14. Последний прилив

14. ПОСЛЕДНИЙ ПРИЛИВ. Кроме Ярослава и Мстислава на Руси оставался ещё только один удельный князь Брячеслав Полоцкий, зависимый от Киева во всем. В далеком Пскове кормился еще Судислав, но его стол был, очевидно, рангом ниже, и уделом не считался. Этот Владимиров сын почему-то был не в чести у обоих своих братьев.

В 1032 году умер единственный сын Мстислава Храброго, Евстафий, и черниговский князь остался без наследника.

Ярослав наоборот не в пример брату был очень плодовит. Своего сына Илью он отправил учиться княжескому искусству в Новгород, а после его внезапной смерти, передал новгородский стол в ведение другого своего сына, Владимира. При этом в запасе у него осталась еще целая куча сыновей, которые просто пока еще не доросли до дееспособности.

В 1035 году из Константинополя в Киев вернулся принц Харальд, успевший прославить свое имя в боях за Империю. Ярослав, который только что помог Магнусу захватить норвежский трон, решил породниться с королевским домом Норвегии и выдал за Харальда свою дочь.

В том же году на охоте заболел «огненной лихорадкой» князь Мстислав Черниговский. Он быстро «истаял» и умер под открытым небом, завещав своим людям: «Слушайтесь брата Ярослава, он Русь любит больше меня». Торжественно похоронив брата, Ярослав принял выморочное наследство. Дружина черниговская влилась в состав дружины великокняжеской, а все Мстиславовы наместники в левобережных городах остались на своих местах. Судислав Псковский вновь не получил ничего, а вскоре и вовсе был брошен в темницу за какую-то провинность.

В 1036 году печенеги, с суеверным трепетом взиравшие на могущественного Мстислава, решили, что их час пробил, и несметными полчищами ворвались на Русь. Ярослав, находившийся в то время в милом его сердцу Новгороде, собрал чудь, словен, варягов и поспешил к столице. Пополнив свою дружину киевлянами, он вывел полки в поле и дал степнякам бой. Печенежскую конницу русские приняли на рогатины и копья, затем в дело пошли топоры. Ценой колоссальных потерь печенеги сумели пробиться сквозь плотный строй русских пехотинцев и сцепились в яростной сече с любимым детищем Мстислава Храброго - его кавалерией. Эта грандиозная битва стала для противников Моментом Истины. На карту в тот день было поставлено очень многое, если не все, потому и бились с ожесточением. Резня прекратилась лишь ближе к вечеру, когда новгородцы с топорами прорубились к ставке хана и обратили в бегство все печенежское командование. Вслед за ханами побежала и орда. Спасаясь от преследования, степняки усеяли своими телами широкую полосу земли до самых границ Дикого Поля. Многие из тех, кто сумел избежать удара саблей или копьем, утонули при переправе через Сетомлю и другие реки. То был последний прилив печенегов на Русь, и о них скоро забыли. Русь была избавлена от опасности со стороны Дикого Поля на 25 лет. На этот раз расстроенная печенежская орда распалась окончательно. Часть орд перешла на службу к великому князю. «Своих поганых» русские расселили в Поросье и прочем пограничье. Значительная печенежская орда ушла на Балканы, поступила на службу к византийцам и через какие-нибудь пол века теми же византийцами была истреблена. Другие остались в Диком Поле и без сопротивления влились в состав неведомого пока на Руси племени кипчаков, являвшегося ответвлением большой тюркской орды, известной как «кимаки». Венгры этих ребят называли куманами, на Руси они стали известны под именем «половцы». В описываемую эпоху половцы-кипчаки уже господствовали на огромных пространствах от Алтая и Казахстана до Волги и Дона.

В 1037 году на месте последней битвы с печенегами Ярослав заложил знаменитый Собор Святой Софии, который был возведен греческими архитекторами.

Около 1039 года с согласия киевских властей  на Русь был рукоположен новый митрополит Феопемт, присланный из Константинополя.