Тундра ничего не прощает!

(прочитать этот рассказ с иллюстрациями можно на моём Дзен-канале здесь: https://dzen.ru/a/aNTpIE6VRHcxm9d8)


Сижу в кабинете, пишу бумаги и слушаю, как за стенкой капитан Парамонов охмуряет очередную девушку.

Оксана славная, молоденькая, ушки-ножки-кудряшки. В отдел полиции она пришла по какому-то пустяковому делу, но попалась на глаза Макару и теперь знакомство идёт полным ходом.

Парамонов изображает старого тёртого гуру, битого жизнью, но по-прежнему верящего в светлую любовь. Девушка клюнула – слушает его, затаив дыхание.

- Вот что я скажу, Оксаночка, – говорит Парамонов. – Держись меня – не облысеешь. Всё человеческое копошение, дрязги, кляузы – есть прах и тлен. Настоящие ценности проявляются не здесь. Они на Крайнем севере. Лишь там познаются любовь, одиночество, предательство. Тундра ничего не прощает! Хочешь, поведаю одну историю?

Впервые слышу, что Макар был на Севере, если не считать рюмочной «Север» в двух кварталах отсюда. Хотя кто его знает, может, и был. То, что он умеет пить неразбавленный спирт и закусывать снегом – это я сама видела.

- Случилось так, милая Оксаночка, – начинает Парамонов. – Что мы с моей подругой, которую я безумно любил, заночевали в зимовье. Мороз стоял умеренный – минус тридцать пять градусов в тени. У нас были рыба, мясо и водка, а под окном ждал верный снегоход. Мою подругу звали Галя. Да, не удивляйся! В суровой тундре женщин до сих пор называют Галями…

- Не только в тундре, – осторожно поправила Оксана. – Мою маму тоже зовут Галя, хотя она из Воронежа.

- Наступила ночь, – говорил Макар. – На стенах плясали сполохи огня. За окном завывал ветер, на стекле трещали льдинки. Мы собирались лечь спать, как вдруг за дверью послышались шаги и в клубах пара в зимовье ввалился заиндевелый охотник Денис Манагин. Не удивляйся! Некоторых мужчин в тундре до сих пор называют Денисами.

- Не только в тундре, – снова поправила Оксана. – Моего соседа тоже зовут Денисом, господин капитан.

- Титулы опустим, зови меня просто Макарушко, – попросил Парамонов ласково. – И значит, ввалился этот Манагин и говорит, что снегоход у него сломался, а ближе жилья нигде нет. Я знал, что в прошлом моя Галя жила с этим Денисом, и недолюбливал его. Но по законам северного гостеприимства в морозную ночь человека на двор не выгонишь. Мы втроём сели за стол и я по-братски поделился с Манагиным хлебом, мясом и спиртом… «Я прощаю тебе, Денис, что ты жил с Галей и иногда обижал её, – сказал я. – Ешь и спи спокойно. Но помни, что тундра не прощает ничего».

Забыв о бумагах, я заслушалась. Рассказ Макара звучал почти по джеклондоновски. Каков сюжет! Ночная снежная тундра… Огонёк в зимовье… Висящие на стене ружья, запах дыма. Жарко натопленная печь и два соперника с женщиной за столом.

- Что было потом? – Оксана придвинулась к Парамонову поближе. – Я никогда не была на севере, не знаю тамошних обычаев, мне очень интересно!

- Мы ели и пили, и Галина сидела между нами, – глуховато сказал Парамонов. – Я не заметил, в какой момент они с Денисом начали тайно перемигиваться. Видимо, в них проснулась былая страсть и я показался им лишним. Я не заметил, что Галина наливает мне больше всех. Они с Манагиным следили, как я пью, и терпеливо выжидали. Вскоре веки мои налились тяжестью, мозг затуманился, я попытался встать, но рухнул лицом на стол и уснул.

- Вот и пускай таких гостей на порог! – воскликнула Оксана. – Какие коварные люди! Они вас убили, Макарушко?

