Призрачная надежда. Глава 22

Из пульсирующего марева пространственной аномалии на окраине системы Скарца, словно хищники, пробуждающиеся от спячки, один за другим вынырнули двадцать три корабля Звёздного Флота. Их корпуса, отполированные межзвёздным ветром, сияли холодным металлом в свете далёкого солнца. На этих исполинах не было ни намёка на энергетические щиты – их защита заключалась в броне и неудержимой скорости. Эскадра не выстраивалась в позиционный боевой порядок; вместо этого корабли мгновенно сомкнулись в гигантский, стремительный клин, готовый к решающему прорыву. На командных мостиках царила напряжённая тишина, прерываемая лишь короткими докладами офицеров. Системы наведения фиксировали цели, орудия заряжались, а двигатели ревели на пределе, готовые к полному форсажу.

Где-то далеко в космосе, на командном пункте харонцев, сигнал о появлении врага вспыхнул тревожной красной звездой. Мгновенно запущенный протокол эвакуации вырвал их командующего из Белореченска. Корабли Харонской Армады двинулись навстречу Флоту. Но их было всего четыре — каждый окутан мерцающим полем активных энергетических щитов. Никаких дипломатических инициатив, никаких попыток связаться или договориться. Только холодная, абсолютная решимость уничтожить врага.

И вот они. Возле Эгриса, шестой планеты системы Скарца, в её бледном свете, две армады сближались с невероятной скоростью и яростью. Звёздный Флот, стройный и дисциплинированный, превращался в неумолимый наконечник копья, ощетинившийся орудиями и нацеленный на прорыв. Напротив, харонцы, несмотря на численное превосходство врага, были готовы: их корабли, словно стальные крепости, выстроились плечом к плечу, прикрывая друг друга пульсирующими щитами и готовясь встретить удар, обрушив всю свою огневую мощь.

Каждая секунда казалась вечностью. Воздух в рубках был наэлектризован предвкушением, запахом металла и озона. Пилоты сжимали штурвалы, инженеры следили за показателями, а тактики просчитывали первые ходы. Глаза каждого члена экипажа были прикованы к голографическим экранам, где вражеские метки горели зловещим алым.

Нарастающее гудение силовых полей, предвещавшее неизбежное высвобождение разрушительной энергии, было единственным звуком в космической тишине. Обе стороны шли на бой, и битва, обещавшая стать легендой, уже висела в воздухе, готовая разразиться в любую секунду. Тишина перед бурей никогда не была столь оглушительной. Скорость нарастала, дистанция стремительно сокращалась.

Приказ адмирала Авакова был прост и дерзок: «Удар в лоб!» Двадцать три корабля Звёздного Флота, без щитов, но с неумолимой решимостью, не замедляясь ринулись вперёд. Их цель — проскочить заслон из четырёх кораблей Харонской Империи и занять позицию со стороны Леды, обеспечив окружение противника.

Первыми в смертельный танец вступили два передовых корабля Флота. Они обрушили всю свою мощь — рой ракет и каскад плазменных зарядов — на приближающихся харонцев. Снаряды достигали цели, но силовые щиты вспыхивали ярким синим, поглощая удары и удерживая корпуса целыми. Ответный огонь Харонской Империи был сокрушительным. Первую пару кораблей Флота сотрясли мощнейшие попадания: разрывы обшивки, пожары, свист разгерметизации. Казалось, ещё мгновение — и они взорвутся. Но нет: в последний момент повреждённые корабли совершили резкий манёвр уклонения и, словно по команде, отошли в тыл, освобождая путь для «Несокрушимого».

Именно «Несокрушимому» суждено было стать тараном. Адмирал Аваков пожертвовал им ради самой опасной затеи – прямого удара во вражеский корабль. Целью был «Глашатай Пустоты», и огромный корабль Флота направил курс прямо на него. Пробить щиты стандартным оружием было невозможно, и Аваков решил применить старый, но проверенный способ – физический удар. Вероятно, это сработало бы, но харонцы разгадали замысел. Чтобы спасти свой корабль, они мгновенно разорвали строй. Ни «Стервятник», ни сам «Глашатай Пустоты», ни остальные харонские корабли не прекращали обстрел «Несокрушимого». Обшивка покрывалась новыми пробоинами, но корабль выдержал. Он не взорвался. Он прорвал строй противника, проскочив между их кораблями и тем самым позволив «Мародёру» и «Бродяге» – кораблям контрабандистов – выйти на расстояние удара по «Глашатаю Пустоты».

