительно выздоровеет. За эти дни, что он болел и был дома, у него высчитали из оплаты, и за жильё тоже и паёк хлеба в эти дни не давали. Согласно бумагам в полицейском управлении, срок Иоганнеса истекает 21 декабря. О, как хотелось бы уйти отсюда как можно быстрее. Но куда? Герхард советует не возвращаться домой. Многие из тех, чье время истекло, получили свои документы, но их положение от этого не улучшилось. Они продолжают работать, и Иоганнес тоже, если получит свои документы до 21 декабря, пока будет продолжать работать. Если у нас здесь и дальше будет хлеб и работа, то лучше всего остаться. Да, если бы мы только могли вернуться домой, какая была бы радость! Но реально это теперь не произойдёт. Хотя там тоже очень тяжело, но там был наш дом и там были наши родные. Мы с 1 декабря в лесу. Нас перевезли в казармы. Поэтому каждое утро всем приходится идти дальше на работу. В эти дни выпал такой рыхлый снег, пешеходная дорожка засыпана снегом. Казармы построены очень дешево и сквозняки при ветре тешатся над нами. Стройка здесь большая. Днем и ночью едут машины, и рабочих очень много.
Рождественская пора наступает, хотя здесь это совсем не чувствуется. Наши близкие разбросаны, а многих уже нет. Будущее выглядит сложным и очень мрачным. Я не думаю, что есть надежда ожидать чего-то лучшего. Всё только усугубляется. Ни один человек не способен свободно дышать, и даже если бы у него было достаточно денег, купить было бы нечего.
Благословенного Нового года, успешно перешагнуть порог 1933 года.
Иоганнес, Мария и Катерина.
Сегодня конвой ходят по казарме весь день. Это происходит днем и ночью.
*****************************