Девушка со шрамом. Ночная фивлка

                Ночная Фиалка
     глава вторая

Грэмми вышел на сцену, залитую светом  огней софитов. Он пытался в зале увидеть ту, о которой ему только что говорили. Нет, в полумгле зала он не мог ничего рассмотреть.  Ему мешал отсекающий свет. Обычно этот свет делал свет невидимым и помогал артисту сосредоточиться на своем выступлении. Начала звучать музыка, которая постепенно, исподволь заполняла весь зал. Он входил в ее вибрацию, увлекательную силу и отключился от всего внешнего. Для него теперь существовала только музыка, его переживания и слова, которые растворились в нем, просили выхода и заставляли петь. Он пел, растворял свои чувства в песне. И в какой-то момент почувствовал, что зал принадлежит ему. Сотни глаз смотрели на него из темноты. Он чувствовал себя королем, волшебником, повелителем душ и бьющихся сердец, ощущал сигналы восхищения, которые шли из зала. Они пробивались к нему сквозь музыку, сквозь образ, в котором он находился.    Как только он закончил исполнять свою песню «Мой Орфей», зал принялся аплодировать. Он спел еще несколько танцевальных песен и с поклонами покинул сцену. В состоянии эйфории он шел в гримерку, чтобы переодеться к следующему выходу. В коридоре его встретил Сэм. Обычно он протягивал руку и с похвалой похлопывал его по плечу. «Молодец, парень, - говорил он, -  ты хорошо делаешь свое дело». Грэмми улыбался, надеясь и в этот раз услышать эти слова.  Улыбка не сходила с его губ. Но в этот раз Сэм почему-то смотрел на него хмуро. 
- Сегодня ты что-то не очень спел, - сказал он недовольно.
- Как всегда, - ответил Грэмми.
- И с репертуаром нужно что-то делать. Где новые песни?
- У меня нет денег, чтобы записать новые композиции. 
- У ворот клуба стоят в очередь музыканты, которые хотят работать в моем клубе. И они не говорят мне, что у них нет денег на записи хитов, - с раздражением сказал Сэм.
- Что случилось? Сэм, еще два дня назад, ты называл меня лучшей лошадкой в твоей конюшне. Ты хвалил меня, как только можно.
- Ничего, парень, но мне нужно, чтобы ты делал это еще лучше. На одном алкоголе в этом клубе далеко не уедешь. Нужен драйв. Хочу напомнить тебе, что весь твой антураж: квартира в центре города, машина люкс, костюмы – куплены на мои деньги. К тому же, тебе еще за кредиты рассчитываться нужно. 
Сэм был, как всегда, прав.  Откуда тот знал о его кредитах? Конечно, он сам ему о них говорил.
- Скажешь, что это не так?
- Так.
- За все нужно платить, мальчик.
- Я плачу.
- Слышал, у тебя появился новый заказчик?
- Да.
- Я этому человеку кое-чем обязан. Если ты откажешься ему помогать, я буду вынужден выкинуть тебя из клуба на улицу, как котенка.
«Вот, в чем дело», - подумал Грэмми. Еще несколько минут назад он думал, что нужен этому клубу, что у него много зрителей и поклонниц, что он звезда и всем нужен. Теперь все уже казалось не так. Сказанное только что  все меняло. Последние интонации Сэма, говорили о том, что церемониться с ним никто не будет. Грэмми опустил голову и выглядел раздавленным. Громила Гром за спиной Сэма улыбался той улыбкой, которая говорила, что он выкинет Игоря из клуба лично, без всяких сожалений и с удовольствием. Между ними давно сложились такие антипатии, когда один ненавидел другого всем нутром, а тот в ответ платил ему тем же. «Уж этот-то постарается», - подумал Грэмми.  Еще несколько минут назад он пребывал на вершине Олимпа, чувствовал себя, как царь, бог, фетиш и совсем забыл о том предложении, которое ему сделали. Он выбросил его из головы, как ненужный хлам. Теперь ему придется думать об этом предложении, потому что о него только что вытерли ноги. Через какое-то время он может оказаться никому не нужен. Он останется без зрителей, без сцены, с кредитами и без средств к существованию.
- Иди, тебя ждут, - сказал Сэм и кивнул в сторону столика, где сидел Док. 
Несомненно, у него был выбор. Потерять все и пойти ко дну или попытаться выкарабкаться из этой передряги.
Словно побитая собака он поплелся к столику Дока. Песни, зрители и все летело к чертовой матери.
         - Ты подумал? – спросил его Док, когда тот вернулся к столику и расстроенный сел рядом.
- Я согласен, - ответил Грэмми отрывисто и решительно.
- Есть еще один нюанс, - сказал Док. Это слово «нюанс» было  произнесено так с особым вкусом, как будто говоривший его сосал леденец. – У тебя могут появиться проблемы. Так вот, пока ты занимаешься моим делом, я гарантирую тебе защиту. Понял?
Грэмми поднял глаза и посмотрел на Дока. Сказанные слова означали, что у него могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, житейские трудности, которые могут принести ему большие неприятности, но о них он может не беспокоиться.
- Если ты соглашаешься на мои условия, то получишь… - Док взял из блокнота ручку и приписал к десятке еще нули.
– Если ты выполнишь наш договор, то получишь еще столько же. Не выполнишь, тебя ждет… - Док сделал паузу и сказал. -  Пуля в лоб.
Грэмми вздрогнул и снова посмотрел на Дока. Холодок пробежал у него по спине.
