Четырехугольник печали. Эпизод II

Вечер был прохладным, воздух свежим, пропитанный ароматами влажной земли, вобравшей в себя прошедшее лето. Начался, провожающий в осень, сезон дождей. Сегодня день был погожий, Вера шла налегке, без зонта, помахивая в такт шагам маленькой сумочкой. Она уже подошла к дому и приблизилась к калитке, огораживающей придомовую территорию. Такие калитки, резные или фигурные, делающие большое малым и наоборот, кончено не превращают современный дом в деревню, хотя и прекрасно иллюстрирует тесноту даже самого большого города. Еще повышают вероятность на встречу людей очень разных, друг на друга непохожих, просто проживающих за ней, когда она закрывается за спинами и замыкает их на небольшой территории.

- С рисования возвращаетесь? – услышала показавшийся знакомым голос. Оглянулась, увидела догоняющего ее Никиту щедро груженного большими бумажными пакетами. «Гармонично бы смотрелось, когда из такого пакета выглядывала аппетитная французская булка», - подумала про себя. Кисти мужчины сквозь бумажные ручки, перехватывали по несколько пакетов в каждой руке, настолько плотно, что содержимое и названия скомкались в бумажных складках, отчего на мешках читались только первые буквы «Вкус..». Из надписи можно было предположить, что там продукты. Но багет из них не выглядывал. С глухим звуком захлопнулась за ними калитка коротким стуком металла об металл, состоящим из двух слогов – совсем как ее имя. Как зовут соседа она узнала случайно, когда услышала во дворе свое имя и оглянулась на зов. Оказалось, что звали не ее, а девочку-подростка, гулявшую во дворе.
- Надо же, такое редкое имя, а сколько девушек откликнулись. Вас, соседка, Вера зовут? – обратился к ней мужчина, немного фамильярно, но на Вы.
- Не такое и редкое, как видите, - ответила она, мельком глянув на незнакомца.
- А мое имя самое популярное. Меня Никита зовут, - поспешил представиться он.

- С чего бы такая уверенность про рисование? – ответила вопросом Вера. – Середина недели, вечер – только и всего, или опять какие-то знаки тайные увидели, - добавила, слегка подтрунивая. – Вот я по вашему виду не смогу наверняка определить: ваши покупки для ужина большой семьи или праздник какой-то намечается, готовитесь к нему, потому что гости в доме планируются. Может просто делаете закупку на неделю или впрок чего-нибудь купили для консервации на зиму. Вера приостановилась перед парадной, полезла в сумочку за брелоком домофона.
Стайка воробьев, приземлившаяся под ноги, ее немного удивила. «Откуда бы им здесь взяться?» - подумала она. Во дворе практически не было растительности, дом возвышался над подземным паркингом и сажать деревья под окнами запрещалось. Вместо них, для придания живописности, выставлялись бетонные кадки. Перед ее парадной, в одной из таких импровизированных клумб, кто-то из жильцов выращивал подсолнухи, старательно ежегодно высаживая рассаду, всходы которой никак не походили на положенные для клумб цветочки и по прорастающим длинным угловатым стеблям долго невозможно было определить что же вырастет. В этот раз, подсолнухи остались зелеными, с несформированным соцветием-корзинкой, из которой в хороший, теплый сезон высыпаются семечки - абсолютное воплощение безмятежной радости жизни. Стайка маленьких, серых воробьев наполнила пространство движением и энергией, и разворачивала свою симфонию совсем не вокруг посадок, а на кирпичных тротуарных плитках. Вспорхнув, одна из этих юрких птах приземлилась на носок ее сапога. Чирикнула. «Прогнать или сама улетит?»- подумала Вера. Если птицу спугнуть, это может предостеречь ее от возможной опасности, но стоит ли беспокоиться об этом сейчас, когда вокруг не видно ни тени дикой природы. Кошки, в такое время, скорее всего, дремали где-нибудь на теплом, нагретом за день солнцем подоконнике, сытые и довольные. Вера любила кошек, в их мягких лапах было тепло, а в мурлыканье слышался домашний уют. Таким же уютом наполняет дом тихий шелест стрелок часов и даже вздрагивание холодильника, когда он останавливается, устав вырабатывать холод. Клюнув, добротно усиленный участок кожи обуви, воробей отпрянул, поиграл хохолком, подхватился и замахав маленькими крыльями поднялся вверх. «Полетела, глупая» - проводила Вера птицу взглядом, пока та не скрылась за пределами маленького мирка двора. Кошки, гуляющие сами по себе, тоже отсутствовали в поле зрения, она не видела их уже давно и это было для нее таким же естественным, как знание того, что тигр, сородич  этого ласкового семейства кошачьих, живет в зоопарке. Нависла тишина.
- Гостей я люблю, - оживился мужчина.
Стая воробьев поднялась с земли и шумно щебеча отправилась следом за первым воробушком.
- Знаете, это как ваше хобби рисовать, приятное времяпровождение – собраться компанией, посидеть, отвлечься от рутины. – А вы часто в студию ходите? – спросил Никита.
- Для рисования время я не планирую, - ответила Вера.
- А, понимаю, ждете вдохновение? – продолжал расспрашивать Никита.
- Мне совсем не нравится слово «хобби». - Рисование - это навык, а каждый более-менее развитый навык - практическая ценность, - сказала Вера коротко, раздражаясь от напористости постороннего человека. Я хожу в студию, куда приходят художниками с опытом и без, кто-то рисует на заказ, кто-то только начинает, кто-то срисовывает, что тоже нужно для постановки руки. Я выбираюсь писать, когда понимаю, что могу нарисовать что-то новое, превзойти себя. Многие из студийных занятий можно выполнять дома в тишине или на прогулке, делать зарисовки.
- Да, картины мастеров висят в музеях, - туманно произнес Никита и добавил – А пойдемте, Вера, к экспертам вместе с тем рисунком, из парадной? Вот вы же в студию ходите, а кто поможет юному дарованию-потеряшке. Я сейчас вам предлагаю билет в первый ряд.
- А что сказал наш искусствовед? – полюбопытствовала Вера.
- Сказал, что не его это тема, специфично очень. Рекомендовал сходить к другим экспертам, - ответил Никита.
- Что ж, сходите, вижу для вас это очень важно.
- Конечно. Схожу.
Они зашли в лифт, тот бесшумно потянул их наверх, пронося мимо невидимых пролетов лестницы.
- Так вы со мной? - спросил Никита, когда дверь открылась на его этаже. 
- Нет, не думаю, что это хорошая идея, - отозвалась Вера.
- Не любите, значит, помогать?
Вера отвела взгляд от зеркала в лифте, перестав рассматривать отражающиеся в нем силуэты.
- Ваша идея не заинтересовала меня потому, что мы ведь абсолютно ничего не знаем о том сколько лет этому рисунку и можем только предположить сколько лет его автору. Выбросил его взрослый человек или потерял ребенок? Если выбросил взрослый, то как знать, сколько еще может найтись таких рисунков-близнецов. Не родных, так двоюродных каких, похожих, других авторов, которым тоже нужна была помощь, может и сейчас нужна. А если рисунок потерял ребенок, то нарисует новый. Ваше предложение – это как гоняться за отражениями. Подожду пока проявятся.