Страсти по Шопенгауэру и Нар Досу -сценарий-5

Страсти по Шопенгауэру и Нар Досу -сценарий-5 (второй визит Шахяна Марутянов, откровение Шахяна про смысл жизни)



1/18. ИНТ. ДОМ ШАХЯНА. КОМНАТА ШАХЯНА
АВТОР, ШАХЯН, ТАМАР ШАХЯН

АВТОР
После первого визита Шахян больше не хотел идти в гости, к Марутянам. Он хорошо знал себя. Он знал, что для того, чтобы часто бывать в такой семье, как Марутяны, нужно обладать даром быть более или менее интересным, или хотя бы уметь поддерживать разговоры. У него не было ни того, ни другого. А сидеть молча, как новобрачный, было и скучно, и глупо.
Хотя он не сомневался, что Марутяны всегда будут готовы принимать его с любовью, хотя бы для удовлетворения своей возможности общения, однако, ему самому, Шахяну, придется оставаться таким же, как и есть, — неспособным на поступки, неспособным на слова, постоянно колеблющимся, подозрительным и страшно эгоистичным. Нет, лучше держаться подальше, это лучший способ обрести душевное спокойствие. А образ Евы глубоко запечатлелся в его душе.
Хотя свободное поведение девушки, ее способность судить своим умом, с одной стороны, пугали его, с другой стороны, он увидел в Еве что-то, что его всецело привлекало. Это была детская наивность, которую Ева проявляла, разговаривая со всеми, даже когда судила о серьезных вещах. Кроме того, Шахян совершенно не видел в Еве привычки критически смотреть на личность другого человека — то, чего он всегда с ужасом избегал. Ева была постоянно занята собой, выражая свои чувства и мысли, и у нее не было времени молча наблюдать, как Ашхен, чтобы потом спросить у другого человека: «Почему ты так думаешь?»

1/19. НАТ. УЛИЦЫ ТИФЛИСА.
АВТОР, ШАХЯН, ТАМАР ШАХЯН, ЕВА, ТЕКЛА МАРУТЯН, ПРОХОЖИЕ

АВТОР
Теперь, более чем когда-либо, не имея уверенности в себе, чтобы посетить Марутянов, Шахян ходил по улицам около их дома по два-три раза на дню, с нетерпением ожидая увидеть Еву или ее мать и отца на улице (мысль увидеть Ашхен ужасала его). В таких случаях он шел торопливым шагом человека, идущего на работу, так что, если он бы он встретил кого-нибудь из Марутянов, и они спросили бы (ему казалось, что они должны были бы непременно спросить), что он делает в этих местах, он мог ответить что, идет либо на работу или идёт с работы. Действительно, это случилось с Евой и ее матерью однажды, но не на тех улицах, где он бродил в надежде увидеть их, а совсем на другой улице и в то самое время, когда он не выходил из дома в надежде увидеть их. Встреча была неожиданной.
Однако, удивительно, что при его каждодневном желании встретиться с ними, теперь, когда его желание почти исполнилось, и оставалось всего десять или двадцать шагов подойти, поприветствовать друг друга, поговорить друг с другом. Но как только он увидел Еву и ее мать, тут же свернул с дороги и пошел прочь, будто не заметил их. Между тем, его сердце начало трепетать. Отойдя далеко, он украдкой оглянулся, но больше не увидел Еву и ее мать. Он невольно остановился и спросил себя, зачем он это сделал. Почему он делал вид, что не видит их, ведь он их видел и хотел видеть... Ничего не понимая в своем бессмысленном поведении, он только недоуменно пожимал плечами?
Но что было еще более удивительно, так это то, что этот опыт не послужил уроком для Шахяна.
Как-то раз он вновь видит на улице Еву и ее мать и снова делает вид, что не видит их.

ШАХЯН (сам себе)
Наконец-то, хватит, ты, водяное существо, будь хоть немного человеком!

