Лакированаая скамья

«... и вокруг него зелено-черный автобус, откуда выглядывает ребенок, показывающий язык, и где водитель матом ругается; и деревянная лакированная скамья, на которой он сидел...» Так писал Марк Антоний, весь в процессе писания нового произведения, которое удивит весь мир! А для других — Антон Маркович, человек, который любит описывать. Просто описывать. Но они не знают, что он не просто описывает, а описывает краски всего мира! Ну, по словам самого Антона.

И как-то он гулял со своим другом Андреем Сыровым по *** бульвару. Спокойно гуляя, Антон начал говорить, как снова пишет «мировое произведение!», и что прошлое набрало целых... одиннадцать читателей. На один больше, чем обычно. Его постоянными читателями были «Няня Соня», «Мать двоих девочек», «Алексей Бессонница» и т. д. Но Андрей, вздохнув, со взглядом доброты и поэтичности, собрав максимально деликатности и аккуратности, сказал: «Твои рассказики никому не нравятся. Прекрати лить в них воду».

Антон смотрел на него ошарашенно и ударил Андрея, добавив: «Да ты, как и другие, просто не понимаешь меня! Я не как все! Я тонкая натура!». Андрей не решился сразу бить, а сделать это аккуратно, чтобы не навредить другу, и со всей дури ударил его по лицу, сказав: «Пошел ты, ошибка генофонда». И завязалась драка. Поэтому надо быть добрее друг к другу, прощать и давать второй шанс.

— И поэтому вы их похитили, расчленили и сбросили с машины в море? Как верховный судья я приговариваю вас к пожизненному заключению без права на УДО.

Но, все же, скамья подсудимого была не такой удобной, как та лакированная на бульваре.