Лето любви Глава третья

Когда Степа спустился к завтраку, то застал за столом одну Эльвиру.
«Преследует она меня что ли?», неприязненно подумал он , отмечая декольте, которое казалось еще более откровенным.
Складывалось впечатление, что «сиськам», вот-вот станет настолько тесно в чашечках бюстгальтера, что они выскочат наружу.

- Доброе утро, - вежливо приветствовал он соседку, усаживаясь за стол.
- Привет, красавчик.
Эльвира подарила ему лукавую улыбку, томно поведя плечиком.
Степа злился на себя.
Все от того, что обнаружил некое сходство между собой и этой, изнывающей от безделья «милфой».
Оба жаждут вкусить наслаждения от этого лета Любви и оба получают регулярный «облом».
Впрочем, все это, может быть ему просто кажется и Эльвира - вполне добропорядочная и верная супругу.
Просто манера повеления у нее такая.
Игривая.

- Петя уехал на рыбалку, - сообщила женщина, многозначительно глядя на парня. - Не мог бы ты сделать мне массаж?
«Даже так?», удивился Степа. «Без всякого стеснения и приличий».
Ему показалось, что это - всего лишь розыгрыш.
Вот сейчас, она, звонком рассмеется, откинувшись на спинку стула, наслаждаясь недоумением, застывшим на лице паренька.

Но это не было розыгрышем.
Приоткрыв губки, Эльвира облизнула их кончиком розового язычка и наклонилась вперед.
- Тебя что то смущает? - поинтересовалась она.
- Я - не умею делать массаж, - выдавил из себя Степа.

В нем боролись два чувства.
«А почему бы и нет?», говорило одно. «Надо идти навстречу Природе и удовлетворять потребности друг друга».
Возможно, он так бы и поступил, но была утренняя встреча с Наташей, которой многое изменила.
«Это - уже днище. В конце концов, я свой член не на помойке нашел», размышлял парень, торопливо допивая чай.

- Извините, у меня дела, - буркнул он, поднимаясь из-за стола.
Это уже было похоже на бегство.
Чувствуя спиной разочарованно-ироничный взгляд Эльвиры, Степа поспешил в дом, поскольку серьезно опасался, что может «сорваться» и все же зарыться носом в эти чертовы атласные полушария.

Ему казалось, что инцидент с соседкой исчерпан, но сильно ошибался на этот счет.
После того как, прихватив пляжную сумку, парень вышел в темный коридор, Эльвира перехватила его, прижав к стенке своим роскошным телом.
- Что ж ты бегаешь от меня, дурачок? - горячо шептала она. - Хочешь сладенького?
Ее аппетитная грудь давила, как некий эротичный пресс, от нажатия которого вся кровь устремляется в детородный орган.
Тугие горячие бедра терлись в сладком предвкушении от желания раскинуться в стороны и отдаться, содрогаясь от мульти-оргазма.

«Да она - сумасшедшая!», мелькнуло у Степы в голове, перед тем, как женщина, просто таки впилась в его губы ненасытным поцелуем.
Слава Богу, во дворе послышался зычный голос тетки Федосьи, при звуке которого, Эльвира ослабила хватку и парню удалось выскользнуть наружу.

Едва ли не бегом, он выскочил на улицу и быстро зашагал прочь.
Губы горели от стыда и  привкуса ванили.
Степа тер их тыльной стороной ладони, словно хотел избавиться от чего то неприятного  и сладкого.
«А ведь, еще немного и я бы сдался», корил он сам себя.

Однако, солнце по прежнему беспечно сияло на небе.
Сквозь кипарисы мелькала синева моря и вокруг, все еще было полным полно прекрасных молодых курортниц.

Его внимание привлекла маленькая девочка, со светлыми кудряшками, которая выбежала из калитки домика, утопающего в зелени.
Следом,  шла молодая женщина, которая пыталась урезонить шаловливого ребенка:
- Кристина, не убегай далеко!
Увидев Степу, женщина улыбнулась.
«Симпатичная», машинально отметил он.

Вся произошедшая картинка, показалась ему какой то чистой пасторальной сценкой, словно это была  постановка христианского спектакля на тему вечных ценностей.
Материнства, смеха ребенка и ясных, понятных устремлений.
Желая, как то задержаться, в этом ощущении чистоты и нравственности, он спросил первое, что пришло в голову:
- Здравствуйте. Извините, не подскажите, как пройти к рынку?
- Мы, как раз, направляемся туда, - все также весело улыбаясь, сообщила женщина. - Можешь составить нам компанию.
От нее исходила мягкое женское обаяние.
Ясные серые глаза, смотрели прямо, а ладная фигурка, облаченная в легкий летний сарафан, казалась верхом изящества.

Степа и опомниться не успел, как зашагал рядом.
- Мария, - представилась молодая мама. - А тебя я знаю. Ты - Степа, родственник Федосьи Егоровны. Она рассказывала, что ты собираешься приехать.
Ее, приятно бархатистый голосок звучал так нежно, что Степа готов был слушать его бесконечно.
Шагая рядом, он представил, что все происходящее - некая проекция его будущего.
Что Мария - его жена, а маленькая Кристина -  дочь.
Они вышли за покупками и болтают о разных бытовых мелочах, обмениваясь мимолетными  взглядами в которых все: и любовь друг к другу, и ощущение маленького семейного счастья и еще чего то, незримо связывающего  супругов  вместе.