- Шутка, - сказал Док, горько улыбнувшись углом рта. Губы у Дока почти отсутствовали. Его рот был, как будто распорот ножом от щеки до щеки. И улыбка его просто немного искривила рот. - Не волнуйся, я знаю, что ты сможешь выполнить наш уговор.
Грэмми сосредоточенно кивнул.
-  Держи… Это задаток. – Док убрал блокнот, из нагрудного кармана небрежно достал пачку денег и бросил на столик перед Грэмми.  – И запомни, ты должен расстроить их союз. У тебя всего несколько дней, - сказал он, встал и пошел по коридору к выходу.
 «Приличная сумма, - пронеслось в голове у Грэмми. – Если учесть, что позже я  получу всю сумму, после любовного приключения, то…»  Именно так он теперь относился к возложенному на него делу и не иначе – любовное приключение. Он прикидывал, как потратит эти деньги и на что, предполагая, что этой суммы будет вполне достаточно на все желаемое. 
Грэмми взял со стола пачку денег, убрал во внутренний карман пиджака и посмотрел в спину удалявшегося Дока. 
Спина этого человека выражала силу, надежность и непоколебимость.
Грэмми поднялся. Ему не пришлось приписывать к десятке нули. Он оказался в положение человека, который согнул перед другим спину. Через тридцать минут у него должен был состояться второй выход на сцену.
- Молодец, парень, - послышалось со спины.
Сзади к нему приближался Сэм и его охранник-громила Гром.  Сэм хлопнул его по плечу и сказал:
- Так держать. Мы с тобой еще поработаем.

В гримерке Игорь снял блестящий костюм, светлый парик и достал из шкафа черный облегающий комбинезон с розовым капюшоном из тонкой кожи, натянул комбинезон на тело с брюками в обтяжку, широкими рукавами и заметными вставками на плечах, которые делали его фигуру романтичной и мужественной. Он сел за гримерный столик и посмотрел на себя в зеркало. Вокруг глаз кругами лег черный цвет грима и над ним красные круги. Он готовился исполнять песню: «Другие миры». Кто-то открыл дверь гримерки и голосом арт-директора произнес:
- Грэмми, у тебя десять минут.
- Иду, - сказал Игорь и надел сверху комбинезона пиджак с длинными фалдами. 
Он быстро шел на сцену и фалды развевались за ним, напоминая крылья.
У сцены Грэмми остановился там, где обычно артисты рассматривали зрителей, и  принялся в щелку занавеса разглядывать посетителей. Он видел Ночную Фиалку и парня, который сидел с ней за одним столиком. «Интересно, что она в нем нашла», - подумал он. Разглядывая посетителей из-за занавеса, Грэмми спросил у проходившего мимо артистического директора Фрола:
- Кто этот человек, который сидит за столиком с девушкой со шрамом?
Фрол заглянул в щелку занавеса и простонал:
- О-о! Я бы тебе не советовал с ним связываться.
И пошел дальше по делам.
«А придется», - подумал Грэмми, понимая, что ввязался в какую-то опасную историю.
«Теперь я буду петь для нее», - подумал он о Ночной Фиалке.
Ему было важно, чтобы в зале находилась девушка, для которого он будет петь. Тогда у него на сцене все лучше получалось. Когда он хотел покорить сердце новой девушки, всегда именно так поступал.
Кошачьими вкрадчивыми движениями он вышел на авансцену сразу, как только над ней пролетела серебряная летающая тарелка, под музыку вступления песни «Другие миры». Это был его хит в выступлении на сцене клуба. Он искал способы показаться на престижном  музыкальном телеканале, но пока это у него не получалось. 
После первого куплета он взял высокую ноту, и тут же послышался восхищенный свист, одобрительные крики. Он допел песню под восторженные визги, крики девушек  и рукоплескания зала.  Да, он снова произвел фурор и вслед за своим хитом спел несколько еще песен. Время от времени он поглядывал в зал. Девушка со шрамом  на лице сидела справой стороны у бара. Она почти не смотрела на сцену и увлеченно болтала с крепким парнем.  В заключение выступления он спел песню: «Счастье в ответ». Под аплодисменты Грэмми спустился в зал в сопровождении поклонниц, сел за столик недалеко от девушки со шрамом на лице и крепким парнем. Девочки из зала стали его обнимать, целовать в щеки, говорить комплименты. Он позволял им это делать. Это кипение вокруг него никак не могло успокоиться.  Еще несколько лет назад он мог себе позволить отбить девушку у любого парня. Стоило ему подойти к выбранной девушке, как парень превращался в ничто. Он болтал с его девушкой и уходил с ней, а парень оставался ни с чем. Для него это было такое развлечение, соревнование, спорт, азарт, адреналин. Приходилось и драться. Но это согревало его, доставляло  удовольствие, напоминало годы юношества, проверки себя и обострение жизни.  Теперь это его не тешило. Он занимался музыкой, ставил перед собой новые задачи и достигал поставленные цели. Казалось, ему в жизни всего хватало. Но вопреки этому наступило такое время, когда ему  снова придется вернуться к острым моментам существования. 
