Приватизация или как я был инвестором

Когда началась эпоха приватизации, я еще служил в армии, был научным сотрудником в 30-м Институте. Отношение к приватизации в институтской среде было очень разным, как говорится, от любви до ненависти. Например, в нашем отделе был младший научный сотрудник лейтенант Олег Лесин (жена его тоже работала в институте). Так вот, его отношение к приватизации было резко отрицательное — он в нее не верил. При первой же возможности он продал приватизационные чеки и за вырученные деньги купил на базаре жене китайские кроссовки, после чего забыл приватизацию, как кошмарный сон. Одна маленькая зарисовка — я довольно часто ездил в Главный Штаб ВВС. После электрички мне надо было попасть на станцию метро «Комсомольская-кольцевая». После спуска по эскалатору нужно было пройти по довольно длинному коридору, который загибался по дуге вправо. На всем протяжении коридора по левой стене стояли шеренгой разномастные личности. Это были и мужчины, и женщины, как вчерашние абитуриенты, так и люди предпенсионного возраста. Насчитывала эта шеренга по 20-30 человек, в зависимости от дня недели. Их всех объединяло одно — в руках у них был листок бумаги с однообразным текстом: «Куплю ваучеры».

Я должен признаться, что хоть я был далеко не мальчик, возраст мой был в районе 40-ка лет, но я был «романтик перестройки» и свято верил, что в нашей стране можно построить демократическое государство с либеральной рыночной экономикой. Да, можете смеяться, можете метать в меня гнилые помидоры, но я действительно имел такое мировоззрение. Хочу отметить, что при определенной наивности, в чем - в чем, а в голом прагматизме меня обвинить нельзя. Я хотел приобрести акции на приватизационные чеки вовсе не в надежде обогатиться с дивидендов. Я хотел получить определенный жизненный опыт в той области, которой в Советском Союзе с 1917 года не было и быть не могло. Я хотел следить за экономической ситуацией на том предприятии, акции которого я приобрету, анализировать ее в меру своих способностей и как акционер, участвовать в различных голосованиях при принятии тех или иных решений. Такие были мои благие намерения, которыми, как известно, вымощена… Далее я буду рассказывать, что же получилось в реальности, а что совсем не получилось.

Первый шаг — это надо было получить сами приватизационные чеки. Я уже не помню всех подробностей этого процесса, но в целом, организация выдачи чеков была отвратительная: то их не завезли, то не туда завезли, то время работы сообщили неверно, в общем, как всегда у нас. Так или иначе, трудности были преодолены и чеки были получены.

Второй шаг — приобрести какие-то акции на эти чеки. Но какие? Как решить этот вопрос человеку, не разбирающемуся в рыночной экономике? Первое, что я для себя решил, что предприятие должно относиться к отрасли, к которой я по роду своей служебной деятельности имею непосредственное отношение. Для меня, как сотрудника 30-го Института, такой отраслью было авиастроение или тесно связанные с ним отрасли: двигателестроение, приборостроение. Я стал ждать, когда на горизонте появится что-то из предложенного списка. Это был такой период, когда газеты уже практически никто не выписывал. Львиную долю информации человек получал из телевизора. Как добросовестный офицер, который должен быть в курсе событий, происходящих в стране и в мире, я каждый вечер внимательно смотрел программу «Время» в надежде узнать что-то конкретное про приватизацию. Ждать пришлось долго — месяца три-четыре.

В один прекрасный вечер с телеэкрана говорят, что принято решение об образовании Открытого Акционерного Общества «Пермские моторы». Я обрадовался, сразу понял - это то, что мне надо. Еще тогда я хорошо представлял себе, что это за предприятие, что оно выпускает авиационные двигатели, в том числе и для нас — военной авиации. Не все читатели этого рассказа хорошо знакомы с советским, позднее российским авиадвигателестроением, поэтому считаю необходимым сделать краткий экскурс в историю этого предприятия. Данные взяты с официального сайта ОДК «Пермские моторы».

