Прощальное монисто

Мне с каждым утром тяжелее
Сливаться с проходящим днем,
Я чувствую теперь острее
Боль, в сердце раненом моем.

Ошибка, глупая ошибка,
Злой рок, прошедший по судьбе,
И жалкая моя попытка
Исчезла дымкой вдалеке.

Любил? Любил и продолжаю
До дрожи в голосе, в душе.
И с каждым днем я открываю
Все больше нежности к тебе.

Я словно под дождем промокший,
До нитки, до самых костей.
На счастье и любовь навлекший
Гнев беспощадных палачей.

Спаси меня, моя родная,
Верни мне жизнь, что у тебя.
Ты чувствуешь, я погибаю,
Твою любовь превознося.

Ты помнишь, как все начиналось?
Знакомство в парке, у ручья,
Ты так смущенно улыбалась
Под шум веселый воробья.

Весна тогда обняв природу,
Стремилась нежно приласкать
И чувствуя ее свободу,
Любить хотелось и мечтать.

Я проводил тебя и сразу
Тоску гнетущую познал.
В тот вечер, по любви приказу
Немало мыслей истрепал.

Все представлял твой дивный образ,
Шуршащий бархат на плечах
И дня волшебный отголосок
Уснул на чувственных губах.

Грядущий день мне напророчил
И нашу встречу и слова,
Что повторял упорно с ночи -
Шарлотта, я люблю тебя.

Вы удивились бы наверно
И осудили мой порыв.
Но я влюбился, несомненно,
Дверь к провидению открыв.

Судьба, с того момента тоже,
Привычный поменяла курс.
Шарлотта стала всех дороже,
И в этом смело поклянусь.

Отныне дня не проходило
Без наших долгожданных встреч.
А жизнь кипела и бурлила,
Оттачивая острый меч.

Чтоб тем мечом разить нещадно
По нашей трепетной любви,
Той осенью сырой, прохладной,
Но это было впереди.

С чего же началось затмение?
Пошла досужая молва,
И поднятое той волнение
Коснулось слуха и отца.

Я сам хотел ему признаться,
И попросить благословить,
А после счастливо обняться,
И жизнь достойную прожить.

Наивно полагал, возможно,
Его склонить к моей любви.
Пусть постепенно, осторожно,
Ведь мы с ним были не враги.

Но я жестоко просчитался.
Наш род не предназначен был
С какой-то голытьбой связаться –
Как после он мне объяснил.

Да, род наш право был почтенный
И безупречная родня
С ним согласилась непременно,
Что этот брак не для меня.

– Позвольте, разве не случалось
Неравных браков и у нас?
– Сынок, но чем это кончалось?
Подумай – вот тебе наказ.

Подумай, сколько осужденья
Посыплется к нам на порог.
Ты избалованный с рожденья
Несчастен станешь, одинок.

Ведь даже я тебе опорой
Не буду, да и не хочу. –
Отец взглянул в окно сурово.
– Подумай, снова попрошу.

Мой Чарльз, ты мне слишком дорог,
Ты мой наследник, мой оплот.
Довольно больше разговоров,
Забудем этот эпизод.

– Отец! Но если я обижу
Бедняжку нежную Шарлотт,
Я сам себя возненавижу,
Любовь толкнув на эшафот.

– Мой мальчик, понимаю, юность
Ее сполна простить смогу,
И страсти смелую безумность
Засевшую в твоем мозгу.

Но будь Шарлотта всех прекрасней,
Прекрасней тысячи цветов,
Ее достоинства напрасны,
Коль нету родовых оков.

Ведь ты давно уж не мальчишка,
И странно было мне узнать
Твою историю, что в книжках
Лишь можно глупых прочитать.

Запомни, Чарльз, ты в ответе,
И за себя и за семью,
Развеет чувства скоро ветер.
Поверь, я дело говорю.

– Отец, послушай, умоляю…
– Довольно, Чарльз! Я и так
Здесь много времени теряю
А мог б сказать, мой сын, дурак!

Сложилось все не в лучшем виде.
И каждый долгом посчитал
В моей любви ошибку видеть
И в этом яро убеждал.

Мол я еще скажу спасибо
Друзьям и мудрому отцу,
И пусть сейчас до слез обидно,
Все приближается к концу.

И я подался увереньям,
Не потому, что так хотел.
Не видел просто я решенья
И многого я не умел.

Шарлотта впрочем понимала,
И часто, душенька, сама,
Мне раз за разом повторяла,
Что не поможет в том судьба.

– Любимый, ты не прикасался
К той жизни, что знакома мне.
Своей ты жизни улыбался,
Как впрочем и она тебе.

А я ведь знала прямо с детства,
Характер жизни непростой.
В ней побеждают имя, средства.
Бедняк же счастлив, что живой.

Я рада, Чарльз, что с тобою,
Познала радости судьбы.
Поверь, но я того не стою,
Чтоб горько убивался ты.

– Шарлотта, что ты, дорогая!
Не говори мне больше так.
Пусть милость Божья помогая
Терпеньем обеляет мрак...

Но мрак день ото дня сгущался.
Я почему-то так решил,
Что коль с отцом я соглашался,
Сыновий долг сполна свершил.

Но оказалось, все серьезней,
Отец мой не бросал слова.
Я чувствовал повсюду козни,
Себя я сдерживал едва.

Ведь я не мог себе позволить
Сыновий яростный мятеж,
Вновь приходилось по неволе
Бродить добра и зла промеж.

Вот так я в жизни потерялся
Безвольный, жалкий человек.
Все ж порицанья испугался
И всех других возможных бед.

А мой отец покоил мысли,
Тем придавая нужный лоск,
Они ж меня порядком грызли,
Стыдом наполнив душу, мозг.

