Генерал...

Василий Иванович Пупков проснулся от того, что ему на лицо упал край огромной, невероятно тяжелой шинели с погонами, на которых красовались одна большая звезда.
Он чихнул, попытался отодвинуть эту тяжесть и сел на кровати.

Первой мыслью было:
— «Какой, однако, интересный сон. Похмелья то вроде не было?».

Второй мыслью:
— «Кровать какая-то неудобная, железная!».

Третьей, и окончательной:
— «А кто этот мужик в форме с нашивкой  «Вооруженные силы», который стоит у моей кровати вытянутый в струнку  и смотрит на меня с благоговейным ужасом?»

— Товарищ генерал!!! Разрешите доложить! — рявкнул этот мужик, отчего Василий инстинктивно подпрыгнул и даже  схватился за сердце. — Шесть часов утра! Командир дивизии генерал-майор Семенцов по прозвищу «Буйвол» ждет Вас на плацу для утреннего обхода!

Василий молча, не мигая, смотрел на него.
Потом медленно, как в замедленной съемке, повертел головой. Это была не его комната с обоями в цветочек и потолком с осыпающейся штукатуркой.
Это была какая то казенная комната с голыми стенами, железным шкафом, сейфом и портретом  сурового военного, на которого он был поразительно похож, если бы не седина и не орденская колодка размером с целую плитку шоколада.

Он посмотрел на свои руки.
Не его руки!
Его руки были руки программиста, с тонкими пальцами и следом от мышки на запястье.
А эти  руки были покрыты легкой сединой волос, с шрамом на костяшке и с железной хваткой, которой он, судя по всему, только что смял свою подушку.

— Я… — начал Василий.
— Никаких «я», товарищ генерал! — отрезал мужик в форме. — Вы  генерал  Василий Иванович Ракитин, командир нашей армии! Я  ваш денщик, прапорщик Зайцев! Одевайтесь, пожалуйста,  Вас ждут!

Слово «денщик» добило Василия окончательно. Он понял, что это не сон. Это что-то гораздо, гораздо более странное. Он медленно встал, подошел к зеркалу. Из зеркала на него смотрел мужчина лет пятидесяти пяти, с проседью на висках, железной челюстью и глазами, в которых читалась вся мудрость Соломона и вся ярость Цезаря.
Василий подмигнул.
Генерал в зеркале подмигнул в ответ.
Василий скривил рот.
Генерал скривился. Да! Это был он... Сам... Но, как...

«Ну что ж, — подумал Василий с присущим ему странным спокойствием человека, который три дня искал баг в хитроумном  программном  коде и в итоге смирился с абсурдом вселенной. — Значит, я генерал?
Интересно, я хоть стрелять умею в этом генеральском теле?»

Одевание было похоже на квест из «Индианы Джонса». Прапорщик Зайцев, похожий на обеспокоенного хомяка в военной форме, подавал ему части гардероба с такими комментариями:
— «Фуражка, тарищгенрл!»,
— «тарищгенрл! Портсигар Ваш, хотя Вы вчера всем  клялись бросить курить!»

Василий, который в гражданской жизни надевал джинсы и футболку за двадцать минут, чувствовал себя самураем, облачающимся перед тяжёлой  битвой.
Последним штрихом была шашка. Когда Зайцев подал ему изогнутый клинок, Василий на полном серьезе спросил:
— А на кой она мне? Мы что, в царской России?
Прапорщик даже побледнел.
— Для чести, товарищ генерал! И… для рубки лозы. На даче.
А сейчас для построения и принятия  парада!

Выйдя из комнаты, Василий оказался в длинном коридоре, где каждый второй встречный замирал по стойке «смирно», а глаза его выпучивались, словно он видел не начальника, а восставшего из ада демона. Василий, которому на гражданке даже таксисты не всегда отвечали, смущенно кивал по сторонам.

