4. Северное сияние

***1
    В новом сезоне Игнат не продлил свой контракт с "Панарктик Стар" на работу инструктором в глэмпинге "Китовый берег". Хотя собирался. А потом наконец-то засесть за диссертацию. Но, получив приличные отпускные, вдруг встретил в Питере свою давнюю, еще с первого курса универа, любовь и изменил своё решение. Тогда, давно, у нее в семье что-то случилось, и родители сразу после экзаменов увезли её в Европу. Он писал ей, но она так и не ответила. И вот после восьми с лишним лет он столкнулся с ней возле своего дома. Конечно, он сразу ее узнал. Она одиноко сидела на детской площадке перед домом. Увидев Игната, Лёля встала, но не сделала ни шага, просто смотрела и ждала его реакции.
    На самом деле Игната при рождении назвали Натан, но ему не нравилось это еврейское имя, которое дали ему родители, уступив желанию отца матери. C первого класса Натан назвался Игнатом, и все называли его только так. Дед еще с 90-х стал владельцем процветающего бизнеса, поэтому родители Натана во всем его слушались. А он со временем и с возрастом стал настоящим семейным тираном. И только Игнат, отвергнувший имя, полученное под давлением деда, никогда не покорялся ему. Ломать пацана дед не стал, пожалел чувства своей дочери, решил, что внук, когда повзрослеет, сам поймёт, в чем настоящая сила. Но Игнат уже в 17 лет полностью отказался от денег, которые дед давал ему для поступления на юрфак в МГУ. И в Москву не поехал. Родители разрывались между дедом и сыном, но так и не смогли примирить их друг с другом. Они тайком поддерживали Натана, пока тот учился в СПГУ на филолога, а потом мать отдала ему все свои средства, которые получила от своего деспотичного отца. Игнат, официально поменявший имя в паспорте, купил на эти деньги квартиру и стал жить отдельно от семьи.   
    Он почти не вспоминал Лёлю, просто наложил запрет на память о ней, потому что всё, с ней связанное, приносило ему ощутимую боль. Не сказать, что он мог бы порешить себя или как-то навредить своему телу, тем не менее, он все же наказывал себя, чтобы не так сильно страдать от того, что она забыла его. Правда, наказанием всегда являлись короткие и почти яростные романы, которые завершались внезапными разрывами, инициатором которых всегда являлся он. Два его близких друга еще со школы, наблюдавшие всю историю их отношений с Лёлей, каждый раз только грустно ожидали развязки очередной "лав стори". Хотя все было ясно заранее. Игнат оказался твердолобым однолюбом. Хорошо еще, что он не разбивал сердца неискушенным искренним девочкам, а выбирал для своих целей прожжённых распутных шлёндр из артистической тусовки, считавших себя красотками и сердцеедками. Именно поэтому почти тут же забывал о каждой из них. И не мог припомнить ни одного раза, когда спал с какой-нибудь в трезвом уме и памяти, с ним это всегда происходило лишь в подпитии.
    Однако ему не грозило спиться или опуститься до самого дна. Избранницы Игната, вводившие его в свой круг, выглядели весьма презентабельно, гордились знакомством с известными режиссерами и актерами и сами то и дело мелькали в сериалах в эпизодических ролях, поэтому пили только дорогие напитки и то больше для виду. Игнату приходилось соответствовать. Хотя все его романы являлись чистой воды игрой на публику, и даже секс составлял лишь часть этой игры. Именно поэтому Игнат легко вписался в круг киношников разного уровня как молодой перспективный сценарист. Несколько его сценариев что называется "выстрелили", хотя на этом он и затормозился, потому что ему стало безумно скучно. Впрочем, даже это не толкнуло его вернуться к своему неоконченному роману, на время оставленному в угоду своей разгульной жизни.
    Для начала Игнат хотел защитить диссертацию, но уже целый год варился в сфере экстремального туризма и даже устроился работать по контракту инструктором, потому что в годы студенчества увлекался альпинизмом. И не просто увлекался, хотя все его восхождения остались в прошлом. Даже они больше не приносили его душе очищения и обновления.
    Он с первого взгляда понял, что не сможет оттолкнуть Лёлю, что бы ни случилось в прошлом, и какая бы причина ни вынудила ее оставить его на целых восемь лет. Его гордость даже не шевельнулась. Он просто подошел и обнял её. Лёля почти повисла на нём, потому что её не держали ноги, поэтому он подхватил её на руки и понёс к дому.