1/20. НАТ. УЛИЦЫ ТИФЛИСА. ВОСКРЕСНЫЙ ВЕЧЕР
АВТОР, ШАХЯН, ТАМАР ШАХЯН, ЕВА, ПРОХОЖИЕ

В один из дней, Шахян снова гуляет по ближайшим к дому Марутянов. Не встретив никого из Марутянов, он уже сворачивает на другую улицу, чтобы вернуться домой, как вдруг на самом углу двух улиц он лицом к лицу сталкивается с Евой.
Шахян останавливается, чуть ли не с дрожью, будто его внезапно поймали на месте кражи.

ЕВА
Ооо, парон Шахян, Вы же наверно заходили к нам домой? Да?.

ШАХЯН
Нет, ориорд. У меня тут было дело к одному человеку....

ЕВА
Как, какие дела в воскресенье? Давайте пойдём домой. Потрясающе. Вы, кажется, избегаете нас. Сколько раз мы видели Вас на улице, и Вы не хотели с нами даже поздороваться?

ШАХЯН (бормоча, сбитый с толку)
Где... когда... что Вы говорите?  Извините, я, наверное, не видел. Я же близорук?

ЕВА (смеясь)
Да, и то правда. Я забыла, что Вы носите очки. Пойдёмте. Мы тут мешаем людям ходить. Дома никого нет. Ашхен только. Пойдемте, немного поболтаем. Пойдемте.

ШАХЯН
К сожалению...

ЕВА
Думаю, это не имеет большого значения. В чем дело? Сегодня воскресенье. Я не думаю, что Ваша работа особенно важна. Быть одному просто убийственно для меня. А Ашхен постоянно занимается. Но сегодня я заставлю её присоединиться к нам. Пойдемте.

АВТОР
Шахян не на шутку испугался, когда узнал, что ни Марутяна, ни его жены нет дома. Особенно он испугался, услышав имя Ашхен. На мгновение он представил себе печальную перспективу остаться наедине с двумя молодыми женщинами перед и решил этого избежать.

ШАХЯН (бормоча)
Нет, ориорд... Я бы с радостью... но... дома будут волноваться.

ЕВА (восклицает с громким смехом, в конце-всерьёз)
Что Вы говорите, парон Шахян? Разве, Вы девчонка? Но я Вас не заставляю. Вижу, Вы не хотите идти к нам домой.

ШАХЯН
Напротив...

ЕВА
Тогда, пошли.

АВТОР
Шахян последовал за Евой, крайне униженный и смущенный. «Разве, Вы девчонка? » Слова Евы, вместе с ее громким смехом, вбились в мозг Шахяна, словно гвоздь, и он чувствовал, что никогда не сможет забыть эти убийственные слова и смех. Но теперь он не столько думал об этом. Его беспокоило, как он проведет несколько часов с Евой и Ашхен, без Марутяна и его жены?

1/21. ИНТ. ДОМ МАРУТЯНА. ПРИХОЖАЯ
АВТОР, ШАХЯН, ЕВА, СЛУГА-1, ТЕКЛА МАРУТЯН, АШХЕН

ЕВА (тихо, когда они заходят домой и Шахян снимает пальто в прихожей)
Знаете, что, парон Шахян. Мы просто зайдем к Ашхен.

ШАХЯН
Вы же говорили, она занимается. Не потревожим ли её?

ЕВА
Я возьму на себя эту проблему.
Ева подходит к двери в комнату Ашхен, сначала стучит по ней средним пальцем, затем медленно открывает её и просовывает голову. Через ее плечо Шахян видит Ашхен, сидящую за столом и читающую книгу при свете лампы.

ЕВА
Можно?

1/22. ИНТ. ДОМ МАРУТЯНА. КОМНАТА АШХЕН
АВТОР, АШХЕН, ШАХЯН, ЕВА, СЛУГА-1, СЛУЖАНКА-1, ТЕКЛА МАРУТЯН

Ашхен поднимает голову от книги и смотрит на неё.

АШХЕН
Это ты, Ева?

ЕВА
Нет не я, это гость.

АШХЕН
Кто он?

ЕВА
Парон Шахян. Можно?

АШХЕН
Входите, почему не входите?

ЕВА (пропустив Шахяна)
Парон Шахян, милости просим.

Шахян притрагивается к пуговицам своего сюртука и входит.