Его проводили  на плац.
Утренний воздух был свеж и прохладен.
Стоял строй солдат, а перед ним  несколько офицеров с озабоченными лицами. Один, коренастый и краснолицый, с погонами генерал-майора, явно был тем самым «Буйволом».

— Товарищ генерал! — рявкнул Буйвол. — Личный состав для утреннего осмотра и парада построен!

Василий посмотрел на строй. Тысяча человек смотрели на него. Он никогда не видел столько людей одновременно, разве что на концерте группы  «Ленинград».
Что делать? Что говорить? Паника начала подступать к горлу. И тут его взгляд упал на памятник Суворову, стоявший рядом со штабом.

«Суворов! — пронеслось в голове Василия. — Великий полководец! Что бы он сделал на моём месте?»

И тут Василий вспомнил.
Он вспомнил фильм «Суворов», где тот говорил: «Тяжело в ученье — легко в бою!»

Василий выпрямился, сделал суровое лицо, подошел к первому солдату в строю и спросил громовым голосом, который, к его удивлению, сам собой родился в его новой глотке:
— Солдат! Что сказал великий Суворов?

Солдат, безусый мальчик лет девятнадцати, замер, глаза его стали круглыми, как блюдца. Он явно не ожидал такого вопроса.
— Я… я… «Пуля — дура, штык — молодец!» — выпалил он.

— Неправильно! — загрохотал Василий, входя во вкус. — Он сказал: «Тяжело в ученье — легко в бою!» Запомнил, воин?

— Так точно! — просипел солдат.

Василий прошелся по строю, задавая каждому тот же вопрос. Ответы были разными: «Иди в штыки, враг не устоит!», «Сам погибай, а товарища выручай!». Василий каждому отвечал: «Неправильно! Он сказал: «Тяжело в ученье — легко в бою!»

Дойдя до конца строя, он повернулся к изумленным офицерам.
— С этого дня, — провозгласил он, — девизом нашей армии будет: «Тяжело в ученье — легко в бою!» Я хочу видеть эти слова на плакатах, в столовых и даже на подошвах ваших сапог!
Всем всё ясно?

Раздалось оглушительное:
— «Так точно, товарищ генерал!»

Буйвол смотрел на него с новым, странным уважением. «Старик, видимо, перечитал военных  мемуаров», — прошептал он на ухо  своему заместителю.

Василий же чувствовал себя прекрасно. Первый бой был выигран. Спасибо советскому кинематографу!

В тот же день у Василия должно было состояться первое серьезное совещание по поводу предстоящих масштабных учений «Щит Отечества-2025». В кабинет, больше похожий на зал заседаний совета директоров крупной корпорации, вошли человек двадцать высших офицеров. Они разложили свои многочисленные  карты, схемы, планшеты.

Василий сел в свое кресло, которое напоминало трон, и с важным видом оглядел собравшихся.
Он вообще то и не понимал ни слова из того, что они говорили.

— «Огневой вал», «глубина оперативного построения», «противотанковый резерв» — для него это были слова,  как из песни «Гражданской обороны».

Он сидел, кивал и думал:
—  «Что делать? Что же делать?!»

И снова на помощь пришел родной  кинематограф.
Он вспомнил «Апокалипсис сегодня» и гениального полковника Килгора, который говорил:
— «Я люблю запах напалма по утрам!».
Но говорить такое здесь было бы неуместно.
Он вспомнил «Укрощение строптивого».
Капитан Миллер там всегда задавал дурацкие вопросы, которые ставили всех в тупик.

— Товарищ генерал, — докладывал начальник разведки, полковник с лицом сыщика из детектива, — по данным агентуры, условный противник сосредоточивает свои силы в районе леса «Ведьмина гора».
Мы предлагаем нанести превентивный удар силами 42-й танковой бригады…

Василий поднял руку.
В кабинете воцарилась тишина.
— Полковник, — сказал Василий задумчиво. — А Вы не думали, что это ловушка?

— Ловушка? — переспросил полковник, бровь его поползла вверх.