    В его неоконченном романе герой так же бесконечно жил в разлуке со своей девушкой и так же не мог её разлюбить. И, конечно, Игнат не мог его окончить – ни позитивно, ни негативно, потому что это была его собственная жизнь, итогов которой он не знал. Но даже если Лёля сто раз его предала, даже если она вышла замуж и уже имела детей, даже если украла или кого-то убила и приехала, чтобы он спрятал и защитил её, даже если она появилась всего на сутки, чтобы просто увидеть его, он не смог бы оттолкнуть и отказаться от неё. Хотя у них была очень непродолжительная, можно даже сказать, коротенькая история любви. Но это ничего не меняло. В его душе однажды рожденное сильное чувство не только не могло исчезнуть, напротив, с каждым годом становилось все глубже. 
 
***2
    У Лёли был жар, и она плохо соображала. Поэтому Игнат ни о чем не спрашивал, а просто вызвал неотложку. После посещения медиков и укола жаропонижающего, он приготовил куриный бульон из замороженной фермерской курицы, немного охладил его и заставил больную выпить половину большой кружки. Она уснула, а он сидел рядом и смотрел на неё. Потом придвинул к тахте кресло-кровать, разложил его и лег рядом с ней. В свете ночника ему казалось, что ничего не изменилось, словно и не было этих восьми лет, и они с Лёлей просто тайком ото всех сняли номер в гостинице, чтобы провести эту ночь вместе. По крайней мере, лицо Лёли осталось практически таким же, каким он его помнил, ведь он и тогда мог часами смотреть на нее спящую.
    И вдруг она открыла глаза, и какое-то время они молча смотрели друг на друга.
-Ты похудел. Совсем взрослый…
-А ты осталась прежней. Поспи, а то опять температура поднимется. Завтра поговорим.
-Ты не уйдешь? На работу или еще куда?
-Нет. Все время буду с тобой.
Он взял ее руку, и у него защемило сердце, потому что даже это ощущение не изменилось – узкая кисть и тонкие пальцы.
-Заколка мешает, помоги, – сказала Лёля. Игнат нащупал у нее на затылке заколку и с трудом расстегнул ее, выпустив из плена волну светлых волос. Они тоже остались прежними, такие же нежные, волнистые и длинные как раньше.
    Он отодвинул кресло и лег с ней рядом, отделив ее собой от холодной стены. Обнял со спины, и она, пригревшись, стала рассказывать о том, почему столько лет молчала.               
    Ее отец по недомыслию был втянут в мошенничество, которое классифицировалось как совершённое группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба физическому лицу. Когда он осознал это и во всем разобрался, все уже произошло, и было поздно идти и признаваться. Это все равно ему уже не помогло бы. В России ему грозило до пяти лет тюрьмы. Пока дело не раскрыли, знакомые помогли ему оперативно уехать вместе с семьей за рубеж и обосноваться там. На все время до окончания срока давности родители запрещали Лёле любые связи с друзьями и знакомыми в России, боясь, что отца "вычислят" и все-таки посадят. Постепенно он через своих друзей полностью возместил свою долю долга пострадавшему человеку. А бывшие компаньоны сумели запутать следствие и выйти сухими из воды. Дело замяли из-за отсутствия убедительных доказательств. Отец Лёли не знал об этом, но даже если бы узнал, все равно опасался бы слишком рано возвращаться в Россию.
    Лёля терпеливо ждала окончания срока давности, но родители, приехав во Францию и получив временный вид на жительство, вложили свои средства в маленькое кафе русской кухни и за эти годы постоянного страха отвыкли от российской действительности. Поэтому решили дожидаться получения постоянного вида на жительство и в последующем оформления французского гражданства. Но Лёля категорически не хотела оставаться во Франции в небольшом Лиможе, она тосковала по Питеру и по Игнату. Поэтому собрала кое-какие вещи на первое время, взяла две своих банковских карточки и улетела в Россию. Правда, квартиру родители давно продали через риелтора, но она остановилась у своей подруги, которая ее не забыла и не отвергла после такого долгого молчания.
    Под утро Лёле стало хуже. Игнат навел ей шипучий Максиколд и занялся приготовлением омлета. Правда, Лёля даже его съела с трудом. Её болезнь явно подпитывалась тем, что она пережила, пока так долго ждала Игната на детской площадке, ведь она не была уверена в том, что он не забыл ее. Даже сейчас она все еще боялась поверить в их соединение.
-Иго, почему все-таки ты не забыл меня и не вычеркнул из своей жизни? – спросила она после того, как поела.
-Почему, почему… Потому, – буркнул он, наклонился к ней через стол и поцеловал в нос.
-У тебя ведь наверняка были женщины.
-Не помню ни одной.
-Кира рассказала, что ты с киношниками сошелся, и твои сценарии имели успех.