В 30-е годы ХХ века было принято решение о строительстве в Перми крупного завода авиационных двигателей, получившего название Моторостроительный завод №19 им. Сталина (позднее — им. Свердлова). Первую продукцию завод выдал в июне 1934 года. Постоянно осваивая новые технологии и виды продукции, Пермский моторостроительный завод превратился в крупнейшее предприятие отрасли. К тому периоду, который я описываю в своем рассказе, относится фраза, которую я процитирую дословно: «В 1990-е годы продукция ОАО «Пермские моторы» - так называлось в этот период предприятие — спустилась с небес на землю, открыв новую нишу промышленного применения газотурбинных двигателей в нефтегазовой отрасли». А теперь перевожу эту фразу с казенного лакированного языка на простой народный: «В 1990-е годы авиастроительная отрасль в России вошла в жесточайший кризис, и ОАО «Пермские моторы» оказалось без заказчиков. Вопрос стоял так — нужно найти заказчика, обладающего «живыми» деньгами. Таким заказчиком фактически являлся только «Газпром», поэтому чтобы выжить, пришлось срочно переориентироваться на выпуск наземных газотурбинных установок». Если бы не мой далеко не юношеский отраслевой патриотизм, то нужно было искать возможность вложить свои ваучеры в ОАО «Газпром» или аффилированную с ним организацию. Но это я сейчас такой умный, а тогда получилось так, как получилось.

Возвращаюсь к событиям тех лет. Первым делом нужно было узнать, где же можно купить акции «Пермских моторов». Обстановка в стране такая — интернета еще нет, соответственно, нет и поисковых систем. Нарождающаяся рекламная отрасль представлена ходоками, которые ходили по домам и заваливали ваши почтовые ящики тысячами никому не нужных листочков. Не помню, каким образом, но я раздобыл нужную мне информацию. Оказалось, что нужно ехать в Москву, причем не в центральную зону, где кучковались различные офисы. На окраине Москвы в обычном спальном районе, в глубине двора стоял небольшой двухэтажный домик. Это его еще найти надо было без этих современных навигаторов и жипиэсов. Трудно представить, что находилось в этом доме при социализме, а теперь здесь размещалось несколько небольших офисов. Помещение претендовало на то, что здесь выполнили «евроремонт». Беру это слово в кавычки, так как тогда под евроремонтом могло пониматься самое разное. Естественно, на входе в домик дверь из бронеплиты (на окнах первого этажа массивные решетки), за дверью два дюжих охранника, пропуск в здание только по предъявлению паспорта и записью твоих персональных данных в специальный журнал.

Нахожу нужную мне комнату, оказывается, что нужно подождать, так как передо мной очередь из пары человек. Примерно через полчаса, наконец, попадаю на прием. Отдаю все документы менеджеру, она забирает чеки и оформляет на меня акции. Причем, акции в бумажном виде не выпускаются, это просто некая запись в реестре, что данный гражданин владеет определенным количеством акций. Менеджер меня предупредила, что мое общение с Акционерным обществом будет осуществляться в виде обычных, бумажных писем. Ждите, и вам напишут! Проникнувшийся сознанием собственной важности — как же, я стал акционером — я отправился домой.

Жизнь потекла дальше своим чередом, потихоньку я начал забывать об этой поездке в Москву. Однако, однажды вечером, возвращаясь со службы домой, обнаружил в своем почтовом ящике конверт с обратным адресом «г. Пермь». Конверт для меня был необычный — узкий, длинный и с прозрачным окошком, через которое просматривался мой адрес. Потом-то я привык к таким конвертам, это просто европейский стандарт, который наконец пришел к нам в страну на волне перестройки. Причем, в размерах этого конверта не было произвола — его длина была выбрана исходя из того, чтобы помещался стандартный лист формата А4 узкой стороной. Конверт был пухлый, чувствовалось, что там лежит не один лист. С большим интересом я распечатал конверт, там находилось 4 листа — собственно сопроводительное письмо и 3 листа Приложений, какие-то Бюллетени для голосования с множеством фамилий. Я понял, что с наскока в этом не разберешься, отложил конверт в сторону и пошел ужинать.