 Девушка со шрамом по-прежнему не обращала на него никакого внимания и продолжала общаться с брутальным парнем. Кто-то подходил к столику Грэмми, предлагал вместе выпить, приносили цветы, бокалы с шампанским.  И все было бы, как всегда и как раньше, они выпили и поехали бы к нему на квартиру веселиться. Но теперь так не могло произойти. У него во внутреннем  кармане пиджака лежала пачка денег, которая заставляла его действовать иначе от привычного и намеченного плана. В зале звучала музыка, которая не давала говорить друг с другом. Но она не мешала, потому что и так было понятно, что каждый хотел сказать другому. В этом даже был необыкновенный шарм, восторг и восхищение. Все выпивали и дарили другим радость бытия. Можно было общаться, не вдаваясь в подробности. Когда один говорил что-то непонятное, другой ему просто кивал, как будто понимал все казанное в нюансах. Деловые разговоры здесь никто, никогда не вел и не приветствовал. Грэмми болтал с девчонками и ребятами, незаметно поглядывая на девушку со шрамом на лице. Почему она не обращала на него внимания, когда все искали его взгляда, его внимания и его слов.  Что она нашла в этом парне, крепком, лобастом самолюбивом, тупом. Темный свитер на нем казался довольно заурядным. Но это ничего не значило. В клубе появлялись время от времени люди, одетые небрежно и неброско. Такое себе обычно позволяли весьма  влиятельные и состоятельные люди, которые могли  игнорировать правила клуба, завсегдатаи или темные личности, которые бравировали своим неказистым видом. Однажды Грэмми наблюдал, как на одной из вечеринок появился невзрачный человек в очках, с лысиной, полноватый с заметным животиком, в тренировочных штанах и спортивной поблекшей майке. Выглядел он не лучше бомжа с улицы. Единственное, что его могло отличать от бомжа это ухоженность, стрижка и чистое белье. Но к этому нужно было присмотреться, чтобы понять некоторое несоответствие самого человека и его статусности. Вел он себя вполне обычно, без напряжения, без особых жестов, которые могли бы его отличить от других посетителей. К нему подошел один молодой охранник клуба и сказал: «У нас в таком виде появляться не принято. Вам придется уйти».  Он взял неизвестного за руку и повел к выходу. Через мгновение к нему кинулся администратор вечера и попросил оставить невзрачного человека в покое. Он отвел молодого охранника в сторону и тихо сказал: «Вы у нас больше не работаете». А начальнику службы охраны были сделаны соответствующие порицания за то, что тот не проинструктировал вовремя подчиненного. Невзрачным человеком оказался олигарх, который не хотел, чтобы его охрана доминировала на банкете. Это именно он собрал всех гостей в клуб, чтобы отметить свой юбилей. 
Грэмми смотрел на девушку со шрамом и на ее парня. Эта парочка явно не подходила друг другу. Парень выглядел уверенным в себе увальнем с большими амбициями и тупым взглядом, в которых тлел ближний свет. Грэмми отмечал, что у одних людей в этой жизни глаза горели ближним светом. И эти люди жили одним днем или максимум двумя-тремя днями. У других людей в глазах горел дальний свет. Такие люди видели свою жизнь далеко и казались успешными, прозорливыми умницами. И еще в этой жизни были такие люди, у которых в глазах свет угасал или не горел совсем. Глаза этих людей выглядели, словно погасшие светильники. Они были, как бы обращены внутрь себя и светили куда-то вглубь, в темень исчезающей жизни. Такие глаза бывают у людей, которым оставалось недолго жить. Этот крепкий парень был из таких. Глаза его светились исчезающим, ближним светом. Зато он знал, чего хотел, и, должно быть, никогда не упускал своего. Мало того, он никогда не отступался от намеченного и желаемого. От него исходила какая-то потаенная угрюмая сила. Он всех подавлял своим присутствием. В нем чувствовалась скрытая угроза.  Крупный, сильный, уверенный в себе.  Больше всего в нем раздражало, как он ел. Жадно, мощно, небрежно двигая челюстями. Он подавлял всех, кто находился около него, только своим присутствием. Упрямство, неуступчивость, неудобность казались его характерными составляющими. Этот парень мог стать большой проблемой Грэмми. Глядя на него, он вполне понял слова Дока: «Я буду гарантией твоей безопасности». Весь образ это парня вызывал у Грэмми неприятие и отталкивающее чувство. Девушка, наоборот, привлекала, притягивала к себе внимание.  Она поражала стройностью, гибкостью и скрытой эмоциональностью, которая иногда проявлялась в движениях. Ее высокая и выдающаяся грудь притягивала взгляды, тогда как лицо отталкивало. С левой стороны лицо выглядело привлекательно. Но даже в таком ракурсе оно казалось почему-то незаконченным, обманчивым. И это проявлялось, когда она поворачивалась правой стороной лица. Ему очень понравилась ее царственная походка, когда она шла к бару за напитками и потом обратно к занятому столику. Ее можно было бы назвать красавицей, если бы не испорченность лица. Сейчас Грэмми видел в ней что-то загадочное. Раньше он на нее не обращал внимание. Вокруг него всегда вилось достаточно смазливых молодых девушек. Теперь его внутренний локатор искал в зале только ее и следил за ней. Чем-то она его зацепила. В том, как она двигалась и как себя подавала окружающим, было что-то скрытое, привлекательное, магнетическое. Она не вела себя так, как ведут люди с комплексом неполноценности из-за видимых внешних дефектов или скрытых внутренних психических расстройств, процессов, связанных с переживаниями и болью. Она, наоборот, как будто демонстрировала свою состоятельность, совершенность и своеобразную особенность. Ее походка отличалась гибкостью, чувственностью и порывистостью. Она улыбалась открыто, без стеснений, как будто у нее не было шрама и увечья на лице.  Черные волосы красиво волнами ниспадали на плечи и ниже. В то же время зубы девушки представлялись безупречно белыми и сияющими, что показывала ее  улыбка. Ощущение складывалось такое, как будто она ходит в маске, настолько разительным представлялось несовпадение внешности и внутреннего мира этого человека. Роскошные длинные волосы с крупными волнами она все время отбрасывала назад и расправляла их руками за спиной. Иногда она их перебрасывала на грудь и расправляла на груди. Грэмми разглядывал ее и боялся, что она поймает его заинтересованный, изучающий взгляд, и поэтому все время при первой возможности  отводил глаза в сторону.
