Александрплац и наш след в истории

Глава II. Александерплац

Если Унтер ден Линден — это артерия, то её естественное продолжение — сердце. Этим сердцем уже более двух столетий остаётся Александерплац — площадь, на которой как в зеркале отражаются все эпохи немецкой истории.

Когда я выхожу из липовой аллеи и оказываюсь на открытом пространстве, первым делом ощущаю перемену в дыхании города. Здесь нет камерной сдержанности старых фасадов — здесь всё шире, выше, стремительнее. Трамваи звенят, люди спешат во все стороны, на башенных часах мелькают секунды, и всё вокруг живёт в ином ритме.

Площадь появилась здесь ещё в XIII веке как рынок скота — её называли Ochsenmarkt, «бычий рынок». С тех пор многое изменилось, но место продолжало оставаться оживлённым узлом городской жизни. В 1805 году оно получило своё нынешнее имя — в честь визита российского императора Александра I. Прусский король Фридрих Вильгельм III таким образом выразил союзническое уважение — и оставил на карте Берлина имя русского царя.

В XIX веке Александерплац превратился в важный транспортный и торговый центр. Здесь построили вокзал, появились гостиницы, кафе, магазины. А в 1920-е годы площадь стала символом новой, динамичной Германии: неоновые вывески, театры, кино, нескончаемый поток горожан. Именно здесь Альфред Дёблин разместил действие своего романа "Берлин — Александерплац", сделав её литературным символом времени.

Война почти стёрла площадь с лица земли. После 1945 года она оказалась в советском секторе, а позже — в центре новой столицы ГДР. В 1960–70-х её полностью перестроили: просторные проспекты, здания в стиле социалистического модернизма, Дом учителя, Дом путешественника. А в 1969 году выросла знаменитая Телебашня — та самая, чья игла видна почти из любой точки города.

Здесь проходили первомайские парады и официальные митинги, а в октябре 1989 года — одна из крупнейших демонстраций в истории ГДР. Более полумиллиона человек требовали перемен, и их голоса стали началом конца старой системы.

Сегодня Александерплац — это место встречи прошлого и будущего. Здесь пересекаются линии метро и поездов, шумят рынки и работают торговые центры. Рядом с советскими часами Weltzeituhr вырастают современные небоскрёбы.

Я стою посреди этой суеты, в том же чёрном плаще, и понимаю: сюда стремятся не только маршруты транспорта — сюда сходятся линии времени. Здесь история не закончилась — она продолжается каждую минуту, в звуке трамвая, в шаге прохожего, в взгляде, устремлённом вверх, к башне.

Александерплац — это не просто конец моего пути. Это его смысл. Если Унтер ден Линден учит слушать прошлое, то здесь, на этой площади, начинаешь слышать будущее.