ЕВА (уходя)
А я сейчас.
С болезненной улыбкой на лице Ашхен приветствует Шахяна и предлагает ему стул. Шахян продвигает стул и садится.

ШАХЯН
Мне кажется, мы Вас потревожили.

АВТОР
Шахян подумал, зачем сказал слово «мы».

АШХЕН (немного опустив фитиль лампы и сев на своё прежнее место)
Нет, я уже устала.

АВТОР
Шахян замолчал. Подумал, а что сказать сейчас?

ШАХЯН (после паузы, с улыбкой)
Знаете, Ева чуть ли не силой затащила меня сюда.

АШХЕН
Почему с силой? Вы, что, не хотели придти к нам?

ШАХЯН
Нет... наоборот... то есть, у меня было небольшое дело... скажем так, не такое уж и важное.

Устанавливается тишина.

АВТОР
Казалось, Ашхен очень устала, просто отдыхала. Однако трудно было определить, устала ли Ашхен или грустила. Её продолговатое лицо, как обычно, было чрезвычайно умиротворенным. Будто на ней было тяжелое горе, с которым она давно смирилась, но которое лишило её возможности интересоваться жизнью и окружающим. Она сидел отвлечённо, молча и равнодушно и, по-видимому, не обратила внимание на Шахяна, тогда как Шахян, сильно огорченный своим положением, время от времени поглядывал на дверь, ожидая возвращения Евы, и осматривал комнату.
Комната Ашхен маленькая, скромная, почти бедно обставленная, но производит хорошее впечатление. Поражает порядок и высшая степень чистоты. Деревянные ставни двух окон, выходящих на улицу, были закрыты. Синий абажур лампы, горевшей на столе, окрасил потолок и стены более чем до половины в голубоватый цвет, от чего в комнате царил удушливый полумрак. У одной из стен стоял большой книжный шкаф со стеклянными дверцами, все полки которого были заставлены книгами. На столе тикали маленькие никелевые женские часы на цепочке. Взгляд Шахяна упал на фотографию молодого человека в красивой вертикальной рамке под лампой. Чтобы что-то сказать, он хотел спросить, кто этот молодой человек, но побоялся получить еще один сухой и чёрствый ответ и оглянулся на дверь. Давление тишины уже становилось невыносимым даже для Ашхен, которая, по-видимому, не умела развлекать гостя, когда вошла Ева своими обычными живыми шагами, переодевшись. Движение, которое она внесла, было таким живительным, что даже полумрак в комнате, казалось, посветлел.

ЕВА (войдя в комнату, взяв стул и устроившись рядом с кузиной)
Тебя не удивляет, Ашхен, что я оставила там отца и мать и вернулась домой?  Они хотели оставить меня там, чтобы потом отвести в клуб, но я не захотела. Я шла писать письмо Арменаку — ты же знаешь, я не написала ни одного письма на этой неделе, — но по дороге встретила парон Шахяна, и мы зашли провести с тобой немного времени. Что ты читаешь?

Ева кладёт одну руку на плечо Ашхен, наклонив голову вперед, а другой рукой открывает обложку книги.

ЕВА
Общая история. Парон Шахян, Вам не скучно? Знаете, почему я спрашиваю — потому что я слишком много говорю — как и все в нашем доме, кроме Ашхен, — и боюсь, что и на этот раз тоже буду слишком много говорить, хотя, мне кажется, я и так слишком много говорю. Знаете, я могу говорить, о чем угодно, но как — это другой вопрос. Например, о самой общей истории, из которой, скажу Вам, я многое забыла. Или — о скуке. Признаюсь, я вообще люблю много говорить, особенно о вещах, требующих больших усилий. Кстати, поговорим о скуке. Нас тут трое. Посмотрим, кто от чего скучает. Знаете, когда говоришь о таких пустых вещах, иногда в голову приходят умные мысли. Мне, например, скучно оттого, что не с кем поговорить. Ашхен скучно от безделья, — не правда ли, Ашхен? — А Вам от чего скучно, парон Шахян? От болтунов?

Шахян улыбается.

