Дедушка василий и его сыновья

                Дедушка Василий и его сыновья.

    Мой дедушка Василий и его семья в те давние времена проживали в Грузии в регионе Кахетия в осетинском селении Пичховани. Семья дедушки туда переехали из Южной Осетии, из селения Сынтбадан еще в 1916 году, когда моему отцу Давиду было всего 3 года.
   Василий, которого в селе звали коротким именем Васо, (также мою бабушку Марию звали коротко - Маро), был добропорядочным, трудолюбивым, добрым, четко знавшим и придерживающим нормы традиционной осетинской религии, народные обычаи и правила. В те времена, до и после Октябрьской революции 1917 года, проживающие рядом односельчане в основном были неграмотны. Многие не умели ни писать, ни читать. Васо же был грамотным. Работая почтальоном, он первым среди односельчан из газет, в то времена в селе не было ни радио, ни телевидения, узнавал наиболее важные события и новости страны и рассказывал о них жителям села. (Современные политтехнологи бы назвали бы моего деда агитатором).
   Мои дедушка и бабушка гордились своими сыновьями: Джамбулатом, Давидом, Ильей и Андреем. Учили их быть честными и трудолюбивыми, добросердечными и отзывчивыми. Большое внимание дедушка и бабушка уделяли обучению своих детей народным обычаям и правилам осетинского застолья.
   Встречая какой-то праздник, бабушка Маро испекла три пирога, приготовила все закуски и накрыла праздничный стол. Не успели старшие сесть за стол и помолиться Господу сакральными пирогами, как в комнату забежал 6-летний Илья и отломил кусочек пирога, который был моментально проглочен. Этот поступок малолетнего Илью увидела бабушка Маро, которая схватила за руку нарушителя порядков. Второй рукой бабушка взяла мальчика за щеку приговаривая:
- Нехороший мальчик! Пока старшие не помолились Господу, нельзя трогать пироги, иначе злая черная кошка откусит твою щечку!
   С той поры прошло много времени. Подросли братья.
Мирный труд советских граждан прервала Великая Отечественная война. В самом начале войны Васо и Маро, приготовили три пирога поднялись к сельскому святилищу на одной из невысоких гор около села. В селе до сих пор нет церкви и жители села свои религиозные потребности отправляют в сельском святилище возле села. Васо и Маро усердно помолились Господу за благополучии своих сыновей и своих односельчан, которым придется воевать на фронтах войны. Особенно усердно молились дедушка и бабушка за здоровье и благополучии своего сына Илью. Илья был призван служить срочную военную службу в рядах Красной Армии еще в 1938 году. Вот уже больше полгода от Илью не было писем и это очень волновало его родителей.
     Джамбулат и мой отец Давид были призваны на фронт уже через 10 дней с начала войны. 16 летнего Андрея, захотевшего идти с братьями на фронт, вернули с военкомата.
Военная фронтовая судьба у братьев сложилась по разному.
   Героически сражался рядовой Джамбулат. Под городом Новороссийском он был тяжело ранен и попал в госпиталь. Рана спины была настолько серьезной, что ног своих он долгое время не чувствовал. Военные врачи сделали все возможное и вылечили раненного. Однако воевать ему больше не пришлось, он был комиссован с фронта. Домой он вернулся в августе 1942 года.
    Давид со своей воинской частью встретили врага на юге Украины. Познали горечь отступления до Сталинграда, а потом и радость наступления. Дважды был ранен, но после лечения в госпиталях, снова направлялся на фронт. До конца своей жизни носил в своем теле осколки, которые врачи не смогли своевременно обнаружить при лечении в госпиталях. При форсировании Днепра чуть не погиб, дошел со своей воинской частью до Будапешта, где закончил и войну. Домой вернулся весной 1946 года.
  Младший из братьев Андрей был призван на фронт в 1943 году. Воевал как мог – честно и добросовестно. Господь оберегал его и он избежал тяжелых ранений. Домой вернулся в 1948 году.
      Илья, напомню, был призван в ряды Красной Армии в 1938 году. Он должен был вернуться домой в 1941 году, но помешала война. Воинская часть, где служил Илья, располагалась на западе Белоруссии. С первых же недель боев мотострелковый полк, находясь в окружении, с боями продвигались на восток.  В августе 1941 года остатки полка с боями вырывались из окружения южнее города Смоленска. В одном бою осколки, от разорвавшейся немецкой мины, нанесли множественные ранения Илье, а огромный осколок мины перебил его левую щеку и челюсть. Окровавленного и находящегося в коме солдата не бросили его боевые сослуживцы, а таскали на себя более 300 километров, пока не вышли к своим.  В расположении воинской части, куда вышли из окружения бойцы, группировали военнослужащих – здоровые направлялись в одну сторону, раненные бойцы собирались в другом месте для   отправке в госпиталь. Отдельно клали тела погибших бойцов для захоронения. Так как в последнее время раненный Илья не подавал признаков жизни, то и его положили рядом с погибшими.
  Богу было угодно (Не зря усердно молились Господу за своих сыновей на сельском святилище Васо и Маро), чтобы медсестра санчасти случайно подошла к погибшим бойцам и увидела, как у одного из «погибших» солдат с окровавленным лицом, а это был мой дядя Илья, шевельнулся мизинец на руке. Медсестра припала к груди бойца и услышала слабое сердцебиение. Медсестра постаралась, чтобы Илью перевели в группу раненных, а потом и отправили на лечении в госпиталь. После лечения в госпиталях Илья был комиссован. Домой вернулся летом 1942 года.
  Пока Илья шел пешком до своего села, кто-то из односельчан увидев его, быстро добежал до его родителей, чтобы принести им добрую весть и на этом заработать подарок – сюрприз.
  Услышав от вестника, что сын его Илья идет домой, бабушка Маро выбежала со двора дома и побежала, что есть силы, навстречу своему сыну. В пяти шагах от сына Маро остановилась как вкопанная. На службу в Красную Армию она провожала своего стройного, красивого, с правильными чертами лица сына, а у этого, бежавшего к ней солдата лицо было изувечено…
- Что случилось сынок?! Как? Что?- только и могла спрашивать мать.
- В детстве, дорогая мама, я оторвал кусочек от пирога, над которой еще не помолились старшие и злая, черная кошка откусила мне щеку,- обнимая свою маму, проговорил Илья.