-Да ни с кем я не сходился, потусовался немного, ничего серьезного. Фальшивая публика, пару-тройку молодых режиссеров более или менее талантливых. А больше никого. Остальные так – бездарная шушера, актеришки разного уровня. Я давно от них ушел, весь прошлый год работал по контракту на Кольском полуострове. Фирма одна застолбила тему экстрима, построила кемпинги на побережье Баренцева моря. Знаешь, такие сферической формы домики для желающих острых ощущений. Например, для любителей всяких арктических чудес типа полярных метелей, Северного сияния, чаепития в ледяных избушках, катаний на снегоходах и лыжных радиальных походов. Чтобы после всех этих трудностей вернуться в цивильные условия пятизвездочного отеля. Стоит это недешево, но желающих хоть отбавляй. И всем этим любителям требуются опытные инструкторы.
-Северное сияние? И часто оно там бывает?
-Да, частенько. Синоптики для туристов составляют коммерческие прогнозы, когда можно ожидать это шоу на небе с точностью плюс-минус один-два дня. Потом фото тебе покажу, когда поправишься. Сейчас тебе лежать нужно.
-Я бы очень хотела сияние увидеть.
-Ну, так увидишь. Я тебе на что? Теперь никуда не отпущу. Со мной будешь жить. Простуду твою вылечим и распишемся.
-Так вот сразу?
-Да. Куда еще тянуть? Восемь лет в разлуке жили.
-Ты наверно отвык от меня…
-Не отвык. Каждую ночь с мыслью о тебе засыпал. Сказал же, никуда больше не отпущу! 
 
***3
    Игнат ощущал душевный подъем. Выбрал в интернете два комода и шкаф, заказал небольшую электрическую духовку, пару кастрюль и сковородок. Решил немного доработать встроенную мебель в прихожей. Лёля потихоньку поправлялась, но он закутывал ее пуховым платком матери и завязывал его крест-накрест у нее сзади на пояснице, как делали ему в детстве. А на ноги дал ей теплущие носки с подбитой кожаной подошвой. Съездил к ее подруге и забрал Лёлин чемодан. Каждое утро сам причёсывал ее длинные волосы, потому что она пока ощущала сильную слабость, и самой ей было трудно это делать. Матери по телефону сказал, что Лёля вернулась, и они с ней подали заявление, но приезжать пока запретил из-за болезни своей девушки. Однако мать все равно приехала и привезла целую сумку продуктов и вкусностей. Он пустил ее только на порог, сумку по-хозяйски забрал, а Лёле разрешил выглянуть из комнаты и поздороваться.
    Мать была счастлива, потому что не понимала, почему он долгие годы ни с кем серьезно не встречался. Историю Лёлиной семьи Игнат пока не стал ей рассказывать, боялся, что дед каким-нибудь образом выведает у нее все и помешает ему жениться. Попросил ее и отцу пока ничего не говорить, потому что они решили не делать свадьбу. Мать на все была согласна, Лёля ей всегда очень нравилась.
    Приходила Вика, они пили чай и договорились, что подруга Лёли пока до регистрации никому о ее возвращении не сообщит. Игнат теперь всего опасался, поскольку знал, что дед слишком интересуется его жизнью, потому что спит и видит, как женит внука на своей кандидатке. Игнат даже знал ее, мымра еще та, зато дочка известного бизнесмена еврея, упакованная по самую макушку. 
    Через одного хорошего знакомого Игнат договорился за презент об ускоренной регистрации брака, и уже через неделю они с Лёлей расписались. Впервые за долгие годы Игнат летал как на крыльях, а Лёля не захотела звонить родителям и сообщать им о своем замужестве. Он не настаивал, потому что и сам в душе ощущал к ним негатив. Наверно, можно было их понять, но отобрать у дочери лучшие молодые годы, по мнению Игната, они не имели права. Тем более что уже через два года после побега они окольными путями узнали о закрытии дела о мошенничестве без юридических последствий. Но патологическая трусость затмила им глаза.
    Конечно, Лёля не сидела, сложа руки, и, пройдя курсы французского языка, поступила в Лиможский университет на факультет литературы и гуманитарных наук. Только это и скрашивало её жизнь в то время. Из сети она узнала, что Игнат продолжил учебу уже в магистратуре, но подробностей нигде не нашла. Он дал ей почитать черновик своей диссертации, над которой она заплакала, потому что всегда знала, как он талантлив и умён.
-Иго, обещай, что защитишься, – сказала она, когда он успокаивал ее и вытирал ей слёзы.   
-Конечно, защищусь, куда я денусь. Ведь теперь у меня есть ты.
