Три дзен-истории

Пыль на ладони

Человек, уставший от книг, от разговоров, от других и от себя, пришёл к монастырю, где, как говорили, живёт мудрый монах, не говорящий ни одного слова. Человек терпеливо ждал, пока старик выйдет. Тот появился на рассвете, босой, с чашей в руке, и сел на камень у ворот.
– Я пришёл за истиной, – сказал человек.
Старик посмотрел на него, потом на чашу, потом на камень, потом – в небо.
– Ты не говоришь? – спросил человек.
Старик молчал.
– Ты не слышишь?
Старик молчал.
– Ты не существуешь?
Старик поднял чашу, перевернул её, и на землю высыпалась горсть пыли.
– Это твой ответ? – спросил человек.
Старик встал, взял его ладонь и положил в неё щепотку пыли.
– Как это понять? – в недоумении спросил человек. – И что мне с этим делать?
Старик ушёл.
Человек стоял с пылью на ладони, пока не подул ветер. Пыль исчезла. Он смотрел на пустую ладонь. И тогда он понял, что теперь знает слишком много, чтобы говорить.


Камень и гвоздь

Человек, уставший от решений, от обещаний, от чужих голосов, пришёл на окраину города, где жил старый плотник. Он нашёл его в полуразвалившейся мастерской, среди досок, ржавых гвоздей и пыли. Старик сидел на перевёрнутом ящике и точил нож.
– Я пришёл за смыслом жизни, – сказал человек. – Говорят, ты знаешь ответ.
– За смыслом не приходят, – ответил плотник, не поднимая глаз.
– Я искал его в книгах, в людях, в себе. Везде – пустота.
– Пустота – это хорошо. Где пусто, легче стучать.
– Стучать?
Плотник взял гвоздь, положил его на камень и ударил молотком. Гвоздь согнулся.
– Видишь?
– Он сломался.
– Нет. Он стал другим.
– Но он больше не пригоден.
– А ты?
Человек замолчал.
Плотник взял другой гвоздь, воткнул его в дерево, ударил – тот вошёл.
– Этот – прямой. Он не сопротивлялся.
– Значит, нужно быть прямым?
– Нет. Нужно быть тем, кем ты стал после удара.
– Ты говоришь про первый гвоздь или про второй?
– А как ты думаешь?
Плотник протянул человеку ему третий гвоздь.
– Бери, он твой.
– Что мне с ним делать?
– Носи. Пока не поймёшь, зачем он тебе.
Человек ушёл. Гвоздь в ладони казался тяжёлым и неудобным. Он не знал, зачем ему этот гвоздь, но чувствовал, что никогда не сможет его выбросить.


Последняя чашка

Монах всю жизнь постигал дзен. Он стал старым и теперь не учил, не спорил, не писал книг. Он просто жил в горах, варил рис, подметал двор, смотрел на облака и иногда – на себя. Он был очень стар. Его руки дрожали, но взгляд оставался ясным. Ученики приходили, уходили, задавали вопросы, иногда получали ответы, иногда – тишину.
Однажды к нему пришёл человек – не молодой и не старый. Человек долго молчал, потом сказал:
– Ты всю жизнь искал истину. Нашёл?
Монах налил ему чаю.
– Это ответ?
Монах кивнул.
– Но это просто чай.
– Да.
– И ты думаешь, я пойму?
– Нет.
Человек выпил чай. Он был горьким.
– Ты хочешь сказать, что истина – в горечи?
– Нет.
– В простоте?
– Нет.
– В том, что нет ответа?
Монах посмотрел на него и сказал:
– Я всю жизнь искал дзен. И нашёл. Но теперь я не знаю, зачем он мне.
Монах допил свой чай, поставил чашку на камень и ушёл. А человек остался. Он смотрел на чашку – теперь она была пуста. Но когда она была полной, в ней отражалось небо.