Счастливая встреча

   Вовка похоронил кота, своего любимца и отраду... Никого в жизни он не любил так, как Марсика, серого, полосатого и умного, как человек... Кот всё понимал, только разговаривть не умел на человеческих языках. Но Вовка за 13 лет чудом освоил кошачий язык или ему так казалось. А ещё хозяин понимал питомца, которого взял от соседей в трёхнедельном возрасте, по мимике и поведению, по его глазам, зелёным с тонкими чёрными щёлочками зрачков... Кто сказал, что кошачьи глаза ничего не выражают? Кто так считает, совсем не понимает животных!
   Жили они вдвоём в хрущёвке-двушке на четвёртом этаже с балконом на старый парк, утопавший летом в необыкновенно пышной зелени берёз и тополей, клёнов и лип, в янтаре и червонном золоте осенью, в белоснежных меховых шубах зимой.       Квартира досталась Владимиру по наследству от бабушки Марии Ивановны, воспитавшей мальчика с раннего детства. Мать вечно была то на работе в своей больнице, где врачевала хронически больных стариков, то в командировках на курсах усовершенствования врачей, семинарах и симпозиумах по кардиологии, то очередной её кавалер отнимал  крохи свободного времени... Отца Вовка не видел ни разу в жизни, даже на фотографии. А чужие дяди, с которыми пыталась строить отношения мать, были разными. Некоторые даже покупали Вовке шоколад и конфеты, игрушечные машинки и пистолеты. Но, по большому счёту, кроме бабушки не нужен был пацан никому... Так и вырос без родительского тепла и заботы и ожесточилось неокрепшее гордое сердечко на весь мир, казавшийся беспросветным болотом, способным лишь засасывать в свою зловонную, густую трясину...
   Учился в школе хорошо, без троек. После школы поступил в политехнический институт в конце восьмидесятых, перед самым крахом СССР. Отслужил в армии лейтенантом после института на Урале  по специальности инженер-строитель. Вернулся в свой городок на Волге, где уже не смог найти подходящей работы...
   Рухнула великая страна СССР и всё перевернулось с ног на голову. Создавались и распадались строительные кооперативы. Чтобы попасть в какую-то нормальную строительную кампанию, требовались связи или надо было хорошо "подмазать" серьёзным людям... Началась безработица. Стоял в Центре занятости, где около года платили жалкие гроши и ничего не предлагали кроме работы дворником  или по вывозу мусора. В городке процветали криминал, рекет... Пошёл на рынок торговать обувью на точке почти под открытым небом в любое время года и любую погоду к хозяину... Зарплата зависела от продаж. В общем, копейки и стаж не шёл, так как не было трудового договора. Но кто  в молодости думает о старости, о пенсии, до которой ещё надо дожить?
   На пенсию бабушки и того мизера, что зарабатывал Вовка, с учётом выращиваемой бабушкой на загородной даче огородины, сдачи вторсырья выживали...
   Вовке было и 25 и 30 и девчонки ему нравились... Но чтобы жениться, взять на себя ответственность за семью, когда едва сводишь концы с концами, - это выходило непозволительной роскошью. А девушки любили подарки, цветы, рестораны, театры и путешествия... Ни одна, с кем встречался, не полюбила просто Вовку, реализатора обуви на вещевом рынке с дипломом о высшем образовании,  обесценившимся в смутное, жестокое время...
   Подписать контракт на службу в армии Вовка не мог... Могли послать на войну в любую точку планеты... Убивать - это было не для Вовки с его ранимой психикой. Он был добрым по натуре, но суровая жизнь, вечное безденежье, продажные девчонки, искавшие мужиков с увесистыми кошельками, - это корёжило душу, пробуждало в ней злость...
   Бабушка почитала Христа и ходила в православную церковь, исповедовалась, причащалась, звала и внука сходить с ней как-то в храм на исповедь, ведь был  ею крещён в тайне от родственников во младенчестве...
   Вовка отчаянно сопротивлялся...
   - Какой Бог, когда столько несправедливости вокруг? Кто пронырлевей и хитрей, тот имеет, что хочет. А не умеешь, то и не лезь. Всё равно заклюют, затопчут,  а то и убьют...
   - Но не в земном богатстве  счастье, - старалась переубедить внука Мария Ивановна. - Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а при том душе своей навредит? Так Иисус Христос говорил, Сын Божий...
   - Да что мне от твоего Бога или Сына там, когда пашу с утра до вечера, а не на что новые кроссовки себе купить, джинсы приличные...
   И Вовка и Мария Ивановна знали, что у матери Вовкиной Надежды Борисовны, врача высшей категории, есть деньги. Но просить более того, что она выделяла раз в год, как подачку, с издёвкой и унижением единственного сына, которому она "образование дала", бедные родственники не могли... Тем более, что мать содержала своего молодого ухажёра-альфонса уже несколько лет...
   Стояла холодная, суровая зима 2007го года... Вовка сильно мёрз на своей торговой точке, продавая с горем пополам три-четыре пары утеплённых мужских ботинок в день и то такая удача улыбалась не ежедневно. Простудился, попал в стационар с воспалением лёгких на 10 дней. Медполис не обеспечил расходов на лечение и врачи намекнули на покупку медикаментов за свой счёт, чтобы выкарабкаться... Здесь-то сердце матушки разжалобилось и она оплатила импортные антибиотики для внутривенного введения. Посетила сына в стационаре с хорошей передачей: южные фрукты, сок, малиновый йогурт в поллитровой упаковке, натуральный твёрдый сыр. Поцеловла сына в щёку, едва прикоснувшись накрашенными яркой помадой губами, после чего на щеке у Вовки остался след...
   - Помни, сын, мою доброту, - прошуршала Надежда Борисовна, покидая палату...
Только оклимался, слегла бабушка в свои 82. Отработал её изношенный организм. От госпитализации отказалась, как ни уговаривала её дочь Надя. Через неделю  Марии Ивановны  не стало... На помпезных похоронах, которые не поскупилась щедро оплатить единственная дочь Надя (мать всё-таки)горько никто не плакал. Отпевание священником во дворе дома, недалеко от парадной, вздохи пожилых соседок, в руках которых гасли церковные длинные свечи, задуваемые холодным ветром... Вывоз на городское кладбище, поминальный обед в обычном кафе на 15 персон...
   - Ты приходи к нам, сынок, - пригласила мать убитого горем Вовку. - Не стесняйся. Эдуард не против. Приходи!
   Вовка ничего не ответил, сжав кулаки под столом, чтобы никто не видел. Он презирал мать, которая никода не была ему настоящей, любящей мамой. Он называл её про себя, никого не посвящая в свою тайну, "биологическая мать"...
   Вовке стукнуло уже 35. Он пробовал писать стихи, вёл дневник, открывая бездушной бумаге своё изболевшееся сердце. В Бога он не верил. Единичные друзья были номинальные. С ними можно было попить пиво в ближайшей закусочной, скинуться в домино или в дурачка летом в дворовой беседке. И это всё!
   С девушками знакомиться давно отпала охота.
   - Все - бл...ди. Бескорыстной и чистой так и не встретил ни одной. Была, правда, лет 10 назад девушка, которая возвышенно рассуждала и читала наизусть  стихи Есенина о любви "Шагане ты моя, Шагане!"... Так её насильно отправили учиться в Ульяновск, где она в среде однокашников в общежитии нашла свою судьбу...