    К удивлению Игната дед воспринял новость о его женитьбе благосклонно и сам привез подарок, поскольку очень хотел познакомиться с Лёлей. С годами старик стал сентиментальным. Конечно, он давно выведал, на какие деньги внук купил себе квартиру, но не стал наезжать на дочь, которая дала ему их. Все-таки дед любил своего единственного внука, хоть и обижался на то, что тот взял себе другое имя. Однако даже во внешности и характере Игната было намного больше черт его русского отца. От матери-еврейки ему почти ничего не перепало. И, конечно, весьма странно было бы русскому во всем парню называться еврейским Натаном. Однако Игнат… дед считал, что внук мог бы взять себе более привычное русское имя, например, Александр, Владимир, Сергей, Андрей. Хотя студент-филолог проявился даже в этом. Выбрал старинное, неизбитое и ставшее редким имя Игнат. Дед смирился с ним, так же как в свое время смирился с русским женихом своей дочери. Хотя отец Игната так и остался постоянным раздражителем для тестя, слишком упрямый и слишком самостоятельный. Петр сразу наотрез отказался работать в его фирме и всегда молчал на семейных сборищах, не откровенничал с братьями деда, не принимал никаких подарков от родни жены, не посещал свадеб и крестин, холодно воспринимал национальные еврейские танцы и песни, звучавшие в их кругу. Игнат бессознательно с детства копировал его, что очень злило деда.
    Однако тесть ни в чем не мог придраться к зятю. Петр состоялся как грамотный инженер и уже через десять лет возглавил крупное производство стальных конструкций. Перед этим у деда не имелось аргументов, он хорошо разбирался только в ценных бумагах и финансах, но был далек от любых технических сфер. Даже в личном автомобиле поменять пробитое колесо точно бы не сумел. Хотя в загородном доме любил сам готовить на огне. Он давно овдовел, но вторично не женился и преданно хранил память о жене. Дочь была очень на нее похожа, поэтому он никогда не скупился для нее, дарил дорогие подарки, постоянно давал большие суммы, которые она бережливо сохраняла на счету и которые почти все отдавала потом Игнату. Хана умела угождать отцу, хотя все-таки во всем служила своей семье – мужу и сыну.
 
***4
    Между тем ушлый дед выяснил всё о родителях Лёли. Доверенные юристы подробно растолковали ему суть дела, и он составил свое мнение не только о самой махинации, но и о том, как эти двое удерживали свою дочь от любых контактов с друзьями и даже со своим парнем. Сам он никогда не боялся ни тюрьмы, ни сумы, однако закон неукоснительно чтил и в своем бизнесе шёл лишь на незначительные нарушения. Но, представив себя в положении внука, девушку которого на восемь лет увезли, запретив ей общаться с ним, дед даже сердечные средства принял, настолько прочувствовал ситуацию. Главное, в чем он убедился, это в истинности чувств внука и его молодой жены друг к другу. Поэтому теперь ему было совершенно неважно умна ли она, умеет ли содержать и вести хозяйство, готова ли рожать детей и сидеть с ними дома. Все это отошло на второй и третий план, поскольку сам он безумно любил жену и до сих пор был верен памяти о ней. Он сразу решил, что будет во всем поддерживать молодых, и внуку сказал:
-Если решишь заняться своим бизнесом, можешь рассчитывать на меня. Но жене не позволяй много работать, девочек беречь и лелеять нужно.
Игнат при этом уставился на него, как громом пораженный. Но не возражал и списал это на возраст деда. Кому же еще тот мог оставить все свои накопления, кроме единственного внука.
    По поводу профессии Игната и его молодой жены дед ничего вразумительного сказать не мог. Он не понимал, зачем вообще нужны всякие филологи, культурологи, и прочие подобные умники. Больших денег никто из них уж точно не мог заработать. И получалось, что годы учебы они тратили на какие-то совершенно эфемерные цели, не способные даже прокормить того же филолога или культуролога.
    Вот кем они могли бы работать в реальной жизни по своей специальности? Учителями, редакторами, журналистами, писателями? Слабое утешение и копеечные доходы. Поэтому дед решил досконально изучить вопрос о создании издательства. Дальше этого его фантазия не работала. Он дал задание своему помощнику изучить тему и перспективы в данной сфере.
    Помощник был исполнителен и немногословен. Он принес своему шефу сжатую, без лишней "воды", информацию:
    "Профессиональные филологи могут заниматься преподавательской и научно-исследовательской деятельностью в области филологии, лингвистики, литературной критики или истории языка. Они могут работать в издательствах, в СМИ – репортёрами, журналистами, корреспондентами, могут работать в рекламных и туристических агентствах, могут вести передачи на радио и телевидении, могут быть переводчиками, экскурсоводами, библиотекарями, архивариусами, пресс-секретарями и специалистами по связям с общественностью".