После ужина уселся поудобнее и начал изучать, что же мне прислали. Меня извещали, что такого-то числа в Перми по такому-то адресу состоится годовое собрание акционеров ОАО «Пермские моторы». Причем, главная особенность, до меня доводили, что голосование по всем вопросам повестки дня состоится в виде заочного голосования, то есть, по почте. И далее письмо освещает все вопросы повестки дня. Пункт первый: выборы мандатной комиссии. Предлагается избрать мандатную комиссию в составе 8 человек. Далее идет таблица с фамилиями, против каждой из которых три колонки - «за», «против», «воздержался». Если я голосую «за», то должен первую колонку оставить нетронутой, а вторую и третью колонки зачеркнуть. На 8 мест в таблице приведено 9 фамилий, получается, что меня ставят в такие рамки, что я должен из 9 претендентов одного человека вычеркнуть, а восьмерых оставить. Самое интересное, что эти фамилии мне абсолютно ничего не говорят, я этих людей никогда в жизни не видел, и ничего о них не слышал. Это голосование — чистой воды формализм! Последующие листы — это такие же Протоколы голосования по тем или иным вопросам.

Кроме того, что я должен проставить в каждой таблице результаты своего «волеизъявления», под протоколом должен поставить свою подпись и дату. Насколько я мог представить, главным из этих документов был Протокол голосования по выборам Совета директоров акционерного общества. Там принцип голосования был примерно такой же, как и в других Протоколах — на 14 мест было выдвинуто 15 претендентов. Фактически это было безальтернативное голосование, как в «добрые» советские времена. В этом протоколе кроме фамилии кандидата на должность указывалась и занимаемая им должность. И вот здесь оказалось самое интересное! Читаю: «Тютькин У. У. (фамилия условная) — Начальник Комитета по управлению имуществом Пермского (условное название) края». Во-первых, что понимает начальник этого комитета в производстве авиационных двигателей? Во-вторых, члены совета директоров по итогам финансового года получают разовое вознаграждение, которое в крупных компаниях может составлять миллионы долларов. Фактически, это кормушка для «нужных» людей. В нормальном капиталистическом обществе это устроено совсем не так. Право на выдвижение человека в совет директоров дает только обладание определенным пакетом акций и ничто иное.

После того, как все протоколы заполнены, нужно было положить их в чистый конверт, написать адрес и отправить назад, в Пермь. Между прочим, в протоколах не должно быть ошибок, иначе твой протокол могли признать недействительным и не допустить к голосованию.

И здесь я столкнулся с первым подводным камнем. Письмо из Перми часто приходило тогда, когда по меркам нашей Российской почты уже могло и не хватить времени для того, чтобы письмо успело поступить адресату до начала годового собрания акционеров. Таким образом, даже от заочного участия в собрании уже отсеивалась часть «неугодных» акционеров. Бывали такие случаи, когда письмо из Перми приходило заведомо поздно, и уже физически невозможно было успеть отправить ответ. Допустим, письмо получил сегодня вечером, вскрыл его, а там написано, что собрание акционеров начинается завтра в 10 часов утра. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

Должен признаться, что я к этим «письмам счастья» относился недостаточно серьезно. Сейчас я понимаю, что нужно было завести небольшой архив — со всех этих Протоколов, перед тем, как отправлять назад, нужно было снять копии и хранить в стандартной папке с кольцами. Чтобы по прошествии лет в случае необходимости можно было заглянуть в эту папку и озаботиться вопросом: «А почему вместо Иванова в Совет директоров предлагается избрать Сидорова?» В те времена не только интернета, у меня дома еще и компьютера не было, так что архив можно было собрать только в бумажном виде. Обратной связи не было никакой, результаты проведенного годового собрания рядовым акционерам не сообщали.

В таком режиме прошел год, и мне снова пришло «письмо счастья». На этот раз среди присланных документов находилось решение по итогам финансового года определенную часть прибыли пустить на выплату дивидендов акционерам. Хотите верьте, хотите нет, но я был сильно удивлен! Никакой системы онлайн переводов в стране еще не было, поэтому через некоторое время с почты принесли корешок от почтового перевода, и мне пришлось идти на почту. Сумма была очень маленькая, примерно 4735 рублей 16 копеек (это было еще до того, как с российских банкнот убрали три нуля). Все равно, современному человеку эта сумма ни о чем не говорит. Могу пояснить, что на эти деньги тогда можно было купить 1 кг среднего качества колбасы. Акцентирую ваше внимание на том, что эта сумма приходилась не на одну акцию, а на то количество акций, которое было выдано на два приватизационных чека. Хочу сразу закрыть один вопрос. Через еще один финансовый год и далее до конца существования ОАО «Пермские моторы», на каждом годовом собрании принималось стандартное решение, что «в связи с тем-то и тем-то дивиденды акционерам не выплачивать». Так что я больше от приватизации ни одного рубля не получил! 