— Ну да. Может, они хотят, чтобы мы ударили именно туда? А сами… — Василий сделал драматическую паузу, глядя в потолок, — а сами планируют высадить десант… здесь! — Он ткнул пальцем в случайную точку на карте, которая оказалась обозначением полевой столовой №3.

Офицеры замерли.
Начальник разведки даже побледнел:
— Но… товарищ генерал, там же болото и… одна лишь полевая кухня!

— Именно! — воскликнул Василий, почувствовав сильнейшее  вдохновение. — Кто станет искать десант на полевой кухне? Они захватят нашу солянку, и моральный дух их  войск рухнет!
Вы что, «Одиннадцать друзей Оушена» не смотрели?
Всегда смотрите туда, откуда не ждут!

В кабинете повисла гробовая тишина.
Потом Буйвол, сидевший справа от Василия, хрипло проговорил:
— Гениально!…
Они играют в шахматы, а Вы, товарищ генерал, в го?
Мы проверим этот сектор! Обязательно!

Василий скромно потупился. Ему начало нравиться это «го»! Что бы это ни было...

Следующим докладывал командир артиллерии:

— Для подавления вражеских батарей мы используем реактивные системы залпового огня «Смерч». Эффективная площадь поражения…

— Слишком просто, — перебил его Василий, вспомнив сцену из «Спасти рядового Райана», где Том Хэнкс говорит о том, как командир должен заставить солдата стрелять. — Артиллерия — это хорошо. Но вы забыли о главном!
— О чем? — спросил артиллерист, нервно поправляя очки.

— О психологическом воздействии! — объявил Василий. — Я хочу, чтобы перед залпом ваших установок,  транслировали в сторону противника… — он снова сделал паузу для драматизма, — …арию Калиостро из фильма «Невероятные приключения итальянцев в России»!
На максимальной громкости!
У нас есть такие громкоговорители?

Офицеры переглянулись. Кто-то даже  поперхнулся слюной:

— Но… товарищ генерал… это же…

— Это деморализует противника лучше любого снаряда! — уверенно заявил Василий. — Они не  будут  понимать, что происходит, а мы в это время нанесем удар!
Война — это не только сила, но и хитрость!
Помните, как в «Джентльменах удачи»:
— «Главное — вовремя подгадить!»

На этом совещание было закончено.
Офицеры вышли из кабинета в состоянии легкого ступора. Буйвол, идя по коридору, сказал своему заму:
— Старик либо гений, либо… Нет, он точно гений!
Кто еще додумался бы до оперного сопровождения для нашего  «Смерча»?

Жизнь генерала, как выяснил Василий, была совсем не сахар. Его день начинался в шесть и заканчивался далеко за полночь.
Он подписывал бумаги, смысла которых не понимал, принимал парады, на которых боялся запутаться в своих ногах, и инспектировал части, где ему приходилось всё время  импровизировать.

Однажды он инспектировал солдатскую столовую.
Повар, толстый и вспотевший старшина, с гордостью продемонстрировал ему котлеты:

— Смотрите, товарищ генерал, сочные, с пылу с жару!

Василий, который на гражданке питался в основном дошираком и пиццей, вспомнил фильм «ДМБ».
— А дайте-ка мне вилку, — сказал он.

Ему подали. Василий ткнул вилку в котлету, поднял ее и потряс. Котлета держалась на вилке, не разваливаясь.

— Негодно! — громогласно объявил Василий.
— ?! — повар даже онемел.

— Раз она  вилку выдерживает — значит, котлета резиновая! — объяснил Василий, цитируя любимую сцену. — Солдат должен питаться качественной пищей, а не подошвами!
Переделать!

Он развернулся и ушел под восхищенные взгляды солдат, которые впервые видели, как генерал лично проверяет котлеты на прочность.
Повар же после этого случая чуть не  запил и теперь требовал у своего начальства сертификат качества на любое мясо...

Другой эпизод произошел на стрельбище.

Василию должны были продемонстрировать новые автоматы. Ему подали АК-12. Василий взял его в руки. Он никогда в жизни не держал в руках оружия, кроме водяного пистолета в детстве.