- Зачем она тебе? – спросила Настасья, девушка, которая сидела с ним и считала его своим парнем. Хотя он не давал ей для этого никаких оснований.
Около него всегда были фаворитки. Теперь это была Настасья. Она его любила и тонко чувствовала его настроения, чувства и устремления. Ему даже становилось не по себе, когда она угадывала его мысли и как будто знала про него все. И сейчас она поняла про него больше, чем другие.   
- Ты не могла бы его пригласить на танец? – вместо ответа спросил просто он.
- Кого?
Грэмми кивнул на крепкого парня, который сидел с девушкой со шрамом.
- Ладно, только сегодня я поеду к тебе домой без твоей свиты и твоих почитателей.
Грэмми посмотрел на нее лучезарно, покровительственно и поощрительно.
Настасья поднялась с места, подошла к крепкому парню и пригласила его на танец. Грэмми понял это по тому, как она склонила к нему голову. Тот сначала отказался, но потом, когда девушка с испорченным лицом разрешающе  кивнула, тот согласился и пошел танцевать с Настасьей.
Игорь тут же поднялся, подошел и подсел к девушке со шрамом за столик.
- Здравствуйте. Меня зовут Игорь.
- Допустим, - настороженно и не слишком приветливо ответила девушка с испорченным лицом.
Она как будто сразу построила между ними стену, прозрачную, но не допускающую проникновения. 
-  Сценический псевдоним - Грэмми.
- Я знаю…
- Песню об Орфее я пел для вас.
- Так вот ты какой златовласый Орфей, - сказала загадочно девушка и улыбнулась.
Улыбка ее действительно казалась привлекательной, не смотря на ее шрам.
Ее фиалковые глаза как будто заглянули ему в душу, на самое дно и как будто нашли там свой отклик. Ее высокая грудь его особенно волновала, как мужчину. Он испытывал большое волнение. Но в то же самое время ее лицо как бы отталкивало его. Оно должно было иметь правильные привлекательные черты. Ему хотелось смотреть только в глаза, в эти прекрасные фиалковые глаза. Именно тогда он переставал чувствовать дискомфорт. 
Девушка помедлила, словно приходила в себя, не желая знакомиться, и сказала:
- Виолетта.
- Я думал, вы скажете Виола.
- Тогда уже Фиалка.
- Почему Фиалка?
- Виола в переводе с латинского - это фиалка.
- Глаза… Какие у вас глаза! У вас фиалковые глаза… Голубые с розовостью, которая встречается еще у сирени.
- Да, мне это говорили. 
- Здесь вас все так называют Ночная Фиалка, - сказал он. - Интересно, почему вас называют Ночная Фиалка?
- Ночные фиалки – это такие чудесные цветы. Днем они невзрачные, блеклые, вялые, незаметные, а к ночи они распускаются, становятся предельно привлекательными, красивыми и пахучими. Лепестки расправляются. Их жизнь начинается только ночью. Если ночью выйти в сад, где они цветут, то их запах начнет сводить с ума легкими, кружащими голову сладкими ароматами.
Она говорила уверенным хорошо звучащим голосом. Таким голосом говорят царственные особы.  Такие голоса принадлежат умным людям, знающим себе цену и как себя следует вести. 
- И кто же первым назвал вас Ночной Фиалкой?
- Не знаю. Может быть, я сама. Когда я появилась в клубе меня кто-то спросил: «Как вас зовут?» И тогда я, чтобы отстали, ответила – Ночная Фиалка.
- Я знаю. Этот цветок однолетник?
- Нет. Двулетник. Он цветет летом один месяц. Иногда бывает, расцветает и на третий год.
- Наверное, вы, в некотором роде,  действительно похожи на ночную фиалку.  Я видел в клубе много девушек, которые похожи на мотыльков однодневок. Они мелькают день-два, месяц и потом пропадают. Вы совсем не похожи на новенькую и не похожи на мотылька.
- Думайте, что хотите. Это ваше право. 
- Кто этот парень, что вас сопровождает? – спросил Грэмми - Это ваш телохранитель?
- Почему вы так думаете?
- Потому что он крутится возле вас и оберегает от всех.
- Это ничего не означает.
- Я заметил, что вы за все платите.
- Мне нравится за все платить самой. Это мое кредо. Я самостоятельная девушка.
- Я все понял. Вы его кошелек, а он ваш бойфренд?
- У него достаточно средств. Просто он из тех людей, которые любят, когда платят другие. Точнее сказать, он никогда не спешит расплатиться. Но, когда нужно заплатить, он делает это щедро.
- Зачем он вам?
-  Не каждый молодой человек захочет общаться с девушкой такой, как я.  Некоторые меня сторонятся. 
- Вы способны обидеть человека. Бываете резки в определениях. Возможно, в этом все дело.
- Возможно.
- А его вы тоже можете обидеть?