    Пока дед читал все это, помощник сидел напротив, готовый к пояснениям и ответам на возникшие вопросы. Но вопросов не возникло.
-Неблагодарный рабский труд с мизерной оплатой. И стоило ли пять лет учиться, а потом еще поступать в магистратуру! – в сердцах произнес дед и задумался. Однако следовало все-таки спросить у самого Игната, чем он планирует заниматься в жизни. 
-Твоё мнение, – обратился дед к помощнику, – Ты ведь тоже по образованию из этих. Лингвист, кажется.
-Да. Думаю, ваш внук уже имеет жизненный план.
-Да какой там план! Инструктором устроился по контракту в какую-то турфирму по экстремальному туризму на Кольском полуострове. Это разовая работа, а я хочу дать ему стабильность. Если бы он только согласился, я обеспечил бы его средствами до конца жизни, чтобы он ни о чем не думал, и занимался своими филологическими и культурологическими глупостями, писал бы диссертацию, потом может быть книги начал писать, открыл бы издательство или создал новостной портал и тому подобное. Вдруг теперь, когда он женился, возьмет и согласится. Как думаешь?
-Вряд ли. Характер не тот, – уверенно ответил помощник.               
-Не будь таким пессимистом. Попытка не пытка, я все-таки поговорю с ним.
-Вы ведь заранее знаете результат. Ваши деньги и так достанутся ему по наследству. Создайте или купите готовое издательство и подарите ему. Хотя ваш внук сложный парень, вполне может не принять такой подарок. Сейчас он еще молод, ему всего 26 лет, и он ведь, кажется, будучи студентом, занимался альпинизмом.
-И что?
-А то, что это особый класс людей с романтическим складом мышления и сильными волевыми качествами. Он не поддастся вашему влиянию. Это вы должны подстроиться под него.
-Я прожжённый еврей! Конечно, я подстроюсь под кого угодно, тем более под своего единственного внука.
-Вы привыкли давить на людей.
-С ним я изменюсь.
-Характер и натуру не изменить.
-Много ты понимаешь, я сто раз в жизни менялся. Ради Натана я на все готов.
    И в этот момент деду позвонил Игнат:
-Привет, старче, разговор есть. Не по телефону, но тебе вечно некогда, да и я занят. Просто задам тебе вопрос, а ты ответь – да, нет. Если да, тогда приеду, чтобы поговорить. А на нет и суда нет.
-Ни о здоровье не спросил, ни о том, занят я или нет, – сказал дед с усмешкой.
-Ответил на звонок, значит, здоров. Чего зря воздух сотрясать.
-Давай свой вопрос.
-Для Лёли хочу частную языковую школу создать. Поможешь?
-Да, да, помогу! – воскликнул радостно дед.
-Ты чего такой возбужденный? – удивился Игнат.
-Да нет, все хорошо. Приезжай, Натан, буду ждать. Вечером домой ко мне. Выпьем и поедим.
-Тебе нельзя пить.
-Можно 50 грамм с родным внуком.
 
***5
    Игнат не любил длинных разговоров с кем бы то ни было, но Лёлю хотел слушать бесконечно, хотя она сама просила его рассказывать о том, как он жил и что думал.
-Думал, – говорил он недовольно, – Много чего думал, но приготовился жить с провалом в груди, который ничем нельзя заполнить. Знаешь, такая серая изменчивая туча с неровными краями, скрывающая от меня твою жизнь. Но я привык даже эту тучу любить, потому что это было мое незнание о тебе, а не о ком-то еще.
-Я думала, только я такая ненормальная… Никого из парней не воспринимала, словно блок в сознании кто-то установил. Меня все синим чулком считали в универе. Но во Франции полно неадекватных помимо меня, так что прокатывало. Во сне я часто дралась с девицами, которые тебя обнимали, плакала и кричала: "Уйдите! Он мой!" Такая вот собственница и дура безмозглая… Подушка у меня одна была, необычная, натуральная, лайковая. Знаешь, перчатки из такой кожи шьют. Так я ее вместо тебя прижимала к себе, то к груди, то к животу, так и засыпала. Никому ее не давала, прятала каждый раз. Понимала, что это фетиш такой, но ничего другого, вызывавшего ощущение твоей близости, у меня не имелось. Что я с ней только ни вытворяла. И целовала, и другое тоже…
-Что?