Кроме протоколов голосования по выборам тех или иных должностных лиц вскоре появились протоколы совсем другого характера. Акционеру предлагалось проголосовать за принятые Советом директоров в течение финансового года решения, которые требуют утверждения на общем собрании акционеров. Причем список этих решений не приводится! Это вообще выходит за рамки моего понимания, это примерно как в преферансе назначить какую-то ставку в темную — не видя карты. Потом кроме годовых собраний акционеров пошли еще и внеочередные собрания. С точки зрения здравого смысла происходящее выглядело очень странно. Представьте себе, выбрали Совет директоров, они начали работать, а через полгода — а давайте мы выберем новый Совет директоров. Складывается впечатление, что в Совете директоров были различные группировки, которые вели между собой непримиримую подковерную борьбу, а мы, рядовые акционеры, издалека видели только сполохи от этой борьбы.

Так продолжалось лет 7-8. Потом в этом оркестре зазвучали новые ноты — началось дробление уставного капитала Акционерного общества. Раньше было одно ОАО «Пермские моторы». Теперь появилось до десятка ОАО. Естественно, названия всех их я не помню, но одно почему-то крепко запало в память — ОАО «Пермские заводы. Общежитие». Я после армии год проработал на одном предприятии, был свидетелем того, как провели дробление закрытого акционерного общества. Было ЗАО «Славия», стало два — ЗАО «Славия» и ЗАО «Славия. Текстиль». Причем долги предприятия в основном перешли первому, а имущество — второму. Если его захотят банкротить, то с него будет нечего взять. Я думаю, что и в Перми события развивались похожим образом.

Если попытаться описать ситуацию общими словами, то напрашивается такое сравнение. Летит самолет, у него отказал двигатель. Летчик отчаянно пытается дотянуть до аэродрома, но несмотря на все его старания, самолет продолжает терять высоту. Так и здесь — предприятие все сильнее и сильнее погружалось в кризис. И вот в моем почтовом ящике оказывается очередной пухлый конверт из Перми. С волнением я вскрываю его, содержимое конверта совсем не похоже на предыдущие послания — нет этих протоколов непонятных голосований. Вместо них достаточно длинное официальное письмо. Образно говоря, первый гвоздь в крышку гроба: «Акционерное общество не ведет хозяйственной деятельности». Второй и он же последний, гвоздь - «Принято решение о начале процедуры банкротства ОАО «Пермские моторы». Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

По закону, в этом случае проводится аудит всех активов, а потом каждому акционеру выплачивается некая сумма в зависимости от того, какая часть собственности приходится на одну акцию. Казалось бы, в письме так и написано. Но… дьявол кроется в деталях. Читаю описание процедуры выплаты твоей доли от оставшихся активов. Сама процедура достаточно запутанная, чтобы в ней мог разобраться только человек с юридическим образованием. Но один шаг из этой процедуры достаточно понятен и не юристу — это прямо вишенка на торте! Написано, если акционер за время существования ОАО поменял документ, удостоверяющий его личность, то он должен доказать аутентичность человека. Поясняю на примере. При образовании ОАО в 1993 году у меня паспорта вообще не было, я обменивал приватизационные чеки на акции по удостоверению личности офицера. Теперь я был гражданский человек, и у меня был паспорт гражданина РФ. То есть, я должен был доказать, что Арбичев с паспортом в 2003 году и Арбичев с удостоверением в 1993 году — это один и тот же человек. А процедура доказательства в бюрократическом государстве везде примерно одна и та же. Принеси одну справку из одной организации, и другую — из другой организации. Мы эти справки сравним под микроскопом и, если решим, что информация в них полностью совпадает, то признаем, что перед нами один и тот же человек. А вы представляете, каково это — прийти в паспортный стол отделения полиции и попросить какую-то справку? Да тебе все нервы вымотают, пока ее выдадут, а могут и вообще не выдать.

