Смирная

   Когда-то дед Эдика хотел жениться на Светиной бабушке. Давно, ещё двадцатилетним. Но мать любимой дала жениху от ворот поворот. Только и сказала: «Другой у неё суженый. А у тебя – другая». И вот уже правнучка бегает рядом с Пелагеей, непонятно, кто за кем смотрит? Окрестили малышку Фотиной, а бабка и вовсе стала звать по-деревенски: Фетинья. Уговаривали, просили правнучку Светой называть, но упрямица это имя не выговорила ни разу.
   Дед Эдику всё Светку в пример ставил: «Погляди, малец, какая девочка смирная. А ведь тоже маленький ребёнок. Тоже пять лет. И что ты всё лезешь-то везде?» Эдика привёз из Москвы на лето к своим родителям отец. Мать - горожанка, гордая московская дама. Наотрез отказывалась тратить отпуск на деревню: комары, бабки какие-то, скука... А вот ребёнка для успокоения сердца мужа всё же туда отправляла, хоть и не каждый год.
   Он впервые появился в деревне пятилетним. Привезли вечером спящего. Утром проснулся от пения петуха. Вскочил и выбежал во двор. Удивлённо-радостно закричал: «Дедушка! Бабушка! Смотрите: куры. Живые!» И понёсся к курам. Петух перестал кукарекать и пошёл на Эдика в атаку. Спас его дед.
   Только успели позавтракать – бежит со двора с плачем: «Бабушка! Дедушка! На меня жучок сел. Я хотел взять его, а он кусается!» На руке выше кисти набухал укус то ли осы, то ли пчелы. Приняли меры, успокоили мальчонку. Вновь убежал. Потом чуть коза не забодала. Это он полез хорошенького беленького козлёночка погладить. Потом гуси пошли всем дружным табором. Опять дед  в окно увидел и успел добежать.
   Вот видит Эдик корову, кричит на всю деревню: «Бабушка! Дедушка! А вон корова с голыми сисями!» Бабы возле колодца, что, забыв о готовке и прополке, осуждали Фирку-продавщицу, так и грохнули дружным хохотом: «Это что же нам теперь, коровам лифчики идти шить?» Его высказывания вся деревня со смехом повторяла, в каждой избе. Прославился в первый же день приезда, нечего сказать, москвич!
   И бабушка велела деду «пасти» внука, пока ещё что-нибудь не отчудил. Да чтобы по незнанию в беду не попал. И ведь как в воду глядела: если бы рядом дед не находился – утонул бы Эдик. Постоял у колодца, глядя, как ворот крутят – и ну крутить! Ведро с громыханием вместе с цепью вниз полетело. А мальчик наклонился глянуть, что там делается. Нога на мокрой доске поскользнулась. Едва дед успел подбежать и схватить мальца за руку и ногу. Даже по затылку стукнул от расстройства. Ну и любопытный внук!
   Окликнул дед Свету и попросил: «Познакомься с Эдиком, Светочка! Ты у нас деточка смирная. Хоть поиграй с ним когда. Я устал бегать!» Она чинно ответила: «Сейчас бабу Пелагею в избу сведу, она молока попьёт – спать уложу. И с Эдиком поиграю». Дед похвалил: «Вот золотко!»
   Так и стали дружить москвич Эдуард и деревенская девочка Светлана-Фетинья. И когда он перед школой приехал. И когда в двенадцать, пятнадцать лет приехал. А когда приехал в восемнадцать лет – Фетинья его приколдовала. Умела она.
   Бабка Пелагея много чего знала. Но ни сына, ни дочку, ни внуков учить не хотела. Тетрадки заветные, правда, не выкинула, но спрятала надёжно. Дочери наказала: будет перед смертью очень сильно мучиться – долбите над ней потолок! А близко не подходите, руки не тяните. Дочь обещала.