-Догадайся. Между ног зажимала и так кончала, как будто сексом с тобой занималась.
    Игнат начинал ее целовать и не мог остановиться, словно голодный. Хотя так и было, ведь после ее отъезда он долгое время ни с кем не только не встречался, чтобы удовлетворять своё неуёмное либидо, но даже думать не мог ни о ком из постоянно вертевшихся возле него девиц. Все они вызывали у него отвращение в этом смысле, несмотря на то, что среди его однокурсниц было немало умных и продвинутых особ. Но тогда ему исполнилось всего 18 лет. Позже природа потребовала своего, и он стал менее разборчив при выборе партнерш для разового секса. Но тогда он уже почти потерял надежду на возвращение Лёли.
    К нему легко липли девушки постарше, он привлекал их своей внешностью, физическими данными, а так же неосознаваемой похотью в повадках. И некоторые упорно потом бегали за ним в надежде привязать к себе такого молодого и активного самца сексом без обязательств. На филфаке, как и вообще на гуманитарных направлениях, девицы особо не страдали скромностью, напротив, в моде была раскованность, свобода нравов и приверженность к андеграунду в литературе и искусстве. Поначалу Игнат также активно влился в студенческую богемную тусовку, общался с театралами и художниками, повышал так сказать свой багаж знаний и ощущений. Однако уже с третьего курса отошел от всех этих игр, притворство и игра на публику во всем стали его напрягать и отталкивать. И потоки слишком откровенной информации и неприкрытого распутства начали отвращать его, сначала понемногу, а потом все сильнее. И только образ Лёли в его сознании так и остался нетронутым в своей чистоте и невинности. А несколько ночей, проведенных с ней в период их страстной влюбленности и первых встреч, принизил всё остальное на несколько порядков. Он не мог даже рядом с ней поставить хоть кого-то из тех девушек и женщин, с которыми спал. Свою циничность при этом он спокойно себе прощал, поскольку ни за одной из своих партнерш никогда не бегал.
    Повзрослевшая Лёля оказалась настолько взрывоопасной, что у него поначалу голову снесло, он почти ничего не соображал. Игнат даже не подозревал о такой страстности ее натуры, но это окупило для него все годы их вынужденной разлуки. И теперь он точно знал, что больше никто не сможет ее заменить даже на короткое время. Его сексуальное возбуждение полностью сориентировалось на неё одну, поскольку всегда только ее и ждало.
    Он не жалел о годах разлуки с Лёлей, потому что сейчас ощущал ни с чем не сравнимое счастье, полностью его поглотившее и отодвинувшее в тень воспоминания о времени без неё. Жизнь с Лёлей оказалась настолько уютной и насыщающей его голодное сознание, что он не только ни о ком больше не мог думать, он вообще ни о чем не мог думать – ни о своей диссертации, ни о поисках работы, ни о встречах с друзьями или общении с родителями. А родители, особенно мать, остро пережили историю Лёли. Мать даже плакала несколько ночей, поняв, наконец, почему ее возлюбленный сын все эти годы был агрессивным и даже порой злобным по отношению ко всем и к ней в том числе, как она ни старалась во всем ему угодить. Когда он сказал, что всегда любил только Лёлю, у его матери сердце чуть не остановилось. Ведь она считала, что он никогда не сможет простить девушку, бросившую его и отвергнувшую его первую чистую любовь. И старалась ненавидеть эту девушку всей душой. А когда увидела их вдвоем, когда увидела счастливые глаза Игната и то, как он крепко держит свою Лёлю за руку, поняла, что все ее старания оказались напрасными.   
 
***6
    Видя внука счастливым, дед и сам чувствовал постоянную радость, почти такую же, какую ощущал, когда была жива Керен. Самуил любил смотреть на Хану, потому что дочь была очень похожа на мать. Но теперь, когда он увидел Лёлю, его внимание полностью переместилось на неё. Эта русская девочка внешне ничем не напоминала его жену, но источала нечто такое, что роднило их, какую-то ауру на грани неясных ощущений. Самуил сначала не понимал, что его так тянет смотреть на нее. Он ловил недовольный и ревнивый взгляд Натана и отводил глаза, но почти тут же вновь возвращался взглядом к этой светловолосой стройной девушке.
    Она почтительно отвечала на вопросы и по его просьбе коротко описала Лимож, упомянула о том, что этот город является одним из крупнейших производителей фарфора во Франции, показала на телефоне несколько фото городских видов и отдельно Лиможский Кафедральный собор Сент-Этьен. Однако при этом Самуил в первую очередь смотрел на ее тонкие нежные пальцы, почти такие же, какие в молодости имела и Керен. Он помнил, что всегда боялся сильно сжать их, чтобы не причинить ей боль, хотя именно этими пальцами она очень сноровисто делала много разных вещей, начиная с шитья и кончая росписью глиняных чашек, изготавливаемых ее отцом на продажу. Тогда Самуилу казалось, что её пальцы очень похожи на тонкую кисточку, которую она окунала в краски. 