Теперь «Глашатай Пустоты» оказался отрезан от основных сил. Под днищами двух кораблей контрабандистов родились яркие зелёно-белые звёзды – оружие, предоставленное Элси. Сгустки энергии устремились к харонскому кораблю. Щит не выдержал такого напора: он принял багряный оттенок, вспыхнул и исчез уже после первой «звезды». Вторая, третья и четвёртая, ударив по корпусу, нанесли «Глашатаю Пустоты» серьёзные разрушения. Но это было только начало. Следом за контрабандистами попарно шли корабли Звёздного Флота. Один вёл огонь по уже лишившемуся щита «Глашатаю Пустоты», превращённому в идеальную мишень, и взрывы освещали его корпус. Второй концентрировал залпы на тройке харонских кораблей, от которых умело отсекли одного противника.

Основной задачей было провести через смертоносный заслон «Шустрик» и десяток перехватчиков, дав им возможность добраться до планеты. С ней корабли Звёздного Флота справились блестяще. Пока основные силы отвлекали харонцев, «Шустрик» с эскортом скрытно продвигался в самом центре боевого клина, между первой и второй парой атакующих линейных кораблей. Именно эти гиганты принимали на себя основной удар, надёжно прикрывая «Шустрик» и перехватчики, которые прорывались по относительно безопасному маршруту внутрь системы.

План сработал: десять кораблей Звёздного Флота прорвались и заняли позиции со стороны Леды, замыкая кольцо. Ещё десять остались у Эгриса, не пытаясь полностью прорваться, чтобы запереть харонцев между двумя группами земных кораблей. Пока боевые громадины занимали стратегические позиции для следующего хода, «Шустрик» и десять перехватчиков, свободные от основного боя, рванули к Леде, чтобы забрать Матвея Леопольдовича. Благодаря Элси найти его оказалось легко: Картер внимательно следил за прибором, показывающим точное местоположение цели.

После тарана и прорыва битва у Эгриса перешла в новую фазу. Двадцать кораблей Звёздного Флота, разделившись на две группы, удерживали харонцев в плотном тактическом кольце, блокируя их со стороны Эгриса и Леды. Три серьёзно повреждённых судна держались чуть в стороне, устраняя последствия боя. Адмирал Аваков прекрасно понимал: несмотря на численное превосходство, прямой бой против защищённых щитами харонских кораблей был смертельно опасен. Каждая жизнь бойца Флота была на счету, и расходовать их в самоубийственной атаке никто не собирался. Земляне маневрировали, словно опытные танцоры, постоянно меняя конфигурацию звеньев. Перестрелки вспыхивали то тут, то там, когда харонцы пытались прорваться, но корабли Флота моментально реагировали, уходя от прямого столкновения и обозначая своё присутствие мощными залпами, которые лишь отскакивали от синих щитов противника. Это был не бой на уничтожение, а танец сдерживания, главная цель которого — выиграть время.

В этот момент напряжённого ожидания командование Флота полагалось на обещанную другом Елизаветы Лон помощь. Они знали: ключ к победе заключался не в грубой силе, а в хитрости и неожиданности. Нужно было лишь доставить отца Елизаветы, Матвея Леопольдовича, к таинственному союзнику. И «Шустрик» обязан был справиться со своей задачей. Каждая секунда, которой удавалось удерживать харонцев, приближала решающий момент.

На капитанском мостике «Мародёра» стояла Елизавета Лон. Несмотря на то что после тяжёлого ранения Седого формальное командование принял Хан, все приказы по-прежнему отдавала дочь Матвея Леопольдовича. Её взгляд был прикован к голографической проекции планеты, где должна была появиться метка «Шустрика». На её лице читалась смесь сосредоточенности и почти осязаемого ожидания. Время тянулось медленно: каждый манёвр, каждый залп вдали казались шагами к исполнению их главной миссии.

На мостике «Стервятника» Дракс метался из стороны в сторону, его терпение иссякало с каждой ускользающей секундой. В нём кипела ярость от бессилия заставить экипажи вступить в решающий бой. Он прекрасно понимал: его корабли превосходили любой из судов противника по огневой мощи и защите. Единственную реальную угрозу представляли два небольших судна контрабандистов с оружием неведомой силы. Стоило их уничтожить — и тогда...