ЕВА
Нет, поверьте, парон Шахян, давайте поговорим серьезно. Удивительно, Ашхен, почему все думают, что я шучу, когда говорю? Папа меня совсем с ума сводит. Вы, скажем так, немножко... ну, опять... Видите, Вы рассмеялись? Парон Шахян тоже смеется, видите?
Поверьте, мне, парон Шахян, если моя болтливость Вас утомляет, я буду говорить меньше, я постараюсь говорить меньше.

ШАХЯН
Наоборот, ориорд.

ЕВА
Что же наоборот? Что моя болтливость занимает Вас?

ШАХЯН
Да.

ЕВА (пожимая плечами)
Это еще хуже. Значит, Вы просто издеваетесь надо мной и, возможно, считаете меня одной из легкомысленных.

ШАХЯН (с упрёком)
Что Вы говорите, ориорд?

ЕВА (посмотрев на него серьёзно)
Заметьте, парон Шахян, я очень расстраиваюсь, когда люди говорят не то, что думают и чувствуют.

ШАХЯН
Уверяю Вас, ориорд, я прав.

ЕВА
Что же Вы говорите, что издеваетесь над моей болтливостью?

ШАХЯН (несколько растерянно)
Нет... То есть... что... Ваша болтливость мне не скучна.

ЕВА (удивленно приподняв брови)
О, так Вы и вправду считаете меня болтушкой? Большое спасибо за комплимент.
Ева произносит эти слова с таким комичным спокойствием от удивления, что Ашхен не может сдерживать смех. Шахян краснеет как свекла, но тоже улыбается растерянно.

ЕВА
Очень любезно. Ну, раз я болтушка и моя болтливость не надоедает Вам, я буду много говорить, буду говорить, пока Вам не станет скучно. Вы сидите далеко, садитесь, пожалуйста, поближе.

Шахян немного подвигает свой стул вперед. Он все время улыбается какой-то глупой улыбкой.

ЕВА
Теперь начнем. Нам нужно поговорить о скуке, то есть о том, кому из нас за что скучно. Я сказала, что мне скучно, когда рядом не с кем поговорить. Ашхен скучно бездельничать. А Вам от чего скучно, парон Шахян?

ШАХЯН (вырвалось
Мне... от жизни.

ЕВА (громко, с удивлением от неожиданности получить такой ответ)
Что Вы сказали... от жизни?

Ашхен с интересом смотрит на очки Шахяна, который одновременно напуган и смущен.

ЕВА (меняя легкий тон разговора на серьезный)
Заметьте, парон Шахян, нам сейчас не следует шутить, потому что Вы сказали нечто очень серьезное.

АВТОР
Тревога Шахяна усилилась. Он чувствовал, что вот-вот попадет в ловушку, и, чтобы этого избежать, хотел пошутить над тем, что сказал. Но Ева крепко держала его.

ЕВА
Я не позволю Вам отказаться от своих слов, парон Шахян, потому что я слишком люблю жизнь, а Вы сказали, что Вам скучно жить, и, насколько я заметила, Вы сказали это не в шутку. Мне очень интересно узнать, как может надоесть то, что дается человеку лишь раз. Жизнь...
Ведь это я, это Вы, это эта книга, эта чернильница, эта фотография, — брат мой, — вся вселенная, все, что я вижу, осязаю и чувствую... Как может все это надоесть?... Пожалуйста, объясните.

ШАХЯН (с испугом, пытаясь уйти от темы)
Уверяю Вас, ориорд, я действительно пошутил.

ЕВА
Нет, нет. Пожалуйста, объясните. Вы не пошутили, нет. Может быть, я не знаю жизни, может быть, мое понимание жизни неверно. Вы не знаете, насколько я любознателен и как мне всегда хочется узнать что-то новое, научиться чему-то новому. Вы мужчина и, конечно, несравненно более опытны, вы знаете жизнь лучше меня. Пожалуйста. Почему Вам жизнь кажется скучной?

ШАХЯН
Нет проблем.

АВТОР
Шахян набрался смелости и решил высказать все то, что в его жалкой жизни, под влиянием чтения произведений любимых философов-пессимистов, стало постоянным источником раздумий для его праздного мозга. Мысли его были уже готовы, хотя и спутаны, и эти мысли теперь становились все более спутанными и запутанными перед настойчивыми вопросами Евы.