-Нужно будет как-нибудь посетить этот город, – пробормотал он, глядя на эффектную картинку собора и думая о своём.
-Посети, но только без нас. Я не хочу видеть город, который держал Лёлю как в плену все эти годы, – сказал Игнат, недовольный странным поведением деда.
-Да, да, конечно. Это я так. Некогда мне разъезжать, дела бизнеса держат, – спохватился дед, – Но если вы захотите куда-то поехать, например, на море, я все оплачу. В Греции, говорят, очень хороший отдых.
-Дед, ты забыл, о чем я спрашивал тебя? – воскликнул Игнат, – Нам сейчас не до отдыха, если мы школу хотим открыть. Сентябрь не за горами.
-Конечно, не забыл. Я уже дал распоряжение своему помощнику, чтобы открыл для тебя отдельный счет, с которого ты сам все будешь оплачивать по мере необходимости.
-Что с тобой? Голова заболела? Давление? – спросил Игнат, внимательно глядя на деда.
-Нет, все хорошо. Просто Керен вспомнил…
-Ты о ней всегда помнишь, как и мы. Тебе нужно отдохнуть. Где твой помощник?
-Погоди, дай мне еще посмотреть на вас обоих. Вы такие оба красивые…
Игнат впервые заметил слезы, блеснувшие в глазах Самуила. Лёля легонько ткнула мужа в бок и шепнула ему:
-Будь с ним поласковей.
Игнат усадил старика в кресло, позвал официанта ресторана и сделал заказ. А Лёля села рядом с дедом и положила свою нежную ручку на его подлокотник. Самуил задрожал и медленно коснулся пальцев Лёли. Она удивлённо посмотрела на него, но промолчала. А Игнат, привставший было из-за стола, чтобы увести Лёлю от деда, снова сел и молча стал ждать, когда им принесут закуски и напитки.
    Когда они уже шли к машине, Игнат сказал:
-Ты разбудила в нем память о бабушке. Он ее очень любил.
-Эта память очень трогательна. Не такой уж он бесчувственный, как ты говорил.
-Его нынешняя сентиментальность просто от старости. Совсем недавно он был похож на бездушную машину по производству денег. Создал ферму по добыче криптовалюты, спецов набрал. Он никогда не понимал, почему я избрал профессию филолога. И я не знал, какие аргументы ему приводить в защиту. Но теперь знаю, что ответить: Есть люди, которые только и делают, что зарабатывают и приумножают деньги, а есть такие, кто даже последнее тратит на благое дело. 
    Две недели они ездили по адресам из интернета, подыскивая подходящее помещение и, наконец-то, выбрали. Первый этаж небольшого старинного особнячка в переулке не очень далеко от дома, где они сейчас жили, всего в двух остановках троллейбуса. Особый ремонт не требовался, и арендная плата была приемлемой. Для надежности Игнат попросил деда также посмотреть это здание и прислал ему скан договора для изучения. Дед съездил на место в тот же день и дал добро. Поэтому Игнат начал закупать мебель для учебных классов и оборудование для лингафонного кабинета, а так же нанял мастеров, чтобы отремонтировать санузел и привести его в цивильный вид. Еще он захотел заменить отделку в помещении кухни-столовой на более светлую. Всего в будущей школе было 5 полноценных помещений под классы и одно – под лингафонный кабинет, а также кухня-столовая и комната, в которой решили разместить учительскую. Там же планировалось проводить собеседования и консультации с родителями.
    Первый договор был уже предварительно одобрен, заказчиком выступал детский дом, а Игнат и Лёля занимались подготовкой документов для получения лицензии на образовательную деятельность. Для начала они решили работать вдвоём и пока искать претендентов на должности учителей. Всю хозяйственную деятельность Игнат собирался вести сам. Поскольку школа планировалась для обучения и усовершенствования английского и французского языков, количество уроков предполагалось небольшое и пока только до обеда. В вечерние часы в будущем Игнат и Лёля хотели набрать желающих проходить краткие ускоренные курсы по тематикам: зарубежные поездки и экскурсии, бизнес-общение, коммуникации в межнациональных браках, лечение за рубежом, чтение высокой литературы. Так же они тщательно продумывали рекламу.
