Интервидение-2025. Музыка между идеологией и свобо

«Интервидение-2025: музыка между идеологией и свободой»
аналитическая статья с элементами художественной публицистики

     Осень 2025 года ознаменовалась событием, вызвавшим широкий резонанс — конкурсом «Интервидение-2025». После долгого перерыва проект был возрождён как культурная альтернатива «Евровидению», но на этот раз с иным акцентом: не просто музыкальным, а мировоззренческим.

     Организаторы заявили, что главная цель — показать мир вне привычных западных рамок, дать сцену странам, чьи голоса редко звучат на крупных международных площадках. В подмосковной Live Arena собрались участники из стран БРИКС, СНГ, Азии и Латинской Америки. Россия представила себя не только как хозяйку, но и как «идеологический центр» этого нового культурного проекта.

     Сам факт проведения конкурса стал символичным. После исключения России из «Евровидения» появление Интервидения выглядело как стремление вернуть себе право голоса в культурном пространстве. Многие восприняли это событие как проявление суверенитета и попытку создать собственную модель международного общения через музыку. И действительно, сцена конкурса оказалась многоязычной и многоликой: песни звучали на китайском, португальском, хинди, русском, вьетнамском и десятках других языков. В каждом выступлении чувствовался стремительный поиск национальной интонации — иногда наивный, иногда вдохновляющий, но всегда искренний.

     Зрители отмечали, что конкурс выглядел красочно и масштабно. Восточные ритмы соседствовали с латиноамериканской страстью, а славянская мелодика переплеталась с африканскими интонациями. В этом смешении культур ощущалось нечто живое и важное — желание быть услышанным, выйти за пределы привычных информационных границ. Для многих участников Интервидение стало не просто концертом, а заявлением, попыткой сказать: «Мы тоже часть мира, и у нас есть своя музыка».

     Однако наряду с интересом прозвучало и множество критических голосов. Часть западных и независимых СМИ охарактеризовала проект как политическую витрину — инструмент культурного противостояния, созданный не ради музыки, а ради утверждения идеологической самостоятельности.

     Критики указывали на то, что состав участников и жюри во многом отражал геополитическую карту, а не художественные принципы. Были и чисто организационные промахи: сбои трансляции, запоздалые объявления результатов, спорные оценки. Даже заявленные «четыре миллиарда зрителей» многим показались преувеличением.

     Несколько скандалов придали событию ещё больший резонанс. Некоторые артисты так и не выступили, сославшись на давление или организационные трудности. Азербайджан и Колумбия, по сообщениям СМИ, отказались от участия в последний момент. Но самым громким эпизодом стал финал: победу одержал вьетнамский певец Duc Phuc — артист, открыто поддерживающий ЛГБТ-сообщество. Для конкурса, который изначально заявлялся как ориентированный на «традиционные ценности», этот исход стал неожиданностью.

     Одни назвали победу символом подлинного искусства, не знающего границ, другие — противоречием, подрывающим идеологическую основу самого проекта. И в этом парадоксе, возможно, проявилась главная суть искусства: оно живёт по своим законам, и его нельзя загнать в рамки ни политических лозунгов, ни моральных деклараций.

     Россия, безусловно, стремилась придать проекту статус культурной миссии. Интервидение рассматривалось как демонстрация мягкой силы, как возможность сказать миру: «Мы умеем создавать не только оружие и новости, но и праздники души».

     Однако между амбицией и реализацией пролегла заметная дистанция. Несмотря на яркое оформление, мощную организацию и идеологический заряд, не все зрители поверили в искренность происходящего. В песнях ощущалась работа и старательность, но не всегда рождалось вдохновение. Музыка, как известно, не терпит фальши — она требует не пафоса, а подлинности.

     Общественная реакция оказалась неоднозначной. Государственные СМИ восторженно писали о культурном лидерстве и «музыкальном мосте между континентами». Независимые комментаторы проявили сдержанность, говоря о чрезмерной политизации и недостатке художественного дыхания. Обычные зрители разделились: для одних это был праздник, для других — постановка с заранее написанным сценарием.

     Музыкальные критики отметили, что сама идея заслуживает внимания, но ей не хватает честности и внутренней свободы.

     Интервидение-2025 стало не только событием, но и своеобразным диагнозом культурной эпохи. В нём отразились противоречия нашего времени — стремление к независимости и страх изоляции, поиск идентичности и опасность самозамыкания. Конкурс показал, что в искусстве нет и не может быть «анти» и «против»: настоящая музыка живёт не в борьбе, а в созвучии.

     Может быть, будущее Интервидения зависит именно от этого понимания. Если оно перестанет быть «альтернативой» и станет просто праздником музыки, где важен талант, а не геополитика, тогда проект обретёт смысл. Ведь подлинная культура — это не флаг и не манифест, а дыхание, которое соединяет, а не разделяет. И, возможно, в этом и заключается главный урок Интервидения-2025: искусство всё ещё способно быть мостом — даже тогда, когда вокруг возводят стены.