   Отметив сороколетие, Владимир в пустой квартире курил, когда в дверь позвонили.
   - Вам котёнок часом не нужен? - спросила соседка из квартиры напротив, пожилая женщина с грустными глазами. - А то кошка привела пятерых. И куда их зимой-то? Выбросить да на мороз - грех большой...
   Женщина перекрестилась.
   - Котёнок? - переспросил Владимир, как будто соображая, нужно ему это или нет.      - А мальчик или девочка?
   И, чуть подумав, продолжил -  мальчика я бы взял...
   - Да и мальчики и девочки есть! - обрадованно заулыбалась хозяйка выводка.- Вы зайдите, Володя, посмотрите. Авось какой и приглянется...
   С того зимнего дня, через неделю после прощания с бабушкой на веки вечные появилась живая душа в холостяцкой квартире Вовки.
   Молоко из магазина, опилки, лоток... Об имени долго не раздумывал. Марсик и всё...
Котёнок был такой крошечный, серый, пушистый комочек... Он легко умещался на шероховатой ладони своего нового хозяина. Глазки неопределённого ещё цвета уже открылись, но сказать "мяу" у малыша  не получалось. Он пока только пищал, то жалобно, то требовательно, когда хотел есть. Лежанку Володя обусторил ему на кухне возле батареи, расстелив в большой картонной коробке мягкую шерстяную ткань. Когда Вова уходил на работу, котёнок оставался дома сам. Перед ним стояло  молоко в блюдце, пока был совсем младенец. Отдельно - вода, чистые опилки в лотке. По мере взросления появился и сухой корм, и колбаска-варёнка, и плавленный сырок. Если Володя варил себе суп или борщ на куриных крылышках, Марсик с удовольствием хлебал из своей миски. Сваренное на воде первое не ел, даже не прикасался. С 4х месяцев начал  выходить на прогулку во двор. Дорогу назад всегда находил безошибочно: подъезд , этаж, квартиру. А весной после ночных прогулок приходил утром, садился на круглом половичке, вручную связанном ещё бабушкой из лоскутков, расстеленном у входа, и ждал, когда кто-то из соседей позвонит в дверь хозяина... Очень умный был кот!