    Дед удовлетворенно хмыкал, видя, как детишки вполне профессионально походят к делам. Не зря они так усиленно учились на своих филфаках. Он даже стал думать, что был неправ раньше в отношении выбранной внуком профессии.
 
***7
    Несмотря на то, что Самуил никогда не понимал гуманитариев в выборе дела жизни, в душе он всегда благоговел перед теми, кто мог легко говорить хотя бы на одном иностранном языке. Конечно, он никогда не показывал это на людях и даже своего помощника-полиглота старался держать в чёрном теле, однако с юности завидовал людям, имеющим склонность к языкам. У него такой склонности никогда не имелось. Его переводчиком-синхронистом всегда была Керен. Причем, не только в иностранных языках, а часто в том, что чувствуют и почему действуют так, а не иначе, люди, окружавшие его. За жизнь она многому его научила, и как было ему не тосковать о ней, когда никто больше не мог с ней сравниться.
    Первые два урока в школе, один из которых вела Лёля, а второй – Игнат, Самуил видел на экране пульта камер наблюдения. И без стеснения лил слёзы. Компьютерщик, сидевший на пульте, поначалу испугался, принес ему воды, а потом тихо удалился за перегородку.
    Пришедший помощник Самуила, увидел его покрасневшие глаза, сунул ему влажную салфетку и спросил:
-В чем дело?
Самуил запнулся, но тут же нашелся, что ответить:
-Эти дети… детдомовцы, они растрогали меня.
-Все ваш возраст. Вы стали сентиментальным. Чего плакать-то? Приобретите для них планшеты с языковой программой и дело с концом. Это им больше поможет, чем ваши слёзы.
-Сделай, как сказал. Сколько их? Двадцать? Сорок?
-Тридцать два.
-Вот и приобрети.
    Игнат не удивился, когда помощник деда на следующий день привез и раздал детям планшеты. А Лёля растрогалась.
-Это он всё из-за тебя,– сказал Игнат ревниво.
-Дети очень рады, и это поможет им в изучении языка.
-Ага. А еще они накачают себе разных стрелялок.
-Иго, ну чего ты, в самом деле. Твой дед старается, разве это плохо?
-Было бы неплохо, если бы он действительно думал об этих детях, как мы с тобой. Но меня радует, что они усидчивы и даже кое в чем подготовлены. Значит, в общеобразовательной школе все-таки хорошие программы обучения.
-А какие лица! Ты обратил внимание? У них же у всех глаза горят.
-Горят, в твоем классе и только у мальчишек. У меня в классе обычные семиклассники.
-Прекрати, главное результаты.      
-Помню, мы все в школе в англичанку были влюблены.
-Ты тоже?
-Конечно, но потом тебя встретил.
    Перед католическим Рождеством Игнат связался с "Панарктик Стар" и попросил скидку на заказ эко-сферы в "Китовом береге". Конечно, ему пошли навстречу в качестве свадебного подарка от фирмы. Он выбрал дни, в которые по прогнозу Северное сияние было очень вероятно, и они стали готовиться к поездке. И вдруг ему позвонил дед:
-Я тоже хочу, и мать твоя хочет. Забронируй и нам домик. Ну… эту, как ее, эко-сферу. Мы никогда не видели Сияния.
-За ваш заказ придется заплатить полностью, а это недешево. И одним днем ожидание может не завершиться. Иногда три-четыре дня люди ждут.
-Плевать на деньги, – ответил дед, который всегда был очень прижимистым, поэтому и смог поднять свой бизнес. Игнат не помнил, чтобы дед куда-либо уезжал из Питера последние 10 лет. Даже на море не ездил. И, конечно, его не столько Северное сияние заинтересовало. Он захотел поближе увидеть Лёлю и пообщаться с ней в неформальной обстановке.
-Вот же старый! – ругался Игнат, – Седина в бороду, бес в ребро.
А Лёля смеялась и обнимала мужа.
    Сияние они увидели на третий день, и оно поразило их, даже Игната – в полнеба с лиловыми переливами. И все это происходило в полном молчании Севера, так что мурашки по телу бежали. Все четверо они выходили из домиков. Хотя, даже сидя в теплых эко-сферах со всеми удобствами, они могли прекрасно наблюдать небо во всей красе, поскольку сферические потолки домиков были прозрачными. Но морозный воздух имел особое влияние на их чувства. И в один из моментов растроганный и восхищенный Самуил сказал Лёле, которую Игнат всё время держал за руку и никуда от себя не отпускал:
-Спасибо тебе, девочка. Ты принесла в нашу жизнь настоящее Сияние. 
 
                ***               
© Copyright: Марк Шувалов,
        март 2025