- Его нельзя обидеть. Он не из тех людей.
- Я все понял. Вы его просто купили, – решил поддеть ее Грэмми.
- Жора не из тех, кого покупают, - с пренебрежением сказала Ночная Фиала. - И мне не нравится формулировки в отношении людей, когда речь идет о их покупке.
- Это романтическое ханжество, - улыбнулся Грэмми. - Мы давно живем в таком мире, когда отношения между людьми регулируются финансовой составляющей.  Сейчас везде, когда хотят выяснить отношения, говорят: «Сколько ты стоишь?» Я прихожу выступать в новый ночной клуб, в шоу на телевидение и меня везде спрашивают: «Сколько ты стоишь?» Сначала меня это тоже коробило. Теперь привык.
- Я так понимаю, что это вас покупают и продают, - с издевкой сказала Ночная Фиалка. 
Он сразу понял, что она хотела его задеть и обидеть в ответ на его слова о друге.   
- Что делать. Меня покупают и продают оптом и в розницу.  Оптом, когда дают работу и в розницу, когда покупают билеты на мои концерты.
Ночная Фиалка посмотрела вверх за спину Грэмми и сказала:
- Знакомьтесь, это Жора.
В тот же момент Грэмми почувствовал угрозу за спиной. Ему показалось, что кто-то хочет со всей силы садануть ему по голове. Грэмми оглянулся и за спиной увидел крепкого парня и Настасью, которая стояла рядом с ним. 
- Привет, я Грэмми. - дружелюбно, сказал он, снова чувствуя угрозу до холодка в спине. - Мы тут с твоей девушкой беседуем, пока ты с моей девушкой танцевал.
Парень промолчал и смотрел на Грэмми с пренебрежением человека, который знает, как поступить, когда пристают к его девушке. В его глазах чувствовалась твердость камня, которая не располагала к разговорам.   
Снова зазвучала музыка. Она помогла Грэмми, как прежде, обладать собой.
- Можно вас пригласить на танец, - обратился Грэмми к Ночной Фиалке. Он позволил себе эту наглость, чтобы остаться рядом с ней.  Он поднялся с места и нарочито повернулся спиной к Жоре. В этот момент он снова почувствовал затылком, спиной, лопатками, занывшим позвоночником, что его хотят ударить по голове.  -  Всего один танец. Прошу не отказать бедному артисту, который целыми днями отдает свое сердце и душу зрителям и слушателям.
Ночная Фиалка встала и посмотрела на Жору. Тот застыл, как каменная глыба.
- Я вас прошу, - снова сказал Грэмми, заметив, что Ночная Фиалка колеблется.
- Пойдем-ка выйдем, - сказал ее парень и перехватил руку, которую Грэмми протянул Виолетте.
Грэмми нехитрым приемом выдернул свою руку и снова изящно протянул Ночной Фиалке. Ее глаза снова смотрели ему прямо в душу. Она хотела общаться с ним, но все еще колебалась.  Из-за нее, ее внимания, еще никто, никогда не спорил. И теперь она видела, что это происходило, и не знала, как  поступить. С одной стороны за ней ухаживал Жора брутальный, сильный человек с  большими возможностями. С другой стороны ей интересовался этот симпатичный молодой парень, за которым увиваются все девушки в зале. Он не боится Жору, которого боятся все, и смотрит на нее слишком вызывающе и проникновенно. Он смотрел на нее так отрыто, как будто желал ее вопреки всему. И чем дольше он на нее так смотрел, тем они становились ближе друг к другу. Она тоже не могла отвести взгляд от его голубых глаз. Она никогда прежде не видела такой синевы, которая дается щедро от природы. Между ними словно протянулись невидимые нити, по которым шли токи понимания, объяснения непонятного. Это было чувственное волнение, которое поднималось из глубин души и приливало к щекам, несло жар телу, заставляло горячую кровь быстрее бежать по вена. Настасья все поняла, демонстративно развернулась и, обидевшись, ушла.  Грэмми этого не заметил.
- Ты что, не слышишь? – спросил парень Ночной Фиалки и положил тяжелую руку на плечо Грэмми.
- Может быть, обойдемся без рук? – спросил Грэмми и с презрением посмотрел на тяжелую руку, опустившуюся на его плечо.
- Нарываешься? Может,  выйдем…
- Не торопись, - ответил Грэмми и снял тяжелую руку с плеча. - Вечер еще продолжается. К тому же мне нужно снять концертный костюм. Он немного сковывает движения.  Это может помешать нашему разговору тет-а-тет.  - Он нарочито повернулся к Ночной Фиалке и попросил. -  Очень прошу! Не откажите…
Его глаза горели чувствами, и в них светился тайный далекий свет. Именно он и привлек ее. Эти глаза так нравились девушкам. Он знал, когда холодные каменные глаза девушек начинали плавиться и становились теплыми податливыми под этим его взглядом и постепенно превращались в цветы.
- Она не хочет с тобой танцевать, - грозно сказал Жора и снова взял его за плечо.
- Хочет, - улыбнулся Грэмми, угадывая ее желания и, вдохновляясь ее глазами, движением плеча сбросил с себя тяжелую руку.
Ночная Фиалка смутилась и, еще раз посмотрев на своего парня, словно просила не обижаться, и неуверенно пошла танцевать.  Грэмми бесцеремонно взял ее за руку и повел за собой. Парень двинулся за ними, схватил его за плечо. Но Грэмми легко вывернулся. Тогда Жора снова потянулся к нему рукой, которую Грэмми довольно резко перехватил и отодвинул от себя. Теперь от серьезного и жесткого разговора с выяснением отношений было не обойтись.