«Что делать? Что делать?» — засуетились в голове мысли.
И снова  фильмы, как палочка-выручалочка!:
—  «Рэмбо: Первая кровь».
Да, точно!

Он взвел затвор, как это делал Сталлоне (с пятой попытки, конечно, но никто этого не заметил!), прицелился (закрыв один глаз, как это делают пираты) и нажал на спуск. Очередь ушла куда-то в небо. Отдача едва не выбила ему плечо.
Но он не растерялся.
Опустив дымящийся ствол, он изрек:
— Недостаточно мобильно! Слишком тяжел для ближнего боя. Где тут режим «на поражение»?

Оружейники переглянулись.
— Товарищ генерал, это и есть режим поражения…
— Я сказал — недостаточно мобильно! — повторил Василий, делая серьезное лицо. — Я хочу, чтобы у каждого солдата была возможность вести огонь на ходу, с двух рук, не целясь, как… как в ,,Индиана Джонс"!

С того момента  в конструкторском бюро, занимавшемся модернизацией автомата, начался настоящий ад.
Инженеры неделями ломали голову, как реализовать «режим Индианы Джонса».

Но самым большим испытанием для Василия стали не совещания и не инспекции, а его личная жизнь.
Вернее, ее отсутствие.
Генерал Ракитин, как выяснилось, был холостяком и аскетом.
По вечерам Василий оставался один в своей огромной квартире на территории гарнизона.
Он скучал по своей старой жизни: по своему коту Пушку, по друзьям, с которыми они играли в «Танки онлайн», по простым радостям вроде пива и чипсов перед телевизором.

Однажды ночью, тоскуя, он попросил прапорщика Зайцева раздобыть ему пива и чипсов.

Зайцев вернулся через час с вытянутым и виноватым лицом и пустыми руками:
— товарщгенрл, в гарнизоне пиво не продается! Только в солдатском чайном пайке есть сухой квас. А чипсы… это же не по уставу!

Василий чуть не заплакал.
Он был генералом, командовал тысячами людей, но не мог получить свою любимейшую баночку «Жигулевского» и пачку «Лейс»!

В тот вечер он сидел у окна, смотрел на звезды и думал о том, что все это — какая-то ошибка.
Но,  назад пути не было!

Настал день учений.
Василий, облаченный в полевую форму, чувствовал себя главным героем большой военной драмы.
Его посадили в бронированный командно-штабной автомобиль, весь  увешанный антеннами. Внутри было мониторов, кнопок и рычагов больше, чем в кабине пилота «Боинга»!

— Товарищ генерал, начинаем, — доложил Буйвол, сидевший рядом. — Условный противник перешел в наступление!

На экранах замигали точки, стрелки, символы.
Офицеры что-то кричали в рации.
Василий вообще ничего не понимал.
Он сидел, пытался выглядеть мудрым и принимающим судьбоносные решения.

— Товарищ генерал! — крикнул начальник штаба. — 42-я бригада вступает в бой в районе «Ведьминой горы»! Ждем ваших указаний!

Василий посмотрел на карту. Там, где он предполагал десант на полевую кухню, ничего не происходило. Зато на «Ведьминой горе» кипел жаркий бой. Его блестящий план с ловушкой, видимо,  провалился...

Паника снова начала сжимать его горло.
Он вспомнил все фильмы, которые видел:
— «Война и мир»,
— «Александр Невский»,
— «Звездные войны»…

И тут его осенило!
Он вспомнил «Игру престолов» и
Тириона Ланнистера в битве на Черноводной!

— Отдать приказ! — скомандовал он таким голосом, что все в машине замолчали. — Танковой бригаде… отступить!

— Отступить? — ахнул Буйвол. — Но они же  держат удар!

— Это не отступление! — заявил Василий. — Это… тактический маневр на выгодные позиции! Мы заманим противника в долину, а потом… — он оглядел изумленные лица, — …ударим по ним с флангов силами десанта!