   И вот настал такой день. С утра бабка Пелагея в последний раз под солнышко вышла. Знала: завтра не встать с постели будет. Светка рядом крутилась, всё докучала старой: «Баб, а как этот цветочек спать уходит? Баб, почему тебя Шарик слушается, а меня – нет? Баб, а как любят?» Бабка, вздохнув, ответила: «А кто слово заветное скажет, того и любят». Правнучка хуже пристала: «Баб, какое слово заветное?» И как та ни отругивалась: «Да отстань ты, Фетинья! Иди Шарику вынеси попить – сидит, язык до земли свесил».
   Девчонка бегом воду принесла, в мисочку собаке налила. И опять к бабке с тем же: "А скажи, какое слово?» Та, подумав: «Мала совсем. Забудет!», - скоро, не вдаваясь в подробности, слово это сказала. И добавила: «Какого парня хочешь к себе приделать, рукой коснёшься да скажешь». Снова подумала: «Забудет!» Но Света не забыла. Так хотела она, чтобы её любили, что повторяла это слово не по разу в день. Стала старше – записала. И сказала его Эдику в восемнадцать лет.
   Пелагея сильно мучилась. Ой, как кричала! Ей даже стакан воды с опаской подавали: вдруг рукой коснутся? На третий день решили долбить потолок. Пока готовились, пока разбирали доски – за малышкой не уследили. Подбежала она к бабке Пелагее, стакан с водой к губам её поднесла да от великой любви и жалости по голове погладила. Лишь коснулись пальцы прабабушки маленьких пальчиков, так вздохнула старая и отошла. А Светка тут же узнала, что будет женой Эдика и москвичкой.
   Когда зашли в комнату мать и бабушка, девочка им эти новости сразу выложила: что воды дала и по голове погладила, а бабуля вздохнула! Завыли волчицами бабы, да делать нечего: сила колдовская вместе со слугами уже в Светкиных руках была. Сила, но не знания!
   На страшные муки обречён колдун, если ему силу без знаний передают. Похоронив Пелагею, бросились искать её тетрадки. Нашли. Да что? Много ли бабы деревенские, простые, в магических записях разберутся? А перед ними пятилетняя девчушка стоит. Решили, что надо знаткую искать да девчоночку в учение отдавать. Другого выхода нет...
   С семи до восемнадцати лет прожила Света в другом конце района, в крупном селе. Только и отпрашивалась погостить у родителей, когда Эдик в деревню приезжал. Всему её колдунья выучила, не утаила. И тетрадочки заветные пригодились. А когда исполнилось Свете восемнадцать, решили обе: пора! Девушка среднюю школу окончила. Приколдовав Эдика, с ним в Москву отправилась. Дед его только и сказал: «Вот тебе и смирная! Подружил их! Ходит теперь видный внук-горожанин за девчонкой деревенской, ровно бычок на привязи».
   Такую жизнь она роскошную в Москве устроила! Сама в университете учится, муж и свёкор работают, свекровь все домашние дела делает и с внуками нянчится. Никто против слова не скажет, всё Светочка да Светланка. После учёбы по специальности работать не пошла. Много ли врачи в России получают? Это было бы смешно, если б не было так грустно.
   Открыла она фирму. Сама – потомственная целительница Фетинья, а при ней секретарь, охранник, бухгалтер. Кому надо – помогала бесплатно, так, за услуги. С кого надо – деньги трясла…
   Получается всё у молодой колдуньи! И много у неё уже есть: квартира шикарная, машина, одежда лучшая, золото, деньги на счетах, признание людское. Одного нет: блеска в глазах Эдуарда. Ходит он, голову опустив. Учиться не хочет. Съездить его никуда не тянет. Живёт безразличный ко всему на белом свете. Только и порадуется тихо, когда Светочка любимая мужа по голове погладит. Или в постель пригласить изволит по её, барыни, желанию. Совсем смирным стал. Скучным и неинтересным. За что такого и любить?
   А кругом жизнь искрится-переливается. Столько интересных мужчин вокруг! Москва! И живёт в ней Светлана с удовольствием. В деревню не ездит. Для отдыха курорты есть. Она теперь – гордая московская дама. А свекровь у неё под каблучком!
2003 г.