ШАХЯН (поправляя очки, перестав улыбаться, с напряжением)
Вряд ли я смогу сказать что-то новое, ориорд. Жизнь вообще скучна... Все Вам скажут то же самое.

ЕВА
Я, например, не говорю то же самое.

ШАХЯН
Вы... да... но... я не думаю, что даже самый оптимистичный человек доволен жизнью... если, конечно, он не притворяется.
 ЕВА
Дальше? Дальше? Пожалуйста, продолжайте.

ШАХЯН
Что продолжить? Я уже сказал всё.

ЕВА
Нет, подождите. Это такая интересная тема, что мне бы хотелось узнать о ней побольше от Вас. Подождите. Так жизнь кажется Вам скучной, потому что все в этом мире временно, потому что нет ничего постоянного?

ШАХЯН
Да.

ЕВА
Это удивительно... Очень хорошо. Но неужели нет ничего постоянного?

ШАХЯН
А что такого есть?

ЕВА
Ну как? Во-первых, скажите, пожалуйста, что Вы подразумеваете под словом «постоянный»?

ШАХЯН
Остаётся...То, что остаётся, не умирает?

ЕВА
Очень хорошо. И Вы не нашли ничего на лице земли, что осталось бы, что не умирало бы?

ШАХЯН
Ничего.

ЕВА
А, что Вы скажете, парон Шахян, а доброе дело, доброе имя, добрая память — разве они не остаются, разве они умирают? Разве умерли, например, изобретатели этих чернил, этого пера, этих букв, благодаря которым я могу знать не только то, что было столетия назад, до меня, но и передать поколению, которое придет столетия спустя после меня, что происходит сейчас? Разве умер изобретатель этой фотографии, благодаря которой я могу видеть образ моего любимого брата каждую минуту, каждую секунду, когда захочу, как будто он стоит передо мной? Кого из них мне следует упомянуть, могу ли я пересчитать их по одному?
Если мы внимательно посмотрим вокруг себя, внимательно рассмотрим окружающие нас предметы, даже эту крошечную спичку, благодаря которой у нас всегда может быть огонь и свет, — мы увидим, что каждый из этих предметов связан с добрым делом, добрым именем, доброй памятью, которая не умерла и никогда не умрет. Она не умрет, пока существует человечество. Я так думаю. А вы, парон Шахян, пожалуйста, что вы думаете? Неужели добрые дела, имена и добрые воспоминания не длятся вечно, они умирают?

ШАХЯН (поправляя очки)
Доброе дело, доброе имя, добрая память... Конечно, можно сказать... они остаются, они не умирают, но... не навсегда... на какое-то время... но... можно сказать, что... они всё-таки умирают.

ЕВА (выжидая, но, видя, что он по-прежнему ничего не говорит)
Очень хорошо. То есть Вы хотите, чтобы все существовало вечно, никогда не умирало?

ШАХЯН
Да.

ЕВА
И человек?

ШАХЯН
Человек тоже.

ЕВА
И по-Вашему, всё, всё умирает?

ШАХЯН
Всё.
Ева смеясь смотрит на Ашхен, которая продолжает с интересом смотреть на Шахяна.

АВТОР
Шахяна больше смущал её странно настойчивый взгляд и продолжающееся молчание, чем тревожные, быстрые вопросы Евы.

ЕВА (с улыбкой)
Извините, парон Шахян. мне кажется, мы отклонились от темы нашего разговора. Мы начали говорить о том, что скучно... нет, Вы должны говорить о том, почему Вам скучно жить, и мы дошли до того, что все умирает... или не умирает. Разве не так?

ШАХЯН (с невольной улыбкой)
Это верно.

ЕВА                Но не критично. Вы начали говорить о чем-то более серьезном. Это меня больше интересует. Давайте продолжим. Нет, подождите.
Знаете, какое впечатление на меня произвели Ваши слова? Мне кажется, Вы знаете какие-то ужасные вещи, о которых не хотите говорить прямо, возможно, потому, что боитесь, что я разочаруюсь. Так?