— Какого десанта? — не понял начальник штаба. — У нас нет вообще никакого  десанта в том районе!
— Создать! — приказал Василий. — Собрать всех водителей, поваров и связистов! Выдать им оружие и посадить на БТРы!
Это будет наш… спецназ непрямого действия!

В штабной машине повисла тишина, которую можно было резать ножом и мазать на хлеб...

Буйлов смотрел на Ракитина, как на сумасшедшего. Но приказ есть приказ!

Через полчаса колонна из двадцати БТРов, набитых перепуганными поварами в своих чепчиках, водителями и двумя парикмахерами из гарнизонной парикмахерской, двинулась в сторону «Ведьминой горы».
По дороге они, по приказу Василия, включили на всю громкость динамиков  арию Калиостро.
Звук оглушал не только условного противника, но и их самих.

И случилось невероятное! Командир «вражеской» группировки, услышав оперу и увидев несущуюся на него колонну с кухонными принадлежностями, торчащими из люков, пришел в полное замешательство.
Он решил, что это какая-то новая психическая атака, и приказал своим войскам отходить.
В этот самый момент «тактически отступившая» 42-я бригада нанесла им  удар во фланг.

Учения были выиграны. Блестяще выиграны!

Василий, стоя на холме и наблюдая за разгромом «противника», чувствовал себя Наполеоном.
Офицеры смотрели на него с благоговейным страхом.
Этот человек, который еще месяц назад был для них полной  загадкой, оказался военным гением, не признающим никаких канонов!

— Товарищ генерал, — сказал Буйвол, подходя к нему. Его голос дрожал. — Это… это просто  высший пилотаж военного искусства!
Вы пожертвовали тыловыми подразделениями, чтобы добиться тактического превосходства. Жестоко. Но гениально!

Василий молча кивнул, глядя вдаль. Он думал о том, что сейчас бы очень хотелось бы попить  пивка. Настоящего!

Слава о «сумасшедшем гении» генерале Ракитине дошла до самых высоких армейских кабинетов.

В часть прибыла инспекция из самого Министерства Обороны во главе с генералом армии Уваровым, старым, боевым офицером, чья грудь была увешана орденами так густо, что, казалось, они держатся друг за друга.

Уваров был человеком старой закалки.
Он не признавал никаких «инноваций» и «креативных подходов». Для него устав был священной книгой.

Инспекция началась с построения.
Уваров, невысокий, но с такой харизмой, что от него исходило почти физическое давление, прошелся по строю.
Он задавал солдатам вопросы из устава. Солдаты отвечали бойко и четко.

Потом была проверка стрельб. Уваров остался доволен.
— Порядок, — буркнул он. — По уставу!

Наконец, настал черед отчета командующего армией. Василий, дрожа внутренне, но сохраняя каменное лицо, стоял перед Уваровым в своем же  кабинете.

— Ну, Ракитин, — начал Уваров, разглядывая его, как бульдог сахарную  кость. — Рассказывай, чем твоя армия от других отличается!
Говорят, ты тут Суворова нового из себя корчишь?

Василий понял, что это самый важный момент в его новой жизни.
От него ждали отчета о тактических новшествах. А он не знал ни одного параграфа устава!

И он решил пойти ва-банк.
Он вспомнил фильм «Кавказская пленница» и фразу: «Сказать по чести, я в грамматике не силен. Мне некогда было!».

— Товарищ генерал армии, — начал Василий. — Я не силен в уставах!

Уваров нахмурился.
Буйвол, стоявший сзади, зажмурился от страха.

— Но я силен в людях, — продолжил Василий. — Войну выигрывают не уставы, а солдаты и офицеры.
Я учу их не зубрить параграфы, а думать. Искать нестандартные решения!
Как Суворов. Помните его фразу?

Уваров промолчал, но его брови поползли еще выше.