- Зачем вы меня взяли за руку и повели танцевать? – спросила Ночная Фиалка. - Может быть, я не хочу, - сказала она.
- Вы хотите со мной танцевать. Об этом мне сказали ваши глаза.
- Вы сами не знаете, что сделали.  У вас будут большие хлопоты. Жора такое не прощает.
- Мне до этого нет никакого дела, - экзальтированно и веско заявил Грэмми, отметая всякие сомнения.
- А вы смелый,-  с удивлением или с восхищением сказала она и посмотрела на него по-другому.  -  Хотите потанцевать с уродиной и страхолюдиной?
Она засмеялась. И ее улыбка казалась очаровательной.
Сейчас Виолетта подумала о том, что она когда-то от природы одаренная красотой и этот парень тоже от природы одаренный красотой в другое время и в другом месте и при других обстоятельствах могли бы подойти друг другу.  Но теперь, когда на лице у нее есть изъян, такое не может случиться. В этот момент она испытала жалость к себе. Она испытала то давнишнее чувство, от которого пыталась избавиться с детства.
- Что Вам от меня нужно? Чего вы добиваетесь?- спросила Виолетта с грустью.
- Я не могу разгадать вашу загадку. Вы как изящная сумочка с двойным дном.
- Интересное сравнение.
- Да, я смотрю… Какая привлекательная, гламурная сумочка!..
- У которой есть скрытые возможности и заметный изъян, - добавила она.
- Мне, кажется, вы бравируете своим внешним видом.
- Думаю, что никто не хотел бы оказаться на моем месте, - с сожалением сказала она.
- Не пойму, что в вас такое есть, что заставляет меня оставаться подле вас, словно на привязи. У вас не слишком привлекательное лицо.
- Скажите откровенно… Страхолюдина, - улыбнулась она.
- Да, но почему же из-за вас готовы подраться два человека. Два видные парня. 
Ему не понравилось, что она улыбается и в следующую секунду это заставило его быть еще резче. Это соответствовало его стилю. Он старался обострить отношения словом или поступком, чтобы потом комплиментом загладить свою вину и найти точки соприкосновения и дружелюбия. Это не всегда приносило должные результаты, но все-таки часто он достигал своей цели.
Она не отвечала, отдаваясь музыке.
- Да, можно сказать, вы уродина, - сказал Грэмми, пользуясь ее словами довольно резко. -  Но мне на это решительно наплевать, так же, как и вам.  – И здесь он смягчил тон, потому что увидел в ее глазах растерянность. - Так что же в вас такое есть?  Может быть, ваши фиалковые глаза? Не часто встретишь глаза - фиалки. Они такие выразительные и увлекательные. Я, когда смотрю в них, кажется, что иду по ступенькам в небо. Поднимаюсь на какие-то неведомые высоты. И когда я смотрю в них, как сейчас, то не вижу в вас никакой ущербности. Не пойму, почему это так?
Она танцевала и делала вид, что ее это совсем не касается.
- С одной стороны вы мне нравитесь. С другой стороны…
- С другой стороны… Я вас пугаю, вызываю отвращение… Вы это хотели сказать? - с вызовом спросила она.
- Так почему же вокруг вас крутится этот тип, этот бойфренд? Не думаю, что это жалость. Это что-то еще.
Так с какой стороны я вам больше нравлюсь? Может быть, у вас искаженное представление о прекрасном? Вы в детстве, наверно, любили смотреть ужастики? Вам нравятся уроды и мертвецы? 
- Мне глаза ваши нравятся. В них я вижу безграничные фиалковые поля. Я иду к ним, и они меня не обманывают. – Игорь привлек ее к себе и неожиданно заговорил на «ты» - Не понимаю, как в тебе при твоем внешнем виде, с таким дефектом лица удается не испытывать разных комплексов неполноценности? Такие люди остро ощущают дефицит положительного внимания. Что за этим стоит?  Ты как будто бравируешь своим дефектом. С другой стороны, все понятно… Ты кошелек… А кошелек может быть сколько угодно уродливым, лишь бы был всегда полным.
Это тоже был его прием. Он неожиданно в разговоре переходил на «ты» и смотрел на реакцию. Нельзя сказать, что он делал это специально. Просто у него так получалось. Она никак не отреагировало на этот его переход. Для нее это было естественно.
- У тебя состоятельные родители? Кто они? – спросил Грэмми.
- Какая разница? 
- Я хотел это знать. Ты скромна, имеешь достоинство и ведешь себя так, как будто ты переодетая принцесса. Внутри тебя все так и светится.
- Я такая, какая есть. 
«У нее превосходная талия. Совершенно не угасшие, не притупленные реакции. Она тонко все чувствует и остро отвечает на вопросы. Она хорошо образована. Но у нее шрам, который все портит. Что я к ней испытываю? Я ведь к ней что-то испытываю. В ней есть какой-то манок». 
- Так как вы думаете, ваш бойфренд с вами встречается, потому что вы вскружили ему голову, из жалости или из-за денег?
- Вы хотите сказать, что он встречается со мной из-за денег?
- Именно это я и хочу сказать.
- Вы ошибаетесь. У меня нет денег.
- Наверное, у кого-то есть другая информация.
- Главное, он сделал мне предложение.  В ближайшее время состоится наша свадьба. Остальное не важно.