   В 2025 продавец-консультант Владимир работал уже не на улице, а в помещении, тёплом и оборудованном под частный маленький магазин по продаже элитной кожаной обуви. Шеф Володи разбогател и позволил себе аренду этого места. Он держал продавцами только двоих мужчин в возрасте за 50, которые носили униформу и были обучены за годы правилам вежливого обслуживания клиентов.  Клиент всегда был прав... В магазине шефа отоваривались солидные, весьма обеспеченные господа, подъезжавшие к торговой точке на иномарках. Элитная парковка была в нескольких метрах от магазина, что очень способствовало притоку потенциальных покупателей. В магазине была подсобка для сотрудников с туалетом. Комната для приёма пищи, где размещались стол и несколько стульев, холодильник, микроволновка, водопроводный кран над раковиной с отводом воды, электрочайник, сушилка для тарелок и чашек. О работниках босс заботился. И зарплата поднялась и уже не ощущалось такой нищеты и безысходности, как в молодости. Вот только здоровье и у хозяина и у его персонала пошатнулось. Такая модная в наше время болезнь, как Гипертония, была у всех троих. Шеф и Володин друг были женаты и имели детей. У шефа уже родился первый внук и ему было шесть месяцев. Такой интересный возраст, когда маленький человечек  начинает что-то осмысливать.
   
Марсика задел на своей мазде подвыпивший водитель и не на трассе, а прямо во дворе, весной, когда жизнь пробудилась после зимней спячки. Только отцвела черёмуха, осыпав белые лепестки, и расцвели кусты сирени роскошно, как невесты, в своих белых и нежно-лиловых подвенечных платьях.
   Когда Владимир пришёл с работы, увидел окровавленного своего кота, лежавшего у одного сиреневого куста. Задет у него был правый бок... Все внутренности были на месте. Но кот был как бы в полузабытьи, в ступоре... Полузакрытые глаза были подёрнуты туманом. Кот не издавал ни звука, но при пристальном внимании можно было заметить, что он дышит. 
   Люди проходили мимо, погружённые вовнутрь себя, не замечавшие несчастное травмированное животное... С весёлым смехом пробегали дети. Прошёл пьяный дядька, петляя и шатаясь из стороны в сторону, бормача слюнявым ртом какие-то невразумительные фразы, из которых худо-бедно можно было разобрать только мат...
   Вовка подбежал к своему любимцу. Повесив сумку через плечо, бережно взял Марсика на руки и занёс в дом. Тут же вызвал такси и они поехали в ветеринарную клинику.
   Через пару дней единственный верный друг перешёл в лучший мир... А ведь мог прожить еще три-пять лет... Коты, бывает, и до 20ти лет живут...
   Кому позвонить? С кем поделиться? Володя налил полный бокал красного вина и почти залпом выпил на помин души. Закусил сыром без хлеба и солёным огурцом из банки. Даже не было сил приготовить себе какой-то ужин. Мужчину разморило и он отключился прямо у стола, положив тяжёлую голову на сложенные на его краю руки...

   Прошло полгода. Владимир шёл домой с авоськой с продуктами, которые купил в супермаркете по пути с работы. Валил снег, осыпая мир крупными, ажурными, белыми хлопьями. Стоял небольшой морозец, не ниже минус одного-двух градусов. Выдалась отличная, зимняя погодка. Слава Богу, было тихо. Не выла сирена, не кружили в небе беспилотники, порой напоминавшие городку о продолжавшейся более трёх лет СВО...
   И вдруг нежданно-негаданно кто-то метнулся рыжей тенью возле мусорных бачков. Это был котик или кошечка, молодое животное месяцев 3х-4х от роду.
   - Кис-кис-кис, - машинально позвал Вовка.
Котёнок повернул к нему умную мордочку с длинными усами. Глаза сверкнули зелёным огнём в полумраке наступившего вечера.
   - Мяу!- раздалось громкое, отчётливое, живое...
   - Иди ко мне, - позвал мужчина.
   Котик не испугался, не убежал. Он прсто стоял, не спуская глаз с человека в чёрной куртке с капюшоном, чёрных брюках и такого же цвета кроссовках.
   Домой они уже шли вместе: человек и кот. В одной руке Вовка нёс продукты, в другой - рыжее чудо, сердечко которого колотилось с немыслимой частотой, отчаянно радуясь счастливой встрече...