Чертова ночь

Круглая серебряная луна светила над ночным озером, в то время как Лохматый, Хвостатый и Хрипатый, по своему обыкновению, сидели в камышах и резались в карты на те ништяки, которые удалось стащить днём на пляже.
На кону стояли: мятая и отсыревшая пачка сигарет; один разноцветный шлёпанец с медузками; серьга для пупка с розовым стразиком; обрывок газеты "Вестник Кукуева"; бумажные платки с напечатанными на упаковке лабубу; и, наконец, главный приз - плеер Shanling. Лохматый сразу сцапал чёрную коробочку, вставил наушники в мохнатые треугольные ушки, нажал "плей" и блаженно прикрыл глаза с вертикальными зрачками, но мгновенно отхватил в нос от Хвостатого за самоуправство. Сигареты и пупочная серьга уже ушли Хрипатому, а за остальное команда ожесточенно сражалась, громко хлопая засаленными картами по пеньку и поминутно отвлекаясь на взаимные тычки и затрещины.
Тем временем Денис Кузнецов шёл по извилистому, залитому серебряным светом бережку, выбирая место, где было бы лучше всего утопиться.
Наконец он нашёл один пятачок, где росла лиричная ива, как с картин в Третьяковке, а дно было не таким илистым. Какое тебе дело, Кузнецов, будешь ли ты топиться на илистом дне или не на илистом? Но ему почему-то хотелось утопиться на не илистом. О том, что он испортит отдых купальщикам в шлёпанцах с медузками, он предпочитал не думать.
Кинул на землю сумку, где лежала спортивная гиря и материна столовая салфетка, которой он собирался привязывать гирю к шее, сел рядом на траву и закурил. Когда дым дошёл до камышей, возня и ёрзанье там притихли, а мохнатые треугольные ушки слегка приподнялись над камышами.
Кузнецов решил, что надо сделать записку для тех, кто останется. Ну а в наши дни такие записки кажется уместным оставлять в соцсетях. Включил на телефоне голосовой набор.
Ну, сначала, конечно, о семье надо вспомнить.
"Мам, пап... вы были лучшими в этом мире родителями, а я оказался далеко не таким хорошим сыном".
Про сестру Светку тоже неплохо бы.
"Светка, кончай расстраивать мать с отцом и не валандайся с Трофимом и Генкой, только этих долбо*** ещё не хватало".
Для лучшего друга.
"Вань, забирай себе системник".
Для девушки.
"Алин, ты ни в чём не виновата. Заботься о Цезаре."
Кузнецов задумался. Для Алины он хотел написать что-то ещё, но никак не мог сформулировать. Он уставился в черноту противоположного берега, держа разблокированный телефон в повисшей руке и дымя сигаретой. Может, пока что раздеться? Какое тебе дело, Кузнецов, топиться одетым или раздетым? Но почему-то хотелось раздеться. Может, это такой последний аккорд самолюбования - не зря же он два года в качалку ходил. И, кстати, даже трусы надел самые лучшие, этакие сдержанные по стилю, но очень солидные трусы.
Поднялся и стал скидывать футболку и джинсы, положив телефон со светящимся экраном на траву, а тем временем из камышиных зарослей протянулась кривая мохнатая лапка и сцапала телефон.
Кузнецов застыл в солидных трусах на берегу, глядя в воду. Покопавшись в мыслях, он, пожалуй, наконец понял, что же он хочет напоследок сказать своей девушке:
"Алинка, вот если бы ты хоть один раз мне сделала..."
Потянулся за телефоном, который должен был лежать рядом - и ничего не нашёл.
Кузнецов напрягся, как электричество. Тут кто-то ещё есть? Бомжи? Шпана? Топиться при свидетелях ему было западло. К тому же - они украли телефон, с которого он должен был запостить своё последнее послание!
Кузнецов прислушался. В камышах что-то шуршало и хихикало. А через несколько секунд заиграла заставка из "кэнди краш".
Голый Кузнецов ломанулся в кусты - но не успел. Осталась там одна только примятая трава. Но телефон надо было вернуть во что бы то ни стало. Скоро из-под большой раздвоенной ивы послышался рингтон входящего звонка.
Блин, да там ещё и звонит кто-то! А эти ночные сволочи в это время с его телефоном развлекаются! Кузнецов не на шутку вскипел.
Рингтон оборвался в зарослях боярышника, и вдруг по громкой связи стал слышен голос Алинки, хоть и несколько сонный, но достаточно чёткий.
"Дэн, ну где ты там? Опять накирялся в "Трёх поросятах"? Мне тут родители твои написали, сказали, что до тебя не дозвонились - они уехали оттопыриваться в Сочи и просили тебе передать, чтоб ты в их отсутствие бачок починил. Светка с Ванькой вечером вместе заходили, Ванька её вроде на какую-то дачу повёз. Цезарь надул на твой системник. Кстати, вот я задумалась насчёт того, что ты просил тебе сделать..."
Голос оборвался, и в боярышнике захихикало. Кузнецов рванул туда, великолепный в своих солидных трусах, как олимпийский чемпион - но снова опоздал.
От злости хотелось все ивы с корнем повырывать. Он отступил в камыши и вдруг почувствовал, что голая пятка на что-то наткнулась. Пригляделся - это был одинокий шлёпанец. Рядом темнело что-то ещё: кажется, упаковка бумажных платков и... твою ж налево, плеер с наушниками. Кузнецов взял плеер и пошёл одеваться.
Цезарь системник обделал, Ванька, сволочь, Светку спаивает - тут уже совершенно некогда топиться. Машинально Кузнецов надел наушники и нажал плей.
"Надоело эту песню слушать, и на улице кончился дождь, полюбила рекетёра Ксюша, ты, Витюша, напрасно поёшь..."
Вдруг какой-то мохнатый вихрь налетел на него и прямо из рук вырвал Shanling с играющей в нём "Ксюшей". А по земле у самых ног что-то стукнуло. Кузнецов нагнулся: там лежал его телефон.
Закинув сумку с гирей на спину, он быстрым шагом пошёл домой выяснять, что там Алинка собиралась ему сделать.