Музыка закончилась, и они стояли посреди зала одни.
- Я тоже хочу вам сделать предложение, - уверенно сказал Грэмми. Ему захотелось обострить отношения.
- Не поняла.
- Давайте смотаемся отсюда. Ты и я… - сказал он, снова переходя на «ты».  Я тебе покажу такие места города, которые ты и не видела. Или поехали ко мне, к моим друзьям и проведем чудесный вечер.
- Вы с ума сошли. Вы не понимаете, что оскорбляете меня этим предложением?
- Романтичный вечер узнавания друг друга, с разговорами о прекрасном. Что в этом плохого?
- Не думаю, что это может состояться. Мне кажется, это плохая шутка.
- Нет, я на полном серьезе.
- Слишком рискованное предложение с вашей стороны, - сказала она и отвернулась, чтобы отойти.
И тут к ним подошел ее бойфренд.
- Иди, сядь за наш столик, - сказал он Ночной Фиалке. – Нам нужно поговорить, обратился он к Грэмми.
- Жора, я тебя прошу, не надо, - попросила она.
- Иди, - твердо попросил он ее.
Как только она отошла, тот придвинулся к Грэмми вплотную и сказал:
- Что тебе нужно от моей телки?
- Мы просто общались.
- Но кто тебе позволял с ней общаться?
- Я по велению души и движению сердца, - сказал довольно легкомысленно Грэмми и улыбнулся.
- Ты слишком много себе позволяешь.
- Она особенная. И это меня привлекло.
- Я запрещаю тебе на нее даже смотреть.
-  Но у меня появились на нее свои виды. Я хочу пригласить ее работать в свое шоу.
- У тебя появились хорошие перспективы и виды на больничную койку. Это в лучшем случае. В худшем случае это может оказаться морг.
Парень склонил голову и приблизился к Грэмми так близко, что изо рта у него   
пахнуло чудовищным амбре. От него шел запах плохо переваренной пищи, перемешанной с только что  выпитым спиртным. Это был такой отвратительный коктейль, такое гадкое смешение запахов, что все это могло вызвать естественную рвоту.
 Грэмми отвернулся и ничего не сказал. Запах ему был слишком противен.       
- Выйдем, - коротко рыкнул парень, переходя к действию, и дернул Грэмми за лацкан костюма на себя. – Я тебе все подробно объясню. 
- Дружище, подожди меня на улице.  Я только сниму концертный костюм, - ответил Грэмми, понимая, что от разговора ему не уйти.
Грэмми отошел от бойфренда и направился в гримерку, обдумывая, как ему поступить. Его могли покалечить ни за что, ни про что. Просто уйти от разговора у него не получится. Ему нужно было продолжить знакомство с Виолеттой. Но оказаться битым ему не хотелось. Пусть даже девочка того и стоила. Дело было даже не в ней, не в тех, деньгах, которые он получил и которые лежали у него в кармане пиджака,  не в тех деньгах, которые он еще мог получить. Дело состояло в его карьере и самом принципе. Он выступал в этом клубе, его здесь все знали. И он мог себе здесь кое-что позволить, например, потанцевать с выбранной девушкой.   По пути в гримерку он зашел в кабинет к боссу.
 Сэм сидел за столом и смотрел порнофильм.  Это сразу было понятно по звукам, которые наполняли его кабинет и потому, в какой позе он сидел и как вперился глазами в экран монитора.
- Если вы хотите, чтобы я завтра вышел на сцену, то вам придется обо мне позаботиться, - сказал Грэмми, стоя в дверях.
- В чем дело? – отвлекся Сэм от экрана, в котором продолжались сексуальные оргии.
- Это же вы меня втянули в эту грязную историю с девчонкой, у которой испорчена мордашка.
- Погоди… Погоди… - Сэм снова посмотрел на экран в самый кульминационный момент и снова посмотрел на вошедшего.  – Ты о чем?
- Меня хотят побить, украсить мое лицо синяками, ссадинами и шрамами.
- Кто это хочет?
-  Парень, который ходит с девочкой вашего друга. 
- Иди. Я скажу охране, чтобы тебя не дали в обиду. – Гром, проводи мальчика.
Грэмми зашел в гримерку, переоделся и пошел к выходу из клуба. Деньги из пиджака предусмотрительно переложил в карман куртки. Гром следовал за ним.
Ночная Фиалка сидела за стойкой бара и ждала бойфренда. К ней он мог вернуться только победителем.
Город окутывала вечерняя мгла. Зажглись фонари.
У выхода на площадке перед клубом его уже ждали. Тот парень и еще человек пять, которые стояли чуть в стороне. «Ого, - подумал Грэмми. – Такой аншлаг мне не нужен». Он оглянулся. Охранники, которые шли за ним следом, остались стоять в дверях клуба. Среди них выделялся Гром, который стоял и ухмылялся.
«И зачем я только в это все ввязался?» - подумал он.
- Иди сюда, - позвал из темноты бойфренд. 
Понимая, что будет происходить дальше, Грэмми медленно приблизился к парню Ночной Фиалки.
- Что испугался? - спросил тот.
Грэмми непринужденно улыбнулся и предложил:
- Поговорим, как джентльмены?
По выражению лица стоявшего перед ним он понял, что ничего подобного между ними не произойдет.
- Узнаешь, как к чужим девушкам приставать, - грозно сказал Жора и замахнулся.