И это возымело силу,
И это принесло успех.
О, Господи, меня помилуй,
Я взял на душу страшный грех.

Я запретил Шарлотте верить,
Что я посмею стать отцом.
Два мира меж собой не склеить.
Грех же совершается тайком.

– Шарлотта, я договорился,
В четверг все будет позади.
Я к специалисту обратился,
Нас будут ждать часам к шести.

Ты не волнуйся, это быстро
И повода к сомненьям нет.
Смотри, купил тебе монисто,
А завтра купим и браслет.

– Спасибо, Чарльз, но не стоит,
Ты не волнуйся, дорогой.
В четверг сама я все устрою,
А после возвращусь домой.

Ты приходи уж лучше позже,
Тогда я буду ждать тебя.
Пусть Бог простит и нам поможет.
– Шарлотта, ты прости меня.

Тогда в четверг все и свершилось,
Я верил ради то любви.
Но к ней я впал теперь в немилость,
Тогда то начались дожди.

Спустя неделю, ты исчезла,
Ты по-другому не смогла.
Сначала теплилась надежда,
Что ненадолго ты ушла.

Что ты вернешься и как прежде
Коснешься нежностью маня.
Потом надежды стало меньше,
Потом я потерял тебя.

Терял неспешно, возражая
Наутро снова страшным снам,
Любовь, ко мне теперь глухая
Предалась горю и слезам...


Прошло три года и признаюсь,
Я не забыл тебя, Шарлотт.
Напротив, только больше каюсь
В плеяде жизненных невзгод.

Я часто думал, где ты ныне?
Быть может замужем давно?
Нет, я же чувствую, доныне
Любить друг друга суждено.

Я прагматичней стал и строже
И в этом виноват отец.
Но мне любовь всего дороже
Пошлю всё к черту наконец!

В тот день маршрутом озадачен,
Решал текущие дела,
Мой путь тогда был обозначен,
В тот дом, где с детства ты жила.

Я понимал, что тем скорее
Тебя в том доме отыщу,
Надежда снова душу греет
С ней предвкушенье ворошу.

Три дня в пути и я у цели,
Вот тот неброский серый дом,
Где детские висят качели,
С немного треснувшим окном.

И лодка эта, возле дома,
Отец ведь кажется рыбак.
Да, по рассказам всё знакомо.
Шарлотта, я такой дурак!

Но подожди, я всё исправлю,
Пусть постепенно, не спеша,
Обиды все же обезглавлю.
И счастье обретёт душа.

А вот отец её наверно,
Он движется навстречу мне.
Он верно в курсе несомненно,
Пред ним покаюсь я в вине.

- Я вас приветствую. Вы видно
Отец Шарлотты, очень рад.
Простите, мне неловко, стыдно,
У нас случился с ней разлад.

Я Чарльз, мне она дороже
Своей судьбы, я вас прошу.
Простите, я волнуюсь, Боже,
Шарлотту очень я люблю.

Я виноват и несомненно
Вы вправе обвинять меня.
Но я скажу вам откровенно
Давно живу себя кляня.

- Я вижу вы хороший парень,
Раз эту речь произнесли.
О вас я много слышал, Чарльз,
Теперь услышите и вы.

Судьба Шарлотту не щадила,
И к сожаленью, даже вы,
Вы тот, кого она любила
Ей много бедствий принесли.

Ведь вы не знаете об этом,
Но тот аборт не сделан был
И позапрошлым жарким летом
Нас Бог малышкой наградил.

– Не может быть, о чем вы право?
– Да, вы отец, отец Мадлен.
Мне почему-то жарко стало
Между качающихся стен.

Моя малышка, что за чудо,
Я помню день ужасный тот,
Себя я чувствовал Иудой
День – в ад кромешный переход.

– Так где они? Хочу их видеть!
Мое дитя, моя Шарлотт!
Мой рай земной, моя обитель
Судьбы счастливый поворот!

– Они не здесь, мы на повозке
Поедем запоздало к ним.
Простите, Чарльз, жестки доски,
Садитесь, дальше поглядим.

Мы тронулись. Как не терпелось
Добраться поскорей до них.
Теперь лишь одного хотелось
В объятьях стиснуть их двоих.

Но что-то странное творилось,
Не знаю как и объяснить,
Ведь вроде радость приключилась,
Отец как будто больше сник.

Но ничего, я понимаю,
Его обида видно жжет,
Себя я тоже проклинаю,
Его пусть рана заживет.

Куда мы едем? Слишком тихо
И улица уж не видна,
Все как-то мрачно и безлико
Какие-то кругом поля.

И тут отец остановился.
– Здесь выходить, нежданный гость.
Он, видно, разума лишился,
Коль мы явились на погост.

Я до последнего не верил
И до сих пор не сознаю,
Лишь несколько шагов отмерил.
– Они теперь живут в раю.

– Великий Боже! Что случилось?
И дочь, бедняжка, как же так?
– К ним хворь внезапно прицепилась,
У нас не редкость то в местах.

Та лихорадка в одночасье
Их души к Богу забрала,
А то прошедшее несчастье
Шарлотт с души своей сняла.

Они чисты, и сам священник
Об этом часто говорил.
Насобирал немного денег
Обряд по чести совершил.

– Как поступить теперь, не знаю.
Я будто сам в могилу лёг.
– Ах, Чарльз, сам о том мечтаю.
Я кое-что вам приберёг.

Забрал из дома пред дорогой,
Она хранила, берегла.
Возьмите, коль угодно Богу,
Монисто в память от отца.

Прощайте, Чарльз, берегите
Себя, она любила вас.
Что до меня, вы уходите,
Закончен горестный рассказ.

И я ушёл, куда не знаю,
Куда-то в омут, в темноту.
Я много лет здесь прозябаю,
Я много лет живу в аду.