— «Тяжело в ученье — легко в бою!» — выпалил Василий. — Вот мой принцип!
Я создаю им на учениях такие условия, чтобы на войне им было легко.
Пусть ошибаются здесь, а не там.
Пусть учатся импровизировать. Потому что противник не будет действовать по нашему написанному уставу.

Он говорил искренне, потому что,  это была его единственная правда в этой безумной ситуации.
Он, Василий Пупков, программист, всегда искал нестандартные решения для багов. Он сейчас  перенес этот принцип и в армию...

Уваров слушал, не перебивая. Его лицо было непроницаемо.

— А опера со «Смерчами»? — вдруг спросил он. — Это тоже для импровизации?

Василий не смутился:
— Это для проверки их психической устойчивости. Если солдат может вести бой под оперу, он сможет вести его под что угодно!

Уваров медленно прошелся по кабинету.
Подошел к окну. Посмотрел на плац, где маршировали солдаты.
Повернулся.

— Знаешь, Ракитин, — сказал он ему  на «ты», и в его голосе впервые прозвучали нотки чего-то, похожего на уважение. — Я сорок лет в армии. Видел всяких командиров. Одни были храбрые, другие  умные.
Но таких, как ты… таких, кто ставит во главу угла не устав, а солдатскую смекалку, я не встречал.
Ты либо полный идиот, либо… — он сделал паузу, — …новый Жуков!
Тогда так!
Покажи мне свои войска в действии!

Инспекция Уварова закончилась не в казармах, а на том самом полигоне, где проходили учения.
Уваров хотел увидеть «армию Ракитина» в деле...

Василий, понимая, что театр одного актера должен продолжаться и дальше, приказал устроить показательные учения.
Но не обычные, а «условия максимально приближенные к боевым», как он это сам понимал...

Он приказал:

1. Часть солдат переодеть в гражданскую одежду (изъятую у местных жителей за бутылку водки) и изображать «партизан».

2. На поле боя разбросать записки с заданиями, типа «найди штаб противника и нарисуй на нем усы» или «перекуси кабель связи и спой частушку».

3. Ввести в сценарий «предателя» — одного из офицеров, который в самый ответственный момент должен был перейти на сторону противника. И найти его!

Буйвол, получая эти приказы, просто пожимал плечами. Он уже привык ко всему!

Учения начались.
То, что увидел генерал армии Уваров, нельзя было описать словами.
Это был полнейший хаос.
Это был абсурднейший абсурд! Это было чистое безумие. Солдаты в трениках и кепках бегали между танками, офицеры искали «предателя», а связь периодически прерывалась, потому что кто-то постоянно перекусывал кабели и затягивал «Барыню».

Но через час хаоса Уваров начал замечать странные вещи. Солдаты не паниковали.
Они импровизировали.
Они сами находили решения.

«Партизаны» организовывали засады на вражескую  технику с помощью дымовых шашек и громких криков.
Офицеры, оставшись без связи вообще, начинали действовать самостоятельно, исходя из обстановки.

«Предателя» вычислили за пятнадцать минут, потому что он слишком нервно ел холодную гречневую кашу из солдатского котелка! Сам себя выдал этим!

В конце учений, когда все цели были достигнуты, Уваров подошел к Василию.
И очень долго смотрел на него.

— Ракитин, — сказал он наконец. — Ты не Жуков. Ты… ты какой-то военный шаман!
Ты превращаешь хаос в какую то странную  систему.
Я не понимаю, как это работает. Но это работает.
Твоя армия единственная, которую я видел, готовая не к войне по уставу, а к настоящей, грязной, непредсказуемой войне!
Молодец, генерал!

И он, старый генерал, отдал честь Василию.
Для Василия это был его звездный час!

Прошло три месяца...

Василий Иванович Ракитин стал живой  легендой Вооружённых Сил.
О его «методах» хоть и ходили целые  анекдоты, но его армия неизменно побеждала на всех учениях.
Василий привык к своей роли. Он даже начал читать военную историю, чтобы хоть как-то подкрепить свои кинематографические познания.