Это ощущение чистоты и благополучия, словно линза отражает окружающее, делая мир более ярким и захватывающим.
Степа заметил, что при взгляде на их маленькую компанию, лица встречных прохожих, как то теплеют и они начинают улыбаться, словно попадая под благожелательную ауру, щедро «раздаривающую» окружающим свою энергию.

Кристина пожаловалась на усталость и Степа, с разрешения Марии, посадил ребенка себе на плечи, сразу почувствовав некую ответственность за это маленькое прелестное существо.
Ему всегда удавалось ладить с детьми, но сейчас, он впервые представил себя в роли отца.
Бесхитростно и просто, ребенку, который уютно расположился на его широких плечах, удалось невероятное: Степа серьезно задумался о том, что пора остановиться и завести семью.

Искоса поглядывая на миловидное личико Марии, он представлял ее в роли жены.
Получался, почти идеальный вариант.
Красивая, умная, рассудительная и хозяйственная.
Она выбирала рыбу и мясо с видом знатока, которого не проведешь, торговалась с продавцамьи и была, настолько естественной и живой, что Степе казалось - они знакомы много лет.

Он хотел купить вишен, которые аппетитной горкой возвышались на прилавке, но Мария его остановила.
- У нас самих этого «добра» навалом. Приходи и рви, сколько хочешь.

По дороге с рынка, Степа забрал у нее увесистые пакеты и теперь полностью походил на заботливого отца семейства.
Однако, это его вовсе не смущало.
Близкое присутствие молодой женщины, ее улыбка, наполняли его какой то теплотой, которая разливалась по всему телу, наполняя умиротворением и покоем.

Он уже знал, что на лето, Мария с дочерью приезжают к матери, а ближе к осени отбывают в Голицыно.
Что новая знакомая, дизайнер-оформитель по профессии, работает на «удаленке» и мечтает купить автомобиль.
Оставался неясным вопрос с отцом ребенка.
Мария ничего о нем не рассказывала, а Степа не осмеливался спросить.

Женщина пригласила его в дом и Степа удивился, как из простых вроде вещей можно сделать такое уютное и милое «гнездышко».
Покормив Кристину,  молодая мама вышла укладывать дочурку спать.
Когда гость, заглянул в соседнюю комнату, то поразился с какой любовью и заботой склонилась она над детской кроваткой.
Ступая на цыпочках, он подошел ближе.
Девочка уже спала, разметав по подушке свои золотистые локоны.

- Как ангел, - прошептал Степа, после чего обнял Марию за плечи.
- Я ее очень люблю, - ответила женщина, словно бы не замечая объятий.
Они стояли, любуясь спящим ребенком, а затем Степа, повернув молодую маму к себе, поцеловал ее в губы.
Она не воспротивилась и не оттолкнула его, возможно потому, что боялась разбудить дочурку.
Лишь, после поцелуя,  укоризненно взглянула на гостя и, взяв его за руку, увлекла в зал.

Плотно прикрыв дверь, Мария негромко произнесла:
- Степа, держи себя в руках.
Однако, парень, уже почувствовал аромат, исходящий от этой цветущей женщины.
Вкус ее губ и упругость тела, кружили  голову.
- Ты такая красивая, - пробормотал он, вновь обнимая ее за талию.
Мария попыталась оттолкнуть «нахала», но силы были не равны.
Юношеский напор и желание, подобно цунами, накрывали  сразу и окончательно.
Нетерпеливо  целуя шею и ключицы, Степа  принялся тискать упругие женские ягодицы.
- Я ведь старше тебя, - попыталась остановить его Мария, чувствуя как предательски слабеют ноги.
- Ну и что? Я хочу быть с тобой.
Он закрыл ей рот поцелуем.
На этот раз, по настоящему, со сплетением язычками и чувственным шевелением губ.

И Мария сдалась.
Позволила себя целовать и даже обняла парня за торс.
А когда он принялся стягивать с нее сарафан, попросила:
- Давай, хотя бы диван разложим.
«Вот это я понимаю - настоящее лето Любви», успевал размышлять Степа, целуя обнаженную грудь.
Его переполняло такое желание, что он не стал возиться с узкими трусиками, а лишь сдвинул их в сторону и, наконец то, пронзил  горячую тесную вульву, своим истомившимся «дружком».

Ему было стыдно, что он нарушил своей похотью, идиллию  целомудренного счастья, но он ничего не мог с собой поделать.
Желание обладать этой женщиной, переполняло все его существо.
Тем более, что Мария перестала сдерживаться и жарко задышала, явно испытывая наслаждение от соития.

- Только не в меня! - торопливо произнесла она, чувствуя приближение «финала».
Степа, послушно излился на ее упругий животик и, буквально рухнул рядом, опустошенный, наконец то, случившейся близостью.
Словно альпинист, он упорно карабкался к заветной вершине лета Любви и теперь, покорив желанный пик, умиротворенно взирал на окружающий его мир.

Удалив полотенцем «следы» извержения, Мария мягко его пожурила:
- Надо было прежде принять душ и расстелить простынь.
- Зачем? Я обожаю твой аромат. Иди ко мне.
Он обнял хозяйку и благодарно чмокнул ее в разгоряченную щечку.