Подчиняясь приказам командующего, харонские корабли предпринимали отчаянные попытки атаковать, но Звёздный Флот был неуловим. Земляне уклонялись от боя, словно тени, постоянно перестраиваясь и избегая прямого столкновения. И Дракс, и его капитаны уже понимали: враг чего-то ждёт. Но изменить ситуацию они не могли. Сражаться с крупными кораблями Флота можно было лишь большими судами. Малые же — «Гарпии», «Тени» и «Когти» — не обладали достаточной защитой и стали бы лёгкой добычей в этом космическом танце. И хотя тяжёлые харонские корабли легко справлялись с любым противником один на один, их было слишком мало, чтобы противостоять всему Звёздному Флоту сразу.

Внезапно, на экранах вспыхнула новая метка. "Шустрик", вылетающий с Леды в сопровождении десяти перехватчиков. Это прояснило для Дракса всё. Ожидание землян было умышленным, а главной целью было — не уничтожение его флота, а то, что находилось на этом мелком корабле. В груди у Дракса вспыхнула ярость, но холодный расчёт взял верх. Он не сомневался: это был тот самый корабль, что уже однажды улизнул с Леды, и второй раз дарить ему такую возможность он не собирался.

— Перегруппировываемся и вперёд! — рявкнул Дракс, указывая на метку "Шустрика" на главном экране. — Необходимо перехватить этот корабль!

Приказ Дракса был чётко выполнен. Три харонских корабля, словно голодные хищники, вырвались из оборонительного построения. Их щиты мерцали, корпуса распластались в пространстве, набирая скорость, будто они учуяли запах крови. Это был не манёвр — отчаянный бросок, направленный на единственную цель.

Звёздный Флот мгновенно отреагировал. Понимая критическую важность миссии "Шустрика", Адмирал Аваков без колебаний бросил все свои корабли на перехват стремительно атакующих харонцев. Решение, принятое на грани риска, требовало огромных жертв. Земные корабли, игнорируя собственную безопасность, стали живым щитом для курьера. Они маневрировали, прикрывая его корпусам. Каждый взрыв, каждая разгерметизация на обшивке — это секунды, которые выигрывал "Шустрик". Ради этого Флот потерял три корабля, но именно они создали брешь, подарив курьеру шанс.

На мостике "Шустрика" Джон Картер, стиснув зубы, следил за приборами. Каждая вспышка за кормой была для него героическим самопожертвованием. Когда дистанция между преследователями и целью стала критической, Картер принял смелое, граничащее с безумием решение. Он выжал максимальный разгон и, несмотря на предупреждения систем, совершил пульсацию прямо из планетарной системы. Даже курсантов учили никогда не делать прыжок так близко к гравитации планеты, но выбора не было. Риск был колоссален — и он оправдал себя.

"Шустрик" ушёл в пульсацию, исчезая из поля зрения, унося с собой Матвея Леопольдовича и надежду всего Флота.

Теперь, после стремительной схватки, карты на столе поменялись. Корабли Звёздного Флота, бросившиеся на защиту "Шустрика", оказались ближе к Леде, сосредоточив силы на этой стороне системы. Три харонских корабля, оторванные от своего собрата, зависли у Эгриса. У Дракса была возможность уйти, совершить прыжок и скрыться. Но хищник, упустивший добычу, был разъярён. Он жаждал расплаты. Потеряв "Шустрик", Дракс готовился к новой, возможно ещё более ожесточённой схватке.

И именно в тот миг, когда "Шустрик" рискованно ушёл из планетарной системы, на периферии боя, из-за бледной луны шестой планеты, вынырнул колоссальный силуэт. Он был словно израненный гигант: корпус, покрытый шрамами вековых сражений, едва отражал тусклый свет звёзд. Это был "Левиафан-2" — древний корабль, чьё появление заставило замереть и харонцев, и землян.

На мостике "Стервятника" Дракс смотрел на экран, и холод ужаса постепенно сковывал его. Это было то, что их предания упоминали лишь шёпотом, миф, от одного имени которого кровь стыла в жилах. На дисплеях корпуса его кораблей нервно дёргались, радары сходили с ума, пытаясь уловить размеры и параметры незваного гостя. «Левиафан» — это слово вспыхнуло во всех каналах связи харонцев скорее инстинктивно, чем осознанно. Их страх был осязаем, животным.