ШАХЯН (продолжая глупо улыбаться)
Да, ориорд.

ЕВА
Напрасно, совершенно напрасно. Скажите мне всю правду, и я буду Вам очень благодарна. Что мы можем сделать, иначе разочарование будет жестоким. Разве не лучше знать правду, чем жить в ложных мечтах? Не знаю, лучшая или худшая черта моего характера, в том, когда я верю непременно абсолютно слепо, если я не нахожу ничего ложного, но, если я вижу, что ложно, то, это- всё. Поэтому, умоляю Вас, что бы Вы ни собирались сказать, говорите это ясно, искренне, говорите так, как Вы сказали бы это самому себе. Пожалуйста, что Вы знаете?

АВТОР
Шахян окончательно почувствовал себя беспомощным. Он понял, что действительно ничего не знает, ничего не может сказать. Эта пытливая девушка своим горячим интересом совершенно сбила с толку его медлительный ум. Он всецело ощущал всю свою умственную слабость перед гибким умом Евы, резкими, как яркие вспышки молнии, а с другой стороны он видел упрямый, гнетущий взгляд Ашхен, застывший на его очках.

ШАХЯН
Нет, ориорд, лучше давайте поговорим о чем-нибудь другом.

ЕВА
Нет, нет, нет. Я умоляю Вас, парон Шахян. Считайте, что я Ваша ученица и хочу чему-то у Вас научиться. Почему Вы обращаете внимание на то, что всё умирает на земле, и почему Вы не хотите, чтобы что-то умирало?

ШАХЯН
Разве Вы не хотите?

ЕВА
О, а как же? Жизнь, ведь, так дорога... Как ни печальна смерть, как бы я не боялась умирать, тем не менее, смиряюсь, потому как вижу, что неизбежно, и оттого еще больше люблю жизнь. А Вы, кажетесь, не таким, Вы разочарованы, Вы раздражены, Вы не любите жизнь, почему, почему, я Вас спрашиваю?

ШАХЯН (словно умоляя ее пощадить его)
Уверяю Вас, ориорд, было бы лучше, если бы мы не говорили об этом.

ЕВА (слегка раздражённо, будто, не понимая смысла его слов)
Эх. Это Вы боитесь за меня.

ШАХЯН
Я не боюсь, ориорд, но я не хочу... говорить о таких грустных вещах... Наконец, я не собираюсь долго говорить. Тем более мне нечего добавить. Я только это говорю... сама жизнь разочаровывает
(со смехом, смущенно)
потому что... сознание всеобщей абсолютной бесполезности и без того гнетет человека чрезмерно...

ЕВА (задумчиво)
Всеобщее осознание абсолютной... Простите, как вы сказали?

ШАХЯН
Всеобщее сознание абсолютной бесполезности, говорю слишком давит на человека.

ЕВА (не переставая повторять)
Всеобщее... абсолютное... сознание... бесполезности... Подождите, дайте подумать.

ЕВА
То есть, Вы хотите сказать, - человек знает, что все тщетно, и это давит на его сознание?

ШАХЯН
Да.

ЕВА
Очень хорошо. А, потом?

ШАХЯН
Что потом?

ЕВА
Потом, ничего?

ШАХЯН
Потом, ничего.

ЕВА (замерев, пожимая плечами)
Я хочу о сути, а Вы говорите только общие слова. Ладно, не будем больше об этом, я не хочу вас заставлять.

И Ева встаёт, позвав служанку, приказывая ей принести чай.

АВТОР
Её внезапная холодность подействовала на Шахяна убийственно. Никогда он не казался себе таким жалким, таким робким, как в этот момент. Не долго подействовала на него угнетающая тишина.

АШХЕН
Простите, парон, Шахян. Я хочу у Вас спросить.

ШАХЯН (посмотрев на Ашхен, сквозь свои сверкающие очки и задрожав, чувствуя, как у него высыхает в горле)
Пожалуйста…

Ева стоит поодаль и с большим интересом ожидает, что скажет ее двоюродная сестра.

