Для размышлений

Как из радостного, любопытного и счастливого ребенка, делают солдата и послушного раба. Без схем. Просто о самом страшном.

Представь маленького человека. Он бежит по траве, смеется, обнимает котенка, плачет, если больно. Он — целый мир. А потом этот мир начинают ломать.

Сначала ломают доверие.

«Не плачь!», «Что ты орешь?», «Мальчики не боятся!». Его чувства объявляют неправильными. Он тянется к маме — ее нет, она на работе. Он хочет обнять друга — «не приставай к людям». Его сердце, такое открытое, постепенно закрывается. Оно учится: любить — опасно, доверять — больно. Внутри него тихо щелкает невидимый выключатель. Гены, отвечающие за любовь и привязанность, покрываются ржавчиной. Он еще не знает этого, но он уже учится быть одиноким.

Потом ломают волю.

Его ведут в место, где все ходят строем. Где нельзя кричать, бегать, задавать вопросы. «Сиди смирно». «Думай, как все». «Твое мнение никого не интересует». Его яркую, пеструю душу начинают заливать серым бетоном. Ему говорят: «Вот — враги. Они не такие, как мы. Они плохие». Ему показывают картинки, где одни люди убивают других, и называют это «героизмом». Его учат не видеть в чужом лице — человека. Видеть только «цель».

Он смотрит мультики, где добрые парни стреляют в плохих, и его мозг потихоньку привыкает: насилие — это нормально. Насилие — это решение.

А потом приходит страх.

Ему говорят: «Без нас ты никто. Без корочки — нищета. Не впишешься — станешь изгоем». Он видит, как его родители, уставшие и потухшие, каждое утро идут на jobs, которые они ненавидят. И он понимает: путь к «нормальной жизни» — это смириться. Молчать. Подчиняться.

Его кормят едой, от которой мозг тупеет, а тело слабеет. Сахар, хлеб, паста. Быстро, дешево, удобно. Удобно для системы. Эта еда гасит в нем последние вспышки энергии и бунта. Ему становится все равно.

И вот он готов.

В мирное время — он идеальный раб. Он боится начальника, боится потерять работу, боится выделиться. Он покупает то, что ему показывают по телевизору, и верит в то, что ему говорят. Он не мечтает. Он функционирует.

А когда приходит война — из него достают идеального солдата. Того, кто не задаст лишних вопросов. Кто не задумается, глядя в глаза другому. Кто умеет ненавидеть «потому что так надо». Внутри него уже много лет живет послушный, запуганный зомби. Осталось только надеть на него форму и дать в руки оружие.

Что ломают в ребенке, чтобы это получилось?

· Умение любить — чтобы им было легко управлять через страх и одиночество.
· Умение думать — чтобы он не задавал вопросов «почему?» и «зачем?».
· Умение чувствовать — чтобы он мог убивать, не содрогаясь от ужаса.

И самый страшный трюк системы в том, что она заставляет родителей, которых самих так же сломали, собственными руками привести своих детей на эту фабрику. Они делают это со слезами, с болью, но — делают. Потому что иначе слишком страшно. Иначе — изгой. Иначе — «а как же без аттестата?».

Эта машина работает веками. Но она не всесильна. Она боится одного — нашего прозрения. Боится родителей, которые обнимут вместо того, чтобы оттолкнуть. Боится учителей, которые зададут вопрос: «А как ты сам думаешь?». Боится людей, которые откажутся делить мир на «своих» и «чужих».

Каждый раз, когда мы позволяем ребенку быть живым — мы ломаем эту машину. Каждое объятие, каждая разрешенная слеза, каждый ответ на вопрос «почему?» — это маленькая диверсия против системы, которая хочет, чтобы мы были только винтиками и пушечным мясом.

Остановить это можем только мы сами. Начать можно просто — оглянуться и увидеть в себе том самом испуганном ребенке. И дать ему наконец то, чего его лишили: любовь, доверие и право быть собой.