Однажды вечером он сидел в своем кабинете и размышлял о парадоксе своей ситуации.
Он, абсолютный дилетант, добился успеха там, где карьеристы и зубрилы уставов часто терпели поражение! Почему?
Потому что он не был этими уставами зашорен!
Он смотрел на проблемы свежим взглядом.
Он не боялся выглядеть идиотом. И, что самое главное, он верил в людей, а не в какие то глупые и ненужные  инструкции.

В этот момент в кабинет вошел прапорщик Зайцев с торжественным видом.
— Товарищ генерал! Срочная телеграмма из министерства!

Василий взял конверт.
Внутри был приказ о его… повышении!

Его назначали командующим военным округом.
Это была новая, еще более высокая должность. Еще больше ответственности. Еще больше совещаний, на которых он всё равно до сих пор ничего не понимал!

Он посмотрел на приказ, потом на портрет сурового генерала на стене, который когда-то был им. Он подошел к зеркалу.
Из зеркала на него смотрел генерал Ракитин.
Но где-то в глубине этих стальных глаз он увидел испуганного программиста Василия Пупкова.

И в этот момент с ним случилась странная вещь.
Он понял, что не хочет быть этим  командующим округом. Он хочет быть собой!
Просто собой! Как раньше!

Он сделал то, что должен был сделать.
Он доказал самому себе, что может справиться с любым вызовом, даже если для этого придется цитировать кинокомедии.
Но это была не его жизнь!

Он сел в кресло, положил голову на стол и прошептал вслух:
— Я хочу домой. Хочуууу домооой!

Он устало закрыл глаза. Положил голову на свои руки на столе...
И уснул...

Василий Пупков проснулся от того, что ему на лицо упал тяжёлый хвост его раскормленного кота Пушка.
Он чихнул, отодвинул кота и сел на своей старой кровати с продавленным матрасом.

Первой мыслью сразу было: — «Странный сон. Но, очень даже  реалистичный!».

Он огляделся.
Его комната с обоями в цветочек.
Его компьютер, на заставке которого была аниме-девушка. Его кот, смотрящий на него с укором, что его  завтрак так  опаздывает...

Василий медленно встал, подошел к зеркалу.
Из зеркала на него смотрел он сам.
Тот самый, с худым лицом, помятой футболкой и следами хронического  недосыпа под глазами.

Он глубоко вздохнул.
Обернулся.
На столе лежала пачка от чипсов и пустая банка из-под пива. Он счастливо улыбнулся...

Потом его взгляд упал на полку. Среди книг по программированию и фантастике стояла одна, которую он и не помнил, чтобы её когда то  покупал.
Толстая книга в темно-зеленом переплете.
Он подошел и взял ее.
Название было интересное:
— «Стратегия и тактика: неканонические подходы к военному делу». Автор: В.И. Ракитин.

Он открыл книгу.
На первой странице было написано:
— «Посвящается всем, кто не боится быть дураком. Ибо только дурак способен на гениальную импровизацию. Помни: тяжело в ученье,  легко в бою!»

Василий закрыл книгу и снова посмотрел в зеркало.
В его глазах заметно что-то изменилось.
Появилась какая то даже уверенность. Твердость.
Та самая, что была у того генерала. Из его сна...

Он погладил кота, сел за компьютер и запустил свой проект. Тот самый, с каким то неразрешимым багом, который он не мог найти три недели.
Он посмотрел на код свежим приобретённым  взглядом,  взглядом генерала Ракитина.
И через пятнадцать минут нашел решение!
Нестандартное, креативное, даже  идиотское.
Но оно сработало!

Василий Пупков довольно улыбнулся.
Он был у себя дома.
Но теперь частица генерала осталась с ним навсегда.
И он понял самый главный урок: — неважно, кто ты,  генерал или программист.
Главное, не надо бояться думать, импровизировать и иногда, совсем немного, быть даже  сумасшедшим!

А старые военные фильмы, как выяснилось, бывают очень  полезны!
Даже в мирной жизни!