АШХЕН (после долгого молчания, наклонившись над столом, перебирая пальцами страницы книги, лежащей перед ней)
Скажите, пожалуйста… Извините, что я хочу вернуться к затронутому Вами вопросу, хотя бы для того, чтобы мы могли подвести Еву к определенному выводу.

Ашхен поднимает голову, улыбаясь смотрит на Еву и, вновь приняв спокойный вид, продолжает листать страницы книги.

АШХЕН (после паузы)
Скажите, пожалуйста, парон Шахян, неужели Вы не знаете средства, как Вы сказали, от всеобщего осознание абсолютной бесполезности?

ШАХЯН
Средство?

АШХЕН
Да.

ШАХЯН
Что это за средство?

АШХЕН
Это значит? Я думаю, это, должно быть, то, что называется стремлением.

ШАХЯН
Стремление?

АШХЕН
Да, стремление.

ШАХЯН
Какое стремление? Стремлений много.

АШХЕН
Это всё равно. Хотя бы, к примеру, такое стремление, исполнение которого могло бы осчастливить не только Вас, но и других, как можно большего числа людей, например, общество или нацию, к которой Вы принадлежите... Разве у Вас нет такого желания?

ШАХЯН (самому не понимая, чему улыбнулся, вновь подправляя очки)
Может ли такое желание, вообще какое-либо иное желание, быть лекарством, то есть, хотел сказать, против тяжести осознания всеобщей тщетности? 

АШХЕН (продолжая смотреть на не него с улыбкой, как бы понимая, почему)
Я думаю, что это возможно.

ШАХЯН (понимая значение ее улыбки и почувствовав, как горячая кровь внезапно обожгла его лицо)
Как?

АШХЕН (отодвинув от себя книгу)
Очень просто. Человеку со стремлениями некогда думать о суетном, поэтому в нем нет давления по поводу сознания тщетности. Если я не ошибаюсь, это так.

ШАХЯН (запинаясь, подобно человеку, находящемуся на грани смерти, предпринивающий последнюю отчаянную попытку удержаться от окончательного падения)
Но... в тщетности... какое стремление... и какая в нем нужда?.

АШХЕН (будто говоря с дитём, не переставая улыбаться)
А я Вам скажу, парон Шахян, что такое тщетность в стремлениях и почему об этом нужно думать...

АВТОР
Все сложилось идеально. Последняя складка занавеса открылась, и Шахян с унижением увидел, как тщательно скрытое от чужих глаз его истинное ничтожное нутро, было выставлено на сцену перед этими двумя молодыми особами, одна из которых смотрела и улыбалась, другая смотрела и была поражена. Он считал бесполезным продолжить этот разговор, точнее, его больше не заставляли говорить об этом. Он понял, будто его поняли с сожалением.
Служанка приносит чай. Шахян машинально берёт чашку, хотя ему вовсе не хотелось пить ни глотка.

АВТОР
Ашхен умело сменила тему разговора и, что удивительно, на этот раз говорила почти одна. Нежная улыбка не сходила с его умиротворенного лица. Казалось, она сидела среди детей, рассказывая им веселую детскую сказку, чтобы занять их. И, при этом, казалось, она была единственной, кто способна получать удовлетворение от этой сказки.
Ева снова садится рядом с ним и больше не проявляет никаких признаков активности. Ее некогда живое лицо застывает, но приобретает более изящную красоту.
Она не говорит, а только смотрит на очки Шахяна своими большими серьезными глазами, как будто с удивлением гадая, почему эти очки на его глазах.

АВТОР
Шахян с верблюжьим терпением мучительно считал минуты и ждал подходящего момента, когда он сможет встать и покинуть это невыносимое заключение. И вот, наконец, этот момент настал, и он буквально убежал. Это было бегство мужчины-морального ничтожества от преследования женщин- более могущественной и моральной силы.



Словарь
Парон (арм.)-господин
Паронайк (арм.)-господа
Пан (полск.)- господин
Пани (польск.)- госпожа
Пановье (польск.)- господа
Ориорд (арм.)- барышня, сударыня
Ориорднер (арм.)- барышни, сударыни
Тикин - госпожа
Ага (тюрк.)- господин, вельможа