На борту "Мародёра", где Елизавета Лон следила за полем боя, и на флагмане Звёздного Флота, в рубке адмирала Авакова, воцарилась гробовая тишина. Никто никогда не видел столь гигантских кораблей. Это было за гранью представлений о возможном. Масштабы поражали и пугали.

— Что это за… метка?! — пробормотал один из офицеров на мостике Авакова, голос его дрожал от недоверия.

Напряжение росло, а в глазах землян читалось лишь одно: это подмога харонцам. Иначе как объяснить появление такого монстра прямо сейчас, когда противник был загнан в угол? В воздухе повис немой вопрос: неужели все жертвы были напрасны?

Однако мгновение спустя ситуация изменилась. Харонские корабли, которые минуту назад охватил панический страх, начали разворачиваться, и их орудия нацеливались не на землян, а на этого новоприбывшего исполина. Дракс, преодолевая первобытный ужас, готовился биться на два фронта.

На мостике Авакова офицеры с ошеломлением наблюдали за происходящим.

— Они… что собираются атаковать его? — недоверчиво спросил один из них.

Лицо адмирала Авакова прояснилось.

— Похоже, это не их подмога, лейтенант, а наша. Обещанная тайным другом Елизаветы Лон, — сказал он.
— Уверены? — спросил офицер.
— Нет, — ответил Аваков, — но очень хочется надеяться, что это так. У меня нет ни малейшего представления, как справиться с...

Экран на мостике флагмана ожил — три лица появились перед офицерами. В центре — старец в белой форме с золотыми погонами, казавшийся неземного происхождения. Рядом — его молодой помощник, чуть в стороне — капитан Касаткин. Кого-кого, а старого знакомого Аваков узнал сразу.

— Внимание, — раздался голос Касаткина, чей тон не оставлял сомнений в серьёзности момента. — Говорит капитан грузового корабля «Обжора». Слушайте внимательно: если хоть один корабль харонцев уйдёт из системы, они придут сюда целой армией. Их нужно уничтожить. Всех. Мы поможем по мере сил и возможностей. Атакуйте их! И да поможет нам Бог!

Слова Касаткина растворились в грохоте начавшейся битвы. Из исполинского корпуса «Левиафана-2» вырвался десяток стремительных кораблей, напоминающих хищных птиц. Они, словно выпущенные соколы, молниеносно набросились на ошарашенных харонцев, врезаясь в их строй. Одновременно в бой вступили и корабли Звёздного Флота: их орудия вновь заговорили во всю силу.

Орудия «Левиафана-2», как и пушки «Мародёра», с лёгкостью пробивали щиты харонцев. Синие барьеры вспыхивали и гасли под воздействием неизвестных лучей, открывая корабли противника для прицельных ударов землян. Битва вспыхнула с новой силой: все четыре харонских судна, включая ранее повреждённый «Глашатай Пустоты», который, несмотря на израненный корпус, снова вступил в бой, оказались зажаты между двух огней. Они отчаянно сопротивлялись, их щиты падали один за другим, но их ответный огонь оставался смертельно опасным.

Это была жестокая, бескомпромиссная схватка. Каждый метр пространства оплачивался кровью и огнём. «Бродяга» — один из кораблей контрабандистов, принявший на себя главный удар, — вспыхнул ослепительным шаром и рассыпался в миллионы обломков. Вслед за ним один за другим погибали корабли Звёздного Флота: их корпуса разрывались под яростными залпами харонцев. Но их жертва не была напрасной — они удерживали врага до тех пор, пока «Левиафан» и «Мародёр» не пробили оборону.

Сопротивление харонцев было сломлено. Последний из их кораблей, охваченный пламенем, разорвался на части, оставив после себя лишь облако искорёженных обломков и пыли. Противник был уничтожен полностью.

На мостиках земных кораблей воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая только сухими докладами о потерях. Все, кто выжил, цеплялись за одну мысль: если никто не ушёл — значит, они победили. Это действительно конец угрозе. С опаской, но и с облегчением, экипажи Флота переводили взгляд на исполинский «Левиафан-2», дрейфующий в отдалении. Каждый, от адмирала до рядового техника, невольно надеялся, что этот древний гигант действительно союзник.

Никто не знал, что специалисты Дракса нашли способ быстро передавать информацию на огромные расстояния — пусть и только в одном направлении. И новость о слабости землян уже достигла Совета Пяти Великих Домов.