Прихожая демократия Конституция тапок

Пролог
«Пока у двери стоит одна пара тапок, хозяин — король. Как только появляются две — начинается государство.» Толкование: одиночество — это когда идёшь на кухню за колбасой и не думаешь, кто помоет тарелку. Но как только появляются чужие тапки — тарелка становится свидетелем судебного процесса, а губка для мойки посуды — прокурором.

Глава I. Царство одного

«Одна пара тапок — это свобода короля. Две пары тапок — это уже республика с уставом.»
Пока у двери стоит одна пара — человек хозяин, может хоть на потолке в них плясать. Но как только рядом появляется ещё пара — начинается собрание жильцов, обсуждение правил и протокол.

Павел жил один. Его квартира была его личным королевством свободы и хаоса. Тапки валялись где угодно: один — в ванной под полотенцем, второй — на подоконнике, третий (загадка вселенной) — в холодильнике рядом с банкой капусты.
Иногда он надевал тапки на голову и объявлял коронацию. Кот сидел на подоконнике единственным подданным и молча признавал власть — пока не наступало время кормёжки.

Глава II. Вторая пара

«Порядок приходит не с веником, а с чужими тапками у твоей двери.» (Летопись коврика)
Толкование: можно сто раз делать уборку, но настоящий порядок начинается, когда чьи-то тапки становятся твоими соседями и внезапно диктуют, где левый, где правый.

Однажды в дверь вошла Анна. Она принесла чемодан, смех — и пару пушистых тапочек с ушками. Поставила их у двери ровно, словно строила маленькое созвездие, и сказала: — Теперь здесь будет порядок.
Кот щурился и размышлял:
— Так-так, новая власть на коврике. Значит, скоро будет борьба за ресурсы. Интересно, чьи тапки первыми окажутся под диваном?

Глава III. Первые столкновения

«Кот — это всегда оппозиция, даже если он молчит.» (Хроники кухни)
Толкование: кот не признаёт ни конституций, ни уставов. Даже если он спит, он спит назло.

Павел пытался протестовать.
— А если я надену оба левых?
— Тогда у нас будет левый путь, — ответила Анна. — Но я по нему не пойду. И тебе не позволю.
Он ставил тапки на батарею.
— Пусть греются.
— Нельзя, — сказала Анна. — Тапки — домашние существа, им не место у окна.

Когда Павел по невнимательности надел её тапки и сходил в магазин, Анна устроила суд.
— Обвинение: незаконное использование тапок из другой юрисдикции!
Кот сел у двери, как прокурор.
— Вердикт: мытьё посуды, — вынесла Анна.

Позднейшие исследователи утверждали, что именно этот «суд» стал первым прецедентом тапочной юриспруденции. Другие считали его фарсом, но прецедент был закреплён.
Кот же отметил про себя: «Ну да, виноват. Но всё равно тапки мои — я на них сплю».

Глава IV. Бунт и революция

«Свобода начинается там, где тапок надевают на голову.» (Манифест балкона)
Толкование: по-настоящему свободный человек редко надевает тапки на ноги. Его маршрут: голова, кот, глобус.

На следующий день Павел объявил революцию. Он вышел в коридор с тапками на голове, а на кота — для парада — надел вторую пару. Кот шёл важно, как маршал, и только хвост нервно дёргался.
— Я — свободный гражданин! — крикнул Павел. — А кот — мой министр обороны!
Анна нахмурилась… и рассмеялась. Кот обиделся и ушёл под диван. Но потом подумал: «Ну ладно. Министр обороны мне нравится больше, чем прокурор».
— Пусть будет статья: раз в неделю — День свободных тапок, — сказала Анна. — Хоть на голове, хоть на коте.

Историки спорят до сих пор: было ли это победой свободы или уступкой порядку?

Глава V. Конституция

«Законы пишутся людьми, но утверждаются тапками.» (Трактат о подошвах и ковриках)
Толкование: можно написать любой закон, но если тапки не согласятся, коврик станет ареной хаоса.

Они написали её вместе и повесили на холодильник.

КОНСТИТУЦИЯ ТАПОК
1. Каждому тапку — своя нога.
2. Чужие тапки не надевать без разрешения.
3. Кот — нейтральное государство; использовать его как платформу можно только в праздник.
4. Тапки не хранятся в холодильнике.
5. Раз в неделю — День свободных тапок.
6. Если тапки пропали — виновата судьба.

Кот посмотрел на бумагу и усмехнулся про себя: «Судьба, говорите? Это я. Я всегда прячу один тапок под диван. А они пусть верят в мистику».

Позднейшие комментаторы называли пятую статью первым «праздником свободы в быту», но тут же добавляли: «свобода по расписанию — не свобода».

Глава VI. Финал

С тех пор у двери стояли четыре тапка — два Павловых и два Анниных. Ровные, как парламент. Рядом — кот, мурлыкавший как вечная оппозиция.
Иногда Павел думал: одиночество — это свобода тапка на голове. А любовь — это Конституция у дверей.

Кот в этот момент глядел хитро и шептал: «Все ваши статьи смешны. Настоящий закон один: если я лежу на тапке — тапок мой».