Я прикинул, сколько я могу потратить времени на эту процедуру и задался вопросом, а что я могу получить в итоге? Еще раз получить некую сумму денег, на которую смогу купить килограмм колбасы среднего качества? А оно мне надо? После этих размышлений я решил вообще не участвовать в процедуре банкротства любимых «моторов».

Это был тот период развития нашего общества, когда я только начал задумываться о том, как бы мне поднакопить денег и купить домой простенький компьютер для выхода во всемирную паутину. Правда, на работе у меня уже был доступ к интернету, но это был совсем не тот интернет, который существует сейчас. Открытия очередной странички в браузере приходилось ждать несколько десятков секунд. Но это была техническая сторона дела. Гораздо интереснее было то, что интернет постепенно становился местом общения людей, причем местом общения людей, объединившихся по интересам. Доступ к всемирной паутине менял не только стиль жизни, но и стиль мышления. Одним из первых вариантов общения людей по интересам были форумы. В какой-то момент времени я случайно нашел страничку форума, на которой общались владельцы акций «Пермских моторов». Поскольку дело было на работе, естественно, я не мог просиживать в интернете столько времени, чтобы досконально изучить эту страничку. Но и то, что я успел прочитать за несколько минут, показало мне, что в акционерном обществе нарушаются права акционеров, да и вообще, творятся всякие нехорошие дела. Правда, я далеко не сразу понял, что здесь «тусуются» обычные люди, такие же как я, и что я имею ровно такое же право зарегистрироваться на форуме и выражать здесь свое мнение по обсуждаемым вопросам, в том числе, могу вступать в дискуссию с другими участниками, критиковать кого-то.

К сожалению, я слишком поздно узнал об этом форуме, когда акционерное общество вступило в фазу своего банкротства, уже невозможно было ничего изменить. Далее хочу поговорить о самом термине — банкротство. Выше я уже писал о том, что у меня нет экономического образования, поэтому изложу свое видение простого человека. Как я понимаю, при банкротстве вводится внешнее управление, и назначенный руководителем человек старается за счет имеющихся активов рассчитаться с долгами предприятия. Там сложная система, есть должники первой очереди, второй…, ну вы поняли. Чаще всего после окончания процедуры банкротства предприятие прекращает свое существование, даже вывеску на входе снимают.

Стоп! В данном случае события развивались совсем не так. Предприятие до сих пор живет и, как нам говорят, процветает. Обратимся к его официальному сайту. «С 2008 года началась новая страница в истории предприятия. Российское государство консолидировало в своей собственности активы ключевых предприятий стратегических отраслей. ОАО «Пермский моторный завод» вошло в состав ОАО «Управляющая компания «Объединенная двигателестроительная корпорация». Вот так: «государство консолидировало в своей собственности!» Значит, те демократические преобразования в стране, которые начались 15 лет назад (отсчитывая от 2008 года), одним из которых была приватизация, фактически были отменены, государство забрало главные активы себе. Изменились только вывески, то, что в СССР называлось «министерство», теперь называется «госкорпорация».

У меня от всей этой истории остался горький осадок на душе, больше мне нечего сказать.
                *  *  *
Выше я описал фабулу, то есть те события, невольным участником которых был я. Но за прошедшие после тех событий годы я много думал об изменениях, происходивших тогда в стране, пытался их анализировать на уровне тех знаний, которыми владел. Конечно, прочитав мой рассказ, кто-то скажет сакраментальную фразу: «Во всем виноват Чубайс». Но не торопитесь с выводами. Хочу поделиться с вами одним своим умозаключением. Руководство нашей страны обвиняли в том, что государственная собственность раздавалась буквально за бесценок. Хорошо, давайте согласимся с этим утверждением. А как сделать так, чтобы не «за бесценок», а за справедливую стоимость? Предположим, мы хотим приватизировать «Автоваз». Первым делом нужно определить справедливую стоимость активов. Для этого пригласим из-за рубежа авторитетную аудиторскую компанию. И вот приехали кембриджские мальчики в строгих костюмчиках, добросовестно все посчитали до последнего винтика и вынесли вердикт — ваш «Автоваз» стоит 20 миллиардов долларов. И что теперь государству делать с этим вердиктом? Кто купит «Автоваз» по этой честной цене, даже в рассрочку?

                02 октября 2025 года