Как судились старик со своею старухой

  Жили когда-то в одном селе старик со своею старухой. И вот что с ними случилось. Хоть и давно это было, но их история мне хорошо запомнилась.

  Так вот, в районном народном суде слушается дело о расторжении брака. Истец – такой себе старичок, дедушка, худощавый. У него красное лицо, но сам он белобрысый, и волосы у него седые, белые. Белые брови, белые ресницы. Он не очень хорошо выбрит. Кое-где щетина тоже белая пробивается. На нем выгоревшая клетчатая рубаха с длинными рукавами и видавший виды пиджак.
 
  Он сидит на передней скамейке. Спину держит прямо и смотрит только на судей. Если судья задает вопросы, то он отвечает строго по-военному – «так точно», «никак нет». Головы в сторону не поворачивает. Там, справа, сидит на скамье его старуха, ответчица по делу о разводе. Поэтому он даже глаза скосить в ее сторону не решается. Общается исключительно с судом.

- Встать, суд идет, - провозглашает молоденькая секретарь судебного заседания. Все встают.

- Присаживайтесь, - разрешает сесть важный судья. Он строго хмурит брови и листает судебные материалы.

- Судебное заседание объявляется открытым. Слушается дело о расторжении брака.

  Судья зачитывает исковое заявление. Народные заседатели вежливо слушают. Иногда согласно кивают головами. Иногда наоборот, машут головой неодобрительно.

- Истец, вы свой иск поддерживаете? Настаиваете на расторжении брака?

- Так точно! – старичок вскочил, руки по швам.

- Истица, вы иск признаете? С разводом согласны?

- Та что вы, товарищ судья! Какой развод! Это он сдурел, сдурел совсем… Все село над нами смеется… - старушка вскочила, суетливо оглянулась по сторонам и замахала руками.

- Значит, не согласны, - подвел итог судья. И согласно закивали головами заседатели.

- Так, - говорит судья старичку, - Можете дать суду свои пояснения.

  Старичок встал по стойке смирно. Покраснел сильнее обычного. Захлопал вдруг своими белобрысыми ресницами. Затем сухонький кулачек прижал к груди и заговорил:

- Товарищи судьи! Сорок лет в горячем цеху! Непрерывный стаж! Пенсия 132 рубля! А она мне – «сначала заработать надо», «заработать надо», - голос его задрожал, затем речь старичка совсем прервалась. Он стал тяжело дышать. Глаза его заблестели. И он опустился на скамью. По-прежнему сидел с прямой спиной. И продолжал стучать в грудь своим стариковским маленьким кулачком.

  Судья слегка растерялся, заседатели тоже засуетились.

  А старушка-ответчица очевидно нервничает, дергается, все порывается вскочить. Потом не удерживается, встает и визгливо так начинает кричать:

- Не слушайте его товарищи судьи! Это он сдурел, сдурел он…

  Судья понял, что от старичка толком объяснений уже не получить. Обращается к ответчице.

- Так что там, ответчица, у вас случилось?

  Старушка с готовностью поднялась с места и заговорила быстро-быстро:

- Я все расскажу! Всю правду вам расскажу! – она поправила на голове платок и продолжила, - Это был он в нашем сельском магазине. Пришел и говорит, что туфли он там для себя видел. И даже примерил. Давай, говорит, мне 12 рублей. Пойду куплю себе туфли А я ему и говорю… У меня же других забот полно. Правильно, товарищи судьи? У нас же огород, 20 соток под картошку. А навоз когда уже привезли. А он до сих пор его по огороду не раскидал.

- Вот я ему и сказала, что прежде надо заработать, навоз по огороду раскидать, а потом уже про туфли говорить! А я еще посмотрю. Хорошо раскидаешь – будут тебе туфли! Ну я же все правильно сказала. У меня же навоз не раскиданный. А он как сдурел! Стал на меня кричать! Вот теперь в суд привел. Перед соседями позорит. Все по селу теперь только о нас и говорят. А у нас дочка уже взрослая в городе и даже две внучки. Скоро замуж будем отдавать. А он тут меня на развод к вам привел.

  Выслушал судья ответчицу внимательно. Заседатели тоже сочувственно головами покивали.

- Истец, ну что вы нам можете сказать, поясните, - судья повернул голову к старичку. Тот вскочил, руки по швам. В сторону старухи не смотрит. Напрягся так, и прерывающимся голосом заговорил:

- Сорок лет! Сорок лет в горячем цеху, на одном заводе. У меня непрерывный стаж! Максимальная пенсия! 132 рубля! А она мне – «заработать надо, заработать надо», - опять его голос дрожит. Он задыхается. Рукою махнул и на свое место сел.

- Ответчица, ну а вы согласны на развод? – спрашивает судья.

- Да что вы, какой еще развод? Соседи все по селу говорят. Позор какой! Нам же внучек надо замуж выдавать! Никакого ему развода! Придумал тоже…

  Судья подумал-подумал. Посовещался тихонько с заседателями. Те согласно закивали головами. И объявил, что, потому как ответчица с расторжением брака не согласна и намерена с истцом помириться, суд предоставляет сторонам срок для примирения на три месяца.