- На это у них кишка тонка! – сказал Парамонов холодно. – Убить спящего Макара Парамонова – тут нужна сила воли и обойма серебряных пуль! К тому же они знали, что тундра не прощает ничего. Бывшие любовники поступили подлее. Когда я очнулся, печка прогорела, в зимовье не было ни Дениса, ни Галины, а мой верный снегоход исчез!

- Они сбежали! – ахнула Оксана с жалостью. – Сбежали, бросив вас среди снегов, и забрали единственное средство передвижения!

- Именно так! – мрачно подтвердил Макар. – Можно, я закурю? Всегда волнуюсь, когда вспоминаю…

- Конечно, курите. Это же ваш кабинет!

- Итак, Галина сбежала с Денисом, оставив меня без снегохода, – продолжал Макар. – Ситуация патовая! У меня были дрова и немного еды, но вышел весь спирт. А без спирта в тундре даже песцам приходит песец. И не было надежды, что в ближайшее время в этих местах кто-нибудь появится. По сути я был брошен на произвол судьбы.

- Всей душой сочувствую, Макарушко, – прощебетала Оксана. – Одинокий, всеми преданный, без припасов, в ледяной пустыне! Как вы выпутались?

- Я принял единственно верное решение, – сказал Парамонов. – Отыскал старенькие лыжи, повесил на плечо ружьё и пустился по снегоходному следу. Ночь стояла морозная и звуки разносились далеко. Вскоре мне послышалось, что впереди кричит женщина. Я прибавил шагу…

В кабинете даже мухи летать перестали. Настала тишина. Всем хотелось узнать, чем закончилась северная одиссея отважного Макара Парамонова.

- Продолжая идти по следу, я увидел впереди спотыкающуюся фигуру, – сказал Макар. – Это была Галина, она брела обратно к зимовью. Увидев меня, закричала: «Любимый, мы с Денисом не стали тебя будить, просто хотели прокатиться, чтоб протрезветь! Но этот Денис, эта мензурка покоцанная, налетел во тьме на пень и порвал гусеницу! Теперь у нас вообще нет исправной техники! Пойдём в избушку, иначе замёрзнем!»

- До чего наглая особа! – возмутилась Оксана. – Полетела-понеслась с бывшим хахалем, а как снегоход сломался – назад в тепло запросилась?

- Я долго смотрел на Галину, – сказал Макар. – Вспоминал чудесные дни и ночи, которые у нас были. Заподозрив неладное, она продолжала упрашивать, чтобы я отвёл её в зимовье и простил. Тогда я скинул с плеча ружьё и сказал сквозь ветер: «Галя, ты знаешь закон. Тундра ничего не прощает…»

- И?... и?... – залепетала Оксана. – Что ты сделал, Макарушко?

Мне тоже хотелось узнать, но Парамонов вдруг оборвал сагу на самом интересном месте:

- Шумно тут, телефоны звонят, в коридоре топают… Пойдём куда-нибудь в уютное место, Оксаночка? Ты узнаешь завершение этой северной истории. А может, позже я вспомню ещё парочку подобных эпизодов…

Заинтригованная Оксана не смогла отказать и они ушли, а я осталась с носом. Сплошное расстройство с этим коллегой-бабником! Мне он про тундру никогда не рассказывал.

Макар вернулся нескоро. Принёс мне коробку конфет, подхалим несчастный. Я поняла, что с кудрявой девушкой у них всё получилось как нельзя лучше, и подступила с ножом к горлу:

- Колись, Парамонов, чем закончился твой полярный триллер, иначе мы больше не напарники! Увлёк, завлёк своей сказочкой и благополучно удрал! Сижу тут из-за тебя, как на иголках!

- Чем кончилось? – переспросил Макар. – А на каком месте я остановился?

- Ты пустился на лыжах в погоню за Галей и Денисом. Потом встретил покаянную Галю, идущую обратно, снял с плеча ружьё и сказал: «тундра ничего не прощает…».

- Да, Ягодкина! – сказал Парамонов. – Тундра бы не простила ничего. Но я Галку простил, это же на даче в Подмосковье было…