«Слишком широко», - отметил Грэмми и, поднырнув под его руку, ударил кулаком в печень. Тот схватился руками за печень, но он оказался сильным и уже в следующее мгновение его кулак полетел Грэмми в правую скулу. Он отклонился назад и махина, сжатая из пальцев, пронеслась у него перед носом. Разъяренные кулаки бойфренда вот-вот могли его смять и опрокинуть. Грэмми сделал еще шаг назад и тут же с нырком увернулся от нового удара в скулу.  И на этот раз кулак-гиря, снаряженная весом килограмм в тридцать пять - сорок ядром пронеслась над ним, задевая холодком макушку. Удары наносились и справа, и слева. Грэмми изящно уходил от них, словно в танце.  Он был подвижен и ловок. Но один удар все-таки пришелся ему вскользь по  скуле. Он увернулся, почти ушел от удара, но тот вскользь прошелся ему по скуле слева и заставил потерять равновесие.    Грэмми упал и покатился по асфальту до первой ступеньки, которая вела в клуб, остановился и тут же попытался встать. Тогда как к нему разъяренным бегемотом уже бежал дружок Ночной Фиалки, доставая из кармана тесак. Грэмми тут же вскочил на ноги, готовый дать отпор.
 В это время на выручку Грэмми кинулись охранники клуба, которые принялись отбивать его у парня Ночной Фиалки. Они вырвали из рук того нож. И тогда пятеро, которые стояли в стороне, набросились на охранников. Через некоторое время на площадке дрались уже человек пятнадцать. Послышались выстрелы, раздался взрыв, появился дым. Охранники оттащили Грэмми в сторону и затолкали обратно в клуб. На выходе из клуба толпились посетители, которые хотели уйти, но испуганно жались у двери. Их начали выпускать через запасной выход.  Перестрелка устроила серьезную панику. Грэмми отправился искать Ночную Фиалку. Ее не трудно было найти, потому что она вопреки всему происходящему оставалась сидеть за стойкой бара.
- Пойдем, нам лучше отсюда уйти, - сказал Грэмми.
- Что у тебя со щекой?
- А что у меня со щекой?
- Кровь… Это кровь…
- Пустяки…  Царапина… Пойдем же… - он взял ее за руку и поднял со стула.
- А где Жора? – спросила она. 
- С этим потом разберемся.
- Я никуда не пойду.  Я буду ждать Жору, - сказала она, высвободила из его руки свою руку и села обратно на стул.
- На улице небольшая стычка переросла в крутую драку с выстрелами и взрывами,  - сказал Грэмми и снова взял ее за руку. - Нам лучше отсюда уйти.
В зале действительно запахло дымом. Как будто кто-то поджог клуб.
- Здесь нельзя оставаться.
- Где Жора? Почему он меня оставил здесь?
- Такие люди всех ненавидят и никого не любят, кроме себя.
- Нет, это не так.
Грэмми знал, если девушке что-нибудь втемяшится в голову, то с этим ничего не поделаешь. И говорить ей противоположное сейчас не имеет никакого смысла.
- Что-то случилось. Что?.. Вы выходили с ним вместе.
- Идем… - Грэмми взял ее за руку. - Уходим через запасной выход.
- Нет, я пойду к тому выходу, через который вышел Жора.
- Хорошо, идем.
На площадке перед клубом, кроме двух плечистых охранников никого не было. Неподалеку стояла машина полиции и скорой помощи.
- Где все дерущиеся? – спросил Грэмми знакомого охранника.
- Разбежались.   
- Поехали, - сказал он Ночной Фиалке, которая все хотела найти своего друга и смотрела по сторонам.
- Ты же видишь, его здесь нет, - сказал он. 
Виолетта достала из сумочки мобильный телефон и принялась звонить. Она набирала один номер, другой.
- Странно, ни Жора, ни папа не берут трубку. Папа всегда остается на связи. Даже, когда он очень занят, все равно берет трубку, если это я звоню. Если не берет, то сразу потом перезванивает. 
Грэмми волновало больше другое. Откуда у клуба взялись братки, которые сразу полезли в драку за Жору. Кто он такой этот Жора? Лицо холеное, немного привлекательное. Держался независимо и как будто один. Что-то здесь было не так.
- Не знаю, что делать, - сказала она.
К ним подошел знакомый охранник и, отозвав Грэмми в сторону, сказал:
- Твоей подруге лучше куда-нибудь на время исчезнуть.  Лучше вам исчезнуть обоим.
- А что случилось?
- Сэм исчез и хозяин развлекательного центра тоже. Их не могут найти. Ходят слухи, что их убили.   
Грэмми сразу все понял... Раздумывать не было времени.
- Поехали, - сказал он ей. - Я тебя очень прошу. Здесь оставаться опасно.
Он взял ее за руку и повел к своей машине. Сказанное им подействовало на Виолетту отрезвляюще. 
- Куда ты меня ведешь? – спросила она, не переставая сопротивляться.
- Мы потом все обсудим. Сейчас нам нужно поскорее отсюда убраться.
Грэмми подошел к своему кабриолету, открыл переднюю дверь машины, посадил Виолетту на сидение рядом с водительским местом и, усевшись за руль, рванул машину с такой скоростью, что раздался визг и запахло паленой резиной.
- Что он тебе сказал? - спросила она.
- Тебе угрожает опасность.
- Куда мы едем?
- Не знаю.
Через некоторое время она спросила:
- Ты от меня что-то скрываешь?
- Сейчас не время это обсуждать.
- И все же…
Вместо ответа он прибавил скорость.