  Вот и истек назначенный судом срок. Заблаговременно пришла в суд ответчица. Вместе с нею моложавая женщина с испуганно-печальным взглядом. Очевидно, дочь разводящихся. Поддержать пришла то ли маму, то ли папу. Ей обоих жалко! Присели в коридоре. Ждут. Вот скоро судебное заседание должно начаться. Выглядывает из двери девушка-секретарь,

- Где же ваш дедушка, бабушка?

- Я не знаю, где он. Он же не живет со мною…

  И тут старичок наконец появляется. Но появляется не один. А ведет его под руку статная женщина. В городской одежде, блондинка с высокой, красиво уложенной прической. Губы и ногти переливаются перламутром. Женщина нахально-надменно оглядывается по сторонам. Старушку с дочерью она как бы не замечает.

  Все проходят в зал судебного заседания. Женщина садится на переднюю скамью рядом с дедушкой. Судьи занимают свои места.

- Ой, истец, а это кто рядом с вами? – обратил на женщину внимание судья.

  Но вместо истца вскочила его спутница, - Я представитель профкома.

- Какого такого профкома? – не может понять судья.

- Истец на нашем заводе проработал сорок лет в горячем цеху. Он уважаемый работник. У него непрерывный стаж. И пенсия у него максимальная. Я от профкома пришла от нашего, станкостроительного. Он же член нашего профсоюза.

  Ладно, махнул рукой судья, сидите только тихонечко.

- Ну что истец, что вы надумали? Не помирились? Или настаиваете на разводе?

  Старичок опять покраснел, заволновался. С места вскочил. Слезы на глазах заблестели.

- Уважаемый суд! Сорок лет в горячем цеху. Всю жизнь на одном заводе. Непрерывный стаж. Максимальная пенсия. Ей мою пенсию почтальон отдает, а она – «заработать сначала надо»…

  Снова у старичка голос задрожал, он печально рукою махнул и на место сел. Женщина, представитель профкома, сочувственно на него посмотрела, за руку взяла. Наклонилась и шепчет что-то.

- Ответчица, мы же вам срок для примирения предоставляли. Пытались вы с истцом примириться? Принимали меры какие-нибудь, делали что-нибудь для примирения?

- Как же я могла примиряться, уважаемый товарищ судья. Он же сначала перестал со мною разговаривать. Потом ночевать не пришел. А через три дня после первого суда совсем из дома ушел. И больше не возвращался. Как я могла с ним мириться?

- А где же он живет?

- Не знаю. Может вот у представителя профкома? – старушка боязливо посмотрела в сторону женщины, сидящей рядом со старичком.

- Так вы можете примириться или как? – не отстает от старушки судья.

- Ну как я примирюсь… Никак я не примирюсь…

- Ну что, истец, а вы настаиваете на разводе? – обращается судья к старичку.

- Сорок лет в горячем цеху, непрерывный стаж, максимальная пенсия, - запел ту же песню истец.

  «Представитель профкома» сидит в зале гордо, с чувством собственного превосходства посматривает на старушку и приветливо кивает старичку, в знак поддержки и одобрения.

  Что делать, посовещался суд и брак расторгнул. Женщина демонстративно взяла старичка под руку и торжественно повела его из зала. Старушка с дочерью еще остались в суде, о чем-то тихонько переговаривались.

  Прошло время и старичок снова подал иск в суд. Теперь о разделе дома. Так и так, написал в исковом заявлении, за время совместной со старухою жизни они нажили дом в селе таком-то. Просит дом в натуре между ними разделить. А то ему жить негде. В суд пришел, правда, вместе с «представителем профкома». Дело рассматривал тот же судья, но с другими народными заседателями.

  Предоставили слово истцу, на что тот завел прежнюю шарманку:

- Сорок лет в горячем цеху! Непрерывный стаж! Максимальная пенсия! А она мне…

  Старушка тоже пришла. На вопрос судьи махнула рукой:

- А пусть как хочет. Пусть делит, если ему надо.

  Суд назначил экспертизу для определения двух вопросов. Возможно ли разделить этот дом на две части. И какие есть варианты раздела. Эксперт дал положительное заключение и варианты представил. Суд домовладение разделил.

  Старушке жалобу на решение кто-то помог написать в областной суд. В области решение отменили. Указали, что вызывает сомнение техническая возможность раздела старенького дома в натуре. Направили дело на повторное рассмотрение.

  Районный суд снова назначил дело к рассмотрению в судебном заседании. Стороны явились. Старушка пришла одна и горестно сидела на скамейке. Старик пришел с «представителем профкома». Он заметно поправился, щеки округлились. Одет был в новую голубую сорочку и вельветовый пиджак модного песчаного цвета. А еще он то ли осмелел от присутствия «профкома», то ли свыкся уже с судами.
 
 Но отвечал судье как и прежде по-военному: «так точно», «никак нет». На вопрос, поддерживает ли он иск, заученно произносил,

- Сорок лет в горячем цеху, максимальная пенсия…

  Суд назначил повторную экспертизу. Эксперт ознакомился с мнением суда областного и пришел к выводу, что нет никакой возможности дом переоборудовать в двухквартирный. Техническое состояние не позволяет.

  Суд старичку в иске о разделе дома отказал. Даже и не было видно, огорчился старичок такому решению или ему уже все равно.

  И увела его статная, красивая женщина в модном велюровом костюме. И старушка вышла из суда, шаркая подошвами ног и не поднимая головы.

